Хоббит сидел сгорбившись, не сводя глаз с догорающих углей в камине. Постепенно ему стало казаться, будто взгляд его погружается в какой-то огненный колодец, и он тут же вспомнил об огнедышащем жерле Ородруина.
— Ну, — прервал его мысли Гэндальф, — что ты надумал?
— А? — вздрогнул Фродо, с трудом возвращаясь к действительности. — Я не знаю еще, — проговорил он, удивляясь солнечному свету, заполнившему кабинет. Ведь только что в его мыслях царил мрак, перемежаемый огненными сполохами. — Хотя подожди. Если я правильно тебя понял, сейчас главная моя задача — сохранить Кольцо.
— Ну что ж, — медленно произнес Гэндальф, — храни. Если твоя цель будет состоять только в этом, особого вреда от Кольца не будет.
— А ты тем временем, может, найдешь кого-нибудь более подходящего, — быстро сказал Фродо. — А сейчас пока… я ведь стал теперь опасен, ну, для тех, кто рядом со мной, правда? Значит, мне нельзя оставаться в Шире. Придется бросать Засумки, бросать все и уходить. — Он тяжело вздохнул. — Как бы я ни относился порой к этим глуповатым пустомелям, но я должен спасти их. Хотя, знаешь, я иногда подумывал, что небольшое землетрясение или нашествие драконов пошло бы им на пользу. Но сейчас я так не думаю. Пусть все здесь останется уютным и безопасным — мне от этого легче будет. Хорошо знать, что где-то кто-то уверенно стоит на собственной земле, даже если этот кто-то — не я.
Помнишь, я собирался уйти с Бильбо, да и потом тоже… но я представлял себе, понимаешь, такие каникулы, или вот как у Бильбо… даже поинтересней и обязательно с хорошим концом. А теперь получается чуть ли не изгнание, бегство от одной напасти к другой, может быть, еще худшей, отныне опасности так и будут таскаться за мной хвостом. И, наверное, идти мне придется одному, правда? Я ведь… маленький, слабый, а Враг — он такой могучий и ужасный!
Фродо замолчал, но мысли его продолжали нестись вскачь. Он ощутил вдруг жгучее желание уйти как можно скорее, уйти вслед за Бильбо и, может быть — кто знает? — вновь встретить его. Желание было таким сильным, что даже страх отступил перед ним. Фродо чуть не поддался ему и не кинулся к дверям, забыв о шляпе, как некогда Бильбо не вспомнил о носовом платке.
— Фродо! Дорогой ты мой! — воскликнул Гэндальф. — Я всегда говорил: хоббиты — удивительный народ. Казалось бы — чего проще? Поживи с ними месяц — и все про них знаешь, ан через сотню лет они вдруг такое выкинут! Признаюсь, при всем моем к тебе уважении, такого ответа я не ждал. Бильбо не ошибся в выборе наследника, хотя едва ли думал, насколько это важно. Наверное, ты прав. Кольцо уже не может оставаться в Шире, его здесь не скроешь. Придется уйти. Так и тебе, и другим будет лучше. И забудь про то, что тебя звали Сумниксом. Фамилия достойная, но за пределами Шира весьма небезопасная. Что бы нам для тебя такое придумать? Давай-ка на время путешествия ты станешь Норохолм. А насчет того, с кем идти, ты уж сам решай. Если есть кому довериться, да чтобы еще отправился с тобой невесть куда, то почему бы не пойти в компании? Только, конечно, подумай прежде, а потом выбирай. И — очень тебя прошу — не болтай, пожалуйста, даже с ближайшими друзьями. У Врага везде уши… — Гэндальф вдруг замолчал, настороженно прислушиваясь. Фродо тоже обеспокоила какая-то неестественная тишина последних минут. Маг ловко и бесшумно пробрался к окну, резко перегнулся и схватил что-то внизу. Под окном взвизгнули, и показалась вытягиваемая Гэндальфом за ухо курчавая голова Сэма.
— А-а, разрази тебя гром! — вскричал Гэндальф. — Да ведь это Сэм Гэмджи! Что это ты тут поделываешь?
— Ох, не надо грома, господин Гэндальф, сударь! — взмолился Сэм. — Что поделываю? Да вот, газончик под окошком подстригаю, зарос ведь он совсем, как же его не подстричь? — И Сэм для убедительности пощелкал в воздухе ножницами.
— Не врать мне! — сурово оборвал его маг. — Я твоих ножниц уже давненько не слышу. Зачем подслушивал?
— Чего? Кого? — На Сэме лица не было. — Что это вы такое говорите, сударь? Рано еще подсушивать, сена-то еще не набралось…
Брови у мага встали дыбом. У Фродо мелькнула мысль, что шутки кончились.
— Хватит валять дурака! Последний раз по-хорошему спрашиваю, что ты слышал и зачем это тебе понадобилось?
— Господин Фродо! — заверещал Сэм. — Не давайте ему превращать меня! Мой же старик не перенесет этого! Я ничего плохого не хотел, честью клянусь, сударь!
— Не тронет он тебя, — с трудом сдерживая улыбку, проговорил Фродо. Сцена была и тревожной, и комичной одновременно. — Конечно, ты не нарочно. Встань как следует и отвечай, о чем спрашивают.
— Так ведь, сударь, — начал Сэм все еще дрожащим голосом, — я тут такого понаслушался, да толком не понял ничего: и Враг, значит, и Кольца, и драконы, горы там огненные всякие, а еще — эльфы, вот оно, главное-то! Я ведь, сударь, жуть как люблю такие истории, что бы там Тэд ни говорил. Мне так хочется на эльфов поглядеть! Возьмите меня с собой, господин Фродо! — взмолился он неожиданно.
