– А мне нравятся передачи о животных или о путешествиях, – рассказал я и спросил: – Кто такой Лука?
– Хозяйский сын, очень забавный мальчишка, мы с ним настоящие друзья, – улыбнулся бигль и, вздохнув, поведал: – Когда его нет рядом, я скучаю. Он обещал навещать меня в театре. Обязательно познакомлю вас, он тебе тоже понравится.
Дети – они все забавные, при условии, если любят животных. Я вспомнил внука композитора Леонида Исаевича, забавного мальчишку по имени Иннокентий, который загнал меня на люстру, пуская солнечных зайчиков, а потом я рухнул на пол вместе с ней[9], и девочку Липу, соседку Алексея, армейского друга Петровича. Помните, как девчонка вообразила, что я – её дочка, и засунула меня в игрушечную коляску[10]?
За воспоминаниями я не заметил, как на сцене появилась ещё одна женщина.
– Павел Сергеевич, добрый день. Мне сказали, что вы меня искали, – напомнила она.
– Здравствуй, Людмила, – поприветствовал режиссёр и спросил: – Ты у нас художник по свету. Предлагай, что будем делать с освещением.
– Давайте пока включим центральный свет, а по ходу репетиции будем решать, где и какие подсветки делать, – сказала Людмила.
– Хорошо, – согласился Павел и добавил: – По сюжету наш герой ночами гуляет со своим котом; продумай, как нам имитировать звёздное небо. А над женской половиной в некоторых сценах должен быть солнечный свет.
– Я продумаю, как это лучше сделать, – сказала Людмила. Тут она заметила нас, на её лице расцвела добродушная улыбка. – Так это и есть наш новый актёр. – Она кивнула в нашу сторону.
– Да, – подтвердил режиссёр, – его только что хозяин привёз.
– Здравствуй, герой! – Люда присела рядом с нами и погладила меня по голове. – Красивый котейка.
Хм, я и сам знаю, что хорош собой. Мимо меня ни одна кошка не проходит, чтобы не обернуться. Да что там кошка, даже женщины восхищаются моей красотой.
– Тебя как зовут? – спросила она.
– Мяу, – ответил я, имея в виду, что не могу ответить на вопрос.
– Ты смотри, какой умный, – воскликнула Людмила и добавила: – Впервые вижу, чтобы кот отвечал на глупые человеческие вопросы.
Люди дружно рассмеялись.
– Его зовут Сократ, – представил меня Павел.
– Да ты ко всему ещё и философ! – воскликнула она. – Мы с тобой непременно подружимся, я очень люблю котов.
Могла бы и не говорить об этом, по тому, как ты улыбаешься всю дорогу, я это сразу понял.
К нам присоединилась Ирма, она тоже присела рядом. Увидев, что хозяйка что-то жуёт, пёс сел на лапы и принялся обнюхивать её.
– Хичкок, я не обедала, а просто съела конфету, – с укором посмотрела она на питомца и добавила: – От тебя ничего не скроешь, всё унюхаешь.
– Твой парень вчера стащил со стола в радиорубке упаковку баранок, половину съел, остальное бросил на полу и ушёл по-английски, даже записки с благодарностью не оставил, – рассмеялась Люда. – Я думала, только мои коты – воришки, а твой пёс не лучше.
– Ой, да знаю, – махнула рукой Ирма и, строго посмотрев на Хичкока, спросила: – Как с тобой бороться? Зачем ты меня позоришь перед коллективом?
Пёс потоптался и понуро опустил голову.
– Стыдно? А представь, каково мне людям в глаза смотреть после твоих выходок.
– Да ладно, не ругай его, – заступилась Людмила, – все они одним миром мазаны – что коты, что собаки. Когда звукорежиссёр рассказал мне, первая мысль была – Тарантино, а потом вспомнила, что у кота зубов почти нет, зачем ему баранки, всё равно их нечем грызть. Ну а если не он, тогда, кроме Хичкока, больше некому.
Я давно знаю, что собаки – ещё те воришки. Между прочим, в нашей семье открывать холодильник первая научилась Пуха. Помните, я вам рассказывал историю, как эта хитрая собака предложила мне стырить сосиски из холодильника, а когда я туда залез, она закрыла меня. Я тогда чуть дуба не дал, думал, в котососульку превращусь[11].
– Девушки, займитесь своими делами, иначе мы так никогда не приступим к репетиции, – строго сказал Павел.
– Ладно, Ирма, побежала я, а то шеф уже сердится, – спохватилась Людмила и упорхнула со сцены так же внезапно, как и появилась.
Ирма вернулась к изучению своей роли, а Хичкок с важным видом осмотрелся вокруг.
– Устал я здесь торчать, пойдём театр тебе покажу, – предложил он и деловито сообщил: – Сейчас будут свет настраивать, потом придёт уборщица мыть полы, вся эта подготовка растянется ещё на полчаса, не меньше.
– А ты откуда знаешь? – удивился я.
– Я же говорил, что живу здесь, а заодно помогаю ночью охранникам, – ответил бигль, и добавил: – После того случая, когда я разгромил дом, меня больше не оставляют одного. Понимаешь, у нас актёрско-режиссёрская семья, Ирма целый день в театре, а хозяин часто отсутствует дома, всё разъезжает по съёмкам. Он – кинорежиссёр и зачастую свои фильмы снимает в других регионах. В их отсутствие Лука находится у няни. Она меня к себе не берёт, у неё, видите ли, аллергия на собак, поэтому хозяйке ничего не остаётся, как таскать меня на работу. Благо директор театра – нормальный мужик, к четвероногим относится с уважением, – пёс кивнул на Павла.
