— Так Мария Ивановна сегодня не работает — поменялась сменами с другим врачом. А почему ты родителям Анны не позвонила? Вдруг они что-то знают.
Ермолаева отвела взгляд и, засунув руки в карманы, хмыкнула.
— Ты же знаешь, как они к ней относятся. Что эти родители могут знать? — затем резко обернувшись, она с жаром продолжила: — А ты сможешь выяснить, кто Марию Ивановну заменяет? И приходила ли к ней Федорова?
Кузьмина еще больше нахмурилась, цокнула пару раз языком, после чего произнесла:
— Почему сама не спросишь?
«Котова» еще раз отвернулась и, покраснев, смущенно прошептала:
— Ты же знаешь, меня здесь недолюбливают… к тому же, я практически никого не знаю. Помнишь, я рассказывала… временная амнезия из-за того, что ударилась головой о камень…
Тяжело вздохнув, Евгения встала — скамья тут же облегченно скрипнула — и, схватив ведро, пошла к выходу. На пороге она развернулась и смерила Ермолаеву задумчивым взглядом.
— Ладно уж, что с тобой делать? Сиди здесь, пойду, выясню что-то о твоей Анне…
Вика тут же счастливо улыбнулась и, когда за Кузьминой закрылась дверь, вытащила из кармана куртки телефон и набрала номер Артура…
Лавров в очередной раз хмуро осмотрел комнату — серые стены, серые пол и потолок. Встав с пластмассового стула, он потянулся и размял плечи. Спина от долгого сидения так затекла, что стало трудно дышать. Может, виной тому не спина, а сердце? Ведь стоит признаться хотя бы самому себе, что он боится… Боится посмотреть в глаза брату, которого засадил в тюрьму из-за обычной зависти и жадности. Несмотря на то, что Сергей всю жизнь стремился к тому, чтобы отец гордился им, тот все равно больше любил Андрея. Даже после того, как брат загремел в тюрьму за драку в пьяном виде. Это злило Лаврова настолько, что он решился на аферу с наркотиками…
Он тряхнул головой, отгоняя неприятные мысли. Достал мобильник и позвонил Артуру. Раздались короткие гудки. Лавров прервал вызов, и в этот момент телефон сам зазвонил, и на экране высветилось: Артур Кривошапкин.
— Сергей, ты звонил? Я с Викой разговаривал. Что-то случилось?
— Нет, вот жду, когда Андрея приведут… Нашли Анну?
Артур замолчал на секунду и нехотя продолжил:
— Нет. В больнице ее нет. Вика проверила всех врачей, к кому она могла прийти — ее никто не видел. Родители тоже не знают, где она. Федорова не звонила и не приходила к ним — в общем, пусто.
Нахмурившись, Лавров побарабанил пальцами по пластмассовому столу и протяжно выдохнул.
— Черт… Ладно, я расспрошу брата — может, он сможет чем-то помочь. Кстати, как там у тебя дела с ее родителями? Убедил их?
— Практически. И я благодарю провидение за то, что со мной поехала Ковальчик. Она рассказала им настолько проникновенную историю о своем сыне и о том, что до сих пор сожалеет, что не успела помириться с ним… Задело даже меня. Мне кажется, после такого только совсем черствые люди не захотят воссоединиться со своим ребенком.
— Да уж, — тяжелые шаги за стеной, затем скрип открываемого замка заставили Сергея на минуту замолчать, после чего быстро произнести: — Перезвоню позже, Андрюху привели. До связи!
Дверь открылась, и и в комнату втолкнули коренастого парня. Бледная кожа, неровно остриженные светлые волосы и недоверчивый взгляд — все настолько не вязалось с привычным образом брата-балагура, что Сергей сначала подумал, что тюремщики ошиблись и привели не того. Но цвет глаз, телосложение — все говорило о том, что это Андрей, только немного повзрослевший и ожесточившийся. Держа руки за спиной, он медленно подошел к столу и криво усмехнулся в лицо «Котову».
— И что товарищу менту от меня надо? Еще одно дело хотите повесить?
«Котов» дернул плечом и, сдвинув брови, глухо произнес:
— С чего ты взял, что я мент?
Андрей, продолжая усмехаться, быстро коснулся пальцем своего носа.
— Так у меня нюх на них… Или вы, товарищ мент, хотите сказать, что я ошибся?
Кивнув на свободный стул напротив, Сергей вновь побарабанил по столу, стараясь скрыть дрожь в руках.
— Садись, и давай уже на «ты»… Что ж, правда в твоих словах есть — я работал в ментовке, но сейчас уже нет. Меня зовут Сергей Котов. Я от Анны Федоровой. Ты знаешь такую?
Андрей медленно повернул голову: он был настолько напряжен, что, казалось, еще одно слово, и он взорвется.
— Что ты сказал?
Лавров, сцепив пальцы, прокашлялся и медленно повторил:
— Я от Анны Федоровой… Она пропала и…
Брат вернулся на прежнее место и, скрестив руки на груди, исподлобья посмотрел на Сергея.
— С чего ты взял, что я знаю, где она? Я не видел ее с полгода, а, может, и больше.
— Возможно, ты не знаешь, где она, но тебе известно что-то другое… У тебя же был роман с ней в Сочи?
— И? — замолчав, Андрей скрипнул зубами и дернул головой. Сергей тоже молчал, ожидая, что он еще скажет. Наконец, парень сел на стул и, продолжая смотреть на собеседника исподлобья, сказал: — Она… ей что-то угрожает? Давно она пропала?
