– Вот именно поэтому! – заявил Цыпа, явно любуясь делом рук своих. – Цыганская братва назначит за убийц Барона очень аппетитный куш, и кто-то из этих башковитых мальчиков обязательно скумекал бы, как нас подставить, получить валютный приз, а самому целым остаться! А так – все концы в воду!
– В воздух – точнее, – по привычке поправил я и, не удержавшись, попенял: – Все-таки излишне ты жесток, брат!
– Школа Монаха! – оскалился Цыпа, нахально не желавший признавать объективную критику.
– Какая, к черту, школа! – выругался я, охваченный праведным гневом. – Разве я бы позволил ребятам так долго мучиться?! Шлепнул бы – и все дела! А ты что творишь? Посмотри сам: в машине кто-то все еще шевелится, выбраться пытается!
Рука соратника дернулась под куртку к «стечкину», но замерла на полдороге:
– Не, Евген, тебе просто померещилось. Глянь, как лихо полыхает! В таком огне даже клопы не выживут, не то что людишки! За пятнадцать минут пламя всех сожрет до костей, ничего червям не оставит. Гарантия!
Я вдруг вспомнил, что забыл нынче покормить милого бессловесного Наркошу. Вот ведь дьявольщина какая – все бегаем, суетимся в мелких повседневных делах и заботах, неприлично забывая святой долг гуманизма беспокоиться о благополучии братьев наших меньших.
Решительно забравшись в «мерс», я опустил боковое окошко и рявкнул:
– Кончай ерундой заниматься! Завтра подгоню тебе видеофильм, где все это значительно круче и красивей смотрится. Поехали! У меня попугай голодный сидит! А обижать Божье создание – грех великий! В натуре!
Извозчик, или могила на двоих
В аэропорту что день, что ночь – все едино. Нестихающая человеческая сутолока улетающих, встречающих и провожающих, активно функционируют кафе и бары в своем беспрерывном стремлении выудить у путешествующей публики побольше дензнаков.
Вадим стоял, прислонившись к бамперу старого личного «жигуля», и старательно высматривал в людской толпе потенциального пассажира. Желательно, чтоб тот был один и с большим багажом. «Пиджак» – как с давних времен между собой называют таксисты состоятельного клиента, который никогда не глядит на счетчик и без малейшего сопротивления платит столько, сколько запросит извозчик-таксист.
К автостоянке фланирующей неторопливой походкой приближались трое молодцов с короткой «боксерской» стрижкой и в одинаковых черных кожанках «а ля Ван Дам». Хотя мысленно Вадим прозвал их «вам дам», что более соответствовало сути этих наглых приблатненных «качков», признающих исключительно лишь право кулака, кастета и ножа. Все перечисленное, естественно, у них в наличии было в достатке. В данном факте Вадим уже имел малоприятную возможность убедиться.
Произошло это примерно месяц назад. Он только-только приобрел лицензию на занятие индивидуальной трудовой деятельностью на своем личном автотранспорте.
Заработав на «жигуле» за неполную неделю почти пятьсот рублей, Вадим чуть было не поверил в благополучно-безоблачное будущее своей семьи, состоящей из жены Катарины и полуторагодовалой дочурки Вероники. Но он был наивен, как все глупые фраера. Неприятности ждали его на аэровокзале – самой прибыльной точке для частного извоза.
Стоило Вадиму припарковаться на автостоянке, как к его машине тут же подошли трое.
– Привет, земеля! Ты уж второй день здесь зажигаешь, а с нами все не познакомишься. Неприлично!
– В чем дело, ребята? – спросил Вадим, шаря рукой монтировку, постоянно лежавшую на всякий случай между передними сиденьями.
– Выйди-ка, хлопец, побазарить нам срочно треба по душам и по-деловому. Как положено! – оскалился в кривой ухмылке один из молодых «качков» с многодневной рыжей щетиной на круглых упитанных щеках.
Конечно, по уму следовало ударить по газам и слинять от греха и опасной троицы подальше, но Вадим, понадеявшись на верную тяжелую железяку, не раз уже выручавшую его из подобных непростых ситуаций, уверенно-смело вылез из машины, зажав монтировку в правой руке.
Но на этот раз привычное шоферское оружие не спасло своего хозяина. Не успел Вадим выпрямиться, как получил мощный удар по затылку чем-то увесистым. В полуобморочном состоянии свалившись мешком на асфальт и потеряв при падении свою единственную надежду – монтировку, Вадим вдруг ощутил полнейшее безразличие к происходящим событиям и вообще ко всему окружающему миру.
Чувствуя щекою пыльный шершавый асфальт и вдыхая сложный конгломерат запахов, состоящий из бензиновых выхлопов автотранспорта, окурков и засохшей грязи, он со всей очевидностью понимал, что оказать сопротивление уже не в силах, нечего и трепыхаться зазря – бессмысленно-бесперспективное это занятие.
Детина с рыжей щетиной рывком поднял Вадима за шиворот куртки-ветровки и прислонил к капоту «жигуля».
– Просекаешь, за что схлопотал по кумполу? – поинтересовался он, противно скалясь желтыми прокуренными зубами.
– Нет. Не в курсе, – честно признался Вадим, тяжело привалившись плечом к своей машине, чтоб не потерять равновесие.
– Ну и дурак! – радостно констатировал молодой «качок», снимая с пальцев и пряча в карман массивный медный кастет. – Наказали тебя за нахальство.
