Жордан взволнованно покачал головой:
— Она ведь не может самоизлечиваться, подобно тому, как это делаю я! Вот уж никогда не думал, что ее кто-нибудь ранит!
— Морская Ведьма все время следовала за нами, выжидая момента! — воскликнул Гранди. — И особенно хочет избавиться от Тренодии, поскольку именно она облегчает наше путешествие. Это моя вина, я должен был предусмотреть такое развитие событий!
— Не только тебе, всем нужно было подумать об этом, — успокоил его Жордан.
Они все теперь постоянно оглядывались по сторонам, в то время как Тренодия медленно приходила в нормальное состояние. На то, чтобы ее раны излечились, ушла половина ночи. Наконец она снова превратилась в человека, на теле и руках ее были видны множественные раны. Гранди подумал, что неплохо было бы запастись на такой случай целительным эликсиром, но во-первых, это было слишком дорогое лекарство, а во-вторых, никто не мог предвидеть, что оно пригодится в этом путешествии.
— Нет, как же ужасно бывает жить в реальном мире, — воскликнул в сердцах Рапунцелия. — Если бы только я…
— Но это как раз то, чего и добивается Морская Ведьма, — напомнил ей Гранди. — Она хочет запугать тебя так сильно, чтобы ты сама захотела вернуться в ее Башню!
— Я никогда больше туда не вернусь! — воскликнула девушка, помотав головой.
Оставалось еще немного ночного времени, но они решили пока не трогаться в путь, поскольку в том, чтобы пройти небольшое расстояние, смысла не было, к тому же Тренодия еще окончательно не поправилась. Гранди и Рапунцелия настояли, чтобы Тренодия легла на кровать, до тех пор пока ее раны не излечатся.
— Если вдруг наш Фырк схватит тебя за лодыжку, не пугайся, — предупредила ее Рапунцелия, — он безвредный.
— К тому же он очень хорошо разбирается в лодыжках! — вставил Гранди.
Гранди и Рапунцелия устроились на огромной груде зеленой травы, которую они специально для этого нарвали. Рапунцелия с момента присоединения к их группе Тренодии и Жордана еще не менялась, оставаясь все время большой. Теперь же она уменьшилась, взявшись за руки Гранди. Но даже снова став карлицей, она не отпустила его рук. Голем боялся сказать, как ему это было приятно.
— Жаль, что этого сокола все-таки убили! — сказал Гранди с сожалением.
— Я знаю, что ты имеешь в виду! Теперь ее призрак снова на свободе!
— И теперь мы не знаем, в кого именно она вселится и в каком обличье явится к нам!
— Ах, если бы только знать, как можно заставить ее отказаться от желания заполучить любой ценой мое тело! — воскликнула Рапунцелия. — Если сказать честно, я не хочу причинять ей зло, я только хочу, чтобы она оставила меня в покое.
— Если нам удастся добраться до замка Ругна, — заметил голем, — я уверен, что там найдется кто-нибудь, кто сумеет тебе помочь.
Рапунцелия ничего не ответила — она просто над чем-то размышляла. Затем, нарушив минутную тишину, она вдруг спросила:
— Почему ты сказал мне, что ты не Голубой Колокольчик?
Гранди рассмеялся:
— Это неважно.
— Нет, важно! Я причинила тебе боль, но не хотела этого делать, поверь мне! Тренодия вообще-то надавала мне кучу советов, как следует обращаться с мужчинами, но мне кажется, что это не слишком помогает.
— Потому что я не обычный человек, не мужчина.
— Это верно, но ведь ты, с другой стороны, и не женщина. Понятное дело, что ты не Голубой Колокольчик. Но тогда почему ты сказал мне это?
Сожалея о том, что делает, Гранди пустился в объяснения.
— Потому, что у них была только временная связь! Он любил ее, а потом ее оставил! — сказал Гранди.
— Но ведь так и должно было получиться, — удивилась она. — Люди и эльфы не могут всю жизнь оставаться вместе!
— Это верно.
— А я произошла от них.
— Правильно.
— Но в таком случае, почему ты не Голубой Колокольчик? Нет, я имею в виду совсем не то, но…
— Потому что я не хочу, чтобы меня кто-то любил, а потом взял и бросил.
— Но тебя никто не бросает!
— А ты! Как только мы доберемся до замка Ругна, ты уйдешь к своим сородичам!
— Но я даже не знаю, кто именно мои сородичи!
— Это люди, или эльфы, — устало сказал голем. — У тебя даже есть выбор!
Рапунцелия задумалась.
— Я должна все еще раз хорошенько обдумать. Я тебе нравлюсь, но ты уверен, что как только я пойму, где мои сородичи, я сразу покину тебя. Поэтому ты не хочешь заходить слишком далеко…
— Да, это я и имею в виду! — воскликнул Гранди. Так она наконец поняла!
— Но поскольку ты голем, причем живой голем, ты знаешь, что второго такого создания нет — ни мужского, ни женского пола, поэтому ты знаешь, что тебе в любом случае придется оставаться одному!
Голем еще раз удивился, как девушка отлично поняла его.
— Ты права! — сказал он.
— Но даже если тебе вдруг встретится кто-то подходящий, ты все равно не передумаешь!
Какие жестокие и обжигающие слова она сейчас говорила, не зная даже, как больно голему было слышать их.
— Я рад, что ты наконец все поняла, — промямлил Гранди.
— Но ты почему-то не слишком радостен.
