— Интересно, кто проложил эту тропу и для чего? — поинтересовался Мерри, когда они шли по одному из таких проходов, стены которого были сложены из необыкновенно больших и тесно пригнанных друг к другу камней. — Не уверен, что это мне нравится: похоже на... могильники. Есть ли на Ветрене курган?
— Нет. Ни на Ветрене, ни на других холмах, — ответил Странник. — Люди Запада не жили здесь, хотя в последние дни Королевства они защищали эти холмы от зла, пришедшего из Ангмара. Эта тропа была проложена, чтобы обслуживать укрепления вдоль стен. Но намного раньше, в первые дни Северного Королевства, люди построили на Ветрене большую сторожевую башню. Назвали ее Амон-Сул. Впоследствии башню сожгли и разрушили, и теперь от нее ничего не осталось, кроме разваленного каменного кольца, похожего на грубую корону на темени старого холма. Но когда-то башня была высокой и прекрасной. Говорят, сам Элендиль стоял здесь, следя за приближением Гиль-Галада с запада, в дни Последнего Союза.
Хоббиты удивленно воззрились на Странника. Казалось, он так же хорошо знал древние сказания, как и дороги в местах необитаемых и пустынных. — Кто такой Гиль-Галад? — спросил Мерри, но Странник не ответил. Казалось, он глубоко задумался. Внезапно тихий голос произнес:
Гиль-Галад был король эльфов,
О нем сложена печальная песнь:
Он был последним из властителей, у кого оставалось прекрасное и свободное королевство
Между Горами и Морем.
Меч его был длинным, копье – острым,
Сияющий шлем был виден далеко;
Бесчисленные звезды с небесных полей
Отражались в его серебряном щите.
Но давным-давно он уехал прочь,
и где он теперь, никто не может сказать;
Во тьму упала его звезда,
В Мордоре, где лежат тени.
Все изумленно обернулись: голос был Сэма.
— Дальше! — потребовал Мерри.
— Это все, что я знаю, — краснея и запинаясь, ответил Сэм. — Это я от мастера Бильбо научился, еще мальчишкой. Он часто рассказывал мне такие сказки, зная, как я рад послушать об эльфах. И читать меня мастер Бильбо научил. Очень большой грамотей был, наш славный мастер Бильбо! И он писал стихи. То, что я прочел, написал он!
— Нет, не он, — возразил Странник, — это часть старинного сказания, называемого «Падение Гиль-Галада». Оно написано на древнем языке. Бильбо только перевел его. Я и не знал об этом.
— Там было еще много всякого, — продолжал Сэм, — и все про Мордор. Ту часть я не учил, у меня от нее мурашки шли. Вот уж не думал, что сам отправлюсь туда!
— В Мордор! — ужаснулся Пиппин. — Надеюсь, до этого не дойдет!
— Не произносите это название так громко! — опять напомнил Странник.
Был уже почти полдень, когда они вновь подошли к южному концу тропы и увидели перед собой в бледном ясном свете октябрьского солнца серо-зеленую насыпь, которая, как мост, вела к северному склону холма. Решили немедленно направиться к вершине, пока еще стоит день. Скрываться дальше уже было невозможно, и оставалось лишь надеяться, что никакой враг или шпион не следит за ними. Ничто не двигалось на холме. Если Гэндальф находился где-то поблизости, ничто не выдавало его присутствия.
На западной стороне Ветреня нашлась укромная пещерка, на дне которой оказалось похожее на чашу углубление с травянистыми стенками. Здесь под присмотром Сэма с Пиппином оставили пони и весь багаж. Остальные трое ушли. Через полчаса трудного подъема Странник достиг края плоской вершины. Фродо и Мерри, усталые, тяжело дыша, следовали за ним. Последний участок подъема был крутым и каменистым.
На вершине, как и говорил Странник, обнаружили широкий каменный круг, теперь раскрошившийся и давным-давно поросший травой. В центре круга была нагромождена груда камней. Камни почернели, как от огня. Дерн вокруг них выгорел начисто, а трава везде внутри кольца съежилась и почернела, как будто пламя гуляло по всей вершине. Но не было видно ни следа живых существ.
Стоя на краю разрушенного круга, они видели далеко окрест, ибо большая часть земли внизу была пустынной и однообразной, только дальше к югу виднелись островки леса, за которыми кое-где блестела далекая вода. С этой же южной стороны под ними лежала лента Старой Дороги, которая шла с запада и, пропетляв по подъемам и спускам, терялась в темной земле за грядой на востоке. Дорога была пустынна. Скользнув взглядом по ее ленте на восток, путники увидели Горы: вначале мрачные коричневые предгорья, за ними высокие серые холмы, а дальше – белые, сверкающие среди облаков пики.
— Вот мы и пришли! — сказал Мерри. — Какие унылые и негостеприимные места! Нет ни воды, ни укрытия. И ни следа Гэндальфа! Но я не осуждаю его за то, что он не стал нас ждать, если только он был здесь.
— Не знаю, — отозвался Странник, задумчиво осматриваясь. — Если даже он прибыл в Бри через день или два после нас, он мог добраться сюда первым. Гэндальф способен передвигаться очень быстро, когда это необходимо. — Неожиданно он замолчал и посмотрел на камень, лежащий на верху груды: тот был более плоским, чем остальные, и белым, как будто его не тронул огонь. Странник подобрал его и принялся осматривать, поворачивая в руках. — Он тут недавно, — сказал он. — Что вы думаете об этих знаках?
