«Список», – подумал Грэйсон. Старик собирал досье на каждого, с кем обошелся несправедливо. Тут его осенило, что имел в виду Ксандр, когда сказал, что у него есть «связи» в доме Хоторнов.
– Ксандр попросил тебя проверить Список.
– Он рассказал мне, что ты ищешь.
«Мой отец застрелился, когда мне было четыре года», – заговорил женский голос в голове у Грэйсона.
– Ты нашла? – спросил он у бабушки. – Нашла его?
– За кого ты меня принимаешь, мальчик? Конечно, я его нашла!
«Это сделал Хоторн».
– Что сделал Старик? – тихо спросил Грэйсон.
– Купил миноритарную долю в индивидуальном патенте.
– На что был этот патент?
– В досье это не указано. Как и номер патента.
Грэйсон обдумал услышанное.
– Там было что-то еще?
– Только чек. Твой дедушка послал цветы на похороны этого человека. Несколько сентиментально для Тобиаса, если хочешь знать мое мнение.
– Как звали этого мужчину? – спросил Грэйсон. «Как звали ее отца? Какая у нее фамилия?»
– Имя Томас, фамилия Томас. – Бабуля фыркнула.
– Томас Томас? – Грэйсон прищурился. Это сильно напоминало какой-то код. «С чего начинается пари? – вспомнилось ему. – Не с этого». – Про дочь, как я понимаю, в досье нет ни слова?
Глава 55Грэйсон
Грэйсон сделал ровно один шаг в вестибюль, как к нему быстрым шагом направилась портье.
– Мистер Хоторн, я хотела бы извиниться за недоразумение, возникшее ранее с вашей гостьей.
Джиджи. Стоило Грэйсону подумать о ней, как перед ним возникло ее лицо: широко раскрытые ярко-голубые глаза, когда она поняла, кем он ей приходится.
– Все в порядке, – сказал Грэйсон, и менее честолюбивый менеджер отеля по его тону понял бы, что разговор окончен.
Однако от этой женщины не так просто отделаться.
– Хотите, я освобожу для вас бассейн?
Грэйсон ступил на мощеный пол и сразу же осознал два факта. Во-первых, в бассейне кто-то был. Во-вторых, этим кем-то была Иви.
– Тебе больно?
– Из-за моего существования?
– Я про твою рану. – У Грэйсона возникает внезапное желание нежно убрать ее волосы от синяка. Но он твердо и безоговорочно перебарывает это желание.
– Кое-кто хотел бы услышать «да», – с вызовом ответила Иви. – Кое-кто хочет думать, что девушки, подобные мне, слабые.
Грэйсон подходит ближе, но не прикасается к ней.
– Боль не делает тебя слабой.
Их взгляды встречаются, и вот она уже совсем не похожа на Эмили.
– Ты сам-то в это веришь, Грэйсон Хоторн?
Грэйсон вернулся в реальность и изобразил ледяное спокойствие. Его уже раз оставили в дураках, и никому не позволено дважды одурачить Грэйсона Хоторна.
Он развернулся, твердо намереваясь уйти. Из тени к нему шагнул Маттиас Слейтер. При дневном свете темно-русые волосы стража отливали золотом, но его глаза все равно казались почти черными. Одним шагом он преградил Грэйсону дорогу.
Быстрый. Бесстрашный. Вооруженный. Грэйсон верно оценил его еще в предыдущий раз. Чернила на его бицепсах теперь были более заметны – татуировка была не одна: толстые, черные, изогнутые линии, похожие на числовые отметки, отраженные в кривом зеркале.
«Или на следы от когтей».
– Уйди с дороги, – приказал Грэйсон.
Маттиас Слейтер не сдвинулся с места.
Грэйсон сам шагнул в сторону, но его противник повторил это движение и снова встал у него на пути. Грэйсон развернулся и зашагал было к боковому выходу, но тут раздался громкий щелчок взводимого курка.
«Ты не собираешься стрелять в меня, Маттиас», – подумал Грэйсон и продолжил идти, даже не обернувшись. Но тут он услышал, как из бассейна вылезает Иви, и это заставило его застыть на месте.
Так не должно быть.
Он и сам это знал.
– Здравствуй, Грэйсон! – Мокрые ноги Иви шлепали по полу.
– Мне не о чем с тобой говорить. – Грэйсон заставил себя двигаться, но перед ним снова возник Маттиас Слейтер, загородив собой боковой выход.
– Это ложь! – Иви прошла мимо него, медленно развернулась, и они оказались лицом к лицу. – Но мы всегда были лжецами.
Ее слова и ее присутствие эхом прокатились по пустоте где-то глубоко внутри Грэйсона. Лишь один мускул напрягся в его челюсти.
– Нет никаких «мы», Иви.
– По крайней мере, я лгу только ради выгоды, ради цели. – Иви сделала шаг вперед. – И я не лгу сама себе.
Она использовала его. Сделала его своей пешкой, а затем выбросила за ненадобностью. Она пришла за его семьей. Лучшее, что она заслужила, – его равнодушие, и только поэтому Грэйсон не стал осложнять ситуацию, взыскав справедливую цену за ее предательство.
Она ничего от него не получит.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Грэйсон; вопрос истинного Хоторна – скорее приказ или требование.
Иви ответила вопросом на вопрос:
– Как дела у твоих сестричек?
