Чепуха. Не было никакого соучастия ЦРУ, ФБР, секретной службы, полиции Далласа, любых других органов – штата или федеральных. Что до иностранного заговора, то ничто из ставшего мне известным в последующие годы, не заставит изменить хоть один из важнейших выводов, сделанных нами тогда». Чтобы ни у кого не возникло и тени сомнений в его правдивости, Дж. Форд открыл свои мемуары цитатой из книги Экклезиаста Ветхого завета, назвав сами мемуары словами из этой цитаты – «Время врачевать».
В октябре 1965 года известный американский журналист, лауреат премии Пулитцера С. Фокс попробовал свои силы, выпустив книгу «Оставшиеся без ответа вопросы по поводу убийства президента Кеннеди». К сомневающимся прибавился молодой американский ученый Э. Эпштейн, развернувший свою диссертацию в книгу, названную «Расследование». Он утверждает, что работа комиссии Уоррена была «предельно поверхностной». Автор обратил внимание на скверную организацию дела – члены комиссии, занятые своими прямыми обязанностями, могли уделить расследованию только часть времени. Между тем материалы поставляли 28 правительственных ведомств, снабдивших комиссию документами, занявшими 300 кубических футов. Рассмотрение и оценка всех их легли на плечи юристов, привлеченных к работе.
Они избегали заниматься сложными вопросами, сосредоточив усилия на одном доказательстве вины Освальда. Но даже в этой ограниченной сфере, замечает Эпштейн, было сделано далеко не все: «Так, например, было свидетельство очевидца о возможном втором убийце, которое никогда не дошло до сведения комиссии, хотя материал представило ФБР». В то же время Уоррен отказался ознакомиться с досье ФБР об Освальде. Сославшись на «национальные интересы», он отослал досье назад в ФБР, удовлетворившись заявлением Э. Гувера о том, что Освальд никогда не работал в этой организации. В сущности, такой подход означал, подчеркивает Эпштейн, что «ФБР поверили иа слово». Был или не был Освальд агентом ФБР, так и не проверили. Назвав еще множество странностей в работе комиссии и изучив обстоятельства убийства, автор заявляет: «Существуют веские доказательства того, что Освальд не мог действовать в одиночку… Отстаивая свою версию истины, комиссия Уоррена стремилась разубедить народ и охранить национальные интересы».
Известный американский журналист Ф. Кук в обстоятельной статье в журнале «Нэйшн» в июле 1966 года вернулся к тому, что вызывало сомнение с самого начала. Он указал, что Освальд не мог за 5,6 секунды произвести приписанные ему три прицельных выстрела, а комиссия Уоррена наделила его качествами сверхстрелка. Кук настаивал на основании игнорированных показаний свидетелей, что 22 ноября 1963 года в Даллласе раздалось больше трех выстрелов. Он не снимал вины с Освальда, высказав, однако, остроумное предположение: Освальд стрелял не в президента, а в губернатора Коннэли. Последнего он мог считать повинным в том, что в бытность Коннэли морским министром обычная формулировка о демобилизации Освальда из морской пехоты была изменена на позорящую его. Одновременно с Освальдом стрелял кто-то другой, метивший в президента.
«Освальд, безусловно, являющийся преступником, – писал Кук, – был использован как удобное прикрытие теми силами, которые имели больше оснований, чем он, стремиться к расправе с президентом. Кто они, эти люди?
Улик для вынесения определенного решения не осталось, поскольку сама эта возможность была отброшена в сторону сначала властями Далласа, затем комиссией Уоррена. Никакого глубокого расследования, которое могло бы дать ответ на этот вопрос, проведено не было, а это означает, что человек, чья пуля оборвала жизнь президента Кеннеди, находится на свободе».
Декан философского факультета Калифорнийского университета профессор Р. Попкин начал с написания рецензии на книгу Эпштейна, а закончил выпуском собственной книги, в которой потребовал расследования, «независимого от правительства США, очевидно, являющегося заинтересованной стороной». Раскритиковав доклад комиссии Уоррена, профессор нашел, что в Далласе должен быть двойник Освальда. Он предупреждал, что «каменное молчание» в деле убийства президента к добру не приведет.
Громадный толчок кампании против доклада комиссии Уоррена дал нью-йоркский юрист Марк Лейн. Правдолюбец в стиле американских «разгребателей грязи» начала XX века давно подыскивал дело, которое с такой же силой прозвучало бы в наше время. Заступник бедняков, юрист, защищавший клиентов против полиции, лихоимства властей, жадных домовладельцев, Лейн получил известность в части Гарлема, граничащей с кварталами белого населения. В 1960 году его избрали в легислатуру штата Нью-Йорк от этого района, заселенного городской голытьбой. Он боролся за гражданские права угнетенного негритянского народа, идя на личный риск. На политическом собрании в Восточном Гарлеме ему запустили в голову жестянкой из-под пива, а в заповеднике расизма – штате Миссисипи Лейна вместе с местным негритянским лидером арестовали за совместное пользование сегрегированным туалетом в аэропорту. Летом 1962 года Лейн объявил, что не будет переизбираться в легислатуру, а посвятит себя написанию книги, дабы сделать «вклад в борьбу за мир».
