Мусор, оказавшийся здесь в результате моего вторжения, валялся вокруг. Растения, вырванные с корнем, уже гнили, источая резкий запах. Свет, ослепивший меня, исходил не от них. Просто снаружи наступил день. Я пополз к свету, стараясь избавиться от чудовищного запаха, окружавшего меня. Но перед зазубренным отверстием зашевелился Иити, как будто собирался заслонить меня своим маленьким тельцем от опасности.
— Их много и они ждут, — предупредил он.
— Нюхачи?
— Да. Много и все они начеку.
Словно краб, я попятился назад от света. Дальше от лаза растений было не так много, и я нашел место, практически свободное от их корней.
— А есть ли другая дверь или дыра?
— Две, — быстро ответил он. — Одна снизу и слишком мала для тебя. Ее нельзя расширить, так как она перекрыта камнем. Думаю, это был люк. Еще один выход на другой стороне корабля, но его тоже стерегут. У них больше сообразительности, чем я думал.
— Никогда нельзя недооценивать противника. — Это были не мои слова. Я услышал их в давние времена от Хай-вела Джерна. Раньше я не придавал значения тому, чему он меня учил.
— Я не понимаю, что ими движет. — В голосе Иити слышалось раздражение. Его раздражающая самоуверенность пропала. — Они боятся этого места. И страх этот очень силен. И все же они терпеливо ждут, пока мы выйдем.
— Наверное, они уже так делали: загоняли жертву под землю и ждали, пока она вылезет. Ты говорил, что они считают нас мясом. Но ведь здесь много других животных…
— У некоторых примитивных народов существует поверье, — к Иити снова вернулся его менторский тон, — что поедать существо, вызывающее суеверный трепет или страх, значит впитывать его необычные способности. Возможно, мы имеем дело именно с таким случаем.
— Это значит, что они уже видели человека или гуманоида. — У меня появилась слабая надежда. — Но не могут же они помнить тех, кто построил эти стены и корабль. Развалины слишком старые. Кроме того, эти существа слишком примитивны, чтобы помнить что-то слишком долго. А если и помнят, то лишь как туманные легенды.
— Следуй своему собственному совету, — ответил Иити, — не суди обо всех примитивных народах одинаково. Их память может хранить лучше, чем у других. Информация о событиях может также передаваться специальными «запоминателями».
Он был прав. Неужели эти нюхачи с их дубинками и звероподобными лицами чтят легенду о нации, которая когда-то возвела здесь постройки и поработила или жестко обращалась с дальними предками этих аборигенов и, в конце концов, погибла от рук своих рабов? Может, они думают, что поймали одного из бывших хозяев и намереваются с моей помощью восстановить свои ресурсы?
— С другой стороны, — продолжал Иити, — здесь действительно могли приземляться корабли, и тогда ты прав, предполагая, что их преследовали и убивали с тем, чтобы устрашить их.
— Это все очень интересно, но вряд ли поможет нам в данной ситуации. Эти легенды не могут накормить нас и напоить, пока мы сидим здесь взаперти.
Произнося эту тираду, я вытащил контейнеры. В одном перекатывалось лишь несколько зерен. Зато другой, к моему удивлению, был еще довольно тяжелым и ободряюще булькал.
Иити был очень доволен.
— Дождь — это вода, — заметил он, — у нас было достаточно воды прошлой ночью, чтобы наполнить полупустую тару.
Его слова заставили меня устыдиться. Я попробовал содержимое контейнера. Жидкость с корабля казалась теперь менее резкого вкуса, чем раньше. Я сделал маленький глоток, хотя горел желанием напиться вволю, а затем протянул контейнер Иити, но он отказался.
— Я напился прошлой ночью. Кроме того, это тело не требует много жидкости. Это одно из его маленьких преимуществ. С едой дело обстоит хуже, хотя…
Его шея вытянулась на всю ее длину. Иити внимательно наблюдал за чем-то, что двигалось снаружи. Я не мог определить, что это за существо, и не смог его разглядеть, так как Иити внезапно прыгнул.
В этом резком прыжке проявилось его кошачье происхождение. Он наклонил голову и пустил в ход зубы. Затем вернулся, удерживая зубами свисающее тело.
Оно было длинное и тонкое. С каждой стороны имелось по три ноги. Тело существа было покрыто роговыми пластинами, а на круглой как шар голове торчал хохолок из перьев. Иити перевернул его кверху светлым, разделенным на сегменты, брюхом.
— Мясо, — прокомментировал он.
Меня чуть не вывернуло наизнанку. Я не разделял его гастрономических пристрастий и отрицательно покачал головой.
— Мясо как мясо, — презрительно заметил Иити. — Это существо питалось растениями. Его внешний вид несколько необычен для тебя, но мясо его такое же, к какому ты привык и благодаря которому ты живешь.
— Вот и ешь его, — поспешно ответил я.
Чем больше я изучал это разделенное на сегменты насекомоподобное тело, тем меньше мне хотелось продолжать этот разговор.
— Я лучше поем семян.
— Которых очень мало и хватит ненадолго, — заметил Иити с убийственной логикой.
