— Нашел что-нибудь? — тень юного помощника Остренда упала на меня, когда он поравнялся со мной.
— Что это? Ты когда-нибудь встречал такие? — я показал на шарики, разбросанные Валькирией.
Чизвит присел на корточки, чтобы получше рассмотреть их.
— Никогда не видел таких прежде. — Он огляделся по сторонам. — По правде сказать, этот ручей недавно здесь появился. Должно быть прорвало какую-нибудь яму с илом. Постой-ка! Уж не думаешь ли ты, что произошел выброс газа? Он мог распугать этих «лягушек». Они любят вонь и жару, но, возможно, не выносят газа?
— Может быть. — Предположения, касающиеся исчезновения местных жителей, меня мало интересовали. Мне нужна была информация о найденных камнях. Может, они и не являлись таковыми, но другого названия им я не мог придумать.
— Говоришь, что никогда их не видел? А Валькирия была с вами, когда вы приземлялись здесь последний раз?
— Да. Она уже давно живет на нашем корабле.
— А ты когда-нибудь видел, чтобы она так делала? — я указал на Валькирию, которая лежала, держа передними лапами камешек и облизывая его.
Чизвит уставился на кошку.
— Нет! Что она делает? Почему она лижет одну из этих штуковин? Как ты позволил ей?..
Он поднялся на ноги и сделал два шага. Вряд ли Валькирия видела, что к ней кто-то подходит. Скорее всего, она почувствовала, что ее находке угрожает опасность. Схватив камень в зубы, она подпрыгнула и бросилась прочь от корабля, петляя между скалами. Мы побежали за ней, но это было бесполезно. Скорее всего, она спряталась в какой-нибудь расщелине, чтобы спокойно насладиться своей находкой. Чизвит набросился на меня, требуя объяснений, почему я не отобрал у нее камень раньше. Я показал ему свою кровоточащую руку и рассказал о предпринятой мною попытке. Но парень сильно расстроился и начал рыскать по скалам, зовя Валькирию. Я не верил, что она выйдет из своего убежища раньше, чем ей этого захочется. Ведь всем известно, что кошки очень независимы. Все же я последовал за Чизвитом, заглядывая в каждое углубление, в каждую пещеру, отодвигая камни.
Наконец мы нашли ее. Она лежала на небольшом выступе под нависшей над ним скалой. Если бы не движения ее головы, когда она лизала камень, мы прошли бы мимо. Ее шубка сливалась с камнем, на котором она лежала. Чиз-вит опустился на колени и, ласково подзывая ее, протянул руку. В тот же момент она прижала уши, зашипела, глотнула, и камень исчез!
Но она не могла его проглотить! Камень, который она стащила, был самым большим из тех, что я выудил из ручья. И кроме того, он не прошел бы в ее пищевод. Но факт был на лицо, и мы оба это видели. Она медленно выползла из своего убежища, облизываясь, словно только что плотно пообедала. Когда Чизвит подошел к ней, она позволила взять себя на руки. Пока он ее нес, Валькирия поглаживала лапами его руку, громко мурлыкала и щурила глаза. Не похоже было, что проглоченный камень напугал ее или причинил ей вред. Чизвит быстро побежал к кораблю, а я опустился па колени, чтобы осмотреть выступ, все еще надеясь, что камень закатился куда-то и не в силах поверить, что Валькирия его проглотила.
Однако на скале ничего не было. И если камень выпал, то сейчас он лежал бы передо мной. Но его не было. Я даже попытался просеять между пальцами мелкий гравий, но ничего не обнаружил. Я дотронулся указательным пальцем до камня. На нем было влажное пятно, возможно слюна Валькирии. В тот же момент я ощутил покалывание, даже шок. Я дотронулся до пятна еще раз, но не почувствовал ничего, к тому же оно очень быстро высыхало.
— Говорю же вам, мы это видели! Она проглотила камень, странный черный камень… — раздавался в коридоре голос Чизвита, пока я шел в каюту врача.
— Ты же видел рентгеновский снимок — у нее в глотке ничего нет. Послушай, парень, она не могла его проглотить. Должно быть он куда-то закатился.
— Нет, я тоже видел, — сказал я спокойно, войдя в дверь.
Валькирия сидела у врача на руках, восторженно урча, то выпуская, то пряча коготки. Казалось, она очень довольна собой и окружающими.
— В таком случае это был не камень, а что-то, что может перевариться, — уверенно ответил врач.
Я достал свою импровизированную сумку.
— Тогда как вы назовете это? Один из них она проглотила. Я нашел их в ручье.
Врач аккуратно положил Валькирию на кровать и жестом указал мне отнести сумку на его лабораторный столик. При свете корабельных ламп мохнатость камешков была более заметна. Врач взял какой-то инструмент и, коснувшись поверхности, попытался соскрести несколько волосков. Но нож наткнулся на камень.
— Я хочу повнимательнее изучить их. — Он смотрел на них также пристально, как и Валькирия.
— Почему бы и нет? — У него не было таких инструментов, как у гемолога, но, по крайней мере, он сможет сказать из чего они. Камни возбудили в нем такой интерес, что он наверняка не успокоится, пока не разгадает загадку. Затем я посмотрел на Валькирию. Поверхность стола, где лежали камни, находилась слишком близко от нее. Не захочет ли она схватить еще один? Но вместо этого она растянулась во всю длину. Ее мурлыканье становилось тише, как будто она собиралась уснуть.
