— Я голубой, — надулся Эльф. — Поверь мне, ведь я твой друг. Начистоту, договорились? Так вот, Томми, я — голубой. Прими за аксиому: абсолютно и бесповоротно голубой. Ультрамариновый до самых печенок!
— Я верю тебе. Правда, верю. Ведь ты мой друг.
Под ногой Степана хрустнула ветка.
Эльф дернулся и вскрикнул. Они с Томми припустили в сторону лагеря как перепуганные птички. Степан бросился следом.
С пляжа нужно было линять: Эльф наверняка сейчас наябедничает, что кто-то шумит в кустах, и Киборг с Кулио могут открыть профилактический огонь по предполагаемому противнику. Лучше уж заранее убраться из зоны поражения.
Перед тем как приблизиться к костру, Степан притормозил. Ему было очень стыдно, что пришлось подслушать весь этот разговор, но раскрывать себя он все же не хотел.
Из-за мохнатого ствола пальмы показалось что-то серое, с поляны раздались сдавленные вопли, одна из головешек с шипением отлетела прямо к ногам журналиста. Он рефлекторно отпрыгнул и заметил, как серое пятно метнулось в сторону.
— Полундра! — крикнул Маньякюр. — Свистать всех…
На этом его фраза оборвалась.
Сердце у Степана бешено заколотилось. Он решил зайти с другой стороны. Бросился к соседней пальме, прижался к шершавому стволу и повернулся лицом к поляне. Здесь-то и настиг Степана коварный удар.
От затылка до самых пят стрельнула боль, мир померк…
Приходил в себя Степан болезненно. Открыв глаза, он обнаружил, что лежит на холодной земле в слабо освещенной пещере. Голова раскалывалась, тошнило, хотелось провалиться обратно в черное небытие.
— Проморгался, Стёпыч? — участливо спросил Маг, потирая темечко. — Мощненько нас ухайдакали.
— Это что за грот, сто китов мне в рот? — срифмовал Маньякюр, озираясь.
— Все целы? — морщась от боли, поинтересовался Кулио. — А ну-ка, на первый-второй рассчитайсь!
Перекличка показала, что у костра Братство положили в полном составе.
— Я вот только не понял, — озадаченно покрутил бородку Самурай, — куда нас и зачем притащили?
— Да тут никто этого пока не понял, — прогремел Викинг, поправляя шлем. — А если я сейчас увижу виновника торжества, то садану его больно.
— Мы в ловушке, — проявил смекалку Маньякюр. Он хотел встать, но ударился головой о низкий свод и зачертыхался.
— Спасибо, капитан очевидность, — отплевываясь от полетевшей с потолка пыли, съязвил Бюргер.
— Зря ржешь, — осадил Маньякюр. — Я как-то плавал в этих широтах, они кишмя кишат аборигенами-каннибалами.
— Что ж тебя не съели? — ехидно поинтересовался Куклюмбер.
— Я везучий, — пожал плечами морской волк.
Фантик заканючил:
— Ну почему нас все время хотят убить, съесть, взорвать, утопить, раздавить и поприкалываться? Я устал. Я голоден.
— А мне жалко Томми, — выдавил Эльф. — Он потерялся и теперь наверняка тоскует.
— Масло. Стынет. В жилах, — поддержал коротышку Киборг.
— Хорош паниковать, — резюмировал Кулио. — Согласен, кто-то неудачно пошутил. Но мы его обязательно найдем и тоже над ним пошутим. Вот только выбраться отсюда надо. Где наши загробные барышни?
Бюргер не без удовольствия ощупал лежавшее рядом с ним тело Лажатэль и доложил:
— По-моему, в отключке. Может, ее таким образом босс к себе вызывает? Типа сеанс ментально-анабиотической связи…
— Э, ты там не очень-то, — ревниво буркнул Маньякюр, отталкивая руку Бюргера. — Распустил свои щупальца. Вон, подружку ее нащупай и щупай.
— Тавтология, — машинально вставил Степан.
— А чего это ты раскомандовался? — вспыхнул ариец, стараясь разглядеть в полумраке морского волка. — Она твоя, что ль? Ха! Фантазер!
— Мне-то фантазии не занимать, — горделиво приосанился Маньякюр. — А вот ты…
Бюргер демонстративно ухватил Лажатэль за бедро.
— Я что-то не поняла, — в свою очередь обиделась Обломиста. — А ну-ка убери грабли от моей коллеги!
— Тебе коллега, мне жена, — нагло заявил Бюргер.
— Какая она тебе жена, рожа арийская! — вскинулся морской волк, нащупывая эфес шпаги. — Мы с милой Лажатэль уже договорились о встрече! Завтра или послезавтра. Или на следующей неделе — что, впрочем, дела не меняет.
— Чурбаны вы, — презрительно фыркнула Обломиста, отворачиваясь. — Для начала привели бы даму в чувство.
Бюргер с Маньякюром переглянулись и только собрались откачивать Лажатэль, как из бокового прохода раздался шорох.
— Уга-уга, — донеслось из темноты.
— Я же говорил, каннибалы, — нервно вздохнул Маньякюр. — Их диалект.
— Паникёр, — дрогнувшим голосом сказал Бюргер.
Кулио поднял руку, требуя тишины.
— Не хочу показаться назойливым, — прошептал король Фантик. — Но считаю, что самое время уносить отсюда наши драгоценные ноги.
— И лапы, — добавил Куклюмбер.
— Да утихните вы, — нахмурился Кулио и позвал: — Шу!
— Опять ругать будешь? — проворчал Маг из угла.
— Это позже. А пока освети-ка помещение.
— Э-э-э…
— Ты вообще какое-нибудь заклинание нормальное помнишь? — взорвался Викинг. — Спасай нас, чудила стоеросовая, ибо пришел, блин, твой звездный час!