Наблюдая по телевизору за происходившим в Далласе после гибели Кеннеди, Лейн был потрясен нарушением прав арестованного, который был убит, когда находился под стражей. Лейн немедленно встал на защиту правосудия, попранного местной полицией и Руби. Он энергично высказал свое мнение в печати, мать Освальда назначила Лейна защищать интересы убитого сына. Комиссия Уоррена отказалась признать его официальным адвокатом, но разрешила выступить перед ней со своими показаниями. Лейн использовал предоставленное ему право, сообщив личное мнение, и начал собственное расследование. 15 августа 1966 года появилась его книга «Торопливое суждение» – фронтальный удар по всей работе и выводам комиссии Уоррена.
В книге поставлен ряд интригующих вопросов. Автор отмечает, что 58 из 90 свидетелей убийства слышали выстрелы не из книжного склада, а с поросшей травой насыпи, находящейся по правой стороне улицы. Бреннан, давший полиции поразительно точное описание Освальда, которого он видел с расстояния в 40 метров от здания и в полумраке комнаты на шестом этаже, не мог опознать его в полицейском управлении вечером в тот же день! Разумеется, побеседовав с сотрудниками ФБР, он «освежил» свою память, уже после убийства Освальда положительно указал, что видел в окне именно его.
Почему же он лгал при опознании? Бреннан ответил: «Тогда и сейчас я считаю, что все это была коммунистическая деятельность, и, поскольку, по-видимому, я был единственным свидетелем и об этом знали, моя семья и я не были бы в безопасности». В этой связи Лейн нашелся: «Если Бреннан действительно верил, что «коммунистическая деятельность» стоила президенту Кеннеди жизни, и искренно опасался в этой связи, у него были бы основания опасаться и ныне, ибо заговорщиков не обнаружили». Шаг за шагом Лейн опровергал официальную версию убийства Кеннеди. Как и Эпштейн, Лейн полагал, что в президента стреляли и спереди, следовательно, было, по крайней мере, двое убийц. Комиссия заслушала 552 свидетеля, писал Лейн, «свидетельства, совместимые с презумпцией о том, что Освальд был единственным убийцей, принимались, даже когда они были неправдоподобны, свидетельства, противоречившие этой точке зрения, пусть самые убедительные, отвергались».
Лейн заклеймил работу комиссии Уоррена: «Если комиссия покрыла себя позором, то так же опозорено и федеральное правительство». Автор хватал широко, грозно закончив книгу: «Прецедент доклада комиссии Уоррена будет подрывать закон и бесчестить тех, кто написал его, не намного больше, чем тех, кто хвалит доклад». Солидная книга – около четырехсот страниц – производила впечатление уже своим внешним видом, не говоря о том, что предисловие к ней написал X. Трейвор-Ропер, а во введении автор выразил благодарность Б. Расселу и А. Тойнби, «прочитавшим рукопись и сделавшим замечания».
Книга Марка Лейна послужила поводом для нового обсуждения доклада Уоррена. В США раздались настойчивые голоса о необходимости провести новое расследование трагедии в Далласе. Указывалось, например, что выяснить, откуда стреляли, невозможно: посмертные рентгеновские снимки и материалы вскрытия куда-то исчезли, а многие важные документы засекречены комиссией Уоррена на семьдесят пять лет. «Нью-Йорк таймс» в передовой комментировала: «Споры по поводу точности и полноты доклада Уоррена теперь достигли размеров небольшой, но процветающей отрасли промышленности в США». Вскоре газета сообщила: «Группа общественных деятелей в Нью-Йорке попыталась провести конференцию «круглого стола» по поводу доклада Уоррена… Главная трудность, с которой встретилась группа, – невозможность найти достаточно авторитетного человека для защиты доклада Уоррена и его выводов». Сомнения множились.
Тогда близкий к правительственным кругам «Юнайтед стейтс ньюс энд уорлд рипорт» выступил с серией материалов в поддержку официальной версии. В числе их журнал напечатал громадное интервью с советником комиссии Уоррена А. Спектром, который повторил известные доводы в пользу того, что Освальд – единственный убийца. Рентгеновские снимки действительно не были представлены комиссии Уоррена, ибо Р. Кеннеди «отказался показать их кому-либо». Что до комиссии, то «из уважения к памяти покойного президента было решено не требовать их; комиссия заключила, что фотографии и рентгеновские снимки не были, безусловно, необходимыми». Отвечая на вопрос, следует ли открыть новое расследование, А. Спектор заявил: «Я не выскажусь против него, равным образом я против ограничения работы любого ученого, занимающегося рассмотрением и анализом работы комиссии, и его права не соглашаться с ее выводами». 29 октября 1966 года семья Кеннеди передала в национальный архив материалы вскрытия и посмертные рентгеновские снимки, оговорив, что доступ к ним возможен только с ее разрешения. Материалы, которые не были представлены комиссии Уоррена, так никто и не видел.