глядом, молчал, пока не убедился, что она снова не отведет глаза.
– Мы только и делаем это, – тихо сказал он, – выживаем.
Эйвери чуть заметно улыбнулась, и Грэйсон внезапно осознал, что впервые, с тех пор как он встретил Эйвери Грэмбс, ее близость не вызывала ни боли, ни напряжения.
Однажды она сказала ему, что они семья. Может, какая-то часть его бежала и от этого.
– Что, по мнению твоих сестер, случилось с их отцом? – Эйвери всегда предпочитала сразу переходить к наиболее важным вопросам.
– Не знаю, что они думают на самом деле, – ответил Грэйсон. – По общему мнению, он сбежал из города. По-моему, сейчас они думают, что он вполне способен на это. Они знают, что ФБР ведет против него расследование.
– Так, возможно, он действительно сбежал. И по дороге нанял кого-то, чтобы они следили за мной. Тебе необязательно рассказывать сестрам все, но ты мог сказать им, что это он стоял за взрывом, объяснить им, что ты защищал их от правды и защищал меня от необходимости заново переживать худшие времена в моей жизни.
«А Эйвери защищает меня».
– Как правило, – сказал ей Грэйсон, – чем дальше в лес, тем больше дров. И это редко хорошо заканчивается.
– Как правило, Грэй, когда люди сближаются с тобой, ты убегаешь.
Никому, кроме его братьев, не разрешалось так с ним разговаривать. Никому, кроме нее.
– Мне звонил Тоби, – продолжила Эйвери, – он полагает, что тебе звонила Иви.
Если Эйвери меняла тему, то не просто так.
– Можешь не волноваться из-за звонков Иви, – сухо ответил Грэйсон. – Тебе вообще не стоит волноваться обо мне и Иви, точка.
– Тоби сказал, что Винсент Блейк перенес сложную операцию на сердце. – Эйвери говорила сдержанно. – Врачи ждут, что он скоро встанет на ноги.
Она шагнула к Грэйсону.
– Тоби попросил передать тебе, что Иви следит за твоими сестрами.
– Я знаю. – Грэйсон посмотрел на нее, собираясь на этом закончить их разговор, но она была Эйвери Грэмбс, а он Грэйсоном Хоторном, и от нее не так просто отделаться.
– Иви отправила кого-то наблюдать за твоими сестрами, – перефразировала Эйвери, – но это все, что она делала, Грэйсон, – просто следила за ними, ничего больше. Она не предпринимала никаких действий против твоей семьи. Тоби в этом уверен.
Грэйсона воспитывали скептиком, но Эйвери он доверял безоговорочно.
– Тоби в этом уверен, – повторил он, – а ты уверена в нем.
– Он назвал меня ужасной девчонкой! – Эйвери мечтательно улыбнулась. – Он говорит правду.
– Ты и правда довольно ужасная, – невозмутимо согласился Грэйсон, но на его губах появилась тень улыбки.
Грэйсон автоматически начал анализировать последствия заявления Тоби, разбирая головоломку, которую считал решенной, и соединяя элементы по-другому.
– О чем ты думаешь? – спросила его Эйвери.
Грэйсон достал из кармана телефон, чтобы позвонить братьям.
– Я думаю, что, если Тоби прав и Иви действительно не имеет никакого отношения к внезапному всплеску интереса ФБР к делу Шеффилда Грэйсона, то мне нужно вернуться в Финикс.
Глава 92Джеймсон
Игра началась. Джеймсон наслаждался этой мыслью, прекрасно понимая, что значение фразы не имело никакого отношения к тому, в какую игру ты играл, а скорее к тому, за каким призом ты охотился.
Никто из них не собирался отпускать Грэйсона на охоту в одиночку.
Становилось все интереснее и интереснее.
– Подробности, – попросил Ксандр, когда они забрались в пуленепробиваемый внедорожник. – Не стесняйся, Грэй. Мы семья, и большинство из нас может смотреть тебе в глаза, не думая о лице, нарисованном у тебя на животе.
Грэйсон снова надел костюм. Джеймсон принял символическое решение надеть один из своих, и он не единственный, кто так поступил. Четыре Хоторна, четыре костюма. Эйвери была одета в черное.
Джеймсон не знал, кто попал под прицел его брата и почему, но выяснение этого наверняка повеселит.
– Незадолго до того, как я покинул Финикс, – сказал Грэйсон, когда Орен направил автомобиль к взлетно-посадочной полосе, где их ждал самолет Эйвери, – ФБР провело обыск в доме Грэйсонов. Шеффилда Грэйсона видели последний раз больше восемнадцати месяцев назад. Даже если расследование его сомнительной коммерческой деятельности продолжается, подобный ордер не выдается внезапно, по истечении восемнадцати месяцев, – кто-то приложил к этому руку.
«И этот кто-то, – подумал Джеймсон, – пожалеет об этом».
Нэш первым ответил на заявление Грэйсона вслух.
– Ты думал, этим кем-то была Иви.
Ксандр заерзал на сиденье.
– Это не так?
– Кент Троубридж, – бросил Грэйсон. Имя ничего не говорило Джеймсону – пока. – Он адвокат. Работал на мать Акации Грэйсон. Там есть история.
– Юридического характера? – поинтересовался Ксандр.
