— Стоите тихо! — шепнул он остальным. — Не говорите, не двигайтесь.
Вверху кто–то мелодично рассмеялся, и уже другой, голос заговорил по–эльфийски. Фродо, к своему удивлению, мало понял из сказанного и пришел к выводу, что язык лориенских эльфов не похож на другие эльфийские.(8) Однако Леголас без труда ответил на том же языке.
— Кто это и что они говорят? — прошептал Мерри.
— Да эльфы это, неужто не слышно? — удивился Сэм.
— Да, это эльфы, — Леголас с улыбкой посмотрел на Сэма, — и они говорят: ты так пыхтишь, что в тебя с закрытыми глазами попасть можно.
Сэм в испуге прикрыл рот рукой.
— А еще они говорят, — продолжал Леголас, — что ты можешь не бояться. Они давно за нами наблюдают и слышали, как я пел о Нимродели. По голосу они поняли, кто я, и просят подняться наверх, кстати, и тебя, Фродо, тоже. Мне кажется, они предупреждены о нашем приходе. Остальных просят пока подождать немного.
Из сумрака ветвей над головами путников выпала веревочная лестница, слабо мерцавшая в темноте. Леголас легко взбежал по перекладинам, а Фродо медленно и осторожно начал карабкаться. Позади пыхтел потихоньку неотвязный Сэм.
Ветви меллорна сначала росли под прямым углом к стволу, а потом загибались вверх. Довольно высоко над землей ствол расходился на несколько мощных ветвей; там крепилась легкая деревянная платформа. Эльфы называют такие «талан», но Фродо знал другое слово – «флет», и не удивился. На флет попадали через круглый люк в центре.
Когда, довольно нескоро, Фродо наконец выбрался наверх, он застал Леголаса беседующим с тремя другими эльфами. Их с трудом можно было различить на фоне ветвей, настолько удачно была подобрана темно–зеленая одежда. Один из них достал небольшой светильник и, направив узкий луч света на хоббитов, тут же убрал его снова, после чего обратился к Фродо со словами приветствия. Фродо, запинаясь, ответил.
— Добро пожаловать, — повторил эльф на Всеобщем языке с сильным акцентом. — Извините нас, мы редко пользуемся другими языками и еще реже говорим с пришельцами. Даже наши северные родичи отдалились от нас. Но разведчики помнят другие языки. Я и есть разведчик. Зовут меня Хэлдир. А это — мои братья, Румил и Орофин. Они плохо говорят по–вашему.
О вашем приходе нас предупредил Элронд. О хоббитах, — (эльф с трудом выговорил незнакомое слово), — мы не слыхали много лет, даже не знали, что они еще есть в Среднеземье. На злодеев вы не похожи, а раз с вами пришел родич, мы вам рады. Чужестранцам нет дороги в нашу страну, но ручательство Элронда весомо, и для вас мы сделаем исключение. Сколько вас?
— Восемь, — ответил Леголас — Я сам, четверо Хоббитов, два Человека, один из них — Друг Эльфов Арагорн.
— Арагорна, сына Арахорна, хорошо знают в Лориене, — улыбнулся Хэлдир. — Владычица благосклонна к нему. Но ты назвал пока только семерых.
— Восьмой — Гном, — коротко сказал Леголас
— Гном! — повторил Хэлдир. — Это плохо. Гномы после Темных Дней нам не друзья. Он не может войти в Лориен.
— Но это Гимли от Одинокой Горы, из народа Дайна, дружественного Дольну, — заступился Фродо. — Элронд сам выбрал его.
Некоторое время эльфы тихо переговаривались между собой, изредка задавая вопросы Леголасу.
— Хорошо, — наконец произнес Хэлдир. — Это против правил, но если Арагорн и Леголас поручатся за Гнома, он пойдет с вами. Только через Лориен ему придется идти с завязанными глазами. Скажите остальным, чтобы поднимались. Эту ночь вам лучше провести на дереве. Река охраняется с тех пор, как много дней назад к Мории прошла большая ватага орков. Тогда же на краю Леса появились волки. Если вы и в самом деле пришли из Мории, значит, опасность близко. Завтра на рассвете мы уйдем в леса.
Хоббиты будут ночевать с нами. Остальные пусть спят на соседнем дереве, там есть такой же талан. Под твою ответственность, Леголас. Если что случится, сразу зови нас. И приглядывай за этим Гномом.
Леголас отправился сообщить товарищам о словах Хэлдира, и вскоре Мерри с Пиппином вскарабкались на флет. Выглядели они запыхавшимися и испуганными.
— Вот, — Мерри с трудом перевел дух, — мы приволокли ваши одеяла. Остальное Колоброд спрятал внизу.
— Незачем было тащить наверх такую тяжесть, — заметил Хэлдир. — Зимой на талане, конечно, прохладно, но у нас найдутся для вас и еда, и питье, и теплые плащи.
Хоббиты без возражений поужинали еще раз. Потом закутались в меховые эльфийские плащи, а сверху завернулись в собственные одеяла и попытались уснуть. Однако, несмотря на усталость, сделать это с первой попытки удалось лишь Сэму. Хоббиты не любят высоты, в их жилищах, как правило, нет вторых этажей, а если и есть, там никогда не размещают спальни. Спать на флете оказалось очень неуютно. Там не было даже перил. Только плетеная циновка, защищавшая от ветра, которую переносили по мере надобности.
Пиппин все ворочался.
— Если я и засну на этой голубятне, — ворчал он, — как бы под деревом не проснуться.
