На другом берегу, при свете далеких фонарей они с трудом различили какую-то фигуру: нечто вроде позабытого кем-то большого черного тюка. Но, пока они глядели, тюк зашевелился и принялся раскачиваться из стороны в сторону, как будто обшаривал землю. Потом он вновь уполз (или ушел на четвереньках) во тьму, куда не доставал свет фонарей.
— Что это такое, скажите на милость? — воскликнул Мерри.
— Что-то, что преследует нас. — ответил Фродо. — Но больше ни о чем не спрашивай. Срочно надо уходить. — Они торопливо полезли по тропе на крутой откос, а когда вновь оглянулись, дальний берег затянуло туманом и там ничего не было видно.
— Хорошо, что вы не держите лодок на западном берегу! — сказал Фродо. — Может ли лошадь пересечь реку?
— Да. Либо двадцатью милями севернее по мосту, либо вплавь, — ответил Мерри, — хотя я никогда не слышал, чтобы лошадь переплывала Брендивинь. Но при чем тут лошадь?
— Потом расскажу. Поехали домой, там и поговорим.
— Идет! Вы с Пиппином знаете дорогу, поэтому я поеду вперед и скажу Пухлику Болджеру, что вы на подходе. Мы приготовим ужин и прочее.
— Мы совсем недавно ели у фермера Червинга, — сказал Фродо, — но можем поужинать еще разок.
— Вот и ладно. Давай-ка сюда корзину! — И Мерри исчез во тьме.
От Брендивиня до нового дома Фродо в Крикхоллоу путь был неблизкий. Оставив Бакхилл и Бренди-Холл слева от себя, хоббиты на окраине Баклбери вышли на главную баклендскую дорогу, уходившую от моста на юг. Полумилей севернее они увидели уводящий вправо проселок и прошли по нему еще пару миль, взбираясь на пригорки и спускаясь в низины.
Наконец хоббиты очутились перед узкой калиткой в густой живой изгороди. Дом в темноте виден не был: он стоял в стороне от дороги, внутри изгороди, посреди широкой круглой лужайки, окаймленной низкими деревцами. Фродо выбрал этот дом из-за его удаленности от больших дорог, а еще потому, что он стоял на отшибе. Сюда можно было приходить и уходить незамеченным. Дом когда-то построили Брендибаки – для гостей и тех членов семейства, которым хотелось отдохнуть от тесноты Бренди-Холла. Это был старомодный деревенский дом, очень похожий на хоббичью нору – длинный и низкий, одноэтажный, с дерновой крышей. Круглые окна и большая круглая дверь довершали сходство.
Хоббиты прошли в калитку и по зеленой тропинке двинулись к дому. Света нигде не было видно: темные окна были закрыты ставнями. Фродо постучал в дверь, и Пухлик Болджер открыл. Наружу вырвалось теплое сияние. Путники быстро проскользнули внутрь и закрыли за собой дверь. Они оказались в широкой прихожей с дверями по обеим сторонам, а перед ними в глубь дома уходил коридор.
— Ну как? — спросил Мерри, входя. — Мы сделали все возможное, чтобы было похоже на дом. В конце концов, мы с Пухликом прибыли сюда вместе с последней телегой только вчера.
Фродо огляделся. Действительно похоже на родные стены! Множество его любимых вещей и вещей Бильбо (здесь, на новом месте, они заставили Фродо вновь с тоской вспомнить о старике), расставленных примерно так же, как и в Бэг-Энде... Это был славный, удобный, приветливый дом, и Фродо вдруг почувствовал, что и впрямь не прочь поселиться здесь в спокойном уединении. Казалось несправедливым вмешивать друзей в волнения и неприятности, и Фродо вновь задумался, как сказать, что он должен покинуть их так скоро, даже немедленно. Это следовало сделать сегодня же, до того, как они лягут спать.
— Восхитительно! — сделав над собой усилие, похвалил он. — Мне кажется, я вообще не переезжал.
Путники повесили плащи и сбросили мешки на пол. Мерри провел их по коридору и распахнул дверь в дальнем его конце. Оттуда вырвались свет очага и облачко пара.
— Ванна! — воскликнул Пиппин. — О благословенный Мериадок!
— В каком порядке будем купаться? — спросил Фродо. — Кто раньше: те, что старше, или те, что проворней? В любом случае вы последний, мастер Перегрин!
— Доверьтесь мне, и я все устрою к общему удовольствию! — сказал Мерри. — Нельзя начинать жизнь в Крикхоллоу с перебранки из-за купания. Вон в той комнате три ванны и полный котел кипящей воды. А также довольно полотенец, мочалок и мыла. Входите побыстрей!
Мерри с Пухликом удалились на кухню, расположенную на другой стороне коридора, и занялись последними приготовлениями к позднему ужину. Из ванной доносились обрывки песен вперемешку со бульканьем и плеском. Внезапно все голоса заглушил Пиппин, исполнявший одну из любимых банных песен Бильбо.
Пой веселей! Потому что ванна в конце дня
Смывает усталость и грязь!
Деревенщина тот, кто не поет!
О! Горячая вода – прекрасная вещь!
О! Приятен звук падающего дождя
И голос ручья, текущего с холма;
Но лучше дождя и ручья
Горячая вода, которая дымится и парит.
