— То есть, ты не позвонишь Николаю?
— Нет, — честно отвечаю. – Но я хочу пообщаться с Никой и узнать её позицию. Может быть, я ошибаюсь насчёт него… Но пока я опираюсь на свои чувства, точнее, на их отсутствие
Глава 55
Дарья
— Я рада, что ты пришла, — приветствую беловолосую девушку, являющуюся моей единокровной сестрой по отцу. – И так быстро.
Сразу же после ухода Николая, я набрала номер девушки и пригласила её на чашечку кофе с пирожным. Девушка без вопросов согласилась, сказав, что сможет подъехать через час и у нас будет примерно полчаса, а после она поедет в спортзал, что находится неподалёку от моего отеля.
— Я была не занята, — отвечает она, ослепляя меня улыбкой, но по её глазам я вижу, что ей грустно и одиноко. — Отец, конечно, нанимает мне всяких репетиторов, но порой я беру от них выходной.
— Он заботится о тебе? – спрашиваю её.
— Он просто обеспечивает меня, и ничего больше, — рассказывает, грустно глядя на меня, хоть и пытается казаться весёлой и беззаботной. — По воскресеньям у нас всегда семейный ужин. Это чисто на автомате, и никто из нас этому не придаёт значения.
— И ты не испытываешь любви к нему? Это же твой папа…
— Как тебе сказать… — тянет девочка. — Всю жизнь меня воспитывали няни и гувернантки. Матери у меня не было и нет. Отца тоже. Он как бы есть, но его нет, — пожимает плечами. — Он делает всё ради галочки, потому что когда-то оказался причастен к тому, что я появилась на свет. Ответственность – вот, что им движет, а любил он только свою жену. Он нас с ней даже не познакомил, потому что не хотел её расстраивать. Однажды папа даже спрятал меня в шкаф, когда говорил с ней по видеосвязи, а мне ведь было шесть, я ещё не понимала, почему должна прятаться. Почему папа со мной не живёт и мы проводим всего один день в неделю вместе… Возможно, я бы его любила, но мне не хватает на это ЕГО времени. Ты не думай, я не жалуюсь. Он хороший мужчина, но… просто не познал ещё, что такое отцовская любовь. Он даёт мне кров, пищу, деньги, образование и какую-то поддержку, и это уже хорошо, ведь кто-то и этого своим детям не даёт.
— Мне жаль, Ника, — искренне сожалею девушке.
— Не надо меня жалеть. Я всего лишь ответила на твой вопрос и немного рассказала о себе, — гордо вскинув подбородок, проговаривает девушка, думая, что обманет меня и я не увижу её боль.
— Но у тебя ведь есть кто-то, кто рядом с тобой, поддерживает и дарит тебе любовь?
— Есть, — отвечает, и на её губах расцветает улыбка. — Единственные близкие для меня люди – это семья из дома напротив моего.
— Твоего дома? – удивлённо переспрашиваю.
— Да, представляешь, мне всего семнадцать, а у меня уже свой собственный дом. Но… я там одна, не считая домоправительницы, приходящей утром. Ночью я всегда в одиночестве… но могу приходить к той семье в гости, и они разрешают мне оставаться у них, — её глаза начинают светиться. — У них двое детей, и я завидую, что у меня нет таких родителей. Ты бы видела, как они между собой общаются…
— Он мне не очень нравится, — в свою очередь, признаюсь ей я. — Такое чувство, что я ему не нужна.
— Он хотел наследника, а у него две дочери, — прыскает Ника. — Старик разочарован таким раскладом. Кому теперь его королевство оставлять? Точно не мне… По его мнению, я не смогу руководить его бизнесом, и какой-нибудь хитрец меня обманет и приберёт моё наследство к рукам. Но, если честно, я просто так отдам его бизнес первому, кто попросит.
— Хочешь, я попрошу жениха, и ты поедешь с нами? Мы в Штаты летим завтра, — предлагаю ей, посчитав, что Алекс будет не против. Мне жаль эту несчастную девочку, не знающую семейного тепла. Мне повезло, что папа Лёша подарил и показал мне его.
— Заманчиво, но нет, — тянет Ника. — Я же говорю, что у меня тут есть люди, что мне дороги. Я ни на что не променяю их, даже на самую райскую жизнь.
— Дело твоё, но если что, приезжай. А на свадьбу прилетишь?
— Позовёшь? – с улыбкой спрашивает. – Я, кстати, твоя подписчица. Была даже на одной встрече с тобой… но даже и не догадывалась, что мы друг другу сестры.
— Да, приглашу. Раз мы кровью связаны с тобой, почему нет?
— И правда… Прилечу, Даша.
Ещё немного поговорив с Никой, мы сблизились с ней, в отличие от Николая. Я словно что-то почувствовала в этой девушке. Возможно, возраст, а может быть, просто она такая. Капельку избалованная, но несчастная. Каждый раз, когда она говорит о той семье, что живёт неподалёку, её глаза горят, и я рада, что у неё есть такие прекрасные люди. Они для неё — как мой папа.
— Ну что, последнее дело на сегодня? – спрашивает меня Алекс, и мы подходим к могиле моего отца.
— Да, — выдыхаю и сажусь на скамейку, аккуратно поправив волосы одной рукой. – Разрешишь нам поговорить? Наедине?
— Да, — соглашается Алекс и отходит.
— Здравствуй, папа! Я пришла попрощаться, потому что завтра мы с твоим братом улетаем. Я стану его женой через несколько дней после приезда, но свадьбу мы пока делать не будем. Не хотим оба. Возможно, после… да, но не сейчас, — рассказываю, смотря на то, как Алекс остановился неподалёку и кому-то позвонил.
— Мама обманула тебя и соврала, — продолжаю говорить и высказываться. — Мы с Алексом друг другу никто, и, знаешь, это хорошо, ведь теперь я могу любить его и не мучиться угрызениями совести. Ты был прав, когда говорил, что популярность – не очень хорошая вещь. Нас с Алексом полощут в прессе, говоря, что я с ним из-за денег, но это не так. Ты ведь знаешь, что я не такая…
Вчера я видела девушку, которую ты любил, и она просто прелестна. Я видела твоего сына… Я его знаю очень хорошо. Егор достоин быть твоим сыном и называться им. Через пару дней будут готовы документы на передачу ему квартиры, акций и всего того, что ты оставил мне. Я хочу, чтобы это всё принадлежало ему, – опускаю глаза в пол и с улыбкой продолжаю: — Ты скоро станешь дедушкой, пап. Я расскажу малышам о тебе, и они будут называть тебя «дедушкой». А ещё, по секрету, я назову сына Алексеем. В честь тебя… Но, кажется, первая у нас будет дочь… этой ночью мне приснилась девочка с глазами Алекса и моими тёмными волосами, собранными в два хвостика. Ну и ладно! Главное, чтобы здоровенькая была, а сына я Алексу ещё рожу… И тебе внука подарю!
Бросаю ещё один взгляд на Алекса и решаю признаться в том, что больше никогда не скажу.
— Алекс думает, что я глупая и защищаю маму просто так, но нет… Я знаю, что она во всём этом виновата, и ей нет прощения… Я просто не хочу, чтобы Алекс вновь воспылал к ней ненавистью. А чтобы не расстраивать меня, он не будет трогать её… Я не хочу, чтобы человеком, которого я люблю, начала управлять ненависть.
Эпилог
Восемь лет спустя…
Дарья
— Аннабель, мы опоздаем в школу, — тороплю дочь, стуча в дверь ванной комнаты. – Что ты там так долго делаешь?
— Мама, я делаю причёску, — произносит вображуля, выйдя из ванной и кокетливо похлопав ресницами. – Я самая красивая в классе и должна поддерживать статус, иначе… все мальчики перестанут меня любить! Тебе хорошо, ты папу в себя влюбила, а мне приходится всех в себя влюблять, чтобы потом выбрать. Тебе было легче! Тебя только папа любил, а меня все мальчики любят… Ох, мама! Я так от них устала, но ничего не могу изменить.
— О господи, Аннабель! – выдыхаю, подозревая, кто этому научил дочь.
— Не надо молиться, мамочка! – проговаривает моя старшая малышка. — Сама виновата, что такую красоту родила.
— Да-да, — поддерживает дочь Алекс, выйдя к нам с Алёшей на руках. – Сама виновата, что такую красивую дочь родила. И такого красивого сыночка, — тянет, повернувшись к малышу, которого держит в руках.
— Папочка, не надо на маму всю вину перекладывать, — вступается за меня Аннабель. — Ты тоже причастен к такой красоте!
— Ой-ой-ой, – со смехом сдаётся мой муж. – И каково моё наказание, мисс Вселенная?
— М-м... – задумчиво потирает подбородок малышка, хищно оглядывая отца своими голубыми глазками. – Сколько мне дней, столько раз ты целуешь меня!
— Какое ужасное наказание, — театрально возмущается Алекс и, передав мне годовалого Алексея на руки, начинает медленно наступать на дочь, чтобы выполнить «наказание», которое, к слову, исполняет каждый день.
Прошло уже много лет с того момента, как я переехала в Штаты к Алексу. Мы поженились, и я стала миссис Гринберг. Как я и говорила, первой у нас родилась дочь, а год назад сын. Дочь мы назвали Аннабель в честь девушки, что однажды спасла жизнь мне и нашей дочери. А ещё оказалось, что между Алексом и его подругой был какой-то спор, и он вынужден был назвать малышку именно так. К слову, Аннабель-старшая — крёстная Аннабель-младшей.
Егор стал крёстным нашего сына, которого мы назвали в честь моего папы и брата Алекса.
Наши дети практически полностью в отца. Внешне Аннабель — женская уменьшенная версия Алекса, а Лёшка тоже сейчас, когда начинает формироваться его внешность, начинает всё больше и больше становиться похожим на папу.
Обидно немного, если честно. Носишь их девять месяцев, спать нормально не можешь, от токсикоза страдаешь, а они ещё и не на тебя похожи! Несправедливость! А потом ты ночами не спишь, кормишь их грудью, а они и не тебя так сильно любят, как папу. Шучу, они меня тоже любят, но в нашей семье я строгий родитель, а Алекс – кажется, их дворовый друг. Бегает с ними, прыгает, ползает… и не скажешь, что мужчине под пятьдесят. Аннабель избаловал своей любовью до невозможности, но, всё же, меру дочь знает, потому что каким бы Алекс ни был добрым, порой на дочь строго посмотрит, и она сразу паинькой становится.
Помню, когда я ещё беременной была, то мне муж обещал быть строгим родителем и держать детей в ежовых рукавицах. Не сюсюкаться с ними и не баловать. Ага! Конечно!