– Если бы я любил делать ставки, – ровным тоном проговорил Грэйсон, – то готов побиться об заклад, что история между Акацией и Троубриджем больше похожа на «ты вышла замуж за нищего Шеффилда Грэйсона вместо меня».
Джеймсон склонил голову набок, первые признаки выброса адреналина пробились в его кровь.
– Я люблю делать ставки.
Грэйсон мрачно улыбнулся.
– Знаю.
Прошло много времени с тех пор, как им четверым бросали подобный вызов, – пятерым, считая Эйвери.
Джеймсон откинулся на спинку сиденья.
– Расскажи нам подробнее.
Грэйсон начал рассказывать:
– Шеффилд Грэйсон вырос в бедности. Он женился на деньгах, и родители его жены финансировали его компанию. Он выводил средства из этих финансов, накапливая их на офшорных счетах. Когда умерла мать его жены, она оставила все дочери и внучкам, создав им трастовые фонды. Акация сама может управлять своим фондом, но у девочек управляющим является…
– Кент Троубридж? – предположил Джеймсон.
Грэйсон коротко кивнул.
– Мой отец вел дневник, в котором подробно описывал свои незаконные операции. Полагаю, это он лишил Акацию средств к существованию, но в дневнике об этом ничего нет. Записи о хищениях в его собственной компании? Да. Записи о его заговоре против Эйвери? Да. Но о трасте Акации ничего.
Джеймсон задумался.
– А у Троубриджа был к нему доступ?
– Он происходит из известной семьи юристов, имеющих тесные связи с семьей матери Акации, – ответил Грэйсон. – Если не Троубридж оформлял траст, то, вероятно, кто-то из его семьи. Предположим, что траст Акации пользовался теми же финансовыми учреждениями, что и трасты девочек, тогда, как мне кажется, Троубридж вполне мог найти способ получить к нему доступ. И если бы он считал, что Шеффилд Грэйсон занимался незаконной деятельностью, а потом сбежал из города…
– Троубридж мог бы довольно легко подстроить, чтобы Акация обвиняла в опустошении счетов своего мужа, – закончил Джеймсон. – Все так бы и поступили. О какой сумме идет речь?
Грэйсон мысленно подсчитал.
– От десяти до двенадцати миллионов в трасте Акации и равная сумма для каждой из девочек. Возможно, у Троубриджа какие-то финансовые проблемы…
Джеймсон достаточно хорошо знал брата, чтобы все понять по его тону.
– Но ты так не думаешь.
– Нет. – Взгляд Грэйсона посуровел. – Я думаю, дело в Акации.
– Он хочет контролировать ее? – спросил Нэш. Ничто так не выводило его из себя, как плохое обращение мужчины с женщиной.
– Он загоняет ее в угол, – мрачно ответил Грэйсон. – Нагнетает обстановку. Я слышал, как он говорил ей, что он все делает ради нее и она просто должна позволить ему позаботиться о ней. Я слышал, как он напоминал ей, что ее родителей больше нет, мужа больше нет, у нее никого нет. А самое интересное, что когда в дом Грэйсонов нагрянуло ФБР, он там и не появился – Акация не могла позволить себе нанять адвоката, а Троубридж предложил прийти как друг.
Грэйсон замолчал, но инстинкты подсказали Джеймсону, что брат не закончил. Просто он еще думает, складывая кусочки пазла в одну большую картину.
Им оставалось только ждать.
– Троубридж рассказал Саванне об обвинениях против ее отца, – продолжил Грэйсон, – и о том пустом трасте Акации. Кстати, прямо перед тем, как мы с Джиджи поссорились, она сказала, что Саванна поругалась с мамой из-за трастовых фондов девочек. Они хотели помочь ей оплатить услуги адвоката, но Саванна сказала, что условия траста не позволяют этого, если только…
– …если только Троубридж не подпишет это? – протянул Нэш.
– Может быть, – ответил Джеймсон, – но Грэйсон думает, что за этим стоит нечто большее. Не так ли, Грэй?
– Я думаю, – сказал Грэйсон тихим голосом, – что если моему частному детективу до сих пор не удалось получить копии документов по трастам, он уволен.
Глава 93Джеймсон
Они пересели из внедорожника в частный самолет, и к тому времени у Грэйсона уже были все документы. Он положил свой планшет так, чтобы все могли читать с экрана. Эйвери опередила Джеймсона, Ксандра и Нэша.
– Деньги находятся под контролем управляющего, пока бенефициару не исполнится тридцать лет… – Глаза Эйвери расширились, и она оторвалась от того, что только что прочитала. – Или он или она не вступят в брак.
Выражение лица Грэйсона стало мрачным.
– Саванне семнадцать, через семь месяцев исполнится восемнадцать. У нее есть парень, и этот парень – сын Кента Троубриджа.
Джеймсон не знал этих людей, пока только их имена, но он подумал о том, что Грэйсон уже сказал. Старший Троубридж загонял Акацию Грэйсон в угол, истощая ее финансы, используя ФБР, чтобы запугать ее, тем самым подталкивая их к единственному выбору – он… или его сын.
– Как я понял, парень нам не нравится? – осведомился Ксандр.
На лице у Грэйсона появилось убийственное в самом прямом смысле выражение.
– Он прикасается к ней, когда она не хочет, чтобы к ней прикасались. Я видел, как отец делал то же самое с Акацией – положил руку ей на плечо, медленно продвигаясь к шее. – В тот момент гранитные плиты были мягче, чем челюсть Грэйсона.