не должно быть кубиков на животе!
– Полностью согласен! – мрачно согласился Ксандр. – Оденься уже, чувак!
Грэйсон был готов убить своих братьев. Он уже не раз ясно дал понять Нэшу, что не нуждается в помощи.
Словно прочитав его мысли, Нэш качнулся на каблуках.
– Правила домика на дереве.
Что было в домике на дереве, остается в домике на дереве – и ни один из них не может выгнать оттуда других.
Грэйсон прищурился.
– Как ты мог заметить, это не наш домик на дереве. – Не дав Нэшу времени ответить, он повернулся к Саванне: – Тебе лучше отвезти Джиджи домой.
– Не говорите обо мне так, словно меня здесь нет! – Пока что пьяная Джиджи была довольно жизнерадостной, но сейчас в ее голосе не слышалось ни капли веселья. – И перестаньте вести себя так, будто я не в состоянии сама принимать решения! Я самостоятельный человек! Генератор отличных идей! Я… саморатор! – провозгласила Джиджи. – Покажи мне фотографии.
Глава 58Грэйсон
Пьяная Джиджи была на удивление решительна. Грэйсон все-таки впустил ее в своей номер. Саванна последовала за ней, а Ксандр и Нэш вообще чувствовали себя как дома.
Грэйсон открыл кейс с фотографиями. Он перевернул одну, не позволив себе даже вспомнить, сколько ему было лет, когда ее сделали.
– Дата написана на обороте, – сказал он, контролируя голос. Больше ничего.
Он проверил вторую фотографию и третью – то же самое. Джиджи начала раскладывать фотографии.
– Что, если папа пытается нам что-то сказать? – предположила она.
– А что, если он ушел, – возразила Саванна, – потому что ему все равно?
– Не говори так! – взмолилась Джиджи. – Ты действительно думаешь, что я искала ответы, искала папу только ради себя?
Выражение лица Саванны было очень трудно прочитать.
– Боже!
– Ты, – ответила Джиджи, – была всем, что он хотел видеть в дочери.
Саванна опустила глаза.
– Но этого все равно оказалось недостаточно.
Грэйсон отвернулся от них.
– По дороге сюда я пообещала себе, что, если есть, хотя бы маленький шанс, докажу невиновность папы, – сказала Саванна и проглотила вставший в горле ком. – Но, может быть, я просто хочу понять, почему ему вечно всего было недостаточно.
Джиджи обняла Саванну, но почти сразу ее голубые глаза сузились.
– Доказать, что папа невиновен в чем?
Грэйсон ждал, что Саванна соврет сестре, ведь именно она настаивала на том, что Джиджи, как и ее мать, нужно защитить.
– В хищении бабулиных денег, в опустошении маминого трастового фонда.
Джиджи обдумывала услышанное.
– Жаль, но я начинаю трезветь. По-моему, мне не помешает еще одна «мимоза».
– Ты напилась «мимозами»? – спросил Нэш.
Джиджи подняла вверх один палец.
Вмешался Ксандр.
– Одной «мимозой»?
– И четырьмя чашками кофе, – призналась Джиджи.
Саванна прищурилась.
– О господи боже!
Джиджи посмотрела на сестру.
– Я прощаю тебя, – сказала она, и оттого, что эти слова прозвучали так неожиданно, Саванна потеряла дар речи. – Ты просто хотела защитить меня.
Джиджи повернулась к Грэйсону.
– Тебя я тоже прощаю, Повелитель лжи, потому что я тебе нужна. – Она посмотрела на Ксандра и Нэша. – Он чересчур серьезен.
– Неправда, – проворчал Грэйсон.
Джиджи подскочила к нему со скоростью молнии и начала щекотать за бока.
– А теперь фотографии…
Грэйсон отбросил ее руку и отпрыгнул, когда она снова попыталась пощекотать его.
– Нам не нужны фотографии, – сжалилась над Грэйсоном Саванна и отвлекла внимание на себя. – Мы уже знаем, куда нам двигаться дальше.
Глава 59Джеймсон
Раздался звон церковных колоколов. Брэдфорд первым добрался до двери.
Она оказалась незаперта.
Джеймсон позволил остальным выйти, затем повернулся к Эйвери и тихо прошептал ей прямо в ухо:
– Мы ищем пещеры контрабандистов. Очевидно, что они на берегу океана. С остальным разберемся потом, главное – найти пещеры.
Но сначала они должны были отыскать выход из огромного «незамка», который, по словам Иена, был для него и его братьев бóльшим домом, чем любое из владений его отца, где они жили.
Его братья, Саймон и Боуэн. Джеймсон выбросил эту мысль из головы, пробираясь по коридору, Эйвери следовала за ним по пятам.
В конце коридора они нашли банкетный зал. Верхнюю половину всех четырех стен украшали обои; нижняя часть была обшита деревянными панелями с вырезанными геометрическими узорами. С белого потолка свисали десятки лепных украшений, каждое заканчивалось треугольным острием.
В одной из стен был выход в другую большую комнату – белую, без мебели, с замысловатой деревянной лестницей, которая вела к фойе с дверью.
Парадная дверь.
