У первого контрольного пункта я задержался не дольше, чем нужно, чтобы сунуть в щель мое удостоверение личности и удостоверение Ризка — каким-то образом, подчиняясь указаниям Иити, он извлек это удостоверение. После этого я увидел возможность увеличить скорость. На пути стояла тележка для перевозки багажа. Я никогда не тратил полкредита на такую роскошь для своего походного мешка, но теперь тележка мне пригодится.
Я подтащил ее к себе и усадил Ризка. За использование тележки для перевозки пассажиров полагается штраф, но такие мелкие нарушения закона в данный момент меня не тревожили. Я накрыл Ризка чехлом и поверх поставил свой мешок как указание на то, что везу груз. Затем набрал причальный номер нашего корабля. Вложил кредит и позволил тележке двигаться. Если Ризк по пути не попытается сойти, я мог быть уверен, что тележка доберется до трапа моего корабля.
Тем временем нам с Иити предстояло добраться до корабля менее заметным и более быстрым путем. Я оглянулся, пытаясь найти способ осуществить это намерение. Шла погрузка на внутрисистемный пассажирский лайнер, толпа пассажиров ждала у трапа, а многие еще шли к кораблю. Улетающих сопровождали семьи и шумные группы друзей. Я присоединился к одной из таких групп и пошел в ее конце. Пассажиров в нашей группе сопровождало несколько телохранителей; корабль, судя по всему, направлялся на Мемфорс, более удаленную планету этой системы, имеющую репутацию далеко не приятного места.
Поскольку большую часть толпы составляли мужчины, и достаточно закаленные, я не чувствовал, что выделяюсь на их фоне. Но все же мне придется отойти от толпы, когда она доберется до трапа, и пойти к своему кораблю. Вот на этих последних этапах я буду заметен.
Я держался края толпы, стараясь, чтобы между мной и темнотой было как можно больше людей, и пытался определить, не привлек ли я чьего-то внимания. Но, насколько мог судить, я словно всё еще был окутан искажающим пятном, созданным Иити.
Мне хотелось бежать или пробираться под какой-нибудь защитной раковиной, как краб. Но ни того, ни другого я сделать не мог. Я даже не осмеливался оглядываться, как ни боялся преследования: даже простейшие проявления опасения способны меня выдать.
Впереди я видел багажную тележку, она двигалась по гораздо более прямому курсу, чем мой. Мешок по-прежнему наверху, следовательно, надеялся я, Ризк не шевелился. Тележка достигла трапа намного раньше меня и остановилась, ожидая, пока с нее снимут груз.
— Соглядатай… справа… Патруль…
Этим предупреждением Иити снова дал о себе знать. Я не смотрел в указанном им направлении.
— Он приближается?
— Нет. Но он снял на видео тележку. У него нет приказа мешать тебе стартовать — только проследить за стартом.
— Значит, они считают, что наживка готова, и хотят захлопнуть ловушку. Неплохо, — заметил я. Но пути назад нет, а Патруля в этот момент я опасался не так, как Гильдии. В конце концов, Патрулю я зачем-то нужен — в качестве наживки, вероятно, но момент принесения меня в жертву еще не настал. У меня было ощущение, что, как только мы уберемся с планеты, Патрулю будет вовсе не легко выполнить свой высокомерный план. У меня есть то, о наличии чего они не подозревают, — предвечный камень.
Поэтому я и виду не подал, что знаю о наблюдении, стащил Ризка с тележки, толкнул на трап, втащил внутрь и закрыл люк. Поместив свою добычу в одну из двух кают, я привязал его ремнями, взял с собой пилотскую лицензию и вместе с Иити поднялся в контрольную рубку.
Здесь я вложил лицензию Ризка в щель, чтобы ее смогла проверить администрация порта, и подготовился к старту. Иити помогал мне в подготовке автоматики. Но путевую ленту с координатами я не стал вводить: когда окажемся в космосе, Ризку придется выполнить свои обязанности, иначе может получиться так, что другой порт мы сможем найти лишь совершенно случайно.
Глава 4
Поскольку у нас не было путевой ленты, мы не могли отправиться в гиперпространство, пока Ризк не введет координаты для прыжка. Поэтому взлет с планеты вывел нас во внутрисистемное пространство, и в этом была для нас дополнительная опасность. В гиперпространстве выследить корабль невозможно, а вот внутри системы его легко обнаружить. Поэтому, придя в себя от стартовой перегрузки, я отправился на поиски нашего пилота. Ииги, как всегда, прекрасно проводил время внизу в корабле.
Наш транспорт — «Идущий по ветру» — не такой маленький, как разведчик, но и не такой большой, как вольный торговец D-класса. Возможно, когда-то это была яхта какого-нибудь босса. Но если это так, то роскошная обстановка давно снята, хотя закрашенные следы на стенах свидетельствуют, что моя догадка правильная. Позже корабль летал в системе, перевозя различные грузы. Затем его за контрабанду конфисковал Патруль, а торговец-саларикиец купил при распродаже конфиската.
На корабле было четыре каюты, кроме обычных помещений Для экипажа. Однако три из них соединены вместе, так что образовался грузовой трюм. Меня в оборудовании корабля привлек сейф, который можно настроить только на одну личность, — такое устройство может пригодиться торговцу драгоценными камнями.
Судя по заваренным люкам и следам на палубах и стенах, когда-то на корабле были установлены объявленные вне закона лазеры J-класса. Но сейчас у него нет такого оборонительного средства.
