ыли и он случайно не прогорел, как я когда-то... искреннее жаль твоего погибшего мужа и будущего. Скажи, а смерть отца Даши — не твоих рук дело? В твоём стиле, но что-то пошло не так? Ну, что же… оставайся в своём коконе… А я останусь с красивой, молодой, а главное — доброй и немеркантильной девушкой.
— Глупец! Ты никогда не будешь с ней! Я и твоя мать никогда этого не допустим! Никогда, — растянув на губах улыбку, произносит и выходит из комнаты, оставив меня в столовой одного.
Дарья
— Даша, — восклицает мама, ворвавшись в комнату.
— Не надо, мама, — останавливаю её, развернувшись к ней, оторвавшись от сборов чемодана. – Мне плевать, что было между вами в прошлом. Не надо оправдываться.
— Я здесь не ради этого, — уверенно произносит, подойдя ко мне. — Вы с Алексом не можете быть вместе, Даша.
— Это ещё почему? Потому что ты так хочешь? Потому что я разрешение у тебя не спросила, с кем мне быть? Или тебя не устраивает то, что Алекс — твой бывший? Мне на всё это плевать с высокой горы. Правда. Это моя жизнь и мои ошибки, которые я хочу совершить.
— Нет, я не об этом, — недовольно прерывает меня. — Тебе Алекс не рассказывал никогда о своей семье?
— У него никого нет, кроме отца, который умер.
— Правда? А о матери и брате? – интересуется с коварно возникающей улыбкой.
— Нет…
— А ты знаешь, кто его брат? – спрашивает и идёт к шкафу, где я храню отцовский семейный альбом. Взяв его и найдя нужную фотографию, разворачивает ко мне. – Смотри. Это Алекс, — указывает на парнишку лет десяти. — А это твой папа, — указывает на семилетнего мальчишку. – На этом фото два брата, Даша. Алекс брат твоего отца.
— Ты врёшь!
— Нет! Иди спроси сама!
— Мама, это не смешно! Зачем ты врёшь? – задаю вопрос, чувствуя, что сердце вот-вот остановится, ведь… это возможно. Тогда, в клубе, я обратила на мужчину внимание из-за сходства с папой. Отец рассказывал мне о своём брате, но сказал, что тот живёт за границей и уже давно отдалился от нас, поэтому он не приезжает к нам, а после эта тема стала необсуждаемой в нашей семье и никто, даже бабушка, не вспоминал о старшем Тимофееве.
— Не вру! Иди поинтересуйся у своего любимого, кто на этом фото, — предлагает мама, протягивая альбом, который, выхватив из её рук, я бегом несу Алексу.
Застав мужчину всё так же в столовой, разворачиваю фотографию к нему лицом, с ужасом ожидая его ответа.
— Это ты? – указываю на старшего мальчишку.
— Да, — нахмурено подтверждает.
— А кто рядом?
— Мой брат.
— Имя? Как его зовут? – спрашиваю, цепляясь за последнюю надежду, что на фото другой брат Алекса и это не папа.
— Алексей, — произносит, вырывая из моей груди сердце. Разбивая и уничтожая его… как и всё, что было между нами.
Альбом падает из моих рук, с грохотом ударившись о пол прямо у ног моего… дяди. Алекс наклоняется и поднимает его, чтобы отдать мне, но я делаю отчаянные шаги назад, не веря в происходящее.
Этого просто не может быть! Не может быть!
Не должно так быть!
Мы ведь любим друг друга и были в одной постели…
— О господи, — хватаюсь за голову, истерически засмеявшись. – Что мы наделали… Господи! Боже! Что мы наделали… Как мы могли? – слёзы катятся по щекам, а всё происходящее медленно исчезает.
— Что случилось, Дашенька? – спрашивает Алекс, сделав шаг ко мне.
— Не подходи! – кричу во всё горло, выставив руки перед собой. — Уходи! Сейчас же! Уходи!
— Даша!
— Уходи! – кричу ещё громче, срывая голос. – Уходи! Боже, что мы наделали!
— Что случилось? – пытается выяснить у меня причину, но я не поддаюсь, тогда он накидывается на вошедшую в столовую маму. — Что ты ей наговорила? Что ты ей сказала, Ида?! – шипит, схватив её за плечи, начав трусить.
— Ничего такого, Алекс, — спокойно, с ехидной улыбкой отвечает, не обращая внимания, что, возможно, Алекс делает ей больно.
— Даша, что она сказала? – вновь спрашивает меня.
— Твой брат… мой папа… Ты мой дядя, Алекс… Уходи! Понимаешь? Мы… мы не можем быть вместе! Не можем! Ты дядя… я племянница! Ковальчук Дарья Алексеевна, — делаю акцент на отчестве, приводя мужчину в шок.
— Это правда? – шокировано спрашивает мою маму, и как только она кивает, он бросает на меня последний взгляд и просто уходит.
Глава 23
Дарья
С того дня прошло три, а может быть, четыре недели… Я не помню. Не знаю. Это не имеет разницы. Всё вокруг смешалось, оставляя мне лишь одно. Число, обозначающее, сколько раз Алекс звонил мне, но я не поднимала трубку.
