– Ты хочешь сказать, что мы могли бы там остаться? – не понял я.
Моя собеседница кивнула:
– Он же сказал, что там найдется жилище для нас. Там всегда есть свободные места. Мы могли бы поселиться на какой-нибудь вилле, и…
– Сара, ты действительно хотела бы этого? Поселиться в воображаемом счастливом мире? И никогда не возвращаться на Землю? – (Она собралась было что-то ответить, но осеклась.) – Ни за что в это не поверю! На Земле у тебя свой дом, полный трофеев. Там ты великая охотница, которая убила кучу монстров по всей Галактике. На Земле у тебя имеется определенный социальный статус, там тебя окружает романтический ореол. Есть, правда, один нюанс: таких, как ты, на Земле хватает. Охотники со своими трофеями уже приелись. И в результате ты придумала неплохой выход: дабы поддержать к себе интерес, решила поохотиться на кое-что другое…
Она вскочила на ноги и с размаху залепила мне пощечину.
Но я лишь улыбнулся в ответ:
– Теперь мы квиты.
Глава 21
Мы пошли обратно через бескрайнее голубое плато, и лиловые горы остались у нас за спиной.
В общем-то, неудивительно, что Сара так разозлилась. Да и с какой стати ей было верить мне на слово? Она ведь не видела того, что видел я. Для нее долина по-прежнему оставалась чудесным местом с журчащим прозрачным ручьем и мраморными виллами на залитых солнцем горных склонах. Я не сомневался в том, что, вернувшись туда, Сара увидела бы все ту же радужную картинку. Она все еще была околдована.
Никакого четкого плана действий у нас не было. Куда идти дальше, мы не представляли; пустыня совершенно не манила, огромный белый город тоже. Уж не знаю, о чем там думали Сара или Ух, лично мне хотелось поскорее убраться подальше от портала в ту долину…
Я уже успел забыть странную атмосферу голубого плато, с этими его мшистыми пригорками, сладко пахнущими кустарниками, холодными ручьями и возвышающимися, куда ни глянь, гигантскими деревьями. Если задаться вопросом, по какой причине эту планету пытались законсервировать, то я был бы склонен считать, что как раз из-за этих деревьев, которые явно высадили в строго определенном порядке некие разумные существа. Хотя, признаться, теперь это уже не интересовало меня так, как прежде: видимо, когда глаза привыкают к чему-то необычному, то перестаешь обращать на это внимание, а может, мозг просто устает биться над решением загадки.
В тот вечер мы сидели у костра и пытались оценить наши перспективы.
Следовало признать, что шансы проникнуть обратно на корабль были ничтожны. На поле стояло множество запечатанных звездолетов, и непохоже, чтобы хоть кому-то из прибывших сюда удалось вернуться на борт.
Что случилось с экипажами? Нетрудно догадаться, что произошло с гуманоидами, чьи кости мы обнаружили в овраге. Также можно было предположить, что кентавры, играющие в поло, – это деградировавшие потомки существ, которые прилетели сюда не одну сотню лет назад. Планета огромная, площадь суши гораздо больше, чем на Земле, так что высадившиеся здесь пришельцы вполне могли найти для себя нишу и прекрасно устроиться. Кто-то мог даже поселиться в городе, хотя это и маловероятно, учитывая смертоносные вибрации, о которых рассказывал нам гном. И еще следовало учесть, что экипажи некоторых кораблей могли состоять из существ исключительно мужского пола, то есть они не имели возможности размножаться и постепенно вымерли.
– Не исключено, что кто-то из пришельцев живет в долине, – сказала Сара. – Найт ведь там поселился, так что и другие тоже могли.
Я кивнул. Долина – последняя мухоловка. Если пришелец не погибал в пути, он попадал туда, в идеальную ловушку, в которой хочется остаться навсегда. Кстати, в отличие от Лоуренса Арлена Найта, другие космические странники могли прилететь на эту планету по каким-то своим, неизвестным нам причинам.
– Майк, а ты уверен, что действительно все это видел? – в который уже раз спросила Сара.
– Не знаю, что мне надо сделать, чтобы ты поверила. Думаешь, я все выдумал, лишь бы тебя позлить? Считаешь, будто это доставляет мне удовольствие? Ты наконец-то счастлива после столь долгого пути, а я из чистой вредности хочу испортить тебе всю малину… Так, что ли?
– Да, конечно, у тебя нет причин меня обманывать, – согласилась Сара. – Но почему же я сама не видела все это?
– Ух ведь уже объяснял. Он мог подключить только одного из нас и выбрал меня…
– Майк – часть меня, – сказал Ух, – мы с ним делились друг с другом жизнью. Между нами установилась крепкая связь. Его сознание всегда во мне. Мы почти одно целое.
– Спелое, белое, смелое, – торжественно изрек Роско.
– Заткнись, – велел ему Пэйнт, – несешь всякую чушь.
– Тушь, сушь, глушь, – отозвался Роско.
– Этот почти человек пытается с нами говорить, – сказал Ух.
– У него мозг поврежден, вот и болтает не пойми что, – возразил я. – Кентавры…
– Нет, – настаивал Ух, – он явно пытается выйти на контакт.
