— Он, конечно, пошел бы со мной, если бы я попросил. В общем-то, он даже предложил это – как раз перед приемом. Но на самом деле он пока не готов. Я хочу перед смертью вновь увидеть горы и дикие страны, а Фродо еще слишком любит Шир, его поля, леса и речушки. Ему должно быть хорошо здесь. Я все оставляю ему, за исключением, конечно, нескольких мелочей. Надеюсь, он будет счастлив, когда привыкнет к одиночеству. Пора: с этих пор он сам себе хозяин.
— Все? — спросил Гэндальф. — И кольцо? Вспомни, ты на это согласился.
— Ну... гм... да, вероятно, и его, — запинаясь, сказал Бильбо.
— Где оно?
— В конверте, если вам непременно надо знать, — нетерпеливо ответил Бильбо. — Вон там, на каминной полке. Смотри-ка, нет! Вот оно, в моем кармане! — Бильбо замялся. — Разве не странно? — сказал он наконец словно бы самому себе. — И все-таки, почему бы и нет? Почему бы ему не остаться здесь?
Гэндальф снова очень внимательно посмотрел на Бильбо, и в его глазах блеснул огонек. — Я думаю, Бильбо, — спокойно сказал он, — его лучше оставить в норе. Тебе не хочется этого?
— Ну да... и нет. Теперь я думаю, что мне вообще не хочется с ним расставаться. Не понимаю, зачем мне его отдавать. Зачем вам это? — спросил хоббит, и голос его странно изменился. Теперь он звучал резко, подозрительно и раздраженно. — Вы вечно изводите меня расспросами о кольце, но никогда не интересовались другими вещами, привезенными из путешествия.
— Да – но поневоле, — ответил Гэндальф. — Мне нужна была правда. Это чрезвычайно важно. Волшебные кольца... они... гм... волшебные: это занятная редкость. Можно сказать, я питаю к твоему кольцу профессиональный интерес. И должен знать, где оно, если ты пускаешься в странствия. Я считаю, ты владел им достаточно. Тебе оно больше не нужно, Бильбо, – или я ошибаюсь?
Бильбо побагровел, и его глаза гневно сверкнули. Доброе лицо хоббита точно окаменело.
— Почему это не нужно? — воскликнул он. — И вообще, что вам за дело до того, как я поступаю со своими вещами? Кольцо мое. Я нашел его. Оно само пришло ко мне.
— Да, да, — согласился Гэндальф. — Но не нужно сердиться.
— Это вы виноваты, — возразил Бильбо. — Кольцо мое, говорю вам. Мое собственное. Мое сокровище. Да, сокровище.
Лицо колдуна оставалось серьезным и внимательным, лишь блеск глубоких глаз свидетельствовал о том, что он удивлен и не на шутку встревожен. — Его уже называли так, — сказал он, — но не ты.
— А теперь называю я. Почему бы и нет? Даже если то же самое говорил Голлум. Кольцо теперь не его, а мое. И я оставлю его у себя, слышите?
Гэндальф встал и строго сказал: — Бильбо, ты сваляешь дурака, если сделаешь это. С каждым твоим словом это становится все яснее. Ты слишком долго владел кольцом. Откажись от него! И тогда ты снова станешь самим собой и будешь свободен.
— Что хочу, то и делаю, — упрямо ответил Бильбо. — Ну, ну, мой дорогой хоббит, — сказал Гэндальф. — Всю твою долгую жизнь мы дружили, и ты кое-чем мне обязан. Ну же! Сдержи слово – отдай кольцо!
— Что ж, если вам самому понадобилось мое кольцо, так и скажите! — воскликнул Бильбо. — Только вы его не получите! Я уже сказал: не отдам свое сокровище. — Его рука легла на рукоять короткого меча.
Глаза Гэндальфа сверкнули. — Вскоре наступит моя очередь злиться, — сказал он. — Если ты еще раз повторишь это, я рассержусь. Тогда ты увидишь Гэндальфа Серого без маски. — Он шагнул к хоббиту и, казалось, стал выше ростом; его огромная тень заполнила всю комнату.
