– В башню лучше не заходить, – предупредил паренек. – Сфинкс о каждом перемещении низших духов предупреждает. А домовые могут донести. Мы же их больше не кормим!
– Тогда о сеньорите Ксиргу лучше и не вспоминать, – поняла Горамник.
– Давайте все, я спрячу… – Цивик деловито сунул стопку конспектов прямо в камень, махнул рукой, призывая друзей за собой.
Какими-то пыльными слуховыми проходами он вывел друзей вниз, просочился через маленькое отверстие над травой. Битали повторить его подвиг даже не попытался, воспользовался палочкой и «онбериком». Надодух и отличница тоже предпочли просто пройти сквозь кладку.
По краю двора они прокрались к камню перемещений, Цивик первым вскинул палочку:
– Филлов луг!
Друзья последовали за ним… И паренька по ту сторону камня перемещений не обнаружили.
– Неужели его куда-то в другое место перебросило? – осторожно предположила Горамник. – Странно… Такое случается раз в миллион лет!
– Если этот миллион уже миновал, то я точно знаю, на чью голову выпадет подобное «везение», – хмыкнул недоморф. – Да ты не бойся. Цивик живучий, он из любых передряг всегда выкручивается.
А над горной долиной тем временем сияли звезды. Такие яркие, что глаза словно покалывало иголками, пробивающими бархатно-черный свод. Здесь было холодно – изо рта вырывались клубы пара, а трава поблескивала пушком инея.
Воспользовавшись «трунио», юные чародеи увеличили свои куртки до размеров длинных пальто, завернулись в них и стали пробираться к знакомому кустарнику, окруженному радужным ореолом. «Альба» не требовалась – света звезд, падающего на белый хрусткий ковер, вполне хватало.
– Почему он светится? – спросил Битали.
– Их было слишком много, – ответила отличница. – Тех, кто сгинул возле Призрачного щита Эдрижуна. Их сила, сущность их душ еще не рассеялись. Наверное, здесь существует одна из сильнейших флуктуаций элениума. Но нам это не помешает. Скорее, поможет. Ведь эта флуктуация существует века. Настоящий концентрат неизменности.
– Давайте скорее, – поежился недоморф. – Чего-то тут совсем зима.
– Ладно, садись справа, а я слева. Порча Юлиане не угрожает? Может, заговоры от колдовства читать не будем?
– Будем. Она такие толпы собирает, что сглаз может случиться совершенно запросто, – покачал головой Кро. – Это же еще та зараза… Чуть ли не ветром наносит. Еще на удачу и от всяких бед.
Он опустился на колени, сделал глубокий вдох, закрыл глаза и развел руки. Потоки чудесной, чистой и прохладной силы потекли через его тело, вымывая всю накопившуюся мешанину и наполняя мертвенно-белым светом – едким, колючим, неприятным. И вместе с тем – бодрящим. Странно было осознавать, что эта живая сила даруется многими сотнями мертвецов. И вместе с тем… И вместе с тем было в ней нечто завораживающее.
Битали ощутил, что стал частью этой мертвой долины, этого ужаса и покоя, и свел руки, простирая их над амулетом. Браслет окружило облако. И вот уже оно медленно развеялось, оставив лишь слабые искорки. Потомок Темного Лорда взял браслет в руку, поднял и разочарованно произнес:
– В нем не осталось почти ничего!
– Он не для войны и не для прорыва через смертные муки, Битали, – положила ладонь ему на руку Анита. – Когда мы станем создавать новые обереги, то воспользуемся твоим открытием. Они станут ничуть не хуже наследия Эдрижуна. А это – просто безделушка. Смертную от огня спасет, а большего от него и не надо. Давай возвращаться, пока не окоченели!
Было странно вывалиться из ночной, насквозь промороженной, пустынной долины в душный и жаркий двор замка, полный учеников. Трое юных магов вышли ближе к центру двора, опустили палочки.
– Онберик! – И, провалившись в столовую, в первую очередь устремились к чашам с горячим шоколадом.
– Ух, хорошо! – обняла ладонями тонкую пиалу Анита и стала пить темно-коричневую густоту маленькими глотками.
– Вы здесь? – подошла Генриетта. – Что-то тревожно мне. Лилиан пропала начисто, не видно нигде.
– Тебе-то чего? – удивился недоморф. – Ну, поцапались они с графом. Между влюбленными это бывает. Поплачет где-нибудь в уголке укромном и успокоится. Встретятся, помирятся. Ты знаешь, какие он стихи этому одуванчику писал? О! – Надодух провел себе пальцем по горлу. – Это диагноз. Полаяться могут, рассориться никогда. Вот увидишь, уже завтра как две гуленьки на веточке, ворковать будут.
– Она ведь здесь ничего не знает! – покачала головой Генриетта. – Как могла спрятаться, куда? Вам что, совсем на нее наплевать?
– Давай в чужие отношения нос совать не станем? – предложил недоморф. – Пусть сами свои страсти улаживают. О! Цивик!
Паренек тоже зябко поежился и, оценив мудрую мысль друзей, скорее принялся за шоколад.
– И где ты был, дружище? – пряча улыбку, спросил Надодух.
– Да меня, чтоб ему провалиться, на остров выбросило! – пожаловался паренек.
– А чего сразу не вернулся?
– Так по склону скатился от неожиданности! Там весь остров из валунов. Пока нужный нашел, половину камней палочкой истыкал.
Битали покачал головой, положил перед ним браслет. Паренек тут же расцвел улыбкой и спрятал амулет в карман.
