Бек задумчиво смотрел на закрытые двойные двери, ведущие в отделение интенсивной терапии.
— Что-то слишком долго Сэйри ненавидит Хаффа за то, что он разлучил ее с первой любовью.
— Такова Сэйри. Еще малышкой она долго дулась. И она совсем не изменилась, все воспринимает чересчур серьезно. — Крис встал, потянулся и подошел к окну.
Он долго стоял там, глядя в пустоту. Наконец Бек спросил:
— Тебя что-то беспокоит, Крис?
Тот поднял плечи с деланым равнодушием.
— Это сегодняшнее дело.
— Сегодня много чего случилось. Ты о чем?
— О разговоре в офисе шерифа. Как думаешь, они меня арестуют?
— Нет.
— Мне в тюрьме и в первый раз не понравилось, Бек. Хафф внес за меня залог через несколько часов, но это не то место, где я хотел бы находиться.
— Они не собираются тебя арестовывать. У них пока нет улик.
Крис обернулся:
— Пока?
— Крис, я должен знать, могут ли они найти что-то еще. Темные глаза Криса сверкнули.
— Если мне не верит мой же адвокат, кто тогда поверит?
— Я верю тебе. Но ты должен признать, что в настоящий момент все выглядит не в твою пользу.
Крис расслабился.
— Согласен. Я долго думал об этом и пришел к выводу. Кто-то меня подставляет.
— Подставляет тебя?
— Слышу скептические нотки в твоем голосе.
— Так оно и есть.
Крис вернулся в свое кресло и подался к Беку.
— Подумай об этом, Бек. Из-за того дела Айверсона, которое висит на нашей полиции как нераскрытое, где фигурируют пропавший человек и возможное убийство, разве я не стану идеальным козлом отпущения?
— Для кого?
— Для Шлепы Уоткинса. Бек коротко рассмеялся:
— Для Уоткинса?
— Выслушай меня, — разозлился Крис. — Он ненавидит братьев Хойл. И тебя, кстати, тоже. Он затаил злобу.
— Из-за драки в баре, случившейся три года назад?
— Но Шлепа об этом не забыл. Ты сам говорил, что Уоткинс упоминал об этом в разговоре с тобой в ресторанчике.
— Согласен, только…
— Есть еще кое-что. Я по какому-то наитию попросил секретаршу Дэнни проверить все заявления о приёме на работу за последние несколько недель. И знаешь, что выяснилось? — Крис вынул сложенный листок бумаги из заднего кармана брюк и помахал им перед носом Бека. — Шлепа Уоткинс заполнял анкету.
— Он хотел работать на литейном заводе?
— Дэнни отказал ему. Так что у Шлепы появилась еще одна причина ненавидеть Хойлов.
— Достаточно веская, чтобы убить Дэнни?
— Такого парня, как Шлепа, легко спровоцировать.
— Думаю, это подходящее объяснение, — задумчиво сказал Бек.
— Его стоит проверить, — с жаром заявил Крис.
— Ты говорил об этом Реду?
— Нет еще. Я увидел отказ в приеме на работу, когда с Хаффом случился сердечный приступ. У меня не было случая поговорить об этом с кем бы то ни было.
Бек достаточно долго обдумывал слова Криса, потом покачал головой.
— Нет, это не пойдет, Крис.
— Что?!
— Каким образом Уоткинс мог заманить Дэнни в бунгало?
Крис помрачнел, обдумывая вопрос Бека, потом признался, что этого он не знает. И тут же спохватился:
— Этот Уоткинс хитрый ублюдок. И потом, за три года в тюрьме он мог многому научиться. — Подняв глаза, он увидел, как из дверей отделения выходит Сэйри. — Потом поговорим об этом.
Они встали, когда она подошла ближе.
— С ним все в порядке, — заявила Сэйри. — Едва ли он собрался перейти в другой мир.
— Тогда почему Хафф так настаивал на том, чтобы ты приехала?
— Нет причин для тревоги, Крис. Он не изменил завещание и не назначил меня единственной наследницей, если ты об этом беспокоишься. Хафф позвал меня только для того, чтобы я его развлекла. — Повернувшись к Беку, она добавила: — Не могли бы вы спуститься вниз и открыть машину, чтобы я смогла забрать свою сумку?
— Вы улетаете сегодня вечером?
— Я отпустила самолет, потому что я не знала, когда смогу покинуть город. Остается только надеяться, что та машина… Что? — спросила она, увидев, как Бек качает головой.
— Ее уже забрали. Я взял на себя смелость позвонить и Проверить.
— Ладно, я все равно собиралась провести эту ночь в мотеле. Завтра возьму другую машину.
— Я могу отвезти вас, — вызвался Бек. — Я вызову такси.
И тут Крис огорошил ее сообщением о том, что такси в городе больше нет. Последняя компания закрылась несколько лет назад.
Бек видел, что Сэйри хочется как можно скорее уехать от них и ее раздражает невозможность это сделать.
— Хорошо, — Сэйри пришлось смириться. — Если это вам по дороге, мистер Мерчент, я буду рада, если вы меня подвезете.
— Никаких проблем для меня. Крис, ты остаешься?
— Я побуду здесь до вечернего обхода. Если доктор Кэроу скажет, что Хафф вне опасности, я сразу же уеду.
Они договорились связаться по сотовому телефону, если состояние Хаффа изменится, и попрощались.