Грэйсон пришел в ярость. Если это была угроза…
– Это так нелегко, – продолжала Иви, – быть посторонним для своей семьи, видеть, как оно могло быть. Каким ты мог быть, сложись все по-другому.
Грэйсон разгадал ее игру. «Мы разные, Иви».
– Ты сама сделала свой выбор. – Он сказал это тихо, но с нотками предостережения.
И ей следовало бы понять это предостережение.
Но она этого не сделала.
– Хочешь, чтобы я сказала, что жалею о том, что сделала ради того, чтобы стать наследницей Винсента Блейка? Что мне хотелось бы и дальше зависеть от вашей милости? Ее милости? – Должно быть, она имела в виду Эйвери. – Ждешь, что я скажу тебе, будто деньги и власть не имеют никакого значения?
Конечно, они имели значение.
– Я ничего от тебя не жду. – Голос Грэйсона звучал бесстрастно. Он не собирался снова дать ей шанс воспользоваться его слабостями.
– Ты понятия не имеешь, что такое быть сейчас мной, Грэй!
Она назвала его Грэем. Если Иви рассчитывала, что это как-то подействует на него, то ее ждало разочарование.
– Ты получила, что хотела, – жестко и хладнокровно ответил Грэйсон. – Ты единственная наследница огромного состояния.
– Я одна, – слова слетели с ее губ, словно признание.
Беззащитность всегда была любимым оружием Иви.
– Мне приходится каждый божий день доказывать, что я того стою, – продолжала она, – осознавая, что, если обману его ожидания, он заберет у меня все печати, одну за одной, и я останусь ни с чем.
Иви перехватила взгляд Грэйсона, ожидая ответа, и, когда Грэйсон промолчал, она повернулась к телохранителю.
– Слейт, скажи Грэйсону, сколько людей моего прадедушки преданы мне?
Лицо Маттиаса Слейтера ничего не выражало, отчего он казался еще опаснее.
– Только один.
«И это ты», – подумал Грэйсон.
Иви схватила Грэйсона за подбородок, заставляя его взглянуть на нее.
– Ты хотя бы можешь смотреть на меня?
«Зачем?» – мысленно спросил Грэйсон, а вслух сказал:
– Что тебе от меня нужно, Иви?
В ее глазах мелькнуло что-то, похожее на боль.
– Что мне от тебя нужно? – Иви вздохнула. Потом еще раз. – Ничего.
Она выпятила подбородок.
– Пока что. Когда мне от тебя что-нибудь понадобится, ты тут же об этом узнаешь.
Она провоцировала его. И Грэйсон, черт бы его побрал, заглотил наживку.
– Держись подальше от Джиджи и Саванны, – сказал Грэйсон жестко и грозно.
– А как бы поступил Тобиас Хоторн? – парировала Иви. – Отказался бы он от своего преимущества? А ты, Грэй?
Взгляд Иви мог быть таким же пронзительным, как у Грэйсона, – когда она того хотела.
– Мне вот интересно, что ты и твои сестрички обнаружили в той банковской ячейке?
А вот это точно угроза.
– Уйди с дороги, – приказал Грэйсон ледяным тоном, – отзови своего цепного пса и дай мне пройти.
– Или что? – Иви взглянула на него, вынуждая его посмотреть на нее в ответ.
– Уйди с дороги, – повторил он более настойчиво, – или я сам тебя уберу.
Она осталась стоять на месте.
– Можешь обманывать сколько хочешь, Грэйсон, себя, меня, но не забывай, я знаю, что твой отец никуда не пропадал. Единственное, что заставляет меня молчать, – это обещание почтенному Старику, который не будет жить вечно. – Иви сверлила его взглядом. – И ты еще захочешь, чтобы я была на твоей стороне.
И вот это произошло.
– Если ты попробуешь подобраться к Эйвери, – сказал Грэйсон, отвечая угрозой на угрозу, – если даже в мыслях окажешься рядом с моими сестрами, я уничтожу тебя!
Иви наклонилась и прошептала ему на ухо:
– Это обещание?
Глава 56Грэйсон
Грэйсон даже не взглянул на бассейн после ухода Иви. Вместо этого он вернулся в отель, быстрым шагом направился к лифту, нажал кнопку своего этажа и подождал, пока двери закроются. На его челюсти дернулся единственный мускул. Лифт рванул вверх.
Грэйсон преодолел три этажа, а потом резко поднял руку и нажал кнопку аварийной остановки. Лифт резко встал между этажами. Раздалось пронзительное жужжание.
Руки Грэйсона, опущенные по бокам, сжались в кулаки. «Я контролирую ситуацию». Он верил в это. Он был таким. И тем не менее он вдруг осознал, что достает из кармана телефон и открывает галерею. На автопилоте Грэйсон прокрутил сделанные им фотографии паролей Кента Троубриджа и ключа от банковской ячейки. Следующим был снимок Джеймсона и Ксандра, каждый из которых держал в руках по рулону клейкой ленты.
Мальчишник Нэша. Грэйсон позволил воспоминаниям нахлынуть на него, очищая разум от всего остального, как волна, разбивающаяся о песок. Правила домика на дереве. Грэйсон чуть заметно улыбнулся и продолжил листать дальше. Большинство фотографий, которые он делал, были снимками предметов, природы или толпы – красота в мгновениях, запечатленная именно так: реальная, настоящая, его.
Грэйсон остановился, дойдя до фотографии руки на рукояти меча.