— Скоро сам увидишь, — снова уклонился от ответа пастырь, повернувшись к некроманту, задумчиво разглядывающему свой посох. — Тебе удалось осмотреться здесь?
— Если бы я это сделал, то мы вряд ли бы сейчас разговаривали. Я чувствовал Алиру и спешил, ориентируясь исключительно на это чувство. Иначе я заблудился бы в коридорах, — оторвавшись от своего занятия, Эгистес заметил, как Алира неотрывно смотрит на посох Фирота. Глаза девочки казались пустыми, а лицо сейчас походило на безжизненную маску больше обычного.
— Нам нужны архивы ордена Сидония Воздаятеля. Знаешь где они? — Не спеши, брат Гирион, — остановил рыцаря-защитника Алектис. — Мы ищем нечто иное и, возможно, колдун сможет нас провести. — Вряд ли, — покачал головой Эгистес.
— Но ты же знал, как открыть ворота! — Фалкон решительно шагнул к некроманту. — Знал про мою кровь!
— Это далеко не тайна, — пожал плечами колдун, выразительно посмотрев на Гранера Ласкнира и, видя, что старик его не услышал, сам повторил когда-то услышанные от него слова: — Сидониты — орден отмщения, кровавый орден. Неудивительно, что они ограничили доступ к своим тайнам. Ты один из немногих, в чьих жилах течет кровь тех, кто служил Воздаятелю. Остальных, благополучно, уничтожил твой собственный орден.
— Что? — глаза старого гиритца удивленно расширились.
— Ты же сам все видел во внутреннем дворе, — невозмутимо продолжил некромант. — Не мы первые, кому удалось добраться до обители Нерушимых Врат. Те, кто прибыл до нас, смогли открыть ворота, но оказались запертыми во дворе, не сумев пробраться в крепость. Естественно, что они со временем обезумели. Могу предположить, что кто-то решил, будто потомки сидонитов решили им отомстить и специально удерживают их во дворе, не позволяя войти в цитадель. Кто-то предложил убить изменников, кто-то воспротивился, остальное, думаю, легко представить самому.
— Это невозможно! — пылко бросил Гирион. — Наши братья никогда бы…
— Не все так праведны, как ты, рыцарь-защитник, — безрадостно улыбнулся Эгистес, погладив посох. — Если сомневаешься, просто вспомни то, что видел снаружи. К тому же я смог воспользоваться останками твоих братьев, что лишний раз доказывает то, что они пали. Ни одному некроманту, прежде, не удавалось взаимодействовать с телами храмовников. Я пробовал сделать подобное, когда мы шли к этой обители. Тела гиритцев не подвластны некромантии, но не тех, что остались лежать во внутреннем дворе обители.
— Должно быть какое-то другое объяснение! — не сдавался рыцарь-защитник, отказываясь верить в то, что его братья могли пасть до того, чтобы убивать невинных.
— Возможно, оно есть, — со вздохом произнес Алектис, устало потерев переносицу. — Но мы ничего не узнаем, если продолжим просто сидеть здесь. Нужно двигаться. Если эта обитель устроена также, как и большинство крепостей сидонитов, то архивы должны находится где-то на срединных этажах.
— Ищем лестницу? — Исель отошла от остальной группы и сейчас оглядывалась по сторонам.
Темные эльфы отлично видели в естественном мраке и ночью могли обходиться без факелов или заклинаний.
Осмотрев просторную залу с высокими потолками, Исель увидела два коридора, огибавшие огромную, в несколько десятков человеческих ростов статую закованного в броню красивого молодого мужчины. Он возвышался вдоль дальней стены, поражая своими размерами и искусностью скульптора, выточившего рыцаря из цельного куска мрамора. Положа руки на гарду широкого меча, лезвие которого упиралось в мраморный пол, мужчина взирал на раскинувшийся перед ним зал.
Не узнать бога возмездия — Сидония Воздаятеля было невозможно. Несмотря на то, что орден сидонитов упразднили, а их обители уничтожили, многие из изваяний божества не пострадали и были перенесены в храмы светлых богов. По бокам от Великого Воздаятеля, спускаясь с потолка, на пол ниспадали белоснежные стяги ордена, украшенные символом Сидония — алой латной сжатой в кулак рукавицей, усеянной острыми шипами — карающей дланью бога.
Большие камни-обереги, вложенные прямо в кладку, заполняли помещение мягким лазурным светом. Эти артефакты создавали служители богов, вдыхая светлую магию в редкие породы, что добывались глубоко в шахтах дворфов. Камни-обереги не только отгоняли Скверну, но и источали приятный свет.
Но с оберегами обители явно было что-то не так. Они светили тускло и почти безжизненно, то разгораясь, то почти угасая так, что поначалу их было и вовсе незаметно.
— Лестницу, но не наверх, — задумчиво произнес Алектис.
Приблизившийся к пастырю архимаг согласно кивнул:
— То, что мы ищем гораздо важнее обычных хроник ордена, — произнес Гранер Ласкнир. — Такое не хранят меж пыльными томами и свитками! Мы должны узнать о том, почему пала обитель, а ответ на этот вопрос нельзя найти в старых фолиантах, его могут дать лишь эти стены.
— К чему ты клонишь, старик? — не выдержал Скар. Как и темные эльфы, зверолюды могли видеть в темноте, и теперь воину не терпелось узнать, что же скрывается в коридорах старой твердыни.