— Я рад тому, что ты наконец-то поняла, а не чему-то другому! — пояснил он.
— Может быть, я слишком все усложняю, но я все-таки тебя не понимаю!
— Чего ты не понимаешь?
— Вот сейчас ты смутился, — удовлетворенно заметила девушка. — Значит, не все так просто!
Тут Рапунцелия еще крепче сжала руку голема и заворочалась, устраиваясь, чтобы отойти ко сну.
Девушка заснула почти мгновенно, а вот Гранди долго еще лежал, прежде чем и ему удалось заснуть.
На следующий день, пока Тренодия все еще лежала на кровати, окончательно выздоравливая, то и дело спуская то одну, то другую ногу, а то и обе сразу вниз, чтобы Фырк схватил их (ей страшно хотелось испытать, что чувствуют дети, когда подкроватное чудовище хватает их за ноги), остальные члены экспедиции стали разбредаться по окрестности и размышлять, как же можно отсюда выбраться. Кругом по-прежнему зеленым морем расстилалась колышущаяся под ветром трава. Наконец все решили исследовать хорошенько пальмовую рощицу. Но это была всего лишь рощица — они знали, что, пройдя сквозь заросли пальм, какими бы густыми они ни были, они неминуемо снова выйдут к безбрежным травяным просторам на другой стороне. Нечего было надеяться, что пальмовая роща вдруг каким-то волшебным образом поможет им.
Гранди решил попытаться побеседовать с пальмами.
— Ты, случайно, не знаешь выхода отсюда? — спросил он ближайшее к нему дерево.
Пальма зашелестела широкими листьями:
— Отсюда нет выхода! Но тем-то как раз и хороши все вечно-зеленые поляны, ты не находишь?
Тут из озерца неподалеку снова вынырнула аллегория, которая внимательно принялась разглядывать путешественников. Возможно, это была та самая аллегория, которую они видели раньше.
— Ты не знаешь, как выбраться отсюда? — поинтересовался Гранди у чудовища.
— Ну, если подойти к этому вопросу философски… то… — начала аллегория.
— Так да или нет?
Аллегория хитро улыбнулась, показав ряд огромных и острых зубов.
— Не-е-е-т! — жеманно протянула она и вдруг, кинувшись неожиданно вперед, попыталась схватить Гранди зубами.
Голем моментально отпрыгнул назад, поскольку ожидал такого нападения. В принципе, от этого злобного и коварного создания все равно нельзя было ждать ничего хорошего — ни доброго отношения, ни правдивого ответа.
— Мне кажется, — сказал наконец Жордан, — что нам остается один-единственный способ — идти вперед. В конце концов куда-нибудь все равно выйдем. У нас, у варваров, всегда было так принято!
Гранди не слишком понравилось такое решение, но он все равно не мог предложить ничего лучше. В конце концов, если они хотели поскорее выбраться с этой вечно-зеленой поляны, так лучше было шевелиться — сидением на одном месте уж точно ничего не добьешься.
Посовещавшись, путешественники решили отправиться в путь с наступлением ночи, тем более, что Тренодия сказала, что она уже поправилась. Но все равно было видно, что она еще не совсем в добром здравии, поэтому все дружно отговорили ее от немедленного перевоплощения в сфинкса. Все решили, что будет удобнее, если все будут передвигаться сегодня своим ходом.
Но кто в таком случае потащит кровать? Рапунцелия могла снова увеличиться в размерах и тащить один конец кровати, но по ее лицу было видно, что ей не слишком этого хочется. Она оставалась карлицей все время, пока они находились на вечно-зеленой поляне, и Гранди, тайком бросая на нее взгляды, восхищался красотой девушки, в то же время не понимая, что это она делает неспроста. Да, быть меньше обычного человека иногда тоже не так уж плохо! Тренодия была слишком слаба, чтобы тащить кровать, а Фырку такая задача казалась весьма тяжелой, поскольку местность тут была топкой, болотистой. Его руки постоянно погружались в зыбкую почву. Подкроватное чудовище продвигалось более-менее нормально только тогда, когда использовало при передвижении все пять пар своих рук. А Гранди тоже никак не мог быть носильщиком — он был для этого слишком мал и не смог бы поднять такую тяжесть.
Оставался только Жордан.
— Я сделаю это запросто! — уверенно сказал варвар.
— Но кто потащит кровать за второй конец? — спросил Гранди, оглядывая товарищей.
— В таком случае будет лучше попросту привязать кровать мне на спину, — предложил Жордан.
— Но ведь тогда тебе будет слишком тяжело…
— Но я же не обычный воин, болван неотесанный! — иронически заметил Жордан. Вообще-то он был прав — ничего другого не оставалось. Кровать крепко-накрепко привязали к его спине. Жордан привстал, чуть согнулся под тяжестью поклажи, но сделал шаг и уверенно пошел вперед.
Остальные члены экспедиции последовали за ним. Тренодия шла следом за Жорданом, а Фырк, который тащил Гранди и Рапунцелию, замыкал шествие. Нести Гранди и его подругу было для подкроватного чудовища не слишком тяжелым делом, поскольку вес этот для него был пустяком, к тому же ему не приходилось напрягать дополнительное количество рук, чтобы поддерживать своих седоков, как пришлось бы делать в случае, если бы ему пришлось помогать тащить кровать. Все осторожно пробирались между болотными кочками и хлюпающими впадинами в земле, стараясь не провалиться в какую-нибудь глубокую яму.