Я внимательнее посмотрел на Роско. Робот стоял по стойке смирно, его металлическая обшивка отражала свет костра. Да, когда его спросили, в каком направлении идти, Роско правильно указал на север. Может, он все-таки что-то понимает? Вдруг и впрямь хочет нам о чем-то сказать, но не способен выразить это словами?
– А ты можешь хоть что-нибудь из него выудить? – обратился я к Уху.
– К сожалению, это не в моих силах.
– Неужели ты не понимаешь, что все это бесполезно? – сказала Сара. – Даже и пытаться не стоит. Мы никогда не вернемся на Землю, навеки останемся на этой планете.
– Вообще-то, есть и еще один вариант, – заметил я.
– Да, я тоже об этом подумала… Другие миры. Вроде тех песчаных барханов. Их там, должно быть, сотни…
– И возможно, в одном из этих миров…
Сара тряхнула головой:
– Ты недооцениваешь тех, кто построил белый город и посадил все эти деревья. Они знали, что делают. Наверняка все эти миры изолированы так же надежно, как и сама планета. Иначе это просто не имеет смысла…
– А тебе не приходило в голову, что в одном из миров живут те, кто создал город?
– Ну, даже если и так. Толку-то! Они раздавят тебя как букашку.
– И что нам делать? – спросил я.
– Я могу вернуться в долину. Я не видела того, что видел ты, и думаю, что для меня картинка останется прежней.
– Если ты мечтаешь о такой жизни, то да.
– И что тут плохого? Для меня та жизнь будет настоящей. Чем она отличается от нашего теперешнего существования? Откуда нам знать, что это не одна и та же жизнь? По каким критериям можно определить, что реальность, а что иллюзия?
Ответов на вопросы Сары у меня, естественно, не было. Лоуренс Арлен Найт выбрал псевдосуществование в долине, он поселился в мире иллюзий, однако в его воображении эта жизнь была прекрасной и вполне реальной. И он не одинок, в долине имеются и другие обитатели, которые пребывают в счастливом неведении. Интересно, что нафантазировал Странник, чтобы оправдать наше внезапное бегство? Наверняка придумал нечто убедительное и правдоподобное, такое, что не могло даже на секунду потревожить блаженный сон, в котором он пребывал.
– Пожалуй, тебе этот вариант подходит, – признал я. – Но сам я вернуться туда никак не могу.
Мы сидели у костра и молчали. Спорить с Сарой мне представлялось абсолютно бессмысленным. Я был уверен в том, что она говорит это не серьезно. Утром все забудется, здравый смысл восторжествует, и мы снова двинемся в путь. Вот только куда?
– Майк, – после долгой паузы сказала Сара.
– Что?
– А знаешь, если бы мы остались на Земле, у нас с тобой все могло бы получиться. Мы оба очень похожи.
Я глянул на Сару в упор. Ее лицо в свете костра показалось мне удивительно нежным и женственным.
– Даже не надейся, – строго произнес я. – У меня железное правило: никаких шашней с работодателями.
Я приготовился выслушать в ответ пару ласковых, но она даже не поморщилась.
– Ты же знаешь, что я не это имею в виду. Я говорю о другом. Но экспедиция все перечеркнула. Мы слишком хорошо узнали друг друга. Все недостатки разглядели как на ладони. Мне жаль, Майк, что так вышло.
– Мне тоже.
А утром Сара исчезла.
Глава 22
Я накинулся на Уха:
– Ты же не спал! И видел, как она уходила! Ты должен был меня разбудить!
– Зачем? – спросил он. – Какой в этом смысл? Ты бы все равно не остановил Сару.
– Я бы вбил в ее упрямую голову немного ума-разума.
– Ты бы все равно ее не остановил, – упрямо повторил Ух. – Нельзя вмешиваться в чужую жизнь. У каждого своя судьба: у Джорджа, у Тука, у Сары… И у меня тоже своя судьба.
– К черту судьбу! – заорал я. – Посмотри, чем это для них закончилось! Джордж и Тук исчезли, а теперь мне придется возвращаться и вытаскивать Сару…
– Нет! – возмущенно прогудел Ух. – Ты не должен этого делать. Понимаю, ты очень огорчен. Но, Майк, это не твое дело, и вмешиваться нельзя.
– Она сбежала от нас.
– Ничего подобного. Сара сказала мне, куда направляется. Она взяла с собой Пэйнта, но обещала, что лошадка вернется. Кстати, она оставила винтовку и то, что ты называешь боеприпасами: сказала, что тебе это понадобится. Объяснила, что не хочет тебя будить, потому что прощаться тяжело. Сара плакала, когда уходила.
– Она сбежала от нас, – повторил я.
– Тогда и Джордж с Туком тоже сбежали.
– Джордж с Туком не в счет. А Сара бросила меня на произвол судьбы.
– О друг, я скорблю и плачу вместе с тобой.
– Оставь свои дурацкие сантименты! Не хватало нам тут еще рыдать на пару!
– Но, Майк, тебе ведь и впрямь плохо?
– Да уж, хуже некуда.
Ух тяжело вздохнул и сказал:
– Вообще-то, я надеялся еще какое-то время подождать…
– Какой смысл ждать Сару? – не понял я. – Она все равно добровольно не вернется. И что бы ты там ни говорил, я немедленно отправляюсь в…
– Не Сару. Себя. Я надеялся еще немного подождать, но, к сожалению, больше не могу.