— Кто-нибудь еще будет пирог? — спросила она, поднимаясь из-за стола.
— Какие пироги, девушки? — воскликнула Салтыкова. — Скоро Драгоценный бал. Мы же в наряды не влезем!
Девчонки звонко рассмеялись, и даже Воронцова поддержала всеобщее веселье. Катерина вышла из-за стола и направилась в сторону раздачи, куда выкладывали десерты.
Тамара Зубова взглянула на меня — я кивнул. Она откинула толстую косу за спину и, проследив за фигурой Кати, поднялась, прихватив со стола ее стакан.
Воронцова, все это время украдкой следившая за напитком, лишь на миг удивленно вскинула брови.
Тамара, как ни в чем не бывало, направилась к выходу, на ходу что-то отвечая на вопросы друзей. Воронцова вдруг напряглась. Я видел, как её взгляд метнулся за Тамарой, затем она тоже встала, пробормотав какие-то извинения.
— Прошу прощения, господа, — сказал я и переглянулся с Андреем. — Мы скоро вернемся.
Все происходило очень быстро, но время у меня в голове тянулось как жвачка. Мы с Андреем вышли и направились вслед за Воронцовой. Зубова и Катерина были уже почти у выхода. Воронцова спешила за ними.
— Сейчас…
Зубова ловко проскочила между охранниками со стаканом чая в руках — те словно не заметили этого. Но как только Воронцова попыталась пройти мимо них, они встали ей наперерез.
— Что…
Она оглянулась назад и увидела нас. Мы с Андреем молча встали между ней и залом, отрезая путь к бегству.
— Курсант Воронцова, нам с вами нужно поговорить, — сказал я.
Глава 14
— Что происходит? — резко спросила Воронцова, с удивлением оборачиваясь на стражей. — По какому праву вы меня не выпускаете?
Её голос звучал почти возмущённо, но в нём я уловил нотку страха. В этот момент в небольшом холле, что предварял столовую, появился сам майор Ланской. Вместе с Катериной и Тамарой. Куратора сопровождали еще двое сотрудников, и он жестом пригласил их вмешаться.
— Госпожа Воронцова, вы должны проследовать с нами.
Охранники взяли её под руки. Лицо девушки исказилось от гнева.
— Это какое-то недоразумение! — заявила она, оглядываясь по сторонам в поисках поддержки. — Я ничего не делала! По какому праву⁈
Я сделал шаг вперёд, внимательно смотря ей в глаза.
— Ты сама все прекрасно понимаешь.
— Мы разберёмся с этим в соответствующем порядке, госпожа Воронцова, — сказал Ланской. — А пока вас сопроводят в отдельное помещение до выяснения всех обстоятельств.
Воронцова ещё попыталась возразить, но сейчас могли лишь хватать воздух ртом. На миг в ее глазах промелькнула настоящая паника. Все вышло из-под контроля, она явно не ожидала такого развития событий.
Мы с Андреем с удовлетворением наблюдали, как отравительницу взяли под стражу. Зубова достала из-за пазухи носовой платок, аккуратно вытащила из своего кармана подброшенный кулон и подала его Ланскому прямо на платочке.
— Вот, ваше благородие, — сказала она. — Она и правда думала, что я не замечу. Полагаю. На анализ нужно отправить и кулон, и чай.
Она отдала улики Ланскому, и тот распорядился уводить Воронцову. Кати все это время молча глядела на нее и качала головой, словно не верила своим глазам. Мне показалось, она была в легком шоке — до последнего Катерина отказывалась верить, что все зашло настолько далеко.
Елизавета продолжала возмущаться, но в её голосе звучало всё больше отчаяния.
— Вы не понимаете! Это ошибка, я ни в чём не виновата!
Её взгляд метался между охранниками, Ланским и Катериной. Она оглядывала коридор, словно искала кого-то, кто мог бы за неё заступиться. Однако никто не торопился ей на помощь. Охранники держали её под локти, не позволяя вырваться. Она, конечно, могла бы использовать магию, но знала, что сопротивление только усугубит её положение.
— Обойдемся без сцен, госпожа Воронцова. Мы увидимся позже. Уводите.
Он кивнул охранникам, и те повели её вперёд по коридору. Елизавета на прощание бросила на меня полный отчаяния и ненависти взгляд.
И лишь сейчас Катерина покачнулась, словно земля ушла у нее из-под ног.
— Катя! — Тамара бросилась к ней и вовремя поддержала, не давая упасть. — Ты в порядке?
— Да, со мной все хорошо. Просто…
— Просто теперь ты наконец-то все осознала, — кивнул я и взял ее за руку. — Больше они не доберутся до тебя. Обещаю.
Она стиснула мои пальцы в ладони, а затем позволила Андрею себя обнять.
— Мы их всех разыщем, Кать, — сказал он. — Я позвоню отцу. Никто не посмеет это замять. Но мы всегда тебя защитим.
Она кивнула, с трудом сдерживая слезы.
— Спасибо… Спасибо вам всем за помощь. Я… Я не ожидала, что у меня, оказывается, столько друзей. Что найду людей, которым на меня не наплевать…
Казалось, даже невозмутимого Ланского проняла эта сцена.
— Катерина Дмитриевна, думаю, вам сейчас лучше отдохнуть. Навестите медсанчасть, вам все равно нужно показаться доктору. Госпожа Зубова, вас не затруднит сопроводить подругу?
