— Я бы сам пошел на это, не спрашивая, — сказал кузен. — Если можно вскрыть нарыв, нужно вскрывать.
Я же все это время смотрел на реакцию брата. И впервые ни разу не увидел в его глазах страха. Тревогу — да. Осторожность — конечно. Даже небольшие сомнения. Но страха не было.
Неужели мой брат наконец-то становился тем, кем должен был стать?
— Я считаю, что это жизнеспособный план, — неожиданно вмешался сам Виктор. Его голос был спокойным, уверенным, но я уловил в нём едва заметную нотку вызова. — Я и правда идеальный кандидат. Достаточно близко к императорской семье, но не впритык. Близок к Алексею, но его видят моим конкурентом и думают, что я сам считаю его угрозой себе. Они подумают, что мною можно легко манипулировать, если пообещать мне то, чего я хочу. Нужно лишь продемонстрировать, что вражда никуда не делась.
Я усмехнулся.
— С этим проблем не возникнет.
— Мы должны тщательно продумать каждый шаг, — нарушил молчание великий князь, обращаясь к Виктору. — Если ты согласен на это, то тебе придётся действовать осторожно и строго по инструкции. Тебя будут готовить. Любая ошибка может стоить жизни.
— Я готов, — спокойно ответил Виктор, не отводя глаз от меня. В его взгляде я видел ту же решимость, с которой он всегда смотрел на меня, когда мы были детьми и соревновались друг с другом.
Но теперь эта решимость была направлена не против меня, а на общее дело.
Шереметева перевела взгляд на меня.
— Что ж, этот вопрос мне моей юрисдикции. Моя задача — обеспечить безопасность своего личного состава. И я приняла решение временно удалить ряд курсантов, которым могут угрожать новые покушения, из стен Корпуса. Собирайте вещи, Николаев. Для вас будет задание.
Глава 17
— Николаев, пожалуйста, задержитесь на пять минут.
Аудиенция закончилась. Родители, Виктор и великий князь с Андреем вышли, оставив меня наедине с начальницей. Когда дверь за адъютантом Боде мягко закрылась, тишина в кабинете Шереметевой стала почти ощутимой.
Генерал-лейтенант откинулась на спинку кресла, её взгляд задержался на мне, словно проверяя, насколько я готов к тому, что будет дальше.
— Ваше превосходительство, разрешите задать вопрос?
— Задавайте, Николаев.
— Не считал уместным спрашивать при свидетелях. Как вы себя чувствуете?
Генерал-лейтенант устало улыбнулась.
— Бывало и хуже, Николаев. Гораздо хуже. Этой аномальной дряни я не по зубам.
Она храбрилась. Они с Катериной в один день приняли первые дозы энергии Искажений, но протекала адаптация по-разному.
Катерина медленнее вошла в кризис, но его острая фаза продлилась недолго — всего несколько дней. Это окончательно вымотало и без того натерпевшуюся девушку, и мы с Андреем потратили немало эфира, чтобы помочь ей его пережить.
Но Шереметева проходила через сущий ад.
Ее эфир сопротивлялся до последнего, но аномалия все равно победила. Она всегда побеждает и на какое-то время перехватывает контроль. Беда Шереметевой была в том, что ее организм продолжал бороться, даже когда аномалия перехватила инициативу. Больше недели жесточайшего кризиса, который Персидская фурия переходила на ногах.
В Ордене я видел всякое, но настолько упрямой бабы еще не встречал. Шереметева ни в какую не соглашалась ложиться в стационар и позволяла мне лишь подкармливать ее эфиром. Но и эту битву она в итоге выиграла.
— Боюсь представить, — мрачно усмехнулся я.
— Если с этим мы закончили, перейдем к вашему делу.
Она откинулась на спинку стула и, допив остатки коньяка, взглянула на меня.
— Я не шутила, когда говорила вам собирать вещи. Воронцова под следствием, её уже переправили под охрану Управления собственной безопасности, — начала она, словно сообщая мне это как простую информацию. Но я знал, что дальше последует самое главное. — Однако теперь Катерина Дмитриевна и вы тоже под прицелом. Не исключено, что враги могут снова попытаться что-то предпринять.
Я кивнул.
— Логично. Но мы уже готовы.
Шереметева слегка нахмурилась, её взгляд изучал меня.
— У нас достаточно проблем и без этого, Николаев. Времени слишком мало, и я не собираюсь нарушать учебный процесс всего курса из-за этого клятого заговора. Поэтому я решила временно убрать вас обоих из Спецкорпуса, чтобы уменьшить риски, — продолжила она, не теряя твердости в голосе. — Вы с Катериной отправитесь на север, в Выборгскую губернию. Город Сердоболь. Вы же из тех краев, наверняка знаете.
Я удивленно уставился на начальницу.
Сердоболь? Серьезно? Я мгновенно вспомнил прошлые донесения об этом месте. И дед Оксаны, и мои чайки — все рассказы и видения свидетельствовали о том, что в этом месте открывались аномалии. Но Арс и Чуфта должны были там все немного подчистить. Схалтурили? Или открылись новые?
— Не думаю, что вы выбрали это место, чтобы просто нас спрятать, — нахмурился я.