— Мы должны отыскать сердце обители! — важно заявил Гранер Ласкнир.
— И что же является этим сердцем?
— А почему, по-твоему, сидониты нарекли свою крепость — обителью Нерушимых Врат? — усмехнулся старик.
— Здесь находятся врата между мирами, — мрачно ответил Алектис, когда вопрос архимага растворился в воздухе. — Их охраняли сидониты. По преданиям, Ифриил создал три мира, а врата — путь к каждому из них, правда, простые смертные не могут ими пользоваться. Сидониты охраняли Врата, чтобы твари Скверны, напитавшись силой людской злобы и через нее отыскивающие пути в наш мир, не смогли высвободиться полностью. Создания Бездны грезят уничтожением нашего мира и нас самих — тех, ради кого Ифриил запечатал Скверну, хотя и ее порождения, как и мы, являемся Его созданиями. Твари Бездны ненавидят нас и сделают все, чтобы уничтожить. Они хотят пошатнуть сами небеса и вторгнуться в высший мир светлых богов, обратив в пепел все, чему их отец, Ифриил, предпочел их самих. Врата могут помочь демонам осуществить желаемое. Но это лишь легенда.
— Но из-за этой легенды, ваш орден грезит возвращением крепости?! — догадался Таллаг.
— Именно, — кивнул пастырь. — Мы не можем рисковать. Пусть Врата давно погасли, а сидониты, те, кому боги доверили стеречь их, оберегали древний погасший артефакт. Многие из нас считают, что Гирит отвернулся от нас потому, что мы не поддержали сидонитов в их миссии много веков назад. Обитель Нерушимых Врат пала и в этом наша вина, наше бремя, которое мы должны скинуть!
— Но как? — К Кисаре начали возвращаться силы, и на ее щеках выступил легкий, едва различимый в разгорающемся свете оберегов, румянец.
— Вопреки нашим надеждам, мы не сможем вернуть крепость. Значит должны разрушить Врата! — Решительно заявил Алектис.
— Разрушить нерушимые врата!? — Скар едва сдерживал смех. — Отличная идея, почему бы и нет?!
— Это возможно, юноша, — как и оставшиеся братья по ордену, Алектис не разделил веселья зверолюда. — Мы должны найти врата. Великое счастье, что твари Бездны не добрались до них раньше нас, но теперь мы сами открыли им путь, сняв с обители печать, скрывающую ее от вездесущих глаз Скверны. Теперь наш долг уничтожить лазейку между мирами, которую сидониты берегли даже после своей смерти! Твари за стеной не уйдут, они почувствовали близость своей цели и теперь ничто их не остановит.
— Если все так, то в том, что печать с обители снята — вина гиритцев. Эти врата могли быть сокрыты от Скверны еще демоны знают, сколько времени, если бы вы сами не указали им путь. Похоже, ваше бремя станет еще тяжелее, бездушные, — зверолюд совсем не расстроился, подмигнув угрюмым гиритцам. — Если эти Врата так важны, то понятно, почему сидонитов нет ни во дворе, ни в этом зале — они все охраняли их! — Скар уже направился к одному из коридоров. — Если в этой крепости и есть трупы сидонитов, то они там!
— То есть мы сами открыли тварям путь к тому, что темные силы искали так долго? — неуверенно произнесла Лисандра, глядя на гиритцев, выражения чьих лиц были красноречивее любых слов.
— Мы не знали, что так получится, — наконец ответил Алектис, чье лицо приобрело скорбное выражение. — Но и не станем отрицать вины. Все произошло так, как произошло и мы сделаем все возможное, чтобы не позволить случится трагедии!
— Одними разговорами делу не поможешь, — сплюнув под ноги, Таллаг покосился на статую Сидония, с немым укором глядящего на него с весьма внушительной высоты.
Вдруг почувствовав себя ничтожным, по сравнению с колоссальным изваянием, зверолюд неприятно поморщился и поспешно затер плевок сапогом — не зачем испытывать терпение бога, в чьих владениях ты находишься. Тем более расположение Сидония для отряда сейчас было бы совсем не лишним.
Вся процессия быстро двинулась к коридорам. Рассудив, что разделяться в неизвестных стенах не разумно, все решили держаться вместе, выбрав уводящий вправо путь.
Первыми шли темные эльфы и зверолюды, затем архимаг с ученицей, паладин, демонолог и гиритцы. Кая, немного восстановив силы, разожгла на ладони небольшой огонек, ярким пламенем отгоняющий тьму.
В древние времена эти залы освещали камни-обереги, подпитываемые силами и верой хозяев крепости. Но теперь сидонитов здесь не было, и камни потускнели, почти потеряв свою силу, так что их света теперь сильно не хватало.
Гирион снял со стены факел, и волшебница попыталась зажечь его, но это оказалось бесполезно. Как Кая ни старалась, но пламя никак не воздействовало на факел. Будто облизывая камень, оно беспомощно скользило своими извивающимися и горячими языками по холодной поверхности, абсолютно не нагревая ее. То же произошло и со следующим факелом, и со следующим. Осознав тщетность своих попыток, члены отряда оставили их, продолжив путь.
Некромант замыкал процессию, постоянно ловя на себе настороженный взгляд темных глаз Алиры.
— Ты видел его? — наконец спросила девочка голосом настолько холодным, что завывание ледяных ветров дворфсийских гор, показалось бы приятным бризом с моря Границ.