Ризка я поместил в оставшейся пассажирской каюте. Когда я вошел, он пытался освободиться от привязных ремней и дико оглядывался вокруг.
— Что… где…
— Ты в космосе, принят на работу в качестве корабельного пилота, — сказал я, не вдаваясь в длительные объяснения. — Мы все еще в системе и отправимся в гипер, как только ты введешь координаты…
Он быстро замигал, и, как ни странно, расслабленные черты лица постепенно твердели, так что можно было в тусклом свете увидеть следы того, каким когда-то был этот человек. Протянув руку, он прижал ее ладонью к стене, словно проверяя, правду ли я ему сказал.
— Что за корабль? — Голос по-прежнему звучал не очень уверенно, но выражение лица изменилось.
— Мой.
— А ты кто? — Сузившимся взглядом он посмотрел на меня.
— Меня зовут Мердок Джерн. Я торговец драгоценными камнями.
Иити сделал один из своих неожиданных прыжков с палубы на койку и сел, опираясь руками на то, что было бы коленями, если бы у него было гуманоидное тело.
Ризк переводил взгляд с меня на Иити и обратно.
— Хорошо, хорошо. Рано или поздно я все равно проснусь.
— Нет, если не установишь нам курс, — уловил я мысль Иити, нацеленную Ризку.
Пилот вздрогнул, потер ладонями лоб, словно пытаясь стереть услышанное — если не из слуха, то из памяти.
— Курс куда? — спросил он, как спрашивают галлюцинацию, рожденную дымом фэша или вивером.
— В квадрант 7-10-500. — У меня было достаточно времени для планирования в те долгие недели, когда мне казалось, что я никогда больше не поднимусь в космос. Чем скорее мы туда направимся, тем лучше. А опыт Вондара подсказывал, что это хорошее начало для бизнеса.
— Я не вводил координаты… — Он замолчал. Снова приложил ладони к стене. — Это… это корабль! Мне это не снится!
— Да, корабль. Можешь ввести нас в гипер? — Я едва сдерживал свое нетерпение.
Он встал с койки, вначале двигаясь неуверенно. Но, возможно, пребывание на корабле подействовало как тонизирующее средство, потому что, добравшись до центральной лестницы корабля, он стал передвигаться быстро и поднимался легко и привычно. И не ждал, чтобы ему показали кресло пилота, но сел в него и быстро осмотрел контрольный щит.
— Квадрант 7-10-500… — Теперь это звучало не вопросительно, а как ключ к старым знаниям. — Сектор Фатфара…
Возможно, встретив этого застрявшего на планете вольного торговца, я нашел нечто большее, чем надеялся. Пилот обычных линий не знал бы тех окраин, которые станут моей охотничьей территорией.
Ризк начал нажимать кнопки. Вначале медленно, потом набрал бойкости и уверенности, и вскоре на небольшом экране для карт слева от него появились уравнения. Он присмотрелся к ним, внес одну-две поправки, а потом произнес обычное предупреждение:
— Гипер…
Проследив за его действиями, я решил, что он свое дело знает. Я уже сел во второе кресло в рубке, Иити прижался ко мне, готовый к болезненному рывку, который будет означать, что мы перешли в гиперпространство. И хоть я уже не раз бывал в гиперпространстве, но обычно в пассажирских кораблях, где в каюты запускали успокаивающий газ, чтобы смягчить переход..
На корабле парила тишина, которая казалась угрожающей: мы погрузились в измерение, не предназначенное для нас. Ризк слегка оттолкнулся от щита, разминая пальцы. Он посмотрел на меня, и перемены в его лице стали еще заметней.
— Ты… я помню тебя… ты был в «Ныряющем черве». — Он нахмурился. — Ты… у тебя другое лицо…
Я совершенно забыл о шраме: должно быть, он исчез.
— За тобой гонятся? — спросил Ризк.
Возможно, он заслуживает большей правды: ведь он оказался на корабле, где его ждет опасность.
— Может быть…
Но я не собирался рассказывать ему о своем прошлом, о сокровище в поясе и раскрывать истинную причину нашего полета к звездам, которых нет на картах. Однако «может быть» определенно не объяснение, придется кое-что объяснить.
— У меня трения с Гильдией. — Так он узнает самое худшее. Но все равно он не способен выпрыгнуть из корабля, пока тот снова не приземлится.
Он смотрел на меня.
— Словно пытаешься замести следы. Полон оптимизма? — Но если он находил перспективу пугающей, это никак не отразилось ни на его лице, ни в голосе. — Итак, мы направляемся в сектор Фатфара, и когда сядем — а кстати, на какой именно планете? — нас может ожидать теплый прием в сопровождении лучей лазеров!
— Мы высадимся на Лоргале. Знаешь эту планету?
— Лоргал? Ты выбрал в качестве убежища эту груду песка и скал под палящим солнцем? Почему? Могу тебе назвать много гораздо более привлекательных планет… — Очевидно, он знает место нашего назначения. Я почти заподозрил его в том, что он к нам подослан. Но ведь я никому не сообщал название планеты, где впервые буду выступать как покупатель. Лоргал вполне соответствует его описанию плюс страшные бури и еще кое-какие планетарные бедствия вдобавок. Но туземцев там можно уговорить расстаться с зоранами. Я знаю место, где кучка зоранов, если хорошенько поработ