Ему приходилось ночевать в хлеву, откуда его прогоняли, на улице, в ужасных условиях, что были совсем не для лорда. Он простыл и долгое время думал, что умрёт среди оборванцев, но одна добрая пекарша забрала его к себе, накормила горячим бульоном и хлебом и разрешила спать с её детьми. Он бы отказался от соседства с подобным сбродом, но, измученный простудой и блохами, продрогший, был, как ни странно, признателен за эту доброту. Эта же женщина, Бэя, предложила ему помогать ей и её четверым детям за еду и ночлег. У лорда Лоудбелла не осталось выбора.
Велес уже был уверен, что умрёт здесь, в городе, который оказался совсем в другой стороне от его изначального пути, но удача улыбнулась ему. Спустя сезон с того позорного вышвыривания из трактира в город заявились бродячие менестрели и трюкачи. Волею судеб маленький лорд разговорился с ними, рассказал свою историю, вырезав из неё убийство отца и заменив на заговор против его родителей и их смерть, и вызвал сочувствие. Путешественники согласились помочь ему, взяли с собой, и он наконец-то покинул ужасный город. Единственный человек, кто проявил к нему сочувствие – Бэя, – собрал ему в дорогу еды и обещал за него молиться. Лорд Лоудбелл был уверен, что заберёт её и всех детей или к матери, или в Санфелл и поможет им в благодарность за спасение.
Спустя почти три цикла – ведь они делали остановки в каждом городке, посещали замки лордов Малых Ветвей и выступали не по одному дню, чтобы заработать на еду и купить с собой провизии – он увидел Санфелл, а также Внешнюю и Внутреннюю части Сантауна.
Шатры по-прежнему стояли за внутренней стеной замка, и он долго пытался попасть к своему наставнику, ведь стражники были бдительны и оберегали рыцарей и их оруженосцев от бродяг и простолюдинов. Весь внешний вид Велеса кричал о том, что никакого отношения к рыцарству, и тем более лордству, он не имеет.
Но три дня спустя, в последний день цикла, как нередко бывало, на выступления в городе явился сир Саттон и его братья по оружию. Велес узнал наставника сразу.
Юноша продирался через толпу к единственной возможности вернуться к нормальной и сытой жизни.
– Сир Саттон! Сир Саттон! Сир! – Его наставник повернулся, обвёл толпу взглядом и вновь отвернулся. – Сир Саттон! Это я, ваш оруженосец!
Теперь взгляд рыцаря был куда более внимательным, он долго всматривался. Вдруг его лицо изменилось, и он двинулся навстречу.
– Велес? Ты ли это, мой мальчик?
– Да! Да… – Лорд Лоудбелл разрыдался от радости. Его узнали! Неужели теперь всё наладится?
– Пойдём, мой бедный мальчик, пойдём со мной, я хочу знать, что произошло с тобой.
– Я сделал это! Я отчистил своё имя, сир! Я убил его! – Юный лорд чувствовал себя счастливым, ведь он вернулся, он исполнил свой долг, а значит, он теперь продолжит обучение…
– Тише. Поговорим там, где нас не станут подслушивать толпы зевак.
Наставник Велеса повёл его прочь от праздника, в сторону одного из кварталов, что назывался Кварталом Умельцев. Исхудавшее тело и лицо оруженосца произвело впечатление, и рыцарь купил пирожков, мяса на палочке и большую кружку эля для своего ученика.
Юноша ел, пил и рассказывал о своих приключениях. Он давился, кашлял, но не мог остановиться. Сир Саттон слушал и сочувственно вздыхал, они медленно прогуливались по кварталу, опустевшему во время праздника, пока наконец наставник не остановился.
– Тебя так и не нашла твоя семья? Никто, кроме меня, не знает, что ты здесь?
– Нет, я сразу пытался попасть к вам, сир, но не вышло. Я думал, что делать, а тут праздник… Я только с вами и заговорил. Мне больше некому доверять так сильно, как вам.
– Это хорошо, мой юный Велес, это очень хорошо.
Лорд улыбался, его сир поