Кайрус редко бывал на приёмах, куда реже на рыцарских турнирах, но лицо вдруг показалось знакомым – один из бастардов Голдрэта около пяти лет назад приезжал на турнир, его талант заметили и пригласили в оруженосцы, не дожидаясь ежегодных испытаний. Помнится, тот бастард согласился; окрылённый, он отучился чуть более трёх лет, но случился конфликт. Бастард Голдрэта покинул своего учителя и пропал. Зато теперь он появился вновь.
– Но не имеет значения, кто я такой, милейший Кайрус, мы хотели предложить вам сотрудничество. Вы, как один из доверенных людей короля, его тайный советник и человек, что имеет доступ к темницам, нам бы очень пригодились. Многих наших командующих, наших незаменимых предводителей уже казнили, многих наших людей пленили, но наша цель ещё не достигнута.
– Если вы поделитесь, Ивтад, своими идеями и намерениями, я подумаю о нашем сотрудничестве.
– О, всё очень просто, Кайрус. Мы, простой народ, желаем учредить свой Совет, который будет доносить о желаниях простого люда Его Величеству. Но в данный момент мы должны уничтожить оплот разврата, алчности, гордыни и чревоугодия – Цитадель и всех её приспешников. А затем, – бастард Голдрэта шагнул вперёд и его голос стал куда тише, – мы уничтожим Остров, отправим на костёр всех посланников Бога Мучений, и всё станет, как когда-то – лишь сила и вера станут спутниками людей, молитвы вновь станут исцелять, Боги заметят нас и вернутся Первые!
– Так вы из этих… – В груди Кайруса защемило от страха. Преданные вере в Первых готовы абсолютно на всё, они верят в свои идеи настолько, что легко идут даже на собственную смерть. – Я не понимаю, чего вы хотите от меня. Я не молюсь Богам и не поддерживаю Цитадель. Я лишь карающая длань Его Величества и…
– Не стоит недооценивать свою значимость, Кайрус! Нам нужна самая малость – вы сможете выпустить тех, на кого я укажу, вы быстрее убьёте, выдав за свою ошибку, тех, кого потребуется, и будете сообщать нам полезную информацию. А чтобы вы не раздумывали, а поскорее согласились… Схватите мальчишку! Того, что поменьше. В ваших же руках жизнь вашего сына, сир палач.
– Нет! – Чьи-то руки схватили Кайруса, мешая ему обороняться. – Не смейте трогать моего сына!..
Ларс успел махнуть топором, одной рукой он держал брата за руку и не желал отпускать, из-за чего нормального замаха не получилось. Да, острое орудие распороло кому-то руку, но не более того.
Толпа наседала на палача и его детей – он не видел ничего, кроме бесчисленных рук и голов, даже крики заглушало это столпотворение. Он не знал, сколько продирался к сыновьям; он бил, куда приходилось, топтался по кому-то, его вновь оттаскивали, он вновь дрался, не имея возможности даже выхватить меч в давке.
Наконец он нащупал руку сына, ухватился за неё и притянул к себе Ларса.
В один миг толпа вдруг расступилась и начала разбегаться в стороны, люди ускользали, кто куда.
Палач крутился на месте, искал Рисса, но нигде не видел сына. Вместе с Ларсом они обежали все ближайшие кварталы, расспрашивая людей, завернули в каждую улочку, зашли во все трактиры, постоялые дворы, постучались во многие двери, но Рисса не нашли. Его никто не видел.
Кайрус бегло осмотрел своего наследника – ничего серьёзнее синяков и ссадин на том не оказалось.
– Отец, Рисс… Мы сделаем всё, что сказал тот человек, да? Мы вернём Рисса?
– Ларс, – Кайрус обнял своего старшего сына и погладил по голове напуганного мальчика, – то, что желает бастард, – преступление против короля и регента. А мы с тобой – верные слуги Его Величества, Ларс. Мы должны доложить обо всём, что сейчас произошло.
– Но ведь тогда они могут причинить Риссу вред! И они могут его искалечить или даже убить! Отец, пожалуйста…
– Я знаю, Ларс. Но я – верный слуга Его Величества.
Клейс
Регент был в ярости. Нахал из Хэйтхартов, мерзавец лорд Пилх решил применить информацию, которую, как оказалось, собирал и копил долгие годы. Он видел, как привозят настоящего короля к Вилстронгам, и, следовательно, мог стать угрозой для Аурона Старская, его советника и их общего с Гийером плана. Допустить такого Клейс не мог.
Кайрус прекрасно выполнил свою работу, а лорд Форест не поскупился на оплату его услуг – теперь его дочери, хоть и были детьми палача, при желании могли найти себе прекрасных мужей даже среди торговцев и ремесленников. Жене Кайруса Клейс подарил дорогие браслеты из золота и отправил ей в помощь слугу.
Для мальчишки-сироты не нашлось работы в замке, он ещё был слишком юн, чтобы выполнять тяжёлую и грязную работу, да и недостатка в слугах у Его Величества не наблюдалось, зато теперь ребёнок под постоянным присмотром, да и в доме палача, где уже повзрослели дочери, непосильной работы не наблюдалось. Все остались довольны.
