Волосы на голове напоминали тающий снежок, линзы очков в прозрачной оправе были такими толстыми, что Куин удивлялась, как уши и нос выдерживают их вес.
На шее дамы поблескивало жемчужное ожерелье, на пальце обручальное кольцо, а запястье охватывал кожаный ремешок часов с огромным циферблатом, который, похоже, выбирался из соображений практичности, как и туфли на толстой подошве.
– Я Эстелл Эббот, – скрипучим голосом представилась дама. – Юный Дэннис сказал, что вы меня искали.
Сидевшему за информационной стойкой Дэннису, по всей видимости, давно уже перевалило за шестьдесят, а значит, женщина, называвшая его юным, должна быть лет на двадцать старше.
– Да. – Куин встала, подошла к даме и протянула руку. – Мня зовут Куин Блэк. Миссис Эббот, я…
– Знаю. Писатель. Мне понравились ваши книги.
– Большое спасибо.
– Не за что. Если бы не понравились, я бы вам так прямо и сказала. Вы ищете материал для новой книги о Холлоу.
– Да, мэм.
– Тут довольно много информации. Полезной. – Она окинула взглядом стопку книг на столе. – И всякой чуши.
– В таком случае, может, вы уделите время – чтобы отделить зерна от плевел. Я с удовольствием приглашу вас на ленч и ужин, когда вам…
– Вы очень добры, но в этом нет необходимости. Давайте присядем и попробуем разобраться, что к чему.
– С удовольствием.
Эстелл села на стул – спина прямая, колени сомкнуты – и сложила ладони на коленях.
– Я родилась в Холлоу, – начала она, – и прожила тут все свои девяносто семь лет.
– Девяносто семь? – Удивление Куин было искренним. – Вообще-то я довольно точно определяю возраст, но мне казалось, что вам как минимум на десять лет меньше.
– Хорошая наследственность, – небрежно улыбнулась Эстелл. – Восемь лет назад – пятого числа будущего месяца будет годовщина – я потеряла своего мужа Джона. Мы прожили вместе семьдесят один год.
– Как же вам это удалось?
Еще одна улыбка.
– Научитесь смеяться. В противном случае при первой же возможности вы пришибете его молотком.
– Это нужно записать.
– У нас шестеро детей, четыре мальчика и две девочки, и все они до сих пор живы и, слава богу, здоровы. От них у нас девятнадцать внуков, двадцать восемь – на данный момент – правнуков, пятеро представителей следующего поколения, и еще двое на подходе.
Куин в изумлении вытаращила глаза.
– Наверное, в Рождество у вас настоящий сумасшедший дом – в хорошем смысле.
– Все разъехались кто куда, но время от времени нам удается собрать почти всех в одном месте.
– Дэннис сказал, что вы на пенсии. Вы были библиотекарем?
– Я начала работать в библиотеке, когда мой младший пошел в школу. Вернулась в колледж и получила диплом. И проработала там больше пятидесяти лет в старом здании на Мейн-стрит. Мы с Джонни любили путешествовать по миру, много повидали. Одно время думали перебраться во Флориду. Но наши корни здесь оказались слишком глубокими. Я перешла работать на полставки, а когда заболел Джонни, уволилась. После его смерти вернулась – старая, в новое здание – в качестве добровольного помощника или экспоната, как кому нравится. Я все это вам рассказала, чтобы вы получили обо мне кое-какое представление.
– Вы любите мужа, детей и внуков. Вы любите книги и гордитесь своей работой. Вы любите этот город и с уважением относитесь к прожитой в нем жизни.
Эстелл одобрительно посмотрела на нее.
– Вы догадливы и умеете ухватить суть. Вы сказали, что я люблю мужа, а не любила, использовали настоящее время. Это характеризует вас как наблюдательную и отзывчивую молодую женщину. По вашим книгам видно, что у вас непредвзятый и пытливый ум. Скажите, мисс Блэк, вы смелый человек?
Куин вспомнила о лице за окном, о языке, плотоядно облизывающем зубы. Она испугалась, но не убежала.
– Хотелось бы думать. Пожалуйста, называйте меня Куин.
– Куин. Похоже на фамилию.
– Да, это девичья фамилия моей матери.
– Ирландского происхождения. Кажется, с гэльского она переводится как «консультант».
– Совершенно верно.
– У меня тут куча всякой информации. – Эстелл постучала пальцем по виску. – И мне кажется, ваше имя исполнено смысла. Чтобы написать книгу, которую заслуживает Хоукинс Холлоу, вам потребуется объективность и чутье юридического консультанта.
– Почему вы сами ее не написали?
– Не всякий любитель музыки способен ее исполнить. Позвольте познакомить вас с некоторыми фактами, часть которых вы, вероятно, уже знаете. В лесах, что подступают к городу с запада, есть особое место, которое считалось священным и недоступным, пока его не обнаружил Лазарус Твисс.
– Лазарус Твисс, лидер радикальной секты «благочестивых», которая откололась, а если точнее, была изгнана из общины пуритан в Массачусетсе.
– Что подтверждено историческими документами. Коренные жители Америки считали это место священным. А еще раньше, согласно легенде, за этот пятачок земли боролись силы света и тьмы, добра и зла – называйте как хотите – и оставили там свои семена. Эти семена на протяжении веков спали в земле, и лишь камень напоминал о произошедших там событиях. Со временем память о великой битве стерлась или исказилась в фольклоре, и осталось только ощущение, что это не простая поляна и не простой камень.
