может разговаривать с тобой… Кстати, Витал, он так хочет с тобой поговорить, а ты лишаешь его этого удовольствия.
— Ему с Артемчиком есть о чем поговорить.
— Если бы Артемчик раскололся, то сейчас бы по этим улицам уже гоняли патрульные машины. Искали бы «Жигули» и «запор» с номерами такими-то…
— Вот тут ты точно подметил. Придется избавляться от «запора»…
Никита возражать не стал. Он был хорошо знаком с ментовскими методами допроса. Не каждый выдержит их. Гиря и Вован, и те сломались. И Артемчик может расколоться.
«Запорожцем» занялся Никита. Он отогнал его далеко от «свечки».
Чтобы вернуться обратно, пришлось тормознуть частника. Остановил не первой молодости «Опель Асканио». За рулем сидела некрасивая, но ухоженная женщина с заносчивым выражением на лице. Мол, смотри, какие мы деловые. На вид ей можно было дать как тридцать, так и сорок лет. Есть такая категория людей неопределенного возраста.
Никита назвал кафе, возле которого находилась «свечка». Женщина кивнула. И молча тронула машину с места.
Всю дорогу Никита молчал. А женщина нет-нет, да скашивала в его сторону взгляд. И как будто удивлялась. Надо же, она такая деловая, такая вся из себя, а на нее ноль внимания. Даже как-то невежливо с его стороны…
Первой не выдержала она.
— А вы работаете в этом кафе?
Сейчас она уже не выглядела заносчивой. Напротив, ей, видимо, хотелось раскиснуть перед Никитой. Склонить голову ему на плечо, поплакаться в жилетку. Скучно, видать, бабе. А может, никто ее не любит, никто не понимает.
— Да, работаю, — кивнул Никита.
— Кем?
— Официантом.
— А почему я ни разу вас там не видела? — с каким-то бестолковым торжеством посмотрела она на него. Что-то вроде того — «Ага, попался, голубчик?»
— Да я сегодня первый день… А вы что, бываете там?
— Я живу рядом. И, видите ли, я обедаю только в этом кафе…
Она снова расправила плечи и задрала подбородок. Знай, мол, наших. Такие мы вот, в кафе обедаем…
— А ужинаете?
— А ужинаю дома, — на жарком придыхании выдала она.
И многозначительно посмотрела на Никиту. Ну все, снова поплыла баба.
— Видите ли, я одна живу… Сама себе готовлю… Но очень вкусно… Поверьте!
— Да верю…
— А можем проверить… Когда у вас заканчивается смена?
— Я до утра…
— Но кафе ведь до двенадцати ночи работает. И снова она его поймала.
— Ну то кафе, а то я…
— Да ладно, молодой человек. Не хотите ко мне приходить, так и скажите…
Никите показалось, что она сейчас заплачет. Дура баба!
— Да вы и не приглашали.
— Да? Разве?.. А вот считайте, что я вас пригласила… Кстати, мы уже приехали…
Женщина остановила машину напротив кафе, где его ждал Витал.
— А вот здесь я живу… — показала она на пятиэтажный дом через дорогу.
Никита взглянул на него чисто из вежливости. Но тут же его взгляд стал осмысленным. Голова заработала в авральном режиме.
— Знаете, а я очень люблю торты… — начал он.
— Какие? — оживилась женщина.
— «Наполеон».
— Я как раз сегодня такой и собираюсь испечь.
— Думаю, бутылка шампанского будет очень кстати.
— Вообще-то, у меня все есть… Но если вы настаиваете…
— Да вообще-то не настаиваю… Но я приду.
— Когда?
— Не знаю, может, даже через часик… Понимаете, сегодня не моя смена. Я для подстраховки пришел. Может напарник не прийти. А может, и придет… Номер квартиры?
— Ах, да…
Женщина назвала номер квартиры. Никита вышел из машины. И послал ей на прощание воздушный поцелуй.
Витал сидел в кафе, за столиком у окна. И поглядывал на улицу. За выездом со двора наблюдал. На него косились.
— Неважней место ты нашел, — заметил Никита, присаживаясь рядом.
— Да, дерьмо место, не вопрос, — легко согласился Витал. — Не знаю, может, и Кэпа прозевал… А на улицу выйти боюсь. Вдруг на ментов наскочу? Менты же знают, что мы где-то здесь, в радиусе действия радиостанции.
— Знают…
Уж Светлов точно знает.
— И на хату свою нам возвращаться нельзя. Опять же менты… Вдруг Артемчик сдал нас?
— Надо новую хату снять, — сказал Никита. — Где-нибудь здесь рядом…
— Ага, попробуй…
— Да я уже все уладил.
— Ну… — недоверчиво протянул Витал. — Не, ты чо, серьезно?
— Не та ситуация сейчас, чтобы шутить…
— Значит, снял хату… Сколько?
— Что сколько?
— Ну, бабок сколько запросили? — Витал показал взглядом на свою сумку.
— Деревянными просят, — усмехнулся Никита.
— Типа рубли…
— Не угадал… Деревянные — это палки. И я не знаю, сколько этих палок поставить надо…
— Что-то я не врубаю…
— Баба одна меня подвезла. Сирота, похоже. В смысле, без мужика мается. Передок у нее чешется. Приходи, говорит. Типа, я одна. Тортик покушаешь…
— Типа, ее трахни…
— Ну да…
— А живет она одна… Это ништяк… Далеко?
— Совсем рядом. Напротив нашей «свечки»…
— Да ты чо!