Бильбо попятился к стене, тяжело дыша и зажимая рукой карман. Некоторое время они стояли, глядя друг другу в лицо, и напряжение росло. Глаза Гэндальфа не отрывались от хоббита. Наконец Бильбо медленно разжал пальцы и задрожал.
— Не знаю, какая муха вас укусила, Гэндальф, — сказал он. — Я никогда не видел вас таким. Из-за чего сыр-бор? Кольцо мое. Я нашел его и, если бы не оставил себе, Голлум убил бы меня. Я не вор, что бы вы ни говорили.
— Я никогда не называл тебя вором, — ответил Гэндальф. — И сам я не вор. Я пытаюсь не ограбить тебя, а помочь. Жаль, что ты не веришь мне, как раньше. — Он отвернулся, мрачная тень ушла с его лица. Он вновь превратился в седого старика, сгорбленного и озабоченного.
Бильбо провел рукой по глазам. — Простите, — сказал он. — Но со мной творится что-то странное. Нет, великим облегчением будет не тревожиться о нем. В последнее время это кольцо слишком занимает мои мысли. Иногда мне кажется, будто это следящий за мной глаз. И знаете, мне все время хочется надеть кольцо и исчезнуть или вытащить его из кармана и убедиться, что с ним ничего не случилось. Я пытался запереть его в доме, но понял, что мне нету покоя, если оно не у меня в кармане. Не знаю почему. Кажется, я не могу покончить с этим.
— Тогда доверься мне, — сказал Гэндальф. — Уходи и оставь его. Откажись от него. Отдай кольцо Фродо, а я за ним пригляжу.
Несколько мгновений Бильбо стоял в напряжении и нерешительности. Потом вздохнул. — Ладно, — с усилием проговорил он вскоре. — Согласен. — Хоббит пожал плечами и печально улыбнулся. — В конце концов, я и прием устроил для того же: чтобы раздать подарки и тем самым облегчить расставание с кольцом. Это оказалось не так просто, но жаль было бы, если бы все мои приготовления пропали зря. Это вконец испортило бы розыгрыш.
— И впрямь, тогда пропал бы тот единственный смысл, какой я вообще вижу в твоей затее, — вставил Гэндальф.
— Отлично, — сказал Бильбо, — кольцо вместе со всем прочим переходит к Фродо. — Он глубоко вздохнул. — А теперь мне и в самом деле пора, не то меня кто-нибудь увидит. Я уже попрощался и не хочу делать это еще раз. — Он подхватил с полу мешок и направился к двери.
— Кольцо все еще у тебя в кармане, — напомнил колдун.
— Да! — воскликнул Бильбо. — А также мое завещание и все другие документы. Лучше возьмите-ка их да передайте по назначению. Так будет безопасней всего.
— Нет, не давай мне кольцо, — отказался Гэндальф. — Положи его на камин. Там оно спокойно пролежит до прихода Фродо. Я подожду его.
Бильбо достал конверт и хотел положить его рядом с часами, но в это мгновение рука его дрогнула, и конверт упал на пол. Однако прежде чем Бильбо успел наклониться, волшебник подобрал конверт и положил на каминную полку. Лицо хоббита на миг снова исказил гнев. Но внезапно оно смягчилось. Бильбо рассмеялся.
— Ну что ж, дело сделано, — сказал он. — Теперь я ухожу.
Они вышли в холл. Бильбо взял свой любимый посох и свистнул. Из разных комнат появились три гнома.
— Все готово? — спросил Бильбо. — Все упаковано и надписано?
— Все, — ответили гномы.
— Тогда пошли. — И он вышел за порог.
Была прекрасная ночь, черное небо усеивали звезды. Бильбо задрал голову, вдохнул ночные запахи. – Красота! Как славно опять оказаться на Дороге вместе с гномами! Вот чего мне не хватало все эти долгие годы. Прощай! — сказал он, глядя на старый дом и кланяясь ему. — Прощайте и вы, Гэндальф!
