— Я знаю! — воскликнул Гранди. — Дерево-перевертыш изменяет характер любого волшебства, которое случается вокруг него. Причем природа этого волшебства, его источник совершенно неважны. Я вот помню случай с Хамфри, когда его информация вдруг ни с того ни с сего стала дезинформацией. Но…
— Но дистанция, на которой дерево действует, очень маленькая, — заверила его девушка, — нам дерево не причинит никакого вреда, пока мы сами не пересекаем этот круг. Но зато дерево держит Сладчайшую Ма… то есть Морскую Ведьму — подальше отсюда! Возможно, она даже наблюдает за нами сейчас откуда-нибудь, но подойти к нам поближе все равно не в состоянии, поскольку как только она войдет в круг, мы просто бросим в нее кусочек дерева…
— Как здорово придумано! — воскликнул Гранди. — Какая ты сообразительная!
— О нет, это не я, а Тренодия все придумала! Она хорошо знает лес и все, что в нем находится. Она уже успела рассказать мне столько интересного!
Это и так понятно!
— И теперь ты уже должна знать, что значит быть человеком! — радостно воскликнул Гранди, в душе испытывая острую боль.
— Конечно, ведь и Тренодия тоже, как и я, гибрид! Она гибрид демона и человека, а я — гибрид эльфа с человеком. Но она вышла замуж за вполне обычного человека!
— Да, я в суматохе совсем забыл тебе рассказать! — воскликнул Гранди. — Жордан — он твой…
Девушка неожиданно залилась краской смущения.
— Мой предок! — сказала она.
— Твой предок, — повторил Гранди. — Я надеюсь, что ты находишь его приятным человеком!
Рапунцелия звонко рассмеялась:
— Не говори странности! Как же я могу судить о нем?
— Но ведь он человек на все сто процентов, так что ты можешь составить представление о роде человеческом.
— Не совсем так! Ведь он варвар, который жил четыреста лет назад! Он никогда не был частью нынешнего общества, потому что общается с одной только Тренодией и потому не может пойти в замок Ругна!
Да, потому что заклятье Тренодии автоматически подействует на замок Ругна, заставив его пасть. Обе девушки, должно быть, успели поговорить на самые различные темы.
— Вот тогда, когда мы возьмем и все-таки придем в замок Ругна, ты сможешь увидеть современное человеческое общество, — успокоил Рапунцелию голем.
— Ты прав! — воскликнула девушка, но голос у нее был не слишком радостный.
Тем временем Тренодия беседовала с Жорданом, который пока еще не успел полностью разобраться в сложившейся ситуации.
Тут воин поглядел на Рапунцелию:
— Послушай-ка, девушка, ты напоминаешь мне…
— Она напоминает тебе одного из твоих предков — Голубой Колокольчик! — вмешалась Тренодия. Затем потрепала Жордана за отросшее заново ухо. — Для нас всех это уже история!
Жордан весело рассмеялся:
— Ах, эта Голубой Колокольчик! Она была так… Ой! — Варвар вскрикнул, поскольку Тренодия довольно сильно дернула его за ухо.
— Скажи, есть какие-нибудь серьезные причины, по которым человеку не рекомендуется жениться на гибриде? — спросила Жордана Рапунцелия.
Воин немного поколебался. Тренодия снова ущипнула его за ухо.
— Нет, конечно же, нет! — торопливо заметил воин, и все дружно рассмеялись.
Провизия была просто чудесная — все свежее, все в большом ассортименте. Рапунцелия сама выбирала из кучи еды разные лакомые кусочки для Гранди, и вскоре голем почувствовал, что его желудок набит буквально под завязку. Ему сейчас нравилось все — и питание, и обслуживание. Но он ни на минуту не позволял себе забывать о том, что подобное внимание к нему скоро исчезнет.
В полдень они снова легли отдохнуть, готовясь к ночному переходу. На этот раз на кровати спали Гранди и Рапунцелия. Они спали, держа друг друга за руки, хотя было ясно, что никакая опасность сейчас им не угрожает. Ночные кобылки снова обошли их своим вниманием — ведь днем ночные кобылки не могут беспокоить спящих. Жордан и Тренодия отправились на разведку местности — им, в отличие от голема и Рапунцелии, помощь была не нужна — и воин, и его подруга привыкли к жизни в лесу.
Когда наступил поздний вечер, Гранди проснулся и увидел, что Рапунцелия все еще спит. Рука девушки крепко сжимала его руку. Как она была очаровательна — независимо от того, спала она или бодрствовала! Если бы только она была големшей!
Рапунцелия проснулась. Ее глаза открылись и уставились на Гранди, затем девушка улыбнулась.
— Иди сюда, Гранди, — игриво сказала она, — я хочу сделать кое-что неожиданное!
После такого странного предложения голем не заставил себя уговаривать. Рапунцелия поймала его в свои раскрытые объятия, придвинула его поближе к себе и крепко поцеловала его.
— Тебе не следовало бы этого делать! — заметил голем, как только высвободился из объятий.
— Почему?
Ах эти прямые, наивные вопросы! Как же ответить на них? Но нужно было снова попробовать!
— Но ведь тебе нельзя разрушать свое будущее, которое — проживать с твоими родственниками! — выдавил из себя он.
