Девочек ждало прекрасное будущее – хорошие мужья и перспективные союзы, – а Ховвил продолжал оставаться опорой и надеждой лорда Арло Фореста, и теперь, когда его мечта замелькала на горизонте, маленький лорд преобразился.
Рогор
Свадьба Ротра прошла как положено, писари составили под диктовку лорда Холдбиста письмо, под которым подписались все присутствующие лорды Ветвей, восемь рыцарей, один из которых был Серым Братом, Гроссмейстер, кастелян и, разумеется, новая супружеская пара – этого более чем достаточно, чтобы союз признали законным и добровольным. Как бы регент Клейс Форест ни сердился, что теперь вместо южан в союзниках его семейства северяне, заявить, что брачный союз недействителен, он не сможет. Аналогичные письма отправили также и всем правителям Великих Династий, кроме Вайткроу – их письмо случайным образом потерялось, – и в Цитадель Мудрости.
Леди Фейг Форест не выглядела счастливой, но это не имело значения. Наследник Рогора много времени проводил с более опытными и взрослыми женщинами, и правитель пожелал вмешаться.
Ротра позвали к отцу перед завтраком, и его внешний вид не давал усомниться в том, что ночь у старшего из сыновей выдалась весёлой.
– Вижу, у тебя всё хорошо, Ротр. Как чувствует себя твоя жена?
– Я не слышал от неё жалоб, отец.
– А было ли у тебя достаточно времени, чтобы услышать их? Насколько часто ты проводишь с ней время?
– Часто, отец. Мы видимся каждый день.
– Мне докладывают, что ночами ты предпочитаешь находиться не в постели со своей женой, а в обществе служанок и поварих.
– Я имею право проводить время с теми, с кем посчитаю нужным! – И когда только Ротр успел настолько повзрослеть? Лорд-правитель совсем позабыл, что его сыновья уже не маленькие дети.
– Ты можешь быть с кем пожелаешь, но не забывай, что у тебя есть жена. И ты должен озаботиться появлением наследников. Надеюсь, тебе не надо объяснять, каким образом?
Щёки Ротра покраснели, и скорее от негодования, чем от смущения.
– Я всё знаю.
– Хорошо. Леди Фейг – отличная партия, сын. Она благородна, молода, здорова, её род славится плодовитостью, её семья сможет помочь нам, если наступят голодные времена, а её дядя сейчас регент короля. Мальчишке Старскаю всего двенадцать, и его советник и друг его отца Клейс Форест управляет королевством вместо него. Ты понимаешь, что для нас этот союз не только честь и возможность потешить самолюбие, но и гарантия безбедной жизни? Ваша свадьба открывает перед нами множество дорог к успеху, и я не потерплю, если твоя глупость всё испортит.
– Я не люблю леди Фейг, я её не знаю, она слишком маленькая. Мне неинтересно с ней.
– Интересно тебе или нет – никого не волнует. Фейг теперь твоя жена, она станет матерью ваших будущих детей, и ты проведёшь с ней многие годы. Если ты будешь поступать мудро, то вы с ней будете воспитывать ваших детей, женить их и выдавать замуж, делать всё, чтобы наш род процветал. Скорее всего, вы состаритесь вместе. Леди Фейг будет рядом с тобой все эти годы, и, нравится тебе или нет, тебе придётся идти по жизни вместе с ней.
– Но я не хочу жить всю жизнь с ней. Тебе повезло с женой, я вижу, что вы с матушкой любите друг друга.
Рогор вздохнул – Ротр молод и многого не знает. И если ему не объяснят, как устроена эта жизнь, то наследнику придётся учиться на собственных ошибках. Не самое приятное занятие. Самому лорду-правителю помогал его отец, может, поэтому Рогор не наделал слишком больших глупостей.
– Я не знал Эббиану, пока Крэйг Глейгрим, её брат, не привёз её на север, чтобы мы поженились. Глейгримы – наши соседи, и союз с ними на тот момент был полезен – так рассудил мой отец. Не могу сказать, что я согласен с ним, уверен, можно было найти и более достойную и, что важнее, полезную партию.
– Как ты можешь так говорить? Твоя жена – моя мать! Вы вместе уже сколько? Восемнадцать лет? Девятнадцать?
– Двадцать два года, Ротр.
– Тем более!
– Я понимаю сейчас, что выбрал бы другую Династию на месте моего отца, но моей женой стала Эббиана. Я не решал тогда ничего, я был, как и ты, наследником, я знал, что моему отцу виднее. Мы не знали друг друга до того момента, кроме разве что нескольких встреч на Празднике Лета и Празднике Зимы. Я тоже противился и хотел самостоятельно выбрать себе возлюбленную. Я совершал ошибки, влюблялся в служанок. – Одно из доказательств глупости лорда Холдбиста – его бастард, теперь строил в Новых Землях замок. – Я отказывался принимать Эббиану, но у меня не было выбора. Наш союз, свидетелями которому стали люди и Боги, законен – так уж повелось, что мы, знатные, должны в первую очередь думать о будущем своих Династий, своих вассалов, своих людей, на нас лежит ответственность. И что бы я ни думал, как бы я ни злился, я понимал, что Эббиана теперь должна сопровождать меня по жизни. Я осознавал, что она должна рожать наших детей, а я должен заботиться о ней и если не любить, то хотя бы уважать и относиться достойно. Будут ли уважительно относиться к лорду, который не уважает собственную жену и мать своих детей?