О! Холодную воду мы можем лить в горло,
Когда хотим пить, и она нам тогда приятна;
Но если хочешь пить, лучше пить пиво,
А приятней всего горячая вода, льющаяся на спину.
О! Прекрасна вода, высоко вздымающаяся
Из белоснежного фонтана под небом;
Но никогда фонтан не звучит так сладко,
Как плеск горячей воды у моих ног!
Послышались шумный всплеск и крик Фродо: «Ой!» Похоже было, что большая часть воды в ванне Пиппина превратилась в высокий фонтан.
Мерри подошел к двери. — Как насчет ужина и пива? — поинтересовался он. Выглянул Фродо, вытирая волосы.
— Там так сыро, что я иду сохнуть в кухню, — объявил он.
— Батюшки! — ахнул Мерри, заглядывая в ванную. Каменный пол был залит водой. — Пока не уберешь все это, Перегрин, не получишь ни кусочка, — вынес он приговор. — Торопись, мы не будем ждать.
Ужинали за кухонным столом у очага. — Надеюсь, грибов вы больше не хотите? — без особой надежды спросил Фредегар.
— Хотим! — закричал Пиппин.
— Грибы мои! — объявил Фродо. — Миссис Червинг, царица среди фермерских жен, преподнесла их мне! Уберите свои жадные лапы, я сам разложу грибы по тарелкам!
Хоббиты страстно любят грибы, превосходя в этом отношении самых алчных из Рослых, и это отчасти объясняет долгие вылазки юного Фродо на знаменитые мэришские поля и гнев оскорбленного Червинга. На сей раз грибов даже по понятиям хоббитов хватило на всех. Было вдоволь и прочей еды, и, когда с ужином покончили, даже Пухлик Болджер довольно вздохнул. Отодвинули стол и расставили стулья у огня.
— Посуду вымоем завтра, — решил Мерри. — А теперь выкладывайте все без утайки. Вероятно, не обошлось без приключений, а меня не было – это несправедливо. Я хочу получить полный отчет, а пуще всего хочу узнать, при чем тут старый Червинг и почему он так говорил со мной. Похоже, он испугался, если это вообще возможно!
— Мы все испугались, — ответил Пиппин после паузы, во время которой Фродо молча смотрел в огонь. — Ты тоже испугался бы, если бы тебя два дня преследовали Черные Всадники!
— Это еще кто такие?
— Черные фигуры на черных конях, — ответил Пиппин. — Если Фродо не хочет ничего рассказывать, я расскажу все с самого начала. — И он подробно описал путешествие с той минуты, как они покинули Хоббитон. Сэм поддерживал его кивками и возгласами. Фродо хранил молчание.
— Я бы подумал, что вы все это сочинили, — проговорил Мерри, — если бы своими глазами не видел черную фигуру на пристани и не слышал странные нотки в голосе Червинга. Что ты об этом думаешь, Фродо?
— Братец Фродо слишком скрытен, — заметил Пиппин. — Но пришло время открыть карты. Пока мы не узнали ничего, кроме догадки старого Червинга, что все это как-то связано с сокровищами старого Бильбо.
— Это только догадки, — поспешно сказал Фродо. — Червинг ничего не знает наверняка.
— Старый Червинг – проницательный хоббит, — возразил Мерри, — и его круглая физиономия скрывает много такого, чем он не бахвалится. Я слыхал, что когда-то он частенько хаживал в Старый Лес и знает множество диковинных вещей. А ты, Фродо, по крайней мере можешь сказать нам, справедлива ли его догадка.
— Я думаю, — медленно отвечал Фродо, — что догадка эта в общем справедлива. Здесь есть связь с давними приключениями Бильбо, и Всадники ищут – а может быть, следует сказать разыскивают – его или меня. И еще, если хотите знать, я боюсь, что это вовсе не шутка и что я нигде не буду в безопасности, ни здесь, ни в другом месте. — Он оглядел окна и стены, словно опасался, что те вдруг рухнут. Все молча посмотрели на него и многозначительно переглянулись.
— Сейчас скажет, — прошептал Пиппин, обращаясь к Мерри. Тот кивнул.
— Что ж! — сказал Фродо и расправил плечи, словно принял наконец решение. — Не могу больше держать это в себе. Мне нужно кое-что сказать вам. Но не знаю, с чего начать.
— Пожалуй, я мог бы помочь, — спокойно сказал Мерри. — Давай-ка я сам тебе кое-что расскажу.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Фродо, с беспокойством глядя на него.
— Только одно, милый старина Фродо: ты маешься, потому что не знаешь, как с нами попрощаться. Конечно, ты собирался покинуть Шир. Но опасность нагрянула быстрее, чем ты ожидал, и ты решил отправиться немедленно. Но не хочешь этого. Нам всем очень жаль тебя.
Фродо открыл рот – и вновь закрыл. Его удивленное лицо было таким комичным, что все расхохотались.
— Фродо, старина! — сказал Пиппин. — Ты в самом деле решил, будто заморочил нам голову? Для этого ты был недостаточно осторожен и мудр! В этом году с самого апреля все твое поведение говорило о намерении уйти, распрощаться с родными местами. Мы постоянно слышали, как ты бормочешь «Увижу ли я вновь эту долину?» и тому подобное. А утверждение, что у тебя кончились деньги, и продажа любимого Бэг-Энда этим Саквил-Бэггинсам! Да еще все это шушуканье с Гэндальфом...