– В смысле? – Вадим даже удивился.
– В прямом! – жестко заявил рыжий вожак троицы. – Ты, земляк, не соблюдаешь основной закон. А он четко указывает – надо делиться с ближними. С нами то есть. В обязаловку, дорогуша! Десять баксов за каждый день работы в порту. Усек?
– Но ведь раз на раз не приходится, – сделал слабую попытку возмутиться начинающий таксист. – Бывает, за весь вечер ни одного пассажира не подцепишь! Сейчас все предпочитают садиться на иномарки или, в крайнем случае, на «волжанки».
– А это уже нас не колышет, – усмехнулся вожак. – Коли здесь нарисовался – плати и не рыпайся. Закон один для всех. Или его тебе нужно в башку кастетом вбить? Ты только намекни – я с большой охотой и громадным удовольствием. Обожаю, признаться, такие профилактические «массажи» несознательным тупорылым частникам делать. В натуре, гадом буду!
«Чего это он сам себя костерит?» – не понял блатного жаргона Вадим, но вслух сказал другое, с трудом шевеля слипшимися губами:
– Я согласен. Согласен платить.
– Молоток! – одобрил рыжий, явно довольный сговорчивостью «клиента». – Отстегивай первый взнос. С тебя двадцатка баксов – за вчера и сегодня. Можно в рублях по курсу, мы не гордые.
Когда Вадим расплатился с наглой «крышей» автостоянки, в его кошельке осталось всего семнадцать рублей с мелочью – даже заправить бак горючим не хватит.
Малосвятая троица с видом победителей медленно-важно удалялась в сторону второй автостоянки у гостиницы аэропорта.
С ненавистью глядя им вслед, Вадим лихорадочно прогонял в мозгах возможные свои контрмеры против банды вымогателей. Увы, ничего путного в голову не приходило, хоть тресни.
Целый час безрезультатно прождав пассажиров, Вадим чертыхнулся, помянув всех святых в нелицеприятном для них ракурсе, и поехал обратно в город.
На развилке пришлось сбавить скорость – чуть ли не десятиметровый участок трассы оказался под дымящейся грязно-мутной водой. Опять, видно, где-то прорвало трубу теплоцентрали. Немудрено – подземные коммуникации вконец проржавели, а денег на их замену у города нет. Впрочем, как и во всех других местах в обворованной нуворишами России. Не реформы по стране гордо шествуют, а беспредел и бардак, ставшие уже нормой жизни.
Неожиданно для себя Вадим вдруг вспомнил Ивана – слесаря из жэка. В сильном подпитии тот как-то хвастался, что имеет крупные связи в среде блатных уголовников.
Возможно, сантехник не врал, и тогда стоит к нему обратиться за помощью. Чем черт не шутит, пока Бог спит. Авось сведет с нужными людишками, и те отгородят Вадима от необоснованных наездов портовой шпаны? Есть смысл попробовать. Верно говорится: на безрыбье и рак – рыба. Других вариантов все равно нет то бишь.
Поставив машину в железный гараж у своей пятиэтажной «хрущевки», Вадим направился по известному ему адресу сантехника, благоразумно не забыв прихватить по пути в магазине бутылку портвейна «три семерки» – горячо и беззаветно любимого Иваном напитка.
Поднявшись на нужный этаж, Вадим вдавил кнопку дверного электрозвонка. Ему открыла Ольга – безропотная, навсегда уставшая от жизненных невзгод женщина, давно смирившаяся со своей тяжкой участью жены алкоголика.
Иван был дома. Расположившись в крохотной кухоньке их однокомнатной квартиры, хмуро мастерил низкий стульчик – явно для малыша.
Узрев в руках гостя чудесную стеклянную емкость со светло-коричневой жидкостью, хозяин заметно оживился и отложил плотницкий инструмент на подоконник.
– Ты чего, Вадик, все еще свою лицензию индивидуала обмываешь? – высказал догадку Иван, укоризненно-радостно качая лохматой головой. – Кажись, уже вторая неделя пошла. Ну, ты даешь!
– Да нет, – поморщился от такого унизительного предположения гость. – Я с того раза капли в рот не брал.
– Ну-ну, – явно не поверил в подобную неслыханную трезвость хозяин квартиры. – А сегодня решил размочить?
– По делу я пришел. Но дело не простое – без бутылки не разобраться, как говорится.
– Ясно, – ухмыльнулся Иван. – Побольше бы таких дел, и серая жизнь махом превратится в сказочный праздник. Как разбираться будем? Стаканами или рюмашками?
– Как хочешь. Мне все едино, – вяло отозвался Вадим, начиная подозревать, что совершенно напрасно сюда приперся. Толку не будет. Зря последние деньги на винный «пузырек» издержал.
Не дожидаясь мужниных распоряжений, Ольга быстро приготовила на газовой плите обычную дежурную закуску – яичницу с ломтиками «Докторской» колбасы и, не поднимая глаз, молча удалилась в комнату, скромно прикрыв за собою дверь.
Намахнув по полстакана янтарного напитка, приятели жадно задымили сигаретами, игнорируя сковородку с аппетитно дымящейся яичницей. Иван после первой дозы спиртного никогда не закусывал из принципа, а Вадим о еде даже помыслить не мог – голова была занята неожиданными личными неприятностями в виде портовой шпаны, обложившей его рэкетирским оброком.