Кулио снова помрачнел, вернулся в кресло.
— Я же мир так и не спас, — сказал он. — Хотя пытался, честное слово, Безро.
Безро выглянул из-за газеты.
— Совсем забыл спросить: а где шайка чокнутых товарищей, которые помогали тебе, кхм, в добром начинании?
Кулио опустил голову.
— Там они остались, — мотнул он головой в сторону предполагаемой Земли. — Типа, мы разделились и должны были окружить врага.
Безро внимательно посмотрел на него.
— Как учили, — злобно сказал Кулио. — Помнишь, на третьем курсе ты же сам мне тактику читал и на зачете еще песочил знатно. Прием под названием «Центаврийская дуга». Я одним из твоих лучших курсантов был, между прочим.
— Да, — согласился Безро, — ты был одним из лучших.
Они помолчали.
— Слушай, — сказал, наконец, Кулио, — а где мы сейчас?
— Поворачиваем к NGC-185.
— О как. А что без двигателя сверхпроводимости?
— Энергию экономим, — пожал плечами Безро. — Честно говоря, в Просторах такая непростая ситуация в последнее время сложилась…
Кулио, не дослушав, встал.
— Просьба к тебе, командарм.
Безро отложил газету и тоже встал.
— Слушаю, офицер.
— Верни меня на Землю.
Безро вскинул брови.
— Не могу, — промолвил он. — Извини, у меня приказ.
— Безро!
— Отдыхай, Кулио. Лететь еще два дня, — отрезал командарм. — Если хочешь хавать, поднимись в кают-компанию. Там Тхайн такие булочки с арахисовым маслом забацал — упадешь. Гороховый суп тоже вполне съедобен…
— Я не хочу суп! Я хочу на Землю! — воскликнул Кулио. — Безро, у меня там утюг на плите…
Командарм округлил глаза.
— Шучу, — махнул рукой Кулио. — У меня на Земле есть неоконченные дела. И это уже не шутка.
— Кому ты заливаешь? — усмехнулся Безро. — Ты же расплевался со своим этим… как его… Братством.
— Да они сами… — Кулио осекся. — Погоди-ка, Безро… А ты откуда знаешь?
— Сам же сказал.
— Я не говорил, — Кулио взял командарма за отвороты мундира. Безро хотел отступить, но хватка оказалась крепкой. — Ты что, каналья, следил за мной?
— Можно подумать, я настолько глуп, чтобы поверить в твою чушь про «Центаврийскую дугу», — хмыкнул Безро, делая очередную попытку высвободиться. — Ты ж никогда этим приемом и не владел! Думаешь, я забыл, как на зачете…
— Кабздец тебе, грымза штабная! — выдохнул Кулио и навалился на командарма всем весом.
Они рухнули на пол и, осыпая друг друга полновесными тумаками, покатились к двери.
— Волосы не трожь, пульсар тебе в душу!
— Вези на Землю! Срочно!
— Выкуси!
— Ах так…
Через минуту пыл офицеров поугас. Они отпустили друг друга, отряхнулись и, дуясь, разошлись по углам каюты, как нашкодившие первоклашки.
За иллюминатором продолжала равнодушно мерцать звездная россыпь.
— Кулио, — первым заговорил командарм, — ты даже не можешь представить…
— Ве-зи до-мой!
— С тобой бесполезно…
— До-мой!
— А я тебя куда транспортирую, охламон?
— На Землю вези. В Тибет. Домой.
Безро потер багровеющий фингал под глазом.
— Да мне сейчас на мостике даже появляться стыдно! Хорош командарм.
— До-мой.
— Да пойми ж ты, дурила, меня под трибунал отдадут…
— Домой!
Безро посопел. Вдавил кнопку внутренней связи на стенной панели, отдал несколько приказов и отключил коммуникатор. Затем свирепо уставился на Кулио.
— Хрен с тобой, золотой карась. Но есть условие!
— Валяй.
Кулио победно заулыбался, прикладывая салфетку к разбитой в драке губе.
— Дай мне слово офицера, что после того, как утрясешь свои детсадовские проблемы, ты вернешься со мной.
— Даю, — тут же кивнул Кулио.
Безро поднял с пола смятые в пылу потасовки газеты, прихватил мизинцем пустую чашку из-под кофе. И не удержался, спросил:
— Чего тебе там надо, длан Легласик? Не, ну честно.
Кулио хлопнул командарма по плечу, сплюнул кровавой слюной ему на ботинок и, не переставая улыбаться, сказал:
— Я ж говорил. Мне там надо сделать всего две вещи, Безро. Спасти Братство. И, если получится, Землю.
Спустя сутки офицер космовойск Просторов Кулио длан Легласик оказался на планете Земля.
Он легко спрыгнул с трапа, обернулся и подхватил брошенный ему Безро вещевой мешок с едой и средствами первой необходимости. Кулио опустил рюкзак на траву, а сам закрыл глаза и глубоко-глубоко вдохнул свежий воздух.
— Я вернулся, — пробормотал он себе под нос.
— Расписку давай, — буркнул Безро, высунувшись из космолета. — И чтоб разборчиво: я, такой-то рассякой-то, самодур балбесный, как только спасу эту помойку, немедленно прибуду в распоряжение командарма Безро и вернусь с ним в Просторы.
— Держи, — Кулио, не оборачиваясь, протянул исписанный лист. — Я уже давно ее сочинил. Надеюсь, ты не расстроишься, что в качестве плацдарма для моего красноречия пришлось использовать приказ о присвоении тебе очередного звания?
— Расстроюсь, — выдавил Безро.