Джеймсон распахнул ее и ступил на камень. Поместье осталось позади, его взгляд был устремлен вперед. Вокруг него простиралось зеленое пространство. Рядом с домом росли сады. А вдалеке?
Большие камни. Скалы? А внизу – и так далеко, насколько хватало глаз, – простирался океан.
– Сюда! – Джеймсон даже не оглянулся на Эйвери. Он знал, что она последует за ним в любом случае. Не задумываясь, он на бегу снял смокинг. Девушка, вероятно, жалела, что не может избавиться от бального платья.
Мощеная дорожка пересекала то, что когда-то было ухоженным садом, но теперь заросло. Деревья и цветы, два небольших бассейна с карпами – один прямоугольный, другой круглый, – окруженные живой изгородью. Джеймсон осматривался: горизонт, океан, утесы.
Пробежав еще немного, Джеймсон остановился и постарался не обращать внимания на ноющие ребра, а затем протиснулся под кирпичную арку и оказался в саду камней. Тысячи камней устилали неровную землю, между ними росли мох и трава.
– Не споткнись, – крикнул Джеймсон через плечо.
– Я не из тех, кто прыгает не глядя, – ответила Эйвери, – впереди ворота. Они закрыты.
Джеймсон тоже увидел ворота и стену, окружавшую сад камней. Что, если мы заперты внутри? Минуя статуи, солнечные часы, путаясь в буйно разросшихся растениях.
Джеймсон бежал, не останавливаясь, пока не добрался до ворот.
На них висел большой чугунный замок. Джеймсон потянул за него – и замок поддался. Он попробовал открыть ворота.
– Застряло, – процедил он сквозь зубы.
Правая рука Эйвери ухватилась за одну из перекладин ворот, за ней последовала левая.
– Будем толкать вместе, – сказала она ему.
Раз, два, три!
Они не считали вслух – им и не надо было. Ворота поддались, и они шагнули за каменную стену на дикую зеленую траву, скалы высились меньше чем в сотне ярдов [17] от них. И тут Джеймсон подумал, что ключ, за которым они сейчас охотятся, вполне мог быть от шкатулки с его тайной.
«Не сейчас! – эта мысль пронеслась в его мозгу, заглушая даже боль в боку. – Разберешься с этим позже. А пока просто играй».
Джеймсон побежал, и Эйвери последовала за ним. Они добрались до обрыва.
Джеймсон посмотрел вниз. Он и не подозревал, как высоко они забрались. Неудивительно, что это место назвали Вантиджем [18]. Спуск к океану был довольно крутым – не менее трехсот футов.
– Нам нужно придумать, как спуститься вниз, – пробормотал Джеймсон. Он повернулся и посмотрел в обе стороны. Обрыв был таким же крутым на всем его протяжении. Не видно было, есть ли внизу пляж.
Эйвери положила руку на его поясницу, и он, проследив за ее взглядом, увидел часть утесов, усеянных дикими маками.
Точно такими же, как тот, что он нашел в книге.
Глава 60Джеймсон
Недалеко от маков они нашли лестницу, вырубленную в скале и почти полностью скрытую от посторонних глаз. У нее не было ни перил, ни ограждения.
А у них не было права на ошибку.
– Тебе лучше остаться здесь. – Джеймсон знал, что не стоило говорить это Эйвери. Правда знал. – Это платье не создано для лазанья по скалам.
Эйвери завела руки за спину, и Джеймсон услышал звук расстегивающейся молнии.
– С платьем проблем не будет.
Эйвери позволила ему упасть на землю. Внизу оказалась маленькая черная комбинация, которая прикрывала девушку до середины бедра, и Джеймсон заслужил медаль за то, что смог удержать себя, – ее темные волосы, откинутые с лица, и столько обнаженной кожи!
– Когда мы найдем ключ, – хрипло пообещал Джеймсон, – то отпразднуем это.
– Мы отпразднуем, – сказала ему Эйвери Кайли Грэмбс, прекрасно понимая, как она на него действует, – когда найдем все три.
Каждая ступенька, ведущая вниз, казалась круче предыдущей. Избитое тело Джеймсона возражало против любого движения, но он игнорировал его. К счастью, умение держать равновесие и игнорировать боль являлись почти такой же особенностью Джеймсона, как и готовность идти на риск, а Эйвери была просто создана для этого. А еще создана для него.
Джеймсон перепрыгнул через последние несколько ступенек и приземлился на пляж. Эйвери сделала то же самое. С того места, где они стояли, было заметно, какой здесь узкий пляж и что на нем больше гравия, чем песка. Время отлива. Невдалеке виднелись несколько пещер, но их почти наверняка больше – не исключено, что их там десятки.
– Куда теперь? – спросила Эйвери, и Джеймсон понял, что она скорее размышляет вслух, чем спрашивает, и ее мозг работает так же быстро и методично, как у любого Хоторна.
В этот раз он первым нашел ответ.
– Туда. – Джеймсон не спускал глаз с каменной скульптуры на границе с пляжем, и он понимал: когда начнется прилив, ее частично скроет вода.
Они побежали к ней. Ветер бил в лицо. Волосы Эйвери развевались, но это ничуть не замедляло ее. Они остановились, только когда очутились у основания скульптуры.
Джеймсон окинул ее взглядом: статуя женщины. Он повернулся к Эйвери: