лком. Надеюсь, хоть не тряпочным?
– Не прибедняйтесь, Евгений Михайлович! Вам это совсем не к лицу, – продолжал нахально улыбаться Пилипчук, должно быть, успев полностью оклематься после своего недавнего отравления паркопаном. Впрочем, ничего удивительного – он почти всю пол-литровую кружку крепчайшего черного кофе уже вылакал.
– Ладушки! – решил я поскорее переменить окраску разговора со скользко-юмористической на серьезно-деловую. – И что же в оконцовке, капитан?
– Ничего особенного. Я принимаю предложение. За пол-«лимона» в месяц согласен изредка заглядывать в ваш притон для профилактики. Довольны? Надеюсь, ожидаете от меня чисто охранной деятельности, а не раскрытия служебных секретов?
– Ни Боже мой! – заверил я, закуривая. – Если бы держал в голове последнее – предложил бы значительно более весомый гонорар. Логично?
– Логики вам не занимать! – ухмыльнулся участковый, поднимаясь с дивана на явно еще нетвердые ноги. – Мне пора. Ухожу.
В дверях капитан вдруг тормознулся и, не оглядываясь, добавил как бы между прочим:
– Любопытно все же, что за дрянь вы мне в пиво подмешали?.. Ладно, замнем для большей ясности! Счастливо оставаться! – и исчез за дверью.
– Вот козел! – возмутился Киса, непроизвольно сжимая свои кулаки-кувалды. – Делового из себя еще корчит, мент задрипанный!
– На кой ляд он нам сдался? – солидарно поддержал приятеля Цыпа. – Охрана нам и задаром не нужна! Сами с любым «наездом» справимся!
– А ты что об этом думаешь? – поинтересовался я у Петровича, желая, шутки ради, немного поиграть в демократию и заодно проверить умственный уровень нашего старикана.
– Я мыслю, Евген, что все идет путем, – важно и неторопливо начал управляющий, стараясь дипломатической витиеватостью задрапировать, по возможности, свою явную приверженность моим действиям и не задеть самолюбие наших молодых головорезов, которых, похоже, немного побаивался. – Как и положено в таких архисерьезных делах. Конечно, хороший мент – мертвый мент, но надоть все же учитывать и новомодные понятия. Нонче и живой мент может в тему оказаться. У нас ведь солидный бизнес, а не бандитизм шалый. В основном сегодня мозгами шурудить смысл, а не перышком. Я верно базарю, Евген?
– Все верно, – успокоил я вконец зарапортовавшегося старика. – Мы кинули наживку, и участковый ее с лету схавал. Охрана нам без надобности – согласен. Но в открытую вербовать инспектора в стукачи было бы идиотизмом непростительным. Спугнули б просто пташку. А так все в елочку будет. Коли коготок увяз – всей птичке пропасть! Не сомневаюсь – очень скоро Пилипчук станет со мною не только оперативной информацией делиться, но и страховать нас от вредного внимания своих коллег. Так-то, мальчики. Необходимо на несколько ходов вперед ситуацию просчитывать, раз сели играть!
– А вот садиться нам резону, кажись, нет! – съязвил Киса, широкой улыбкой демонстрируя полное единодушие с моими выкладками. – Я сразу вкурил, Михалыч, что ты морду хохлятскую не в охрану берешь. Больно комплекция у него хиловатая для «кожаных затылков»!
Закончив речь, Киса невольно погляделся в большое овальное зеркало на стене и явно остался доволен осмотром – его-то внушительные физические данные были вне всякой конкуренции.
Но природа, к сожалению, не терпит совершенства. «Масло» в «чайнике» верного соратника было где-то на уровне пятнадцатилетнего пацана. Ну да ничего. Мозгов Монаха на весь «монастырь» хватит, даже с излишком!
Да и Цыпа, по ходу, недалече от приятеля в развитии ушел. Вот сидит и молчит угрюмо. Дуется, как мышь на крупу. Понятно, никому неохота одному в оппозиции к коллективу оставаться. Могут принять за белую ворону.
– А я что – я ничего! – выдавил он наконец из себя, полностью капитулируя.
– Вот и ладушки! – подбодрил я его, дружески ткнув кулаком в плечо. – Как поживает тот участок земли у Балтыма? Удалось отыскать хозяина?
– Еще вчера! – похвалился Цыпа, обрадованный столь быстрому переходу на другую тему. – Но есть кой-какая загвоздка. Дело в том, что земелька не колхозу, а мэрии Верхней Пышмы принадлежит.
– Печально, – согласился я. – Городская чиновничья шантрапа семь шкур сдерет за регистрацию нашего малого предприятия – кладбища собачьего то бишь. Ладно. Сам этим займусь на досуге. А сейчас домой поеду. Надоела всяческая суета мирская, хочу отдохнуть на пару с каким-нибудь добрым классиком.
– Мы отвезем, – вскочил с дивана Киса, чуть стол не опрокинув.
– Не суетись. Меня Александр до фатеры доставит.
– И чего ты, Михалыч, в этом вояке бывшем нашел? – обидчиво надул губы Киса, сразу став походить на избалованного капризного мальчугана. – Да и не «подкован» он! А ствол шоферу просто необходим, раз тебя возит! Мало ли что!
– Пустяки, – отмахнулся я. – Серьезных врагов у нас, слава Господу, на сегодня нет! Да и «братишка» всегда со мной. До завтра, мальчики!
