Колесо не двигалось. Оно зависло в воздухе над барханом. По сравнению с ним увязший в песке звездолет смотрелся как сломанная игрушка.
– Оно живое? – спросил Ух.
– Не знаю, вполне возможно.
– Тогда нам лучше приготовиться к обороне…
– Лучше не дергаться и сидеть спокойно, – отрезал я. – Не стоит демонстрировать агрессию.
Колесо определенно за нами наблюдало. Чем бы это ни было, оно прикатило, чтобы обследовать потерпевший крушение корабль Уха. Скорее всего, перед нами была какая-то механическая конструкция, однако, сам не знаю почему, зеленая ступица показалась мне живой. Колесо могло в любой момент развернуться и укатить с бархана, но, даже если бы оно этого не сделало, мы были не в том положении, чтобы палить без разбору по всему, что движется.
– Тебе разумнее съехать вниз, – посоветовал я своему спутнику. – Если придется смываться, я тебя там подберу.
Ух отрицательно покачал щупальцами:
– У меня есть оружие, которое может тебе понадобиться.
– Ты же говорил, что не вооружен.
– Нагло соврал, – признался он без малейшего смущения.
– То есть при желании ты мог прикончить меня в любой момент! – возмутился я.
– Да нет же! Ты ведь пришел как друг. Просто… скажи я правду, ты бы держался от меня подальше. Не сердись!
– Ладно, проехали, – отозвался я.
А про себя подумал: «А этот Ух – парень не промах. С другой стороны, может, и неплохо иметь такого компаньона».
В этот момент кто-то меня окликнул. Я резко обернулся и увидел на соседнем с нами бархане Сару, а рядом с ней выглядывали из-за гребня две головы. Сара стояла во весь рост, с неизменной своей допотопной винтовкой на изготовку. Меня чуть удар не хватил: она ведь в любую секунду могла нажать на спусковой крючок.
– Вы в порядке, капитан? – крикнула Сара.
– Да, все просто отлично! – крикнул я в ответ.
– Помощь нужна?
– Ага, оттащите моего приятеля на стоянку.
Согласен, «стоянкой» то место можно было назвать лишь с большой натяжкой, но я не смог придумать для него другое определение.
Я повернулся к Уху и процедил сквозь зубы:
– Выбрось из головы свои глупости и быстро сваливай в ложбину!
После чего переключил все внимание на колесо. Колесо не сдвинулось с места. Меня не покидало чувство, что оно меня рассматривает. Я принял позу бегуна на старте, чтобы в случае чего сразу сорваться с места.
Было слышно, как Ух скользит вниз по склону.
Спустя несколько секунд я услышал голос Сары:
– О господи, а это еще кто такой? Где вы его откопали, капитан?
Осмотревшись, я увидел, что Сара стоит над нашим новым товарищем и с любопытством его разглядывает.
– Тук! – заорал я. – Спускайся и помоги мисс Фостер! А Смиту скажи, чтобы сидел, где сидит!
Я бы не удивился, если бы этот слепой идиот поперся следом за приятелем и все к чертям испортил.
– Но, капитан… – попыталась возразить Сара; в голосе ее сквозило возмущение, смешанное с изумлением.
– Это Ух. Он в таком же положении, как и мы, – перебил я прекрасную охотницу. – Ух не отсюда, и у него возникли проблемы. Просто отнесите его на нашу стоянку.
Я оглянулся на колесо. Оно все-таки начало двигаться и, медленно – я бы даже сказал, величественно – вращаясь, с каждой минутой поднималось все ближе к гребню бархана.
– Убирайтесь отсюда! – не оборачиваясь, крикнул я Саре и Туку.
Колесо остановилось. Оно совсем немного не докатилось до гребня; скрытой от глаз оставалась лишь маленькая его часть. Конструкция оказалась просто гигантской и возвышалась чуть ли не до неба.
Теперь, когда появилась возможность получше все рассмотреть, я пришел к заключению, что, как ни странно, передо мной, судя по всему, и впрямь было самое настоящее колесо, а не что-либо, на него похожее. Широкий и толстый – около фута – обод, изготовленный из какого-то неизвестного материала, блестел очень ярко. Несмотря на свои внушительные габариты, колесо смотрелось весьма изящно. По мере продвижения обод захватывал песок и сбрасывал его сзади. В центре плавала зеленая ступица, именно плавала, потому что спицы, несмотря на огромное их количество, не удерживали ее на одном месте. Теперь я увидел, что поперек тонких спиц проходят совсем уж тонюсенькие проволочки (если, разумеется, это и впрямь была проволока), так что все пространство между ступицей и ободом сильно смахивает на паутину. Правда, сама ступица нисколько не напоминала паука. Это была просто какая-то зависшая в центре колеса сфера.
Я быстро глянул через плечо: моя команда уже успела уйти, только следы на песке остались. Я встал на ноги, легко и быстро съехал вниз по склону и, ориентируясь по следам, поднялся на следующий бархан. Вся компания уже находилась в ложбине, а колесо по-прежнему не двигалось с места. Я понадеялся, что на этом все и закончится: колесо прикатилось на разведку и теперь, убедившись в том, что мы не опасны, отправится по своим делам.
Я начал спускаться, а Сара карабкалась мне навстречу.
– Кажется, у нас появился шанс, – очень серьезно заявила она.
– Шанс свалить отсюда? – уточнил я.
– Этот ваш Ух… Вы же рассказали ему о том, что случилось. Похоже, он знает, что надо делать в таких ситуациях.
Это удивило меня до глубины души.
– Вообще-то, я даже не был уверен, что он понимает, о чем я ему говорю.
– Ух действительно не до конца все понял, но подробно нас обо всем расспросил, и теперь они вместе работают над ситуацией.
– Они? – удивился я.
– Тук и Джордж ему помогают. Джордж очень хорош в таком деле. Похоже, он способен внутренним взором различить дверь.
– Кто бы сомневался.
– Мне жаль, капитан, что вы столь предвзято относитесь к Смиту, – сказала Сара.
Времени на препирательства не было, поэтому я просто продолжил спуск.
Тук, Джордж и Ух сидели рядком на корточках, вернее, сидели первые двое, а Ух лежал на животе, потому что его короткие ножки ушли в песок. Монах смотрел в одну точку прямо перед собой, физиономия Смита была напряженной и в то же время вдохновенной. Ух выставил вперед подрагивающие щупальца.
Посмотрев в ту сторону, куда был устремлен взгляд Тука, я не увидел ничего особенного: просто поднимающийся к небу склон очередного бархана.
Я потихоньку встал позади них, Сара тоже подошла и застыла рядом со мной. Мы старались не шевелиться. Я не представлял, чем занята эта троица, но мешать им не хотел: если они думают, что есть шанс открыть эту дверь, я только за, пусть попытаются.
Вдруг щупальца Уха обвисли, а Тук со Смитом разом обмякли. Было очевидно, что их постигла неудача.
– Нам не хватает энергии, – посетовал Ух. – Вот если мы все вместе попробуем, то, возможно, тогда…
– Все вместе? – переспросил я. – Боюсь, от меня в данном случае будет мало пользы. Что вы, кстати, пытаетесь сделать?
– Мы направляем нашу энергию на дверь, чтобы открыть ее, – объяснил Ух.
– Она еще там, – объявил Джордж. – Я чувствую ее края.
– Мы можем попытаться. Нельзя упускать такой шанс. – Сара села на корточки рядом с Ухом и уточнила: – Что конкретно от нас требуется?
– Постарайтесь представить дверь, – сказал Тук.
– А потом потяните ее на себя, – добавил Ух.
– Интересно, каким образом? – спросил я.
– Силой мысли, капитан. Это тот самый случай, когда грубость и мускулы бесполезны, – съязвил Тук.
– Брат Тук, ваше замечание неуместно, – холодно промолвила Сара.
– Отчего же? С тех пор как мы сели на корабль, этот тип только и делает, что орет, хамит и постоянно нас шпыняет.
– Тук, – возразил я, – если ты и впрямь так считаешь, то, как только мы отсюда выберемся…
– Замолчите оба! – перебила меня Сара и похлопала ладонью по песку. – Капитан, прошу вас.
И я, чувствуя себя конченым идиотом, тоже присел на корточки. За всю свою жизнь я ни разу не сталкивался с таким откровенным проявлением тупости. О, никто не сомневается, что где-то на просторах Галактики существует раса, представители которой, используя свои ментальные способности, могут творить чудеса. Но мы-то простые люди (в данном случае все, за исключением одного), а наши соплеменники никогда ни в чем таком замечены не были. Хотя от уникумов, вроде Тука с Джорджем, всего можно ожидать.
– А теперь давайте предельно сосредоточимся и все вместе ясно увидим дверь, – скомандовал Ух.
Его щупальца стремительно, чуть ли не со щелчком, вылетели вперед и замерли, подрагивая от напряжения.
Видит бог, я старался сконцентрироваться. Я всячески пытался увидеть дверь и… я и впрямь увидел ее, честное слово! Это была призрачная дверь с очень тоненькой полоской света по периметру. Едва узрев картинку, я сразу же попытался потянуть дверь на себя, вот только ухватиться было решительно не за что, а потому затея моя была обречена на провал. Но я все равно не оставлял попыток. Я почти чувствовал, как «пальцы» моего мозга стараются уцепиться за гладкую поверхность и всякий раз соскальзывают.
«Мы никогда не сможем этого сделать. Да, дверь вроде бы начала приоткрываться: полоска света стала чуть шире. Но процесс занимает слишком много времени. У нас просто не хватит сил на то, чтобы распахнуть ее» – приблизительно так я тогда думал.
Лично я выкладывался по полной: и ментально, и физически. Устал как собака. Остальные, уверен, чувствовали себя не лучше. Я знал, что мы не оставим попыток, будем снова и снова пробовать открыть эту дверь, но силы наши станут постепенно иссякать, так что с каждым разом шансы на благополучный исход все уменьшаются. Поэтому надо торопиться: я поднапрягся и даже вроде бы смог уцепиться за поверхность. Я тянул изо всех сил и чувствовал, что другие делают то же самое. И вот наконец дверь, качнувшись на невидимых петлях, приоткрылась настолько, что, казалось, в появившуюся щель уже можно просунуть руку. Но я знал – несмотря даже на то, что вспотел от прикладываемых усилий, – эта дверь не существует в физическом мире и человек никогда не сможет к ней прикоснуться.