– Не думаю…
– Между нами не было любви – это судьба любого лорда. Даже правители Малых Ветвей, вышедшие из простолюдинов, лишаются привилегии поступать по сердцу, ведь от их выбора зависит слишком многое. Я научился уважать жену, и она отплатила мне тем же. Мой отец оставил меня очень рано, мои братья покинули меня, у меня родился бастард…
– Мой брат Рирз.
– Бастард, Ротр. Плод низменных страстей и глупости молодого юнца. И Эббиана была рядом со мной всегда. У нас с Эбби не получалось завести наследников больше двух лет, все лекари и Гроссмейстер не могли понять причину, но потом всё наладилось. У нас родился ты, затем Робсон, Риана и Рисс.
Младший из сыновей погиб в трёхлетнем возрасте, его вытащили из колодца с пробитой головой. Все верили, что это случайность и ребёнок заигрался, но до сих пор Рогор был уверен – Рирз повинен в смерти брата.
– Вам повезло, отец.
– Нет. – Рогор упёрся руками о подлокотники и встал, издав сдавленный стон. Возраст давал о себе знать, а последствия продолжительной езды верхом (сначала за леди Фейг, затем обратно, а после их союза – на свадьбы его лордов-вассалов, ведь традиции требовали в знак уважения посетить их и поздравить) до сих пор проявлялись в виде боли.
– Но что это, если не везение? – Ротр не услышал звуков боли или не захотел привлекать внимание к слабости горделивого и всё ещё амбициозного отца.
– Долгий и кропотливый труд, Ротр. Тебе следует поступить таким же образом – любовь переметчива, мы стареем, женщины изменяют нам, а мы им, но уважение остаётся навсегда. Понаблюдай за своим братом, он прекрасно ладит со своей женой, мне не пришлось вмешиваться. А пока нам пора спускаться к столу, негоже заставлять женщин ждать нас.
Рогор надеялся, что сын послушает его. Он хотел провести с ним ещё подобные беседы, однако возращение младшего брата, правителя из Новых Земель, помешало его планам.
Ренрог Холдбист, единственный оставшийся в живых брат Рогора, двенадцать лет назад отправился в Новые Земли помогать Глейгримам захватывать территории и строить свой замок. Харг Глейгрим, младший из кузенов бывшего правителя рода, Джура, отца Раяла Глейгрима, посетил тогда свою родственницу Эббиану на севере. Он же и договорился с лордом Холдбистом, чтобы его людям позволили беспрепятственно добраться до порта и найти там корабли. Рогор не возражал – тогда отношения между соседями были прекрасными. Они с Эбби воспитывали двух сыновей и ждали ещё одного ребёнка, почему бы не помочь дорогим родственникам?
Ренрог, на тот момент четвёртый в очереди на трон лорда-правителя Династии Холдбист, был моложе Рогора почти на девять лет. Ему исполнилось всего семнадцать, он жаждал путешествовать и развлекаться, под надзором старших братьев это казалось ему сложным делом, и, вдохновлённый речами Харга Глейгрима, он изъявил желание отправиться в Новые Земли и помогать.
Рогор да и все остальные вздохнули с облегчением, когда Ренрог отплыл, – из их рода он всегда казался самым агрессивным и даже слегка умалишённым. Сложно сказать, был ли он проклят на самом деле, но все страдали от его перепадов настроения и удивительной силы, что пробуждалась в нём.
Во время одной из драк, тогда Рогору едва исполнилось шестнадцать, семилетний брат повздорил с двумя мальчиками, кажется, детьми стражников – обычное дело. Разъярённый Ренрог вышел из себя и забил противников камнями.
Отец смог уладить ситуацию, втолковать младшим, что им показалось, однако сам Рогор уже мог понимать, что он видел, и верить собственным глазам. Ренрог же, придя в себя, не помнил ничего, кроме ссоры.
Но этим вспышки гнева не ограничились – мужчины и женщины, зверьё на охоте, крестьяне и лесорубы, даже конь младшего брата правителя страдали от проявлений ярости. Рогор однажды и сам чуть не стал жертвой, когда встал на пути у Ренрога, – он готов поклясться, что буквально физически ощутил горящий взгляд брата, заметил, как руки, ноги, всё тело младшего из Холдбистов словно раздуваются, видел, как изменились пальцы, отросли ногти и слышал леденящее душу рычание. Взбешённый Ренрог хотел броситься на брата, но, видно, признал его и остановился.
С тех пор даже будущий правитель земель начал обходить Ренрога стороной, а тот по-прежнему утверждал, что ничего не помнит, и вёл себя как обычно. Теперь же опасный лорд вернулся, и Рогор сам приложил к этому руку.
Встречать брата лорд Холдбист вышел со своей семьёй, советниками, рыцарями, Гроссмейстером, главным строителем, кастеляном, главным писарем, придворными и пажами. Несколько слуг леди Фейг с интересом выглядывали из укромных уголков, простолюдины-северяне же занимались своей работой, будто этот день ничем не отличался от других.
Ожидалось, что Ренрог явится со свитой, отправленной заботливым старшим братом, в окружении рыцарей и под знаменами Династии. Всех созвали, стоило только дозорным на башне сообщить, что они видят гербы Холдбистов. Многие громко удивлялись, как всего за пять дней отправленные Рогором люди успели добраться до порта и вернуться обратно. Если только они не встретились по дороге.