Подъехав к дому, отпустил Александра катить на все четыре, а сам поднялся на четвертый этаж, в свою холостяцкую однокомнатную квартирку.
Скоротал вечерок в обществе коньячного французского императора и увлекательнейшей книжки.
В эти дни я читал «Легенды и мифы Древней Греции». В лагере я ее, правда, уже читал, но все равно кайф космический. В отличие от одного импортного философа я никогда не считал, что «Повторение – признак скудости ума».
Нынче мне попалась легенда про царя Мидаса. Был такой фригийский правитель в седьмом веке до нашей эры. Крупно не повезло бедолаге – бог Дионис наделил его даром превращать в золото все, к чему бы он ни прикоснулся. Страшное проклятие, в натуре. Я бы в таком переплете оказаться не хотел! Это ж муки смертные! Потянулся, к примеру, «Наполеончика» хапнуть – бац! – бутылка из чистого червонного золота! Или еще вот: только взялся за желанный пышный задик молоденькой красотки – бац! – упруго-нежные ягодицы превратились в бездушно-холодный презренный металл! Б-р-р!! Да ни за какие коврижки! Хоть даже бриллиантовые!
Мало того. Мидас однажды дурканул и не похвалил музыкальную игру бога Аполлона. Так тот, крепко осердясь, наградил царя еще и длинными ослиными ушами. Беспредел натуральный! Похлеще, чем в «красной» зоне! Зря Шекспир сказал, что «Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте». История о бедняге Мидасе куда печальнее!
Глава 4
Чуть не полдня израсходовал на ликвидацию массы бюрократических препон на моем пути к намеченной цели – стать владельцем лесного участка у озера Балтым. Насовсем земельку не дали из-за каких-то закавык в действующем земельном кодексе. Получил желанное лишь в долгосрочную аренду.
Когда вышел наконец из мэрии, пачка стодолларовых банкнот в моем кармане заметно похудела. Но ничего не попишешь. На Руси издавна так заведено: не подмажешь – не поедешь. Черт им судья, этим хапугам-крючкотворам. Каждый зарабатывает в меру своих мерзких способностей.
По пути в родное заведение заскочил в знакомую строительную фирму и договорился, что уже сегодня мой участок начнет принимать цивилизованный бетонно-деревянный вид. Плотницкая и землекопные бригады тоже влетели в копеечку, но это меня ничуть не расстроило – физический труд надо всегда хорошо оплачивать. Хотя б из жалости к работягам – они же, несчастные, не в силах собственными атрофированными мозгами даже на буханку хлеба себе нашевелить.
– Евгений Михайлович! – не оборачиваясь, сказал Александр, когда мы уже подъезжали к пивной. – Разрешите обратиться к вам с большой просьбой?
– Разрешаю, – усмехнулся я этому официальному базару, въевшемуся в бывшего офицера, видно, на службе. Ничего не попишешь: привычка – вторая натура.
– Не смогли бы вы зарплату мне выдать за полгода вперед?
– Зачем?
– Случай представился «Волгу» тридцать первой модели по сходной цене взять. И вам, думаю, комфортнее и солиднее будет на «волжанке» передвигаться, чем на «жигуле».
– Обо мне, выходит, заботишься? Похвально! Ладно, подумаю на досуге, – я вышел из затормозившей у забегаловки машины и, прежде чем захлопнуть дверцу, щедро разрешил: – На сегодня свободен. Подкалымь на стороне. Счастливо!
В полуподвальное заведение спустился в раздосадованном состоянии духа. Еще бы! Идиотское положение – не стану же я разжевывать водиле, что мне не автомобиль интересен, а лишь его госномер! Не поймет, гарантия. Примет, чего доброго, за шизанутого самовлюбленного нарцисса...
В кабинете управляющего был только Киса. Закатав рукава своей черной котоновой рубашки, раскладывал на столе сложный карточный пасьянс, сосредоточенно-мрачно попыхивая папиросным «косяком».
– Привет, Михалыч! – приветствовал меня верный подручный, на секунду уважительно приподняв из кресла свои девяносто килограммов. – Глянь, одни трефи прут! По ходу, я в натуре прав!
– И в чем же? – равнодушно полюбопытствовал я, вооружаясь банкой пива из холодильника.
– Да насчет Могильщика. Сегодня мне вдруг прям в башку ударило: а ведь он, слабак, может и явку с повинной сдуру накатать! Пьет по-черному, «гуси» уж давно из его «чердака» улетели! И карты вот подтверждают – сплошь кресты могильные выпадают...
Я отхлебнул холодную пенную жидкость и задумался. Дабы подстегнуть мыслительный процесс, выудил из помпезного Кисиного портсигара «забитую» папиросу и закурил.
А что? Выглядит весьма реально. Мания вины у Вадима уже налицо – сам признался в галлюцинациях. Если еще добавится мания преследования, то результат очевиден и не заставит себя ждать: либо вздернется, либо покакает в органы с повинной. Куда, короче, ни кинь – всюду клин, как говорится... Нет уж. В таком случае для него пусть выпадет лучше первый вариант. Петля то бишь. Впрочем, пуля мне больше как-то по душе. Поприличнее будет выглядеть...
Я покосился на карточный пасьянс. Действительно на столе лежали одни траурные трефы. Наверно, Киса спецом так хитро намухлевал. Ладно, это уже не имеет значения. Решение принято.
– А где Петрович? И Цыпа?