Разумеется, молодому лжекоролю ничего не сказали о Пилхе Хэйтхарте, в этом не было необходимости. Аурон рос прекрасным и талантливым ребёнком – заботливым, умным, рассудительным, приятным в общении, он находил общий язык со всеми – от лорда до крестьянина, – думал о благе государства, запоминал и выполнял все традиционные обряды и всегда был предельно вежлив и учтив.
Кроме того, молодой лжекороль проявлял рвение к обучению, он очень хорошо для его возраста обращался с оружием, держался в седле, не отказывался от участия в турнирах, неплохо играл на духовых инструментах, превосходно танцевал, писал милые и вдохновляющие стихотворения. Его познания в истории, дипломатии, геральдике, экономике и науках поражали, и Аурон продолжал совершенствоваться.
После очередной поездки к настоящему королю регент лишь ещё больше загрустил – настоящий сын Гийера и Аалии оказался самым заурядным ребёнком. Нет, он не был плохим, его достойно воспитывали, старались вложить в него максимум знаний – Вилстронги проявляли рвение. Лучшие рыцари Серого Ордена, лучшие учителя, лучшие поэты и музыканты, все, кто способен выявить талант и развить необходимые качества даже в простолюдине, не опускали рук, но Аурону-настоящему это не помогало.
Он не желал учиться, уверенность, что вскоре он сядет на трон и там ему не придётся делать ничего, лишь смотреть свысока и командовать, крепчала в нём с каждым днём. Он не был злым и жестоким, но рос очень капризным. Аурон, сын Гийера, научился сносно управляться с оружием, но совершенно не проявлял к нему интереса, в танцах он был чуть более хорош, чем в оружие, ему нравилась верховая езда и охота – единственное, что на самом деле привлекало будущего правителя королевства. Никакие науки и знания не давались ему так легко, как его заместителю, а может, он просто совершенно не собирался учиться.
И всё же Клейс любил этого мальчика – он был частью его короля, его рожала любимая сестра регента, и по закону именно он должен будет занять трон.
Проблем с бунтовщиками меньше не становилось, они заполонили город, и ещё больше их собиралось в группы и разгуливало по всему королевству. Для того чтобы полностью подавить их, требовались силы всех лордов Великих Династий.
Глейгримы и Флеймы вовсю продолжали разжигать конфликт, и теперь, когда дошли слухи, что Хагсон, брат правителя Глейгрима, поиздевался над дочерью Зейира, родного брата Дарона Флейма, регент понимал, что война случится. Сражения будут, несмотря на все просьбы и приказы прекратить их, благо другие лорды опасались гнева Фореста и не стремились лезть в схватки, равно как до сих пор не выступили с поддержкой ни одной из сторон, по крайней мере открыто.
Шпионы докладывали о происходящем на соседних с враждующими территориях, Холдбисты и Редглассы собрали небольшие войска, но лишь затем, чтобы охранять свои земли, и Клейс не мог винить их. Он и сам отправил две сотни Серых рыцарей и шесть сотен воинов, чтобы любители наживы, прикрывшись войной, не разграбили земли Дримленсов. Эта небольшая армия охраняла границы пропавшего Рорри – лорд Форест уже потерял надежду на его возвращение, но люди, и так оставшиеся без правителя, не должны страдать.
Ещё один, куда более неприятный подарок для него подготовил брат – Райан Форест. Обещанную южанину Вайткроу Фейг, стоило только Вихту отправиться в Новые Земли, он решил выдать за другого лорда. Несомненно, лорд Холдбист – весьма достойный правитель, хороший представитель своей Династии, и если бы у Райана была ещё одна дочь и он пожелал бы выдать её за Ротра Холдбиста, то Клейс не сказал бы ни слова. Но сейчас, когда идут бунты, грядёт война, мир и процветание под угрозой, обидеть Династию Вайткроу, которая всегда выступала на стороне Его Величества и уважалась всеми Династиями – величайшая глупость.
Разгневанный таким поступком Клейс, прекрасно осознающий, к чему невыполнение слова, да ещё и таким путём, может привести, отправил вореба к брату с требованием явиться ко двору сразу, как только тот получит послание.
Райан выполнил приказ и спустя всего цикл стоял перед регентом. Он всем своим видом выражал покорность.
– Мой дорогой и любимый брат! – Райан распахнул свои здоровенные объятия и шагнул к Клейсу.
Регент предпочёл общаться в малой зале и без свидетелей, чтобы никто не слышал его гневных речей, он не желал посрамить перед кем-либо честь правителя Фореста.
– Райан! – Холод в голосе вынудил лорда остановиться и опустить руки. – Что ты натворил, Райан? Ты хоть понимаешь, к чему это может привести?!
– Клейс, брат, я не сделал ничего дурного – лишь выдал мою красавицу дочь замуж, более ничего.
– Обещанную невесту лорда Вайткроу, Райан, ты отдал её Холдбистам, пока её законный жених путешествовал! Это недопустимо, ты проявил неуважение, ты опозорил свой род – с нами никто не захочет иметь дело, теперь мы та самая Династия, которая не держит своих слов. Ты понимаешь это?
– Нет, я…
– Что именно тебе непонятно? Ты унизил Вихта Вайткроу, он мальчишка, горячий юнец, правящий югом. Зачем ты подставил нас под удар?
– Почему ты думаешь, что я подставил нас под удар? Ты регент Его Величества, и никто не посмеет идти против тебя, Клейс. А поскольку ты мой брат, то и против Форестов.