По дороге на первый этаж Бек попросил Сэйри подробнее рассказать о самочувствии Хаффа.
— Если подлость говорит о живучести, то Хафф переживет нас всех.
С этими словами она вышла на улицу. Бек решил продолжить разговор и там, но по поведению Сэйри он понял, что лучше воздержаться от расспросов о том, что они с Хаффом наговорили друг другу.
— Вы выглядите усталой, — сказал он, помогая Сэйри сесть в машину.
— После встреч с Хаффом я всегда чувствую себя выжатой как лимон.
Бек сел за руль. Повернув ключ в замке зажигания, он извинился за то, что в кабине так жарко.
— Надо было мне оставить окна чуть приоткрытыми.
— Мне все равно. — Сэйри откинула голову на спинку сиденья и закрыла глаза. — В Сан-Франциско я скучаю по настоящему лету. На самом деле я люблю жару.
— Мне следовало догадаться об этом.
Сэйри открыла глаза и посмотрела на него. Их взгляды встретились, и в машине словно стало еще жарче. Во всяком случае, Бек почувствовал, что весь горит. Откинувшаяся на спинку сиденья Сэйри выглядела беззащитной и очень женственной. На лбу завились колечки волос, придавая ей трогательный вид, к которому она сама отнеслась бы с презрением. Ее щеки разрумянились, и снова Бек представил, какой горячей на ощупь будет ее кожа.
Ему отчаянно хотелось это выяснить, но он не стал рисковать. Он боялся, что, прикоснувшись к Сэйри, нарушит хрупкое равновесие, установившееся между ними. Новая ситуация наверняка сложится не в его пользу. Бек спросил:
— Вы проголодались, Сэйри?
Она подняла голову и недоуменно посмотрела на него.
— Что?
— Есть хотите?
— Ах, это! — Сэйри еле заметно покачала головой. — Нет.
— Держу пари, что вы проголодались.
Мерчент долго смотрел на нее, потом наконец тронул машину. Выезжая с больничной автостоянки, он свернул в противоположную от мотеля сторону.
— «Приют» в другой стороне города, — напомнила ему Сэйри.
— Доверьтесь мне.
— Это опасно.
Он едва улыбнулся. Сэйри не добавила больше ничего, и Бек принял это за согласие ехать с ним туда, куда он направился. На окраине города Мерчент свернул с шоссе на узкую, усыпанную гравием дорогу, бегущую через густой лес. Бек доехал по ней до самого конца, где она упиралась в поляну на высоком берегу залива. Несколько машин были припаркованы возле маленького строения, которое, казалось, было готово рухнуть.
Сэйри повернулась к нему.
— Вы знаете это место?
— А вас это удивляет?
— Я думала, что это секрет, известный только местным жителям.
— Я не настолько чужой в этом городе.
Маленьким рыбным ресторанчиком владела и управляла одна и та же семья с начала тридцатых годов, когда подпольная торговля спиртным была ее основным бизнесом. Здание было построено из рифленых листов белой жести, проржавевших много лет назад. Теперь оно покосилось. В ширину в нем было не больше десяти футов, и все это место занимала кухня.
Через узкое окно посетителям подавали устриц в раковинах под красным соусом, таким острым, что из глаз лились слезы, густой суп гумбо со спинорогом и бамией, приготовленную на пару рыбу-петуха, такую вкусную, что никто не стеснялся подбирать подливку с бумажной тарелки куском французского хлеба. Все, начиная от мяса аллигатора до веточек укропа, здесь могли жарить во фритюре.
Бек заказал для них суп гумбо и сандвичи с жареными креветками. Пока их заказ готовили, он прошел к бочке сбоку от хибары, сунул руку в наколотый лед и достал две бутылки пива. Он воспользовался открывалкой, висевшей на грязной веревке на гвозде, вбитом в дерево.
— Пиво ледяное, — предупредил он Сэйри, передавая ей бутылку. — Хотите стакан?
— Они оскорбятся, если их об этом попросить. Женщина поднесла горлышко к губам, и это движение выдало в ней человека, который часто пил без стакана. Бек улыбнулся ей.
— Вы заработали еще одно очко в моих глазах.
— Я не ищу вашего одобрения. Его улыбка стала шире.
— Чертовски плохо. Вы вылетели из соревнования.
Когда их заказ был готов, они отнесли картонные коробки с едой на потрепанный непогодой стол для пикника в тени дубов. Гирлянда новогодних лампочек в разгар лета выглядела странно. Она висела на нижних ветвях, пробираясь через испанский мох. Кто-то из посетителей настроил радио в машине на станцию, которая передавала музыку в стиле зайдеко, придающую еще больше очарования этому месту.
Они начали с супа гумбо. Бек проследил, как Сэйри развертывает бумагу на сандвиче. Домашний рулет был горячим, маслянистым, хрустящим сверху и мягким внутри. В нем было много жаренных в масле креветок, нарезанного салата-латука и соуса майонез. Все это Сэйри щедро полила соусом табаско из бутылочки, стоявшей на столике, и откусила большой кусок.
— Восхитительно, — оценила она, проглотив. — В Сан-Франциско отличная еда, но у этого сандвича…
— Что?
— Вкус дома, — Сэйри улыбнулась, но печально и с каким-то сожалением.
Бек ел и пристально наблюдал за ней, зная наверняка, что Сэйри это чувствует и нервничает. Ей было неуютно под неотступным вниманием Бека, хотя она и пыталась выглядеть беззаботной.