Эстелл умолкла. В наступившей тишине Куин слышала гудение и щелчки нагревателя и тихие шаги одного из посетителей, направлявшегося в другой раздел библиотеки.
– Твисс приехал в Холлоу, названный в честь Ричарда Хоукинса, который вместе с женой и детьми поселился в этих местах в 1648 году. Запишите, что его старшую дочь звали Энн. Ко времени появления Твисса Хоукинсы и еще несколько человек, бежавшие из Европы по разным причинам, в том числе политическим, уже обосновались в этих местах. Среди них был мужчина, называвший себя Джайлзом Дентом. Он построил хижину в лесу, рядом с торчащим из земли камнем.
– Так называемым Языческим камнем.
– Да. Дент жил тихо, никого не трогал, а поскольку он немного разбирался в медицине, к нему обращались в случае болезни или увечья. Некоторые источники утверждают, что он был язычником, отсюда появилось и название камня.
– Вы сомневаетесь в достоверности этих источников.
– Во всяком случае, название прижилось, вошло в язык и обиход той эпохи. Но Языческий камень существовал задолго до появления в этих местах Джайлза Дента и Лазаруса Твисса. Другие источники утверждают, будто Дент был колдуном, что он околдовал Энн Хоукинс, соблазнил ее и обрюхатил. Третьи подтверждают, что они были любовниками, но настаивают, что Энн пришла к Денту по доброй воле, оставила дом и семью, чтобы делить с ним маленькую хижину рядом с Языческим камнем.
– В любом случае ей – Энн Хоукинс – пришлось нелегко, – предположила Куин. – Околдованная или по доброй воле, она жила с мужчиной вне брака. Если это любовь, то девушка должна была иметь сильный характер.
– Хоукинсы всегда были сильными. Энн потребовалось немалое мужество, чтобы уйти к Денту, остаться с ним, а затем, когда пришло время, покинуть его.
– Тут много противоречивых версий, – возразила Куин. – Почему вы убеждены, что Энн покинула Дента?
– Думаю, она хотела защитить жизни, которые носила в себе.
– Защитить? От кого?
– От Лазаруса Твисса и тех, кто вместе с ним пришел в Хоукинс Холлоу в тысяча шестьсот пятьдесят первом году. Он был силен и вскоре подчинил себе весь поселок. Под запрет попали танцы, пение, музыка и все книги, кроме Библии. Никаких церквей, кроме его церкви, никакого Бога, кроме его Бога.
– Ничего себе свобода религии.
– Целью Твисса была вовсе не свобода. Подобно всем людям, снедаемым жаждой власти, он запугивал, угрожал, наказывал, запрещал, а в качестве орудия устрашения использовал проклятие своего Бога. По мере того как усиливалась власть Твисса, множились наказания и кары. Колодки, плети. Женщинам, подозреваемым в грехе, стригли волосы, мужчин, обвиненных в преступлении, клеймили. И, наконец, тех, кого он обвинял в колдовстве, сжигали на костре. В ночь на седьмое июля тысяча шестьсот пятьдесят второго года, основываясь на показаниях молодой женщины по имени Эстер Дейл, Твисс привел толпу к Языческому камню и Джайлзу Денту. То, что здесь произошло…
Куин подалась вперед, но Эстелл лишь покачала головой.
– Версий слишком много – как и смертей. Семена, так долго дремавшие в земле, были потревожены. Часть из них проросла, но погибла в огне, который выжег поляну.
Еще меньше известно о том, что произошло сразу после пожара, а также в последующие дни и недели. Однако со временем в поселок вернулась Энн Хоукинс с тремя сыновьями, а через восемь месяцев после смертоносного пожара у Языческого камня Эстер родила девочку. Через несколько месяцев после появления на свет дочери, которую она считала порождением дьявола, бедняжка утопилась в маленьком лесном пруду.
Набрав камней в карманы, подумала Куин и с удивлением почувствовала, что дрожит.
– Вы знаете, что случилось с ее ребенком? А с детьми Энн Хоукинс?
– Сохранились кое-какие письма, дневники, семейные Библии. Но большая часть конкретной информации скрывалась или была утеряна. Потребуется много времени и сил, чтобы докопаться до истины. Могу лишь сказать, что семена дремали в земле вплоть до одной июльской ночи. В ту ночь двадцать один год назад они проснулись – вместе с силой, которая их засеяла. Теперь каждые семь лет они всходят и семь ночей душат Хоукинс Холлоу. Прошу прощения, я теперь быстро устаю. Это раздражает.
– Вам что-нибудь принести? Хотите, отвезу вас домой?
– Вы добрая девочка. За мной заедет внук. Полагаю, вы уже беседовали с его сыном, Калебом.
От ее улыбки в голове Куин словно что-то щелкнуло.
– Калеб ваш…
– Правнук. Почетный, если можно так выразиться. Мой брат Франклин и его жена Мэйбл, моя близкая подруга, погибли в аварии незадолго до рождения Джима, отца Калеба. Мы с Джонни стали дедушкой и бабушкой для внуков моего брата. Я включила их в длинный список потомков, о котором уже говорила.