На плоской стороне камня Фродо увидел царапины:
— Похоже на черту, точку и еще три черточки, — сказал он.
— Левая черта может означать руническую букву «Г» с тонкими ответвлениями, — сказал Странник. — Возможно, этот знак оставил Гэндальф, хотя нельзя быть в этом абсолютно уверенным. Черточки тонкие и определенно сделаны недавно. Но они могут обозначать нечто совершенно иное и не иметь никакого отношения к нам. Скитальцы используют руны и часто бывают здесь.
— Что же они могли бы означать, если их оставил Гэндальф? — спросил Мерри.
— Мне кажется, — ответил Странник, — они могли бы означать Г-3, то есть Гэндальф был здесь третьего октября, это значит, три дня назад. Еще они показывали бы, что ему грозила опасность и он очень торопился, поэтому не успел или не решился написать подробнее или яснее. Если это так, мы должны быть настороже.
— Хорошо бы точно знать, что именно Гэндальф оставил эти знаки, что бы они ни означали, — сказал Фродо. — Мне было бы гораздо приятнее сознавать, что он тоже в пути, где-то перед нами или позади нас.
— Возможно, — согласился Странник, — что же касается меня, то я верю, что он был здесь и ему грозила опасность. Здесь пылал огонь, и я вспомнил теперь отсветы, что мы видели ночью три дня назад. Я думаю, на этой вершине на него напали, но чем это кончилось, не могу сказать. Его здесь больше нет, и мы должны сами позаботиться о себе и как можно быстрее добраться до Ривенделла.
— А далеко ли Ривенделл? — спросил Мерри, беспокойно оглядываясь по сторонам. С вершины Ветреня местность казалась дикой и пустынной.
— Не знаю, измеряли ли когда-нибудь дорогу за «Покинутой гостиницей», в дневном переходе к востоку от Бри, в милях, — ответил Странник. — Одни говорят, что очень далеко, другие – нет. Это странная дорога, и путешественники рады поскорее закончить свою поездку, долгая она или короткая. Но я знаю, за сколько сам прошел бы ее при хорошей погоде и без неожиданностей в пути, – двенадцать дней отсюда до Бруиненского брода, где дорога пересекает реку Шумную, что вытекает из Ривенделла. Нам предстоит по крайней мере двухнедельное путешествие, так как я не думаю, что мы сможем идти по Дороге.
— Две недели! — воскликнул Фродо. — Да, многое может случиться за это время.
— Возможно, — согласился Странник.
Некоторое время они молча стояли на вершине холма, у южного ее края. В этом одиноком месте Фродо впервые по-настоящему осознал свою бездомность и ту опасность, которой подвергался. И горько пожалел, что судьба увела его из спокойного и любимого Шира. Он смотрел вниз на ненавистную Дорогу, ведущую назад, на запад – к дому. Внезапно Фродо заметил, что по Дороге медленно движутся две черные точки, направляясь на запад. Взглянув еще раз, он увидел еще три такие же точки, которые ползли на восток, им навстречу. Фродо вскрикнул и схватил Странника за руку.
— Смотрите! — сказал он, указывая вниз.
Странник немедленно бросился на землю за разрушенным каменным кольцом, потянув за собой и Фродо. Мерри плюхнулся рядом.
— Что это? — прошептал он.
— Не знаю, но опасаюсь худшего, — ответил Странник.
Они медленно подползли к краю круга и выглянули в щель между двумя иззубренными камнями. Свет больше не был ярким – ясное утро кончилось, с востока наползли облака и закрыли солнце, повернувшее к закату. Все видели черные точки, но ни Фродо, ни Мерри не могли точно определить их размер или форму. Однако что-то говорило им, что там, далеко внизу, на дороге у подножья холма, собирались Черные Всадники.
— Да, — сказал Странник, чье более острое зрение рассеяло его сомнения. — Враг здесь!
Они торопливо отползли от края круга и спустились по северному склону холма к товарищам.
Сэм и Пиппин не теряли времени зря. Они осмотрели углубление и прилегающие склоны. Неподалеку обнаружили чистый родник, а возле него следы ног, оставленные не более одного-двух дней назад. В самом углублении они нашли следы недавнего костра и другие свидетельства того, что недавно кто-то впопыхах разбивал здесь лагерь. На краю углубления ближе к склону холма лежало несколько упавших камней. За ними Сэм нашел небольшую аккуратную поленницу.
— Интересно, не Гэндальф ли тут побывал, — сказал он Пиппину. — Кажется, тот, кто оставил это, собирался вернуться.
Странник чрезвычайно заинтересовался их открытием. — Напрасно я не подождал и не осмотрел все сам, — сказал он, спеша к источнику, чтобы лично изучить следы.
— Этого я и боялся! — сказал он, вернувшись. — Земля мягкая, и Сэм с Пиппином все затоптали. Здесь недавно побывали Скитальцы. Это они оставили здесь дрова. Но здесь есть также несколько следов, не принадлежащих Скитальцам. По крайней мере один из них оставлен тяжелыми башмаками не более одного-двух дней назад. По крайней мере один. Не могу утверждать определенно, но думаю, что здесь прошло много ног в башмаках. — Он замолчал и погрузился в тревожные раздумья.