Гэндальф, так и державший Сэма за ухо во время его сбивчивого монолога, рассмеялся, подхватил садовника за шиворот и, легко перенеся через подоконник со всем садовым инвентарем, поставил на пол в комнате.
— Значит, на эльфов поглядеть захотелось? — грозно, но уже не страшно спросил он. — Хозяин, стало быть, уходит, и ты с ним решил податься?
— Да вот так оно и получилось, сударь, — оправдывался Сэм. — Я как услыхал, что господин Фродо уходить собрался, аж поперхнулся. А вы-то, поди, и услыхали.
— Надо мне уходить, Сэм, ничего не поделаешь, — вздохнул Фродо. До него только теперь стало доходить, что простым «прощай» уютным Засумкам здесь не обойдешься. — Я-то пойду, но, — он сурово посмотрел на Сэма, — если ты и впрямь мне добра хочешь, держи язык за зубами, понял? Секрет тебе достался смертельно опасный. Если кто от тебя хоть словечко об этом услышит, думаю, Гэндальфу недолго превратить тебя, ну, хоть в жабу пятнистую, а в сад еще и ужей запустить.
Лицо Сэма жалобно сморщилось, ноги подогнулись, и он упал на колени.
— Встань, встань, — деловито сказал ему Гэндальф. — Я тут придумал кое-что получше. За подслушивание наказание ты все-таки получишь, заодно и от болтовни твоей мы убережемся. Пойдешь с господином Фродо.
— Я?! — вскричал Сэм и заметался по комнате, словно пес перед прогулкой. — Я пойду? Эльфов посмотрю и все такое! Ура! — завопил он и неожиданно разрыдался.
Глава IIIВтроем веселее
— Уходить надо тихо и времени не терять, — говорил Гэндальф спустя две недели. Фродо хоть и решился, да все никак собраться не мог.
— Знаю, — досадливо поморщился Фродо. — Но не могу же я исчезнуть, как Бильбо, тогда на весь Шир разговоров не оберешься.
— Исчезать не годится. Ни в коем случае! — энергично подтвердил Гэндальф. — Я сказал: не терять времени, но вовсе не имел в виду пороть горячку. Конечно, хорошо бы покинуть Шир без лишних разговоров, ради этого и задержаться можно, но не слишком.
— Как насчет осени, скажем, после нашего дня рождения? — спросил Фродо. — К этому времени я что-нибудь придумаю.
Сказать по правде, когда дошло до дела, ему совершенно расхотелось уходить куда бы то ни было. Засумки вдруг стали необыкновенно родными, и последним летом в них просто невозможно было пожертвовать. Осенью — Фродо знал это — уходить будет легче. В это время года его всегда начинало тянуть в дальние края. Он и срок наметил особенный: свое пятидесятилетие — сто двадцать восьмой день рождения Бильбо. Дата казалась самой подходящей. «Следом за Бильбо» — эти слова он часто повторял про себя, они мирили его с необходимостью предстоящего ухода. О Кольце он старался не вспоминать вовсе, ибо вместе с ним пришлось бы думать и о конце путешествия. С Гэндальфом он своими мыслями особенно не делился, а о чем тот догадывался — никогда было не понять.
Вот и в этот раз маг долго смотрел на Фродо и наконец с улыбкой согласился.
— Ладно. Пусть так и будет. Только уж не позже. И, прошу тебя, будь осторожен. Никому ни слова о том, куда идешь. За Сэмом гляди. Сболтнет — взаправду в жабу превращу.
— Знаешь, — усмехнулся Фродо, — о том, куда я иду, мне проболтаться трудно. Я ведь и сам не знаю.
— Не говори ерунды! — оборвал Гэндальф. — Речь не о том, чтобы ты не оставлял нового адреса на почте. Никто не должен знать о твоем уходе из Шира, по крайней мере пока ты не уйдешь подальше. Особенно — куда ты пошел: на север, на запад ли.
— А я ведь об этом и не думал, — сокрушенно покачал головой Фродо. — Бильбо шел за сокровищем. Туда и обратно. А я? Все наоборот. Иду, чтобы сокровище потерять, да и на обратный путь мне, по-моему, надеяться нечего.
— Давай-ка не будем гадать о том, чего ни ты, ни я знать не можем, — остановил его Гэндальф. — Может, тебе суждено добраться до Огненной Горы, а может, это сделают другие. Пока ты к такому пути не готов.
— Конечно, нет, — не раздумывая, согласился Фродо. — А тогда куда же мне идти?
— Навстречу опасности, — ответил маг. — И, по возможности, избегая ее. Я советовал бы тебе отправиться в Дольн. Раньше путь туда считался безопасным, правда, с годами все становится хуже…
— Дольн, — задумчиво проговорил Фродо. — Что ж, пусть будет Дольн. Пойду на восток. Вот и Сэму случай эльфов повидать. — Говорил он спокойно, но вдруг ощутил в сердце горячее желание увидеть знаменитого Элронда Эльфинита, вдохнуть воздух легендарной долины, где до сих пор в мире и покое жил Дивный Народ.
Однажды летним вечером сразу загудели возбужденно и «Ветка Плюща», и «Зеленый Дракон». На время были забыты и великаны, и прочие чудеса на границах, другое взволновало постоянных посетителей: прошел слух, что господин Фродо продает — а может, уже и продал — Засумки. Да кому! Дерикуль-Сумниксам!
— Ну, положим, не задаром, — говорили одни.
— Да за бесценок отдал, — кипятились другие. — Много ты с Лобелии возьмешь! (Отто к тому времени уже несколько лет как помер. Прожил сто один год, возраст почтенный, но ничего особенного.)