— Да брось, дружище, — отмахнулся Кулио. — Навинтишь еще свои звезды.
Кулио за несколько дней заметно посвежел, в глазах появился блеск, а на щеках — здоровый румянец. От него пахло шампунем и хорошим табаком.
Кулио всерьез рассчитывал вернуть Братство.
Он понимал, что задача не из простых и работы предстоит много, но настроен был крайне решительно. В тот момент Кулио еще не знал, что Степан и Куклюмбер уже с треском провалили этот план…
— …Когда я увидел, что особняк Братства разрушен, то пошел по вашим следам, — завершал свой рассказ Кулио, расхаживая по разгромленной приемной Моха. — Ну, про Кибби и Викинга вы уже знаете. Они меня в итоге перед своим гарнизоном у стенки позора выставили и предупредили солдат, что, если кто-то будет носить такую же дурацкую прическу, как у меня, то получит два наряда вне очереди и щелбан от Викинга. После этого — выперли из лагеря. Ладно, хоть дали адреса остальных.
Бобер демонстративно кашлянул, намекая, что история затянулась.
— Маньякюр, — объяснил Кулио, — тоже всё дулся. Конечно, шпагой в меня тыкать не стал, но и заночевать не предложил. Хотел гравилет конфисковать, но тут уж я не дал.
— А надо было конфисковать, — пробубнил Куклюмбер. — Или сломать.
— Потом к Бюргеру полетел, — продолжил Кулио, сердито глянув на неугомонное животное. — И, как выяснилось, тоже зря. Он как бы не прочь был подсобить, но заломил такую цену, что мне до пенсии столько не скопить. Это, говорит, Кулио, тебе специальная наценка, а всех остальных я спасаю бесплатно. Спекулянт и лоботряс! Подумаешь, жителей трех поселков в каком-то подвале укрыл…
Степан вздохнул. Он уже совершенно не обижался на Кулио, ему было жаль раскаявшегося шефа.
— К Самураю сунулся, но тот меня даже взглядом не удостоил, — сказал Кулио. — А Фантик, который у него в то время гостил, демонстративно слопал все сосиски, не оставив мне ни одной. А, ладно, чего уж… Прошляпил я Братство.
— А Эльфа нашел? — спросил журналист.
— Не. Как сквозь землю провалился, — ответил Кулио. — К бабушке свинтил, скорее всего.
— Мы тоже искали, — признался Куклюмбер. — Даже у итальянских толкинистов на форумах спрашивали.
Кулио закончил:
— Я вернулся в Тибет, забрал кое-какое оружие из тайников. Заглянул в пещеру тети Эммы. Там-то мне и сказали, где вас искать… Вот, полетел сюда. Да и по телику сейчас одно и то же на всех каналах показывают: осаду замка Моха.
— Молодец, конечно. Только помочь ты тут навряд ли сумеешь, — скептически заметила тетя Эмма.
Кулио хитро улыбнулся. Подмигнул ей:
— Не зарекайся, серокрылая.
Глава 24Кишки на турбину!
Из окна донесся звук боевого марша и энергичный клекот. Связист принял донесение от командующего осадными войсками и доложил тете Эмме, что ворота открыты, а основные силы уже занимают тактические позиции внутри замка.
Она сдержанно кивнула и продолжила внимательно наблюдать за действиями Кулио.
Тот подошел к двери, заглянул в замочную скважину и поинтересовался:
— Жвачкой, что ль, залепил?
— Пастой зубной, — донесся с той стороны голос Моха. — Жив еще, космонавт-неудачник?
— Оно хамит, — констатировал Кулио. — А было таким вежливым.
— С кем поведешься, — передразнил Мох.
Кулио выпрямился, долбанул кулаком по двери. Весело гаркнул:
— Ну ты и анализатор!
Мох ответил не сразу. Некоторое время из-за двери не доносилось ни звука. Потом дробный топот шагов и осторожный голос главы Ордена хранителей планеты:
— Ну, в общем, да. Я всегда неплохо разбирался в обстановке…
— Я имел в виду другое, — ехидно осклабился Кулио. — Анализатор на моем личном жаргоне означает — жополиз. Аллегория такая. Пошло, зато смешно.
Через секунду приемная взорвалась гомерическим хохотом, даже обидчивый бобер, наконец, улыбнулся. А Мох за дверью зарычал от досады.
— Мохы-ы-ыч! — издевательски позвал Кулио в скважину. — Я уж успел и покаяться, и в туалет захотеть, а ты все партизанишь. Выходи! Давай, что ль, побоксируем один на один.
— Туалет направо по коридору, — огрызнулся Мох.
— Ты знаешь, что силы добра, как правило, побеждают мерзавцев? — становясь серьезным, полюбопытствовал Кулио.
— Тоже мне, сила добра, — хмыкнул Мох. — Эталон милосердия и самопожертвования, ага. Золотой рамки не хватает.
— Поговори мне, рыцарь турнирный! — разозлился Кулио. — Последний раз по-хорошему прошу: выметывайся оттуда, а не то я включу первую степень ярости!
— Да хоть вторую… Отстань, фигляр!
— Сам напросился, — процедил Кулио, отступая на шаг от двери спальни.
Горгульи перешептывались и с интересом наблюдали за ним. Тетя Эмма напомнила:
— Этот анализатор спрятался за дверью, которую земное оружие не берет. Намек понятен?
Кулио загадочно ухмыльнулся.
— Да он же недавно из космоса! — прозрел Степан. — У него при себе наверняка полно инопланетного оружия! Правда, Кулио?