Тамара кивнула.
— Конечно, ваше благородие! — Она осторожно приобняла Катю за плечи. — Пойдем, дорогая. Думаю, лекарям лучше оставить тебя сегодня в стационаре. На всякий случай…
Хорошая идея. Я тоже хотел, чтобы Кати предоставили подобие убежища, пока мы будем разбираться.
Уводя подругу, Зубова обернулась и встретилась со мной взглядом. Я поднял большой палец вверх и улыбнулся. Она и правда оказалась большой умницей, наша Тамара. Когда мы составляли план, она испугалась и переживала, что не справится — как и всегда. Не верила в свои силы. Но сыграла великолепно и выполнила задачу.
— Что теперь, ваше благородие? — тихо спросил я, когда они ушли.
— Сейчас передадим улики в лабораторию на исследование, — ответил он, оглянувшись на меня. — Нужен веский повод, чтобы раскрутить это дело. И мы его найдем. Господа, возвращайтесь к своим. Мы вызовем вас, как будут новости. И еще раз благодарю вас за инициативу.
— Итак, господа, есть новости.
Кабинет генерал-лейтенанта был наполнен тревожной тишиной. Шереметева сидела в кресле за огромным письменным столом, небрежно набросив китель на плечи.
Нас с Андреем и Катериной вызвали прямо из кордегардий — мы уже собирались ложиться спать. Мы ожидали, что первые новости появятся не раньше утра, но Боде потребовал нас в главный корпус уже через несколько часов.
Почти все посвященные были в сборе. Я — инициатор и главный зачинщик всего этого цирка, Андрей — мой помощник и лично заинтересованное лицо, Катерина — неудавшаяся жертва. Ланской тоже пришел, и не один, а в компании Сумарокова. Видимо, в лаборатории справились быстро.
Шереметева, вопреки обыкновению, принимала нас сидя. Я заметил, что чувствовала она себя неважно. Её эфир уже вступил в конфликт с силой Искажения, но пока что генерал-лейтенант держалась. Впрочем, кризис должен был наступить со дня на день.
— Ваше высокоблагородие, — хрипло обратилась Шереметева к главному лекарю, — что у вас?
Сумароков положил тоненькую папку на стол начальнице и коротко кивнул. Шереметева тут же принялась читать отчет, тщательно всматриваясь в каждую строчку. Я не сводил с неё глаз, замечая, как её брови приподнимались по мере чтения.
— Что-то серьёзное, генерал? — нарушил молчание Ланской, переступив с ноги на ногу.
Шереметева отложила отчёт и подняла на нас глаза.
— Аконитин, — сказала она. — Уверены?
На этих словах я заметил, как Катерина напряглась. Даже Андрей чуть подался вперёд, глядя на Шереметеву с удивлением.
— Аконитин? — повторил Андрей, явно не понимая, о чём идёт речь. Я же знал, что это за вещество, и тотчас объяснил.
— Это сильнейший яд, — начал я, бросив взгляд на Катерину, чтобы подготовить её к услышанному. — Аконитин добывается из растения борец, которое издревле использовали для отравлений. Он действует быстро и агрессивно, поражая нервную систему, парализуя дыхание и сердечную деятельность. Даже микродозы смертельно опасны, особенно если их правильно смешать с другими веществами.
Катерина побледнела, но не сказала ни слова, продолжая внимательно слушать.
— Согласно отчету, следы аконитина были найдены в изъятом чае и на стенках кулона, изъятого у Воронцовой, — продолжила Шереметева. — Сумароков, вам есть что добавить?
— Доза в чае превышает смертельную в пять раз. Действовали наверняка.
Кати с трудом удержалась на ногах, и Шереметева молча указала на кресло напротив ее стола. Девушка немного смутилась, но все же села.
— Воронцова наверняка будет отрицать, что кулон принадлежит ей, — сказал Андрей.
Ланской покачал головой.
— Другие опрошенные курсантки подтвердили, что видели его на шее Воронцовой, когда они переодевались сегодня днем после тренировки.
Сумароков кивнул.
— Мы также нашли отпечатки пальцев, но чьи они, пока не установлено. Кулон уже передан следствию для дальнейшего изучения.
Я выдохнул. Пазл складывался, но картина была далеко не полной.
— Воронцова сейчас содержится под стражей, — сообщила Шереметева, глядя на Катерину. — Дальше с ней будет работать специализированная группа.
— «Четверка»? — спросила Кати.
Шереметева покачала головой.
— Нет, управление собственной безопасности, ведь Спецкорпус — часть Министерства внутренних дел. Впрочем, как бы до «Тройки» не дошло… Если все, что вы рассказали, подтвердится, будет громко.
А оно именно к тому и летело с огромной скоростью. «Тройка» у нас как раз занималась политическими историями. Если Катерину и правда хотели убрать из-за угрозы раскрытия заговора, то это именно по части Третьего отделения.
Катерина на мгновение прижала ладонь к груди, видимо, переживая остатки страха. Я видел, как тяжело ей далось это испытание, но она держалась достойно.
— Я не знаю, как вас благодарить…
Шереметева позволила себе редкую, почти материнскую, улыбку.
— Еще ничего не закончилось, девочка. К сожалению. Но я должна отметить, что господа Николаев и Романов значительно поспособствовали поимке злоумышленницы. Николаев, как вы это вообще провернули?