— Пусть мало, но я буду есть их.
Я отвел глаза и немного отполз в сторону.
Иити ел очень утонченно. Это качество он тоже наверняка унаследовал от своей матери. Но, несмотря на всю его утонченность, мне не хотелось на него смотреть.
В той части коридора, куда я отполз, я почувствовал под собой какие-то неровности. Я ощупал руками поверхность, и решил, что это дверь, оказавшаяся горизонтальной из-за того, что корабль лежит. Я взялся за ручку, если это была ручка, и попытался открыть ее. Всегда есть шанс, что маленькая находка обернется большей. Может, нам удастся сможем убежать от наших сторожей.
Наконец я почувствовал, что дверь поддается. Внезапно она отскочила с лязгом, едва не утащив меня вниз, но я успел схватиться за края квадратного отверстия. Я осторожно ощупал его края. Это была дверь; но я не мог спуститься вниз без света. Я вновь попытался включить фонарик, но безрезультатно, затем посмотрел на свет, проникающий через пролом — но он не доходил до обнаруженной мною двери. Тут мне на глаза попались растения, которые я не сломал прошлой ночью. Свет их был слишком слаб, но все же лучше, чем ничего.
Я прополз мимо Иити. Помещение было так загромождено мусором, что я не мог встать во весь рост. Кроме того, мешала больная нога. Но я все же смог сорвать два достаточно больших растения. Взяв в каждую руку по одному, я двинулся назад к двери.
Свечение было слишком слабым, но чем дольше я глядел в темноту, тем больше мои глаза к ней привыкали. Я даже смог разглядеть кое-какие детали.
Наконец я связал свободно свисающие корни растений и, используя их как веревку, опустил растения вниз. То, что я обнаружил, походило на каюту. Несмотря на разрушения, я смог рассмотреть, что выглядела она точно так же, как и каюты на покинутом корабле в космосе. Здесь не было ничего, что нам пригодилось бы: ни оружия, ни инструментов. Вытащив светящиеся растения наружу, я понял, что с таким светильником смогу проникнуть вглубь корабля. Чем темнее было помещение, тем ярче светились растения.
С растением в руке я отправился обследовать корабль. Иити сказал, что нашел только два выхода. Но насколько внимательно обследовал он корабль? Может, здесь есть еще люк, не прижатый к земле, через который мы сможем убежать?
Оставив импровизированный фонарь у двери люка, я отправился на поиски других растений. Судя по цветоножкам и структуре листьев, здесь произрастало несколько видов. Одно из них, с длинными узкими листьями, разделенными на отдельные волоски, имело сердцевину, напоминающую луковицу. Оно было наиболее эффективно в качестве источника света. Я сорвал четыре таких: они легко поддались, так как были довольно ломкими — затем связал их вместе за листья и понес, как носят букет чарующих нежных цветов.
Иити уже покончил со своей трапезой, и я обнаружил его сидящим у моего первого факела и чистящим передними лапками мордочку и усы. Он облизывал свой мех совсем как кошка.
— Внизу коридор разделяется. В каком направлении отправимся? — спросил он, явно намереваясь присоединиться к экспедиции.
— Возможно, там есть еще один люк…
— На всем судне их гораздо больше, — был его не терпящий возражений ответ. — Так направо или прямо?
— Прямо, — ответил я незамедлительно.
Я не знал, на сколько может хватить моего факела, и совершенно не хотел, чтобы темнота застала меня в лабиринте внутренних коридоров. Но когда мы достигли перекрестка, о котором упоминал Иити, он внезапно зашипел, его кнутоообразный хвост вытянулся, спина выгнулась, и он стал напоминать причудливую карикатуру на кошку.
То, что он увидел, была блестящая полоска, идущая вдоль стены. Сначала она проходила на уровне моей лодыжки. Но потом начала подниматься, пока не достигла уровня моего плеча. Я не стал дотрагиваться до нее. В ней было что-то, что вызывало отвращение, с чем я не хотел иметь контакта. Все выглядело гак, будто взяли жидкую грязь, окружающую умирающее озеро или пруд, и провели полосу в качестве предупреждения.
— Что это? — Я так привык зависеть от Bити, что задавал ему вопросы автоматически.
— Я не знаю. Знаю только, что это нельзя трогать. Оно обитает в темноте. — Таким потрясенным я его еще не видел.
— Должно быть, ты бывал здесь раньше. Ведь ты же знаешь откуда-то об этом боковом проходе. Это было здесь тогда?
— Нет, — резко ответил Иити. — Мне это не нравится.
Мне тоже. Чем больше я изучал этот липкий, грязный след, путь, по которому он взбирался вверх, тем яснее осознавал, что то, что его оставило, находится где-то вверху и ждет… Мое воображение заработало. В этот момент я понял, что только крайнее отчаяние может заставить меня двигаться дальше в темноту, где подкарауливают всякие ужасы.
Я повернул назад, нисколько не заботясь о том, что Иити прочитает мои мысли и поймет, что мне очень страшно. Но, думаю, его это не интересовало. Он тоже мчался по коридору, охваченный ужасом.
Глава 11
Наше стремитель