Поскольку каюта доктора была не слишком просторной, Чизвит и я вышли, оставив доктора наедине с его опытами. В коридоре он спросил:
— Какого размера была та штука, которую она подобрала?
Я показал пальцами примерный размер.
— Они все были овальные. Она выбрала самый большой.
— Но если он был такого размера, как же она его проглотила?
— Тогда куда же он делся? — Я попытался вспомнить то мгновение, когда мы в последний раз видели камень. Был ли он действительно таким большим, как я представлял?
Может, она только понюхала его, а взяла другой? Нет, я доверял своим глазам. Меня научили разбираться в камнях. Ученик Вондара мог определить размер камня, даже не беря его в руки. Должно быть, это было что-то новое. Я ведь пытался разбить одну из этих штук камнем, но у меня ничего не вышло.
— Она лизала его, и он стал меньше, — продолжал тем временем Чизвит. — Наверное это было семечко или затвердевшая смола. Она лизала его, лизала, пока оно не растворилось.
Вполне разумное объяснение, но я не мог его принять. Парадокс: Валькирия лизала то, что я принял за очень твердый камень, и это нечто было слишком большое, чтобы она могла его проглотить. Возможно, доктор найдет ответ. Я подожду.
На следующий день капитан отправил на разведку маленький летательный аппарат. Он был одноместный, но этого было достаточно для того, чтобы обследовать окрестности. Мы могли ждать здесь безрезультатно многие месяцы, и он не хотел терять времени даром.
На нем полетел Остренд — и отсутствовал два дня. Известия были неутешительными. Он не только не нашел поселенцев, но и не видел ни одного местного жителя. Кроме того, наблюдалось отсутствие жизни вдоль всей реки и ее притоков. Ему встретилось лишь несколько летающих существ, питающихся отбросами, вроде тех, что мы видели. В остальном планета была пуста, словно высшие формы жизни никогда здесь не существовали.
После этого донесения вольные торговцы устроили собрание, на которое меня не допустили. Они решили оставить бесполезный теперь груз ракообразных на обычном месте в знак того, что сдержали обещание, если жители все же вернутся. Они решили также оставить свой флаг, чтобы уведомить о своем визите. Но чтобы возместить понесенные здесь убытки, нужно было изменить маршрут.
Остренд проинформировал меня, что мое путешествие на «Вестрисе» продлится дольше, чем предполагалось. Я мог бы высадиться в порту, в который они везли медицинские препараты, но туда решено было не заходить. По законам космоса меня не могли выбросить в любом порту, коль уж я оплатил проезд. Меня должны были доставить в порт, с которым имелось регулярное сообщение. Мне теперь предстояло пребывать в нетерпеливом ожидании и скуке, пока мы не доберемся до такого места. А это в свою очередь зависело от того, насколько Остренду повезет с товаром. Он проводил много времени с капитаном, просматривая торговые отчеты и пытаясь найти выход из создавшейся ситуации.
В первое время было не заметно, чтобы странный обед хоть сколько-нибудь повредил Валькирии. Врач продолжал свои опыты с необычными камешками. Наконец он пришел в кают-компанию уставший, с темными кругами под глазами и выражением крайнего недоумения на лице. В руках у него была кружка, наполовину наполненная кипятком. Он добавил туда концентрат бульона и наблюдал с отсутствующим видом, как тот растворяется, словно это был не обычный корабельный напиток, а что-то другое.
— Ну, что, док, сделали открытие? — спросил я.
Он посмотрел на меня так, словно видел в первый раз.
— Не знаю. Но эта штука живая!
— Но как…
Он кивнул.
— Все процессы в ней замедленны. Очень похоже на споры. Однако я так и не смог вскрыть ее оболочку. Но есть еще кое-что… — он замолчал, чтобы выпить содержимое своей чашки. — У Валькирии будут котята или что-то в этом роде…
— От камня? Но каким образом…
Он пожал плечами.
— Не спрашивайте меня. Я знаю, это противоречит законам природы. Она съела эту штуку, по крайней мере вы оба это утверждаете. Так вот — у нее будут котята или что-то еще.
— Говорю вам, я не знаю, что это будет, — повторил он, наливая в кружку еще воды. — Я сжег эти камни. Возможно, мне стоило сделать то же самое и с кошкой.
— Но почему?
Он бросил в кружку еще два концентрата.
— Потому что если это правда, то она вынашивает не котенка. Думаю, нам это совсем не нужно. С этого момента я буду за ней следить. А когда придет ее время, сделаю все от меня зависящее.
Несколькими глотками он выпил вторую кружку. Покинув кают-компанию, он отправился в каюту капитана.
Одним из страхов, преследующих команду торгового судна, является появление на борту необычных форм жизни. Рассказывают различные леденящие душу истории о том, что некоторые корабли имели несчастье подобрать безбилетных пассажиров, которые превращали впоследствии корабль в летающий склеп. Именно по этой причине Вал ькирия и подобные ей животные имеют такое прочное положение на борту. Предпринимаются и другие меры предосторожности: подозрительные грузы подвергают иммунизации. Но, несмотря на все эти меры, иногда чужакам все же удается проникнуть на к