— А я, — засыпая, буркнул Сэм, — даже и там не проснусь. Если мне, конечно, дадут уснуть некоторые разговорчивые.
Фродо долго лежал без сна, глядел на звезды, пробивающиеся кое–где сквозь листву, и сомкнул глаза нескоро, Сэм давно уже посапывал рядом с ним. Сквозь неплотно прикрытые веки Фродо различал неподвижных эльфов, изредка переговаривавшихся неслышным шепотом. Их осталось двое. Третий спустился на нижние ветви. Наконец, убаюканный нежным шелестом листвы и тихим звоном Нимродели, хоббит уснул и во сне слышал песню Леголаса.
Проснулся Фродо глубокой ночью. Другие хоббиты спали. Эльфов не было. Сквозь листья тускло просвечивал серпик старой луны. В безветрии снизу до него донесся грубый смех и слитный топот. Несколько раз лязгнул металл. Звуки удалялись в глубь леса.
Неожиданно над люком флета появилась голова эльфа в капюшоне. Обеспокоенный Фродо сел.
— Что там? — спросил он.
— Ирч! — свистящим шепотом произнес эльф единственное слово, быстро втягивая на флет веревочную лестницу.
— Орки? — скорее догадался, чем пенял Фродо. — Что они делают?
Но эльф, не ответив, исчез в ветвях.
Внизу было уже тихо. Даже пороги, казалось, звучали приглушенно. «Хороши бы мы были на земле, — подумал Фродо. — Но ведь у орков чутье хорошее, да и лазить они умеют». Он осторожно достал из ножен Шершень. Клинок горел синеватым огнем, на глазах остывая, и вот погас совсем. Однако ощущение близкой опасности почему–то не спешило уходить, скорее, наоборот, Фродо ощущал нарастающее беспокойство. Он привстал, на четвереньках подобрался к отверстию и стал всматриваться вниз. У подножия дерева, далеко внизу, что–то происходило.
«Это не эльфы, — думал Фродо, — их не услышишь. А тут вроде как принюхивается кто». Теперь уже Фродо был уверен, что кто–то поднимается по стволу вверх. Незнакомец дышал тяжело, явно стараясь не шуметь. Фродо, свесившись вниз, вдруг увидел два бледных горящих глаза, устремленных на него. В этот же миг неясный серый силуэт метнулся вокруг ствола и исчез.
Через мгновение появился Хэлдир. Он просто пришел по ветвям.
— На дереве кто–то есть, — сообщил он. — Это не орк, он удрал слишком ловко, орки так не могут. Хоббиты, наверное, тоже? — полувопросительно добавил он. — Стрелять нельзя. Эта банда пока недалеко, не стоит поднимать шум. Орков много прошло. Они перешли Нимродель, пусть отсохнут их грязные лапы! Под деревом принюхивались. Нам втроем с сотней не справиться, вот мы и пошли перед ними, заманивая подальше. Орофин предупредит наших воинов. Из Лориена до сих пор ни один орк не выходил. Завтра же северную границу закроют, а нам с рассветом идти на юг.
На рассвете хоббиты проснулись с полным ощущением ясного летнего утра. Голубое небо виднелось в просветах ветвей. На юге перед Фродо лежала долина Серебрени, вся в красноватом золоте мерно колышущихся лесов.
Рано утром отряд снова был в пути. Теперь вели Хэлдир и его брат Румил.
— Прощай, милая Нимродель! — певуче воскликнул Леголас. Фродо оглянулся, и среди серых стволов ему блеснуло пятнышко белой пены.
— Прощай, — пробормотал и он, думая о том, что вряд ли есть на свете еще хоть одна река с таким чарующим голосом.
Тропа по–прежнему вела их вдоль берега Серебрени. На земле попадались отпечатки орочьих сапог. Но скоро Хэлдир срезал какой–то знакомый ему угол и остановился на берегу.
— Здесь нас ждут, — сказал он и позвал мелодичным птичьим посвистом.
На той стороне из зарослей вышел эльф в сером плаще, с сияющими на солнце золотыми кудрями. Хэлдир ловко перебросил ему конец веревки, моток которой носил на поясе. Заречный эльф поймал и закрепил конец,
— В этом месте, как видите, Келебрант уже серьезная река, — промолвил Хэлдир. — Здесь глубоко, течение быстрое, а вода холодная. Теперь мостов нет. Мы переходим вот так. — Эльф захлестнул свой конец веревки вокруг мощного ствола, и легко, словно в танце, перебежал на другую сторону. — Идите за мной! — позвал он.
— Я–то пройду, — ответил ему Леголас, — но остальным это вряд ли удастся. Им что, плыть?
— Нет! — рассмеялся Хэлдир. — Сейчас мы протянем еще две веревки, повыше и пониже, тогда чужеземцы смогут пройти.
Когда простой мост был готов, отряд принялся переправляться. Из хоббитов отличился Пиппин, быстро перешедший реку, придерживаясь одной рукой за перила. Он ни разу не взглянул под ноги. Сэма пришлось ждать долго. Он едва полз, подолгу не мог отпустить веревку, чтобы перехватиться руками, и как завороженный, неотрывно смотрел на воду внизу.
Когда он оказался на другом берегу, все облегченно вздохнули.
— Век живи, век учись, — нетвердым голосом просипел Сэм, — как любил говаривать мой старик. Оно конечно, он при этом про садоводство думал, а не про то, чтобы, значит, на насесте спать или, там, по–паучьи ползать. Даже мой дядюшка Энди таких штуковин не выкидывал.
Наконец весь отряд оказался на восточном берегу. Эльфы смотали две веревки, а Румил, возвращавшийся на