— Э-э-э…
— Я тебя сейчас дрыном в пол вобью, — свирепо пообещал Викинг.
Маг лихорадочно защелкал пальцами. Перед ним повисло обвитое электрическими разрядами облачко. В клубах дыма мелькнули детская коляска, колодезный люк, сборник комиксов, подгузник. Освещения от всех этих полезных в быту предметов явно было недостаточно.
Звездный час Шу начинался не самым лучшим образом.
Из темноты выскользнуло что-то длинное и склизкое. Под шумок оно обхватило ногу Бюргера и мягко, но настойчиво потащило арийца в проход.
— Ой, — вырвалось у Бюргера. А через миг он возопил: — Ой-ой-ой! Спасите!
Из мизинца Мага стрельнула фиолетовая искра, покружила немного, отбрасывая отсветы на растерянные лица братьев, и с оглушительным треском разрядилась в свод. Пещеру сотряс грохот и гул просевшей породы. На голову Степану посыпались мелкие камни, пол под ногами заходил ходуном.
Щупальце отпустило Бюргера и свилось кольцами.
Самурай воспользовался моментом. Он пару раз взмахнул саблей и превратил склизкую спираль в лоскуты.
Камни продолжали сыпаться с треснувшего потолка, но теперь это уже была не безобидная крошка, а солидные булыжники величиной с кулак.
— Спасибо за освещение, Шу, — зло обронил Бюргер, уворачиваясь от крупного осколка. — Такая благодать! Аж на душе посветлело!
— Валим в туннель! — распорядился Кулио.
— Там чудовище вообще-то, — засомневался Фантик.
— И фиг знает, что оно жрет, — подхватил Куклюмбер. — А вдруг не только человечину?
— Вперед! — крик Кулио потонул в шуме обвала.
Степан помог встать только что пришедшей в себя Лажатэль.
— Не терять бдительности! — подбадривал Кулио, разгребая завал. — Охранять слабый пол! Самурай, в авангард! Викинг, замыкай! Кибби, жги бластером валуны! Специальная мотивация для Бюргера: за твою жизнь никто не даст и ломаного гроша! Поскакали!
Вслед за Самураем Кулио затолкал в образовавшийся проход Мага и помог пролезть барышням. Только потом нырнул сам.
Фантик вздохнул, поглядел на узкий лаз.
— Ваше величество соизволит шевелить веслами? — подтолкнул его Викинг. — Давай-давай, блин, лезь уже!
— Никак не могу отделаться от мысли…
— Какой еще, блин, мысли?
— Про кроличью нору, — опасливо заглядывая в проход, произнес Фантик. — Помнишь сказку про Винни Пуха?
— А ведь счастье было так близко, — жалобно всхлипнул Эльф, отрешенно вороша ногой пыль. — Боль, разлука, страдания. Где ты, мой первый настоящий друг Томми?
— Шухер! — Киборг точным выстрелом разнес гигантский булыжник, чуть не размазавший по полу бобра. Раскаленные брызги полетели во все стороны. — Уходим.
Фантик выдохнул и решительно ломанулся в лаз.
Глава 14В котелках
Степану еще ни разу не доводилось видеть настоящую лаву. Стены огромного грота были рдяными от жара, с высокого потолка сыпалось крошево горной породы, а по обе стороны каменистой тропы, по которой бежали братья, раскинулось пепельно-багряное море с рваными желтыми вкраплениями.
От лавы исходил страшный жар, и любое неосторожное движение могло привести к трагическим последствиям. Степан старался не задерживаться, но двигался расчетливо, выверяя каждый следующий шаг.
— Меня что-то в пот бросило и на измену прошибло, — сказал Маг, сбавляя темп.
— Всем страшно, — обронил Фантик. — Я чуть в том проходе не застрял.
Шу остановился, рухнул на колени и начал яростно целовать запорошенные серым пеплом камни.
— Помогите, — забормотал он. — Я схожу с ума… И тошнит.
Кулио отвесил Магу подзатыльник. Проворчал:
— Что, в тепле развезло?
— Малость, — признался тот. — Кажется, я не могу идти дальше. Бросай меня, командир…
— Ну-ка подъем! — прикрикнул Кулио, облизнув сухие губы.
Тропа была узкой. Слева и справа жарило нещадно, поэтому обойти стенающего во главе колонны Шу оказалось невозможным. Образовался затор.
— О себе только думаешь! — проорал Куклюмбер, резво прыгая к морально упавшему Магу. — Не чудовищ-каннибалов бояться надо, а вот таких несознательных граждан, стопорящих движение масс по пути развития. И эволюцию в целом!
— Тебе-то чего бояться, чернокнижник? — поддакнул Бюргер. — Ты ж типа Кащея Бессмертного — тебе эта раскаленная лава должна до фонаря быть!
— В яйце твоя сила, брат, — не к месту сострил Маньякюр.
— Не сила, блин, у него там, а мозги, — нахмурился Викинг и сунул в лаву кончик дрына. Чуть не спалил любимое оружие и поднял голову вверх, чтобы изрыгнуть проклятие… Да так и застыл с задранной башкой, придерживая рукой шлем на затылке.
По гроту разнесся густой скрежещущий звук, похожий на скрип тысячи несмазанных дверей. Теперь уже все запрокинули головы, чтобы увидеть, как сверху из мрака посыпались серые тела.
Сотни отвратительных созданий с клекотом сорвались с потолка и упали вниз, хлопая крыльями и в последний момент выруливая из пике, чтобы не сгореть в лаве. Когти, перепонки, зубастые пасти замелькали там и тут, заставив Степана опуститься на колени, прижаться к теплому камню.