— Я примерно знаю тип ее дома. По номеру квартиры вычислил. Короче, скорее всего, окна ее хаты на подъезд Кэпа выходят…
— Класс! В натуре, потолок!.. Слушай, а какого хрена мы здесь с тобой сидим?..
— За тобой шампанское.
— Да не базар.
— И лучше с клофелином.
— Чего?
— Не фонтан баба… Я на нее не полезу.
Эта женщина была не во вкусе Никиты. К тому же у него есть Лена, после нее залезть на такую, как его случайная попутчица, — значит, не уважать себя.
— Я полезу…
— Я же говорю, не фонтан она…
— Зато есть фонтан водки…
Женщину звали Альбиной. Она обрадовалась, когда Никита вломился к ней в квартиру вместе с Виталом.
— Это мой напарник, — сказал Витал. — Я вам про него говорил.
— Ах да… Постойте, а кто же работать будет?
— Работа не волк…
— Ага, — подхватил Витал. — Работа не болт, как стояла, так и будет стоять…
Он с первого мгновения почувствовал себя хозяином в этой уютной трехкомнатной квартире. И смотрел не на хозяйку, а цепко оглядывал комнаты. Все ему здесь нравилось, особенно то, что окна выходили во двор «свечки».
— Стояла и будет стоять, — зачарованно повторила Альбина. И как бы спохватившись: — А про какой болт вы говорите?
— Да ты и сама догадалась, — нахально подмигнул ей Витал.
Он сразу заговорил с ней на «ты». Его залихватская грубость приводила Альбину в восторг. Она даже забыла о Никите.
— Вы тортик обещали испечь, — напомнил ей о себе Никита.
— Да ну его в пень, этот тортик, — ответил за нее Витал. — Огурчики соленые есть?
— Обязательно.
— Ну тогда пошли…
Витал не повел, а поволок Альбину на кухню. Взял за руку и потащил за собой. Никита же подошел к окну в гостиной, вышел на балкон, глянул во двор. Машина с телохранителями стояла возле подъезда.
Он вернулся в комнату. Опустился в низкое кресло. И понял, что никакая сила не сможет его отсюда поднять… Но через четверть часа ему пришлось встать. Не давала ему покоя мысль о джипе. Но все было нормально. Телохранители и не думали уезжать…
Никита снова хотел было опуститься в кресло. Да передумал. На этот раз он может и не подняться… Он побрел на кухню…
И застал там интересную картину. Витал стоял посреди кухни с бутылкой в руке. И тянул водочку, негодник, прямо из горла. Да уж, не бывает некрасивых баб, бывает мало водки… Альбина стояла рядом. Прижалась к нему, положила голову ему на грудь. Глаза закрыты. Балдеет, зараза…
— А-а, Ник! — заметил его Витал.
Он отстранился от Альбины. Поставил пустую бутылку на стол.
— Ты этта, здесь побудь… Там на плите яичница с колбасой, чтобы не сгорела… А мы… Эй, подруга, ты мне спинку-то потрешь?..
— Ну а как же?
Альбина тоже была пьяна. Но не только от водки. Еще и от Витала. Они вместе ушли в ванную. Никита остался на кухне.
Яичница уже остыла. А Витал и Альбина все не выходили из ванной. Громкие охи и ахи объясняли причину их задержки. Никита усмехнулся и сел за стол один. Перекусил. И отправился в гостиную.
Машина с телохранителями стояла на месте.
Теперь Никите стало окончательно ясно, что Кэп никуда отсюда до утра не уедет. А телохранители будут стоять здесь всю ночь. Разве что среди ночи прибудет смена. Вернется джип, который уехал первым…
Раз так, то незачем лишний раз на балконе светиться. А потом, даже если Кэп сдернет отсюда, разве смогут они с Виталом сесть ему на хвост?.. Сейчас они не в состоянии контролировать ситуацию.
Никита лег на диван, закрыл глаза и отключился.
Ночью его разбудил Витал. В комнате горел свет, а он сам стоял возле телевизора с очередной бутылкой водки в руке. Он еле держался на ногах. Наверняка, Альбина для него сейчас самая красивая женщина…
— Ник, б-братуха, а т-ты чего лежишь? — глядя куда-то поверх него, спросил Витал;
— А что?
— Мы же в гостях, в натуре…Альбина там скучает…
— А ты на что?
— Ей одного м-мало… Я п-предлагаю груп-повуху…
— Никита! — откуда-то вдруг возникла Альбина. В трусах, без лифчика, волосы всклокочены, сиськи набок, помада на губах размазана, тушь на глазах размыта. Она встала перед ним на колени. Положила голову ему на грудь. И простонала.
— Никита! Прости меня непутевую!..
— За что?
— Я же твоя… А он меня… Он! — показала она на Витала.
— Трахнул?
— Да, он меня трахнул!.. Но теперь я твоя!
— А можно я тобой завтра займусь?
Альбина подумала, покивала головой.
— М-можно!…
— Ну тогда валите отсюда на фиг! Оба!..
— П-поняла!
Она поднялась с колен, приняла строевую стойку, приложила руку к голове.
— Есть!
— Пошли, подруга! — поманил ее за собой Витал. — Я тебе еще разок засажу…
— Есть!
Она повернулась и двинулась вслед за ним строевым шагом. Совсем сдурела баба. Повеселилась, называется…
Утром Альбина была совсем другая. Строгая, недоступная. И, кажется, с удивлением смотрела и на Витала, и на Никиту. Как будто ничего не помнила из сегодняшней веселой ночи. Хотя, конечно, что-то помнила. Поэтому не торопилась выгнать их из своего дома.