— Нет, сегодня. В обед ушла из дома и пока еще не вернулась.
Облегченно вздохнув, заключенный взлохматил волосы и откинулся на спинку стула — тот сразу же протестующе затрещал.
— И ради этого ты приехал сюда? Паникер… — внезапно став серьезным, он сузил глаза. — Кстати, а кем ты Федоровой приходишься?
«Котов» как можно непринуждённее пожал плечами и выдавил из себя улыбку — не хватало еще, чтобы брат начал ревновать. И так чувство такое, что на пороховой бочке сидишь!
— Друг семьи… И мы бы не волновались, если бы Анна не была на последнем месяце беременности.
— Бере… Чего?! Кто же… — глаза парня медленно округлились, и он закашлялся.
— Может, воды? — предложил Сергей.
Грешник уже приподнялся со стула, когда Андрей отрицательно качнул головой.
— Нет… не надо. Я… Она…
Напрягшись, Сергей осторожно проговорил:
— Ты, наверное, хочешь знать, кто отец…
Брат резко поднял голову и хмуро посмотрел на «Котова». Тот даже неловко завозился на стуле — настолько взгляд был тяжелым.
— Зачем ты пришел сюда? Чтобы сказать, что я отец ребенка? Ты что, издеваешься? Где я и где она? — Андрей обвел комнату рукой и вновь взглянул на Лаврова. — Что мне толку от этой новости?
— Анна, как только приехала из Сочи и узнала, что беременна, пыталась связаться с тобой, но…
— Но я уже был в тюрьме, — глухо сказал Андрей. — Чего молчишь? Давай, спрашивай, что хочешь знать, и разойдемся тогда — настроения нет разговаривать.
— Ты, наверное, знаешь, что Анна с родителями практически ни чем не делилась. Даже про беременность сказала, когда аборт было уже поздно делать. Вспомни, пожалуйста, она что-то говорила про то, куда любит ходить, когда в плохом настроении?
— Ну, она очень редко была в плохом настроении, — Андрей задумчиво наморщил лоб. — Хотя… — он замолчал, видимо, что припоминания, затем минут вновь заговорил: — Я как-то спросил Анну, почему она все время в хорошем расположении духа. Ну, она и сказала, что рядом с морем невозможно грустить…
Сергей скептически хмыкнул и откинулся на спинку стула, как пару минут назад это сделал его брат.
— И чем это может помочь? В столице нет моря…
Лавров-младший зло сверкнул глазами, и «Котов» тут же замолчал.
— Не спеши перебивать, мент! — завелся Андрей. — Если бы ты дослушал, то все бы понял… Анна пожаловалась, что в Москве дела обстоят хуже, и единственное, что ее может успокоить там — это вид с моста «Багратион». Поищите ее там, может, найдете, — Андрей поднялся со стула. — Как понимаю, это все? Больше я вряд ли чем смогу помочь.
Лавров наклонился вперед и облокотился о стол. Его серьезный вид заставил Андрея насторожиться — нутром он почувствовал неладное. Парень непроизвольно отступил ближе к двери. Нахмурившись, Сергей пробурчал:
— Не спеши так… Я не только из-за Анны сюда пришел… Твой брат еще просил к тебе зайти.
— Мой брат?! — Андрей резко рассмеялся.
«Котов» молчал, дожидаясь, когда пройдет истерика или что-то на нее похожее. Внутри все сжалось, и каждый вдох приносил невыносимую боль. Хотелось подскочить к брату и залепить затрещину, как в детстве, но за что? Ведь хорошей оплеухи заслужил как раз он, Сергей. А Никита, конечно, гад — не только не отпустил Андрюху, так еще и рассказал ему все. Сволочь! Зачем?!
— Все? Закончил смеяться? Дашь мне продолжить?
Андрей, насупившись, скрестил руки на груди, подсознательно защищаясь.
— И чего моему братцу захотелось? Полюбоваться на то, что сделал? Кстати, как он там поживает в отцовской квартире? Не дует?
Лишь невероятным усилием воли «Котову» удалось успокоиться и выдохнуть воздух — оказывается, он даже не заметил, как задержал дыхание.
— Он… умер…
Андрей вздрогнул. Его лицо побледнело еще больше, а глаза округлились.
— Свистишь! Серега умер? Вот уж не поверю!
— Он просил передать тебе вот это, — Лавров залез во внутренний карман куртки и достал оттуда блокнот с ручкой. Написав на листке телефон и имя, он оторвал его и, встав, направился к двери. Около Андрея затормозил и, кивком указав на бумагу, произнес:
— Там указан телефон адвоката, который поможет тебе выбраться из тюрьмы. Позвони ему, скажи, что от Сергея Лаврова. И обязательно напомни о «Лунном теплоходе» и о тайнике, где тот прятал детские сокровища…
Парень недоуменно покачал головой, затем, схватив «Котова» за рукав, прошептал:
— Откуда… откуда ты знаешь Серегу? Почему…
Грешник аккуратно освободил руку из захвата и грустно улыбнулся.
— Прости, не могу сказать — дал обещание. Сергей просит у тебя прощения.
Произнеся это, Лавров вышел из комнаты и кивнул тюремщику, застывшему у двери.
— Через минуту можете забирать.
Как только он вышел из тюрьмы, зазвонил телефон. «Котов» медленно достал его из кармана, долго смотрел на экран, видимо, еще не придя в себя от встречи с братом, затем принял вызов.