Одиннадцать тысяч пропущенных звонков… Много… Очень много ран на моем сердце, которые кровоточат и гниют от моей испорченности и неправильности…
Так ведь не должно было быть! Я не могла полюбить собственного дядю. Это ведь неправильно! Некрасиво! Аморально! Неприлично! Ужасно…
Зачем он делает еще больнее? Зачем звонит? Чтобы окончательно убить? Разбить на осколки? Мне ведь тошно от себя и своих чувств, и он делает еще хуже! Но самое ужасное, что я не прекратила его любить и желать… Разве это нормально? Я не знаю… не знаю, что со мной!
Мама даже не появляется в моей комнате, а когда я выхожу, смотрит с ненавистью. Наверное, тоже чувствует отвращение ко мне за такую мою неправильность. Ее глаза так и сверлят меня каждый раз, поэтому я пытаюсь выходить реже.
Свой блог в социальной сети я слегка запустила, не появляясь там какое-то время, а после начала постить какие-то шутки, лишь бы люди не видели, как мне плохо. Я знала, что Алекс тоже меня смотрит, поэтому иногда появлялась в кадре сама, выкладывая такие гримы, значения которым не придавала. Я видела его комментарии под постами и зачитывала их до дыр, выдавливая из глаз последние слезы, которые никак не кончались.
Единственным моим спасением стал друг, что вернулся из области, чтобы вывести меня из «скучной депрессии». Я бы никогда не назвала Егора другом, лишь приятелем, участвующем в моих спектаклях для тяжело больных детей, но в этот период он оказался мне ближе всех, постоянно звоня для чего-то и поднимая настроение глупыми историями из своей жизни. И чаще всего они о том, как он пытается девушку, что ему нравится, склеить, но ему вечно не везет: то руку сломает, то из лужи обрызгает… то еще что-то. И все же, он единственный, кто со мной сейчас.
Алекс
— Чего тебе надо, Ида? – спрашиваю женщину, подсев к ней за столик в кафе. – Зачем ты искала встречи со мной?
— Оставь Дашу в покое, — начинает строить из себя заботливую мать, но это так забавно и смешно со стороны, что я точно заржал бы, если бы не хотелось рвать и метать. – Моя дочь пострадала по тебе немного и успокоилась. Познакомилась недавно с хорошим молодым человеком и уже во всю собирается на свидание с ним. Ой… несколько дней ходит передо мной и светится. Просит совета, что ей надеть на первое свидание, чтобы покорить его, — рассказывает в то время пока мои ладони под столом сжимаются в кулаки. — В общем…. Прекрати её донимать тем, что стоишь у нашего дома. И звонить тоже не надо.
— Кто он? – рычу, придвинувшись к ней.
— Какая разница? Главное, что ты ей больше не нужен.
Хочется сейчас приложить ее лицом к столу и потребовать, чтобы сказала правду, но смысла во всем этом нет. Позвоню Стэну, пусть выяснит, кто этот «трупак», которому косточки надо пересчитать. Разве он не знает, что Даша моя? Везде об этом говорят. В телевизоре, газетах, интернете.
— И зачем ты тут тогда? – задаю вопрос, пытаясь успокоиться. — Не надо говорить, что о дочери заботишься, я ведь знаю, что она тебе не нужна. Ты о себе печешься, Ида, больше остальных. Так, что ТЕБЕ надо?
— Не буду скрывать, ты ведь и так это уже понял… — тянет, растянув губы в улыбке. — Я хочу вернуть тебя, Алекс.
— Этого не будет, — отвечаю ей по слогам. – Я люблю Дашу, и мне плевать, кто она мне… совершенно наплевать.
Глава 24
Дарья
— Я никуда не пойду, Егор. Ты посмотри на меня, — отказываю другу, с сожалением глядя на него. – Ни макияжа, ни настроения, ни даже настроя. Как я тебе сыграю счастливую влюблённую девушку?
— Даша, ты обязана мне помочь, — жалобно смотрит на меня, зная, что этим может растопить моё доброе сердце. — Я хочу, чтобы она меня приревновала, и тогда у нас точно всё получится.
Казалось бы, бывший, после серьёзного перелома руки, боксёр, а как девушку зацепить — не знает. Крутится вокруг неё уже несколько месяцев и даже подойти боится.
— Не-а, — мотаю головой. – Так ты её только разозлишь, Егор. Надо просто подойти и сказать: «Привет. Меня зовут Трусишка-Егорка, и ты мне нравишься». Это ведь несложно.
— Даша, прошу тебя! Всего разок! Если не получится, — прикладывает руку к сердцу. – То подойду и познакомлюсь, как все остальные.
— Какой в этом смысл, если моё лицо и имя постоянно мелькают рядом с именем Алекса? – скептически интересуюсь. — Она сразу поймёт, что мы друг другу не более, чем просто друзья.
— Ну… мы можем поцеловаться… — тянет, отведя глаза в сторону.
Конечно же, он шутит, но мне не смешно представлять, что кто-то другой будет ласкать мои губы, целовать их и наслаждаться. Да и сама я себе не могу представить кого-то вместо Алекса, его губ и тела.
— Нет! – произношу и прикрываю рот от приступа тошноты, который скручивает меня мгновенно.
— Настолько противен? – спрашивает Егор, скривившись.
Егор парень очень и очень красивый, привлекательный, даже сложно понять Снежану, которая всё никак не попадается на его очарование и заигрывания. Чего стоят только блондинистые волосы и голубые глаза. А телосложение у бывшего спортсмена на двадцать из десяти, но… меня не тянет. Может, и у Снежаны несчастная влюблённость, поэтому она не ведётся?