— Да, Дрон мнил себя ее хозяином. — Рассмеялась Мира. — Мы быстро овладели нашей деревней и начали поход на запад. По дороге мы освободили еще три деревни. Ни в одной из них не было учеников твоего отца. Так что у Дрона не было конкурентов.
— Их и сейчас нет. — Ухмыльнулся Дрон и подлил себе еще вина. — Так вот. Идем мы, значит, по лесной дороге и никого не трогаем. Тут нам на встречу выбегают несколько бравых охотников. Я решил, что возьму их с собой, а те начали свои права качать.
— Это были воины мамы?
— Да, дружище, но тогда я этого не знал. Смотрю, дерзкие ребята. Думаю, такие пригодятся. Видел бы ты их лица, когда я обернулся медведем. Главный затрясся весь, но нужно отдать должное, не отступил. За ним еще охотники появились. Я медленно пошел на них. Они не с места. Думаю, значит сдружимся. А они луки натянули, и стрелы магическим огнем наполнили. Тут уже я перетрухал чутка. — Дрон залился громогласным смехом и так откинулся назад, что не удержался и упал на спину. — Но только ты никому не говори, что грозный Дрон когда-то кого-то испугался.
Элохим заворожённый рассказом великана согласно кивнул, требуя скорейшего продолжения.
— Потом слышу, Мира за спиной щелкнула браслетами. Камни на дороге взмыли в небо и закружились, готовясь к атаке. Тут у охотников поджилки так затряслись, что они еле луки свои держали. А потом появилась она. — Дрон на мгновение умолк. Он поднял голову вверх и посмотрел на полную луну. — Она шла спокойно и уверенно. Ее голос пленил меня раз и навсегда. Молодая девушка подошла к огромному разъяренному медведю и, не боясь, прикоснулась к нему.
У Элохима буквально отвисла челюсть. Он всегда видел свою мать в царских нарядах. Гордой и грозной царицей. А Дрон показал ему ее другую.
— Я тогда не мог пошевелиться. Это все ее магия. Дотронувшись, она обратила меня обратно в человека. Ты только представь, что я тогда чувствовал. Вот я был медведем, а вот я уже человек.
— Да. Великая женщина, которой нет равных. — Протянула Мира. — Она одним своим видом сразила нас и заставила присягнуть себе.
— Вот еще напридумывали.
Голос Неланы разразился как гром среди ясного ночного неба. Элохим и остальные обернулись на него и увидели горящие изумрудным светом глаза Неланы.
— Да, они все еще светятся в полнолуние, как и тогда.
Дрон и Мира потеряли дар речи. Нелана же спокойно подошла к ним и крепко обняла своего сына.
— Это сейчас я взрослая статная женщина. А кем я была тогда? Дикаркой выращенной барсом на скалистом отроге. Тогда я только начинала свой путь. Изара. Бедняжка Изара. Именно она заставила меня подчиниться своей судьбе. — Нелана подняла руку, и в нее влетел кубок с вином. — Царицей лесов меня прозвали гномы. Я тогда в одиночку громила целые легионы. Люди тянулись ко мне. Я захватила один из Священных храмов. Вся тайга трепетала, только от моего имени. А здесь он. Гордый, сильный и не подчиняется приказам моих воинов.
Нелана с нежностью и материнской любовью посмотрела на Дрона.
— Еще бы ведь он был учеником Адоная. А кем была я? Деревенской девчонкой, у которой светились глаза при полной луне.
— Ты уже тогда была царицей, повелительница. — Дрон смиренно склонил голову и поцеловал руку Неланы. — Царицами не становятся, ими рождаются. Так я стал генералом таежной армии. После этого было много битв. Мы даже один город захватили.
— А потом появился я.
Элохим даже вздрогнул, услышав голос отца. Адонай стоял, облокотившись на скалу. Сколько он там находился и почему не подошел раньше, он не сказал.
— Я тогда отправился в поход по тайге. Встретил Дрона и он отвел меня к моей ненаглядной царице лесов. — Избранник присел рядом с Неланой и обнял ее за плечи. — Это была любовь с первого взгляда.
— Ой, да ладно врать-то. — Рассмеялась Нелана. — Я сейчас расскажу, как было на самом деле. Мало кому это известно, но мы снились друг другу каждую ночь.
— Каждую ночь? — Элохим уже не мог усидеть на месте. Он до этого никогда не слышал о том, как познакомились его родители.
— Да, сынок. Каждую ночь. Так что мы были влюблены друг в друга задолго до первой встречи.
— А потом были драконы. — Голос Ману заставил испугаться даже Адоная. Великан просто появился возле костра так, как будто был здесь с самого начала. — Мы тогда штурмовали Дайнорос на самом юге Ближних Пустошей. Никогда не забуду тот день. Жар, хаос, страх. Они свалились на нас как снег на голову.
— Снег, как раз был потом. — Появившись, Бора сразу же бросилась на шею Ману, от чего глаза у великана загорелись радостью и любовью. — Всем привет. Снег, мой дорогой племянник, был потом, когда твоя мать обрушила пургу на головы драконов. Ты только представь. Знойное лето. Вся трава в пустошах увяла. Сушь стояла несусветная. И вдруг небо почернело и не только драконы, но и мы впервые услышали имя царицы лесов.
— Да, грандиозная была тогда битва. — Голос Тора как всегда был мрачен, только вот его появление уже никого не удивило. — Правда, я провел ее в лазарете.