Шереметева слегка улыбнулась и кивнула.
— Вы правы, Николаев, — признала она, её голос был предельно спокойным. — В этом регионе зафиксированы аномалии. Именно поэтому вы и Катерина войдёте в состав исследовательской группы, которая сейчас формируется для работы в этом районе. Ваша задача — проверить данные и собрать информацию о новых Искажениях.
Я замер, взвешивая всё, что услышал. Исследовательская группа — это хорошо. Совмещу приятное с полезным. Но меня тревожило состояние Катерины. Всего несколько дней назад она вышла из кризиса и была еще слишком слаба.
— Катерина ещё не окрепла после адаптации, — осторожно возразил я. — Она всё ещё слишком слаба. Я только «за» поработать в поле, но не уверен, что ей это пойдет на пользу.
Шереметева понимающе кивнула.
— Именно поэтому я и хочу удалить её отсюда на время. Врагам известно, что Катерина сейчас не в лучшей форме. Если среди курсантов или в стенах Спецкорпуса остались шпионы, то они будут знать, что она нездорова, и могут попытаться использовать это против неё. Время сейчас не на нашей стороне. Но там, в Сердоболе, Катерина будет угрожать разве что Искажение. А во всем, что касается аномалий, я могу полагаться на вас, Николаев. Вы показали, что можете быть надёжным бойцом и защитником. И я прошу вас доказать это снова.
Что ж, по крайней мере шпионам будет сложнее до нас добраться, это правда. Сердоболь — не просто глухая провинция. Это задворки империи, хотя и относительно недалеко от столицы. Места дикие и малонаселенные.
— Вы будете под командованием майора Кропоткина, — продолжила Шереметева. — Это мой хороший знакомый, которому я могу доверять. Он возглавляет исследовательскую группу и располагает всей необходимой информацией. Вы же, Николаев, станете одним из ключевых участников этой операции. Ваши знания и опыт взаимодействия с Искажениями окажутся незаменимыми.
— Не имею возражений, ваше превосходительство.
— Еще бы они у вас были, — усмехнулась начальница. — После муштры Спецкорпуса вы, можно сказать, отправитесь во внеплановый отпуск. Впрочем. Место на любителя.
— Мне нравится северная природа.
— Тем лучше для вас. Однако я прошу вас никому не говорить, куда вы отправляетесь, — продолжила Шереметева, её взгляд стал острым и холодным. — Официальная версия для всех будет такова: вас обоих отправляют на полное медицинское обследование после неоднократных контактов с аномальной силой. Это не вызовет лишних вопросов и не привлечёт к вам ненужного внимания.
Я снова кивнул.
— Не скажем.
— Даже вашему кузену, Николаев. Он в курсе, что вас спрячут, но не должен знать, куда.
Логично. Меньше посвященных — выше шансы, что нас и правда не станут искать.
— Когда мы должны уехать? — спросил я.
— Сегодня вечером. Соберите лишь самое необходимое. На всякий случай возьмите гражданскую одежду. И дождевик.
Хорошо, что день открытых дверей уже закончился.
Я достал дорожную сумку и начал складывать вещи, бросая их в неё почти автоматически. В голове крутилась официальная версия моего отъезда: медицинское обследование. Простое и правдоподобное прикрытие, но слишком неожиданное, чтобы никто не удивился.
— Ты что, серьёзно? — раздался голос Львова за моей спиной. Я обернулся. Лева стоял в дверях, опираясь на косяк, его брови были приподняты от удивления. — Тебя действительно отправляют на обследование?
— Ага, — ответил я, стараясь не показывать беспокойства, продолжая складывать вещи. — Плановое обследование после контактов с аномалиями. Ничего особенного, просто протокол.
— И как долго?
— Да черт его знает, — отозвался я, бросая удобные брюки, пару свитеров и несколько пар теплых носков. — Надеюсь, дольше пары дней не продержат. Но у меня это впервые, так что, может, и заставят задержаться…
В комнату зашли Андрей и Феликс Юсупов. Андрей бросил на меня понимающий взгляд.
— Это что-то новенькое, — заметил Феликс, присев на кровать рядом с сумкой. — Мы же все контактировали с аномалиями, но чтобы плановые обследования в стационаре — это перебор, не находите?
— Нормативы есть нормативы, — с деланным спокойствием ответил Андрей, стараясь отвлечь внимание товарищей. — Для всех сотрудников, контактирующих с энергией аномалий, предусмотрены регулярные обследования. Это обязательная часть работы. Работа-то опасная.
— Это да… Не цветочки сажаем.
Я сдержанно улыбнулся.
— Ладно, — Лева махнул рукой, — только не забудь там в стационаре книжку почитать или сыграть партию в шахматы. Судя по твоей физухе, тебя там долго не задержат.
Мы все коротко рассмеялись, но смех быстро угас. Никто из них не задавал лишних вопросов, но напряжение в воздухе чувствовалось. Возможно, ребята о чем-то догадывались, но не решались озвучивать.
Я взглянул на кузена. Он был моим официальным заместителем, и сейчас настал его звездный час.
— Андрей, — начал я, складывая последние вещи в сумку, — оставляю тебя за главного. Молю, не дай Феликсу выпить все наши запасы в чайной.