— Но разве Жордан разрушил свое будущее, когда сошелся с Голубым Колокольчиком?
Она же сама была плодом этого союза! Конечно же, в нем она не могла видеть ничего плохого. Но означало ли это, что она ценила его так же, как Жордан ценил свою возлюбленную-эльфа? То есть сначала любить кого-то, а потом оставить его?
Голем торопливо высвободился из объятий и направился на другой конец кровати.
Рапунцелия бегом бросилась за ним.
— Гранди! — закричала она. — Неужели я сказала что-то неприятное для тебя? Ну прости меня!
Нет, конечно же, она не сказала ничего плохого, если смотреть на это с ее точки зрения. Это с ним было не все в порядке. Почему он не мог заставить себя наслаждаться вниманием к себе Рапунцелии, покуда оно было к нему приковано, чтобы потом, когда оно исчезнет, почувствовать некую усталость от этого внимания и потому душевно успокоиться?
Рапунцелия в волнении судорожно сжала его руку.
— Гранди, я только хочу сделать тебе приятное! — проговорила она сквозь слезы. По большим глазам девушки было заметно, что в душе у нее что-то творится — по ним то и дело пробегали голубые и пурпурные блики. — Ну скажи мне, что я делаю не так?
— Ничего! — отозвался Гранди с некоторой неловкостью. Он уже понял, что Рапунцелия не зря провела время за беседами с Тренодией — она сейчас была готова заплакать, а в искусстве плача все женщины большие специалистки.
— Но ведь я не Голубой Колокольчик! — сказал Гранди, отворачиваясь.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду! — воскликнула девушка, при этом губы ее снова задрожали.
Что ему теперь делать?
— Конечно, тебе трудно понять, что я имею в виду! — вежливо заметил голем и вдруг ни с того ни с сего стиснул руку девушки.
Они соскочили с кровати и решили проведать Фырка. С ним было все в порядке — дневной отдых подействовал на него просто превосходно!
Тут появился Жордан, который вел за собой какое-то чудовище. Оно было похоже на маленького сфинкса — женская голова, туловище льва и большие крылья, как у птицы. Сфинкс возвышался над воином, поскольку даже самый маленький сфинкс среди животных был великаном. Самым странным в сфинксе было его лицо, оно поразительно напоминало…
— Тренодия! — воскликнул Гранди.
— Да, это же мой волшебный дар, — отозвался сфинкс. — Мы просто подумали, что наше путешествие значительно облегчится, если мы будем выглядеть более внушительно.
Гранди вспомнил — ее волшебный дар заключался как раз в том, что она умела изменять свой внешний вид. Это было похоже на волшебный дар принца Дольфа. Но Дольф был Волшебником, он мог попросту превратиться в любое живое существо, а Тренодия была гибридом, и потому могла менять свой внешний вид не сразу, а постепенно, этап за этапом. Она, должно быть, целый день затратила на то, чтобы достичь таких размеров, массы и вида. Само собой, чтобы перевоплотиться обратно в человека, ей потребуется не меньше времени.
На землю неслышно опустилась ночь. Теперь у путешественников появилась другая проблема — что же делать с деревом-перевертышем?
Но Тренодия была права — им нужно выглядеть внушительно. К тому же она сможет запросто везти на себе и их всех, и кровать Фырка. Тогда их продвижение к озеру Людоеда Чоби будет еще более стремительным. Даже Морская Ведьма, увидев такое чудовище, несколько раз подумает, прежде чем на него нападать!
Однако что же делать с деревом-перевертышем? Его куски неплохо было бы захватить с собой, но Тренодия в любом случае не могла нести это дерево на себе, поскольку влияние волшебства этой древесины могло бы повредить ее превращению обратно в человека. В таком случае тот, кто понесет это дерево с собой, должен будет идти отдельно от всей группы, и это в лучшем случае будет не слишком удобно, а в худшем — попросту очень опасно. Возможно, ведьма только и поджидает момента, когда небольшой отряд разделится на части, чтобы поодиночке уничтожать его членов.
— Дерево это, очевидно, нам придется бросить здесь, — с сожалением заметил Гранди. — Для нас оно будет даже опаснее, чем для Морской Ведьмы. Во всяком случае, пока мы путешествуем. Если кто-то понесет дерево, то он автоматически будет подвергаться смертельной опасности.
— Может быть, нам нужно разбрасывать кусочки этого дерева за собой? — предложил Жордан. — Тогда мы сможем на некоторое время оторваться от погони!
Это было очень разумное предложение. Но нашлось еще более оригинальное решение — Жордан нашел крепкую лиану, привязал несколько кусочков дерева к ее концу. Затем, раздумав, сложил все кусочки в сумку и обвязал ее лианой, чтобы она не могла в пути случайно раскрыться. Второй конец лианы варвар крепко привязал к хвосту сфинкса. Со стороны, пожалуй, смотреть на них было очень смешно, но все равно это было мудрое решение проблемы.
Затем Жордан водрузил на спину сфинкса-Тренодии кровать и прочно закрепил ее там. Фырк ловко забрался на спину, а затем, опустив вниз две руки, втащил за собой Гранди и Рапунцелию. Жордан предпочитал полагаться на себя, поэтому он пошел рядом с Тренодией.