– Так он же вроде режиссёр, – не понял я.
– Ну да, – подтвердил бигль, – и режиссёр, и директор, и даже актёр.
– Надо же, – удивился я, – как говорит мой хозяин в таких случаях: и чтец, и жнец, и на дуде игрец. Слушай, а разве может один человек совмещать сразу столько обязанностей?
– Ещё как может, – усмехнулся Хичкок и со знанием дела добавил: – Театр – это отдельный мир в нашем реальном мире. Здесь свои правила, законы и порядки.
Глава 5
Пока шла подготовка к репетиции, мы с Хичкоком отправились исследовать храм искусств.
– Пойдём, я познакомлю тебя с Тарантино, – предложил бигль и добавил: – Очень колоритный товарищ. Думаю, вы быстро найдёте с ним общий язык. Кот уже тринадцать лет служит в театре.
Пёс ориентировался в театральных лабиринтах, как космонавты – на МКС. Мы без проблем прошли по тому же маршруту, по которому шли с Петровичем и режиссёром. Оказавшись перед дверью, ведущей в коридор, Хичкок чуть подпрыгнул и, повиснув на ручке всем телом, ловко отворил её. С другой стороны коридора нам навстречу шествовала группа людей, что-то бурно и весело обсуждавших. Среди них были две молодые женщины и трое мужчин. Заметив нас, они разом замолчали.
– О, Хичкок, здоров, приятель, – поприветствовал темноволосый мужчина, поравнявшись с нами.
Его длинные волосы были собраны в хвост на затылке, в ухе поблёскивала серьга, а из-под ворота рубашки выглядывала разноцветная татуировка. Как-то по телевизору видел байкеров, так вот он чём-то напоминал их, не хватало только кожаной куртки и таких же штанов.
– Егор, да у вас не театр, а прямо зверинец какой-то, – обратилась к нему рыжеволосая женщина. – В гардеробе один кот живёт, теперь вот ещё два товарища.
– Что-то у этого кошака больно морда знакомая, где-то я его уже видел, никак не могу вспомнить, – заметил светловолосый парень, кивнув на меня, и спросил, обращаясь к Егору: – Давно он у вас обитает?
– Кирилл, ты знаешь, сам его вижу в первый раз. Я только приехал на работу и ещё не в курсе последних новостей. Но судя по тому, что он с Хичкоком, сдаётся мне, это космонавт – кот, что на орбите прожил три месяца. Павел Сергеевич собирался пригласить его на роль в свою постановку, – ответил «байкер».
– Точно, – воскликнул блондин, – теперь вспомнил: я же читал о нём в интернете! Там ещё фотки были его с астронавтами. Такую рожу невозможно забыть. На него посмотришь – и сразу хочется отдать всё, что есть в карманах.
Люди дружно захохотали. Что-то я не понял, чем им моя морда не понравилась? Пока они выясняли, кто я такой, пёс шепнул мне на ухо:
– Те четверо – артисты Кемеровского театра, они приехали к нам на гастроли на целых две недели. Каждый вечер в семь часов они играют спектакль на большой сцене. Я вчера смотрел их постановку, глаз не мог оторвать, так красиво они танцуют, причём танцы исполняют необычные, ничего подобного я прежде не видел. А Егор – это правая рука директора.
– Что значит «правая рука»? – не понял я.
– Сократ, ты чего такой тормоз? – Бигль укоризненно посмотрел на меня. – Так говорят о помощниках, без которых не обходится ни один руководитель.
– А-а-а, – протяжно произнёс я и добавил: – Я что, каждый день общаюсь с директорами?
– Да ладно, не обижайся, – извинился Хичкок, – я всё понимаю. Когда сам в первый раз оказался в театре, тоже многого не знал, зато теперь в курсе всех событий. Знаешь, как говорил Натан Ротшильд: «Кто владеет информацией, тот владеет миром». Так вот…
– А кто такой этот Ротшильд? – перебил я.
– Да, Сократ, совсем туго у тебя с познаниями, – вздохнул бигль и добавил: – Ротшильд – это фамилия одних из богатейших людей мира.
– Невозможно же знать всё на свете! И вообще, я никогда не общался с богачами, – возмутился я и спросил: – Вот ты знаешь, как надевают скафандр для выхода в открытый космос?
– Наверное, как обычную одежду, – предположил пёс. – Я же не был в космосе.
– То-то и оно, – гордо воскликнул я, – чтобы всё знать, нужно быть вундеркиндом. А скафандр не надевают, в него заходят через специальный люк на спине.
– Ладно, бог с ним, с твоим скафандром, – сказал Хичкок и продолжил: – Так вот мы с Тарантино, можно сказать, владеем театром, поскольку о том, что здесь происходит, знаем больше, чем все сотрудники вместе взятые. Жаль только, не умеем говорить, а то могли бы рассказывать очень интересные вещи.
– Прямо как в нашей семье. Я всегда обо всём узнаю первым и каждого родственника знаю как облупленного. Когда они изливают мне душу, честное слово, чувствую себя батюшкой во время исповеди.
– А всё почему? – спросил пёс и тут же ответил: – Потому что люди знают: те секреты, которые они нам доверяют, нав