— Пока что до свидания, Бильбо! Береги себя! Тебе прибавилось немало лет... а может, и мудрости.
— Беречь себя? И не подумаю. Не беспокойтесь обо мне. Я счастлив, как был счастлив всегда, а это много значит. Но время пришло. Я снова в пути, как когда-то, — добавил он и тихим голосом, как бы про себя, запел во тьме:
Дороге нет и нет конца,
И вот от двери и крыльца,
где тропкой узкой началась,
Она далеко забралась.
А мой удел – шагать по ней –
без устали, без счета дней,
без мысли к дому повернуть, –
Пока не встречу торный путь,
Где троп сливается – не счесть...
А что потом? Бог весть.
Он на мгновение умолк. Потом, не прибавив ни слова, отвернулся от огней и голосов в поле и под навесами, обогнул в сопровождении троих гномов дом и быстро пошел через сад по длинной тропе, спускавшейся под уклон. Перепрыгнув в низком месте через живую изгородь у подножия склона, Бильбо двинулся через луг и с легким шелестом, похожим на шорох ветра в траве, исчез в ночи.
Гэндальф некоторое время смотрел ему вслед, в темноту. — До свиданья, мой милый Бильбо, до новой встречи! — тихо сказал он — и вернулся в дом.
Вскоре пришел Фродо и увидел сидящего в темноте задумчивого Гэндальфа. — Ушел? — спросил Фродо.
— Да, — ответил Гэндальф, — наконец ушел.
— Как жаль... я хочу сказать, до сегодняшнего вечера я надеялся, что это шутка, — сказал Фродо. — Но в глубине души я знал, что он уйдет. Он всегда говорил о серьезных вещах шутливо. Жаль, я не пришел пораньше, чтобы застать его.
— Я думаю, он все-таки предпочел уйти незаметно, — сказал Гэндальф. — Не волнуйся. Теперь с ним все будет хорошо. Он оставил тебе конверт. Вон там!
Фродо взял с камина конверт, оглядел, но распечатывать не стал.
— Я думаю, здесь ты найдешь его завещание и другие бумаги, — продолжал чародей. — Теперь ты хозяин Бэг-Энда. А еще, мне кажется, ты найдешь в конверте золотое кольцо.
— Кольцо! — воскликнул Фродо. — Он оставил его мне? Но почему? Оно могло ему пригодиться.
— Может, да, а может, и нет, — ответил Гэндальф. — На твоем месте я не стал бы его использовать. Но никому о нем не говори и береги его! А теперь я отправляюсь спать.
Как хозяин Бэг-Энда Фродо счел своим, хоть и утомительным, долгом попрощаться с гостями. Слухи о странных событиях успели разнестись по всему полю, но на все вопросы Фродо отвечал только, что «к утру все, несомненно, разъяснится». К полуночи за важными особами прибыли экипажи. Один за другим они отъезжали, увозя сытых, но очень недовольных хоббитов. Потом явились садовники и увезли на тачках все, что было небрежно брошено гостями.
Ночь медленно прошла. Встало солнце. Хоббиты проснулись необычно поздно. Утро потянулось своим чередом. Пришли рабочие и (по соответствующему распоряжению) начали убирать павильоны, столы и стулья, ложки и ножи, бутылки и тарелки, и лампы, и цветущие кусты в ящиках, и крошки, и бумагу от хлопушек, забытые сумки, перчатки и носовые платки, и остатки угощения (ничтожно малые). Затем (без приглашения) нагрянули хоббиты: Бэггинсы, и Боффины, и Болджеры, и Туки, и другие гости, которые жили или остановились поблизости. К середине дня, когда даже самые сытые готовы были вновь приняться за еду, в Бэг-Энде собралась большая толпа хоббитов, не званых, но и не нежданных.