— Да вы что, все сговорились что ли? — Не выдержав и не скрывая своего удовольствия присутствием всех избранных советников, закричал Элохим.
— Нет, племяш. — Гор появился за спиной княжича и сразу же его крепко обнял. — Когда люди любят друг друга, им не нужно договариваться. Им не нужна магия и телепатия. Они просто одновременно думают об одном и том же.
— Боже мой, братцы. Как же давно мы вот так не собирались у костра, просто поговорить. — Протянула Бора, вжавшись в своего огромного мужа. — Как же я соскучилась по вот таким вот посиделкам.
— Я же говорил тебе, что все получится. — Внезапно выпалил Элохим, подмигнув Дрону.
— Твоя, правда, княжич. Снимаю шляпу. — Дрон встал и отвесил Элохиму поклон до земли. — Хотя я итак никогда не сомневался в успехе.
— Сомневался и еще как. — Ухмыльнулась Мира. — Мы тебя еле уговорили, врунишка.
— Что? О чем это вы? — Адонай сложил руки на груди и пристально посмотрел на сына, требуя объяснений.
— Вы здесь не ради меня, отец. Мы с Дроном и Мирой это все подстроили, что бы вернуть вас к жизни. Посмотрите на себя. Сейчас вы счастливы и полны жизни. Сейчас вы настоящие, а были лишь блеклыми тенями. — Элохим встал в центр около костра и обвел всех собравшихся взглядом. — Вы же после Алгера перестали общаться друг с другом. Закрылись каждый в своей скорлупе. Здесь спасают не меня, здесь спасают вас.
— Какой ты у меня стал большой и сильный. — Нелана не смогла сдержать слез. Она подошла к Элохиму и, обняв, поцеловала в лоб. — Настоящий князь. Смотри, Адонай, как бы наш сын не превзошел нас.
— Он обязан превзойти. — Адонай тоже встал и подошел к сыну. — Я горжусь тобой, Элохим. Сегодня ты доказал, что готов к большему. Ты излечил мою душу, наши души. Завтра я начну твое обучение, и никакие мои бесы не помешают мне сделать это.
— В очередь, голубоглазенький. — Рыкнула Бора и зацокала языком. — Первой буду я.
Адонай снисходительно улыбнулся, но спорить с Борой не стал. Остальные просто рассмеялись.
Этот вечер полностью изменил судьбу Элохима. Он вернулся в столицу, и теперь каждый день его обучали самые великие волшебники Реального Мира. Они открыли ему все тайны магии. Они наслаждались его обучением, и он благодарил их за это своими успехами.
***
Элохим смог примирить избранных советников и друг и другом и самими собой. Теперь, когда все точки на «и» были расставлены, когда не осталось недомолвок, дела стали спориться. Вот уже они сообща смогли снять проклятие Алгера с Бораноиса. Город тут же начал оживать. Сюда потянулись крестьяне, рыбаки и ремесленники. Они начали обживать пригороды и восстанавливать порт, хотя до былого величия Бораноису было еще далеко.
Элохим почти все время проводил в столице. Теперь он не сбегал по ночам в храм к Нюше, а ходил в него открыто, часто в сопровождении Тора и Алганы. Его успехами в магии восхищались все. Княжичу даже самые сложные заклинания давались легко и непринужденно. Иногда у него даже получалось удивить не только Адоная, но и Бору, а эту воительницу удивить не так-то просто.
Однажды вечером Элохим вернулся после прогулки. Он оставил своего Боливара во дворе, а сам побежал к себе в спальню. Было уже поздно и во дворце практически никого не было. Эхо его шагов отражалось от мрачных стен и темных потолков. Элохим уже стоял возле своей двери, как вдруг его внимание привлек еле слышный голос отца. Прислушавшись, княжич понял, что тот разговаривает с Ману. Такой поздний разговор не мог не привлечь внимание принца, и он украдкой пробрался к кабинету отца. Дверь в него была закрыта не до конца. Сквозь узкую щель был виден свет свечей и хорошо слышен их разговор.
— На севере пропадают люди, Адонай. Почти каждый день мне докладывают об одном, или двух подобных случаях.
— Люди пропадали всегда. Что в этом странного? — Адонай сидел в кресле. Он курил сигару и пил вино. — Даже в долине иногда исчезают люди. За всеми не уследишь.
— Это так, но все же донесения из Таежных лесов не дают мне покоя.
Элохим не видел Ману, но голос у великана непривычно дрожал. Что-то его действительно беспокоило. Иначе он бы не пришел к отцу так поздно.
— Ходят слухи про каких-то монстров. Говорят, что любой, кто их видел, погибал, а его тело исчезало бесследно.
— Ману, братишка. И ты в это веришь? Если все то, что говорят, правда и все погибали, то откуда берутся эти слухи? — Адонай улыбнулся и махнул рукой. — То, что люди исчезают плохо, а все эти слухи, скорее всего, придуманы для детей. Что б ни шастали где попало почем зря.
— Возможно, ты и прав. Но вчера исчез рыцарь ордена Серых Журавлей. — Ману встал и подошел к столу. Теперь Элохим смог увидеть его. Великан был закован в доспехи, стало быть, он явился сюда с границы. — Я отправил его к Высоким Горам, что бы он там все разнюхал. А он исчез.
— Это действительно странно, Ману. — Теперь нотки тревожности были слышны и в голосе Адоная. — Серые Журавли просто так не пропадают.