Утром Генриетта застигла Надодуха и Кро за завтраком, подсела за стол:
– Обжираетесь? А Лилиан в колледже не ночевала!
– Сеньорита директору уже донесла? – вскинул голову недоморф.
– Не знаю, – понурилась худышка. – У Лилиан поблажки. Форму не носит, не всегда вечерами возвращается. Одно слово, директорская воспитанница!
– Вот видишь, не первый раз она на стороне ночует! – разломал котлету Битали. – Так что зря беспокоишься.
– Ничего себе! Молодая девушка ночами пропадает невесть где, а никто…
– Перестань! – не выдержал Кро. – Она выросла в озере. И любит ночевать в воде. Так что ничего в этом особенного нет. И директор на ее побеги именно поэтому глаза и закрывает. И форму именно поэтому, думаю, прощает. Ее платье высыхает, и как новенькое – а наши куртки такого издевательства точно не выдержат.
– Занятия она прогуливает тоже поэтому? И ревела в три ручья из-за воды?
– С графинчиком поссорилась, тебе же говорили, – вмешался Надодух. – Ну, не лезь ты в чужие дела, что за бабья привычка?
– Бревно ты бесчувственное! – Девушка резко поднялась и ушла.
Однако после этого уже и Битали обратил внимание, что его светловолосая подруга ни разу за день нигде не промелькнула – ни на занятиях, ни в столовой, ни даже просто во дворе или в коридоре. И потому вечером спустился в подземный ход, через полчаса вышел к остановке, пересек шоссе, луг и спустился к воде, к пахнущему тиной заливу.
– Лилиан!!! – сложив рупором ладони, крикнул он. – Лилиан, отзовись!
Выждал несколько минут, снова поднял ладони:
– Лилиан!!!
Поверхность воды дрогнула, и в десятке шагов от берега медленно вырос зеленый тинный столб, замер.
– Лилиан? – неуверенно спросил Кро у болотного чудовища.
Зеленые нити растеклись в стороны, обнажив светлую и совершенно чистую девушку.
– Лилиан, иди ко мне… – неуверенно позвал Битали.
– Он меня прогнал, прогнал!!! – оглушительно заорала девушка, и все озеро отозвалось гневным гулом. – Будьте вы прокляты!
Она откинулась и исчезла, не оставив ни единого всплеска.
– Задача… – покачал головой Битали, но звать девушку снова даже не пытался.
Вернувшись в колледж, он прошел в жилой корпус, поднялся на этаж «троллей», нашел двери графских покоев, выхватил палочку, резко взмахнул:
– Вэк!
Вылетевшие створки метнулись внутрь, в застеленную коврами просторную комнату, сбив с ног обнаженного по пояс Арно Дожара. Графинчик вскочил с мечом в руке, бросил на гостя ненавидящий взгляд и… принялся рубить мечом стоящее в центре комнаты бревно. Полутораобхватная деревяшка была изгрызана уже почти наполовину – развлекался парень долго и не на шутку.
– Вы не могли бы ответить мне, мсье Дожар, что случилось между вами и мадемуазель Лилиан? – вошел в комнату Битали.
– Вам не кажется, мсье, что вас это совершенно не касается?! – еще несколько раз со всего замаха рубанул бревно графинчик.
– Не забывайте, мсье Дожар, профессор Бронте поручил мне присматривать за этой девушкой, – как можно вежливее произнес Кро. – И я имею право знать, что с нею происходит.
– Довожу до вашего сведения, мсье Битали Кро, что мы с мадемуазель Лилиан Хетф расстались, – развел руками юный граф. – Она совершенно свободна!
– Ты понимаешь, что она волком воет, Арно?! – сжал кулаки потомок Темного Лорда. – Две ночи в озере, ни одного дня в колледже! Хочешь ее опять в нору дикарскую вогнать?
– Ну, так разбирайтесь сами, мсье Битали Кро, – с легким поклоном отступил юный граф и опять развел руками. – Она полностью к вашим услугам.
– Ну ты негодяй, – не выдержал Кро. – Граф Дожар, вы подлец! Я вызываю вас на поединок! Я требую, чтобы ты признал, что ты подлец!
– Я признаю!!! – заорал в ответ Арно. – Я подлец! Поединка не будет! Пошел вон!
Он с силой метнул меч – но не в Битали. В бревно. И клинок вошел в древесину почти на две ладони.
Битали плюнул от бессилия и выскочил из комнаты. Сбежал вниз, промчался через сквер, остановился перед кустарниками:
– Надодух, ты там?!
– Чего орешь? Почему просто не войти?
– Анита с тобой?
– Битали, ты не поверишь, мы уроки учим. Так что ты нас не смутишь.
– Братство Башни! – сказал кустам Битали и прошел через раздвинувшийся тоннель.
– Ты чего, дрался с кем-то? – закрыв манускрипт, поднялась девушка.
– Не получилось, – мотнул головой потомок Темного Лорда. – Анита, ты можешь заморозки на озеро напустить?
– Зачем?!
– Лилиан и Арно поругались. Этот подлец истерит в своей комнате, а Лилиан – в болоте. Сыплют проклятиями, общаться не желают.
– Только при чем тут ты?
– Директор просил меня за ней присмотреть! – скрипнул зубами Кро. – Право слово, с домовыми было проще! Кстати, Анита, ты не забыла, что она твоя хорошая подруга и близкий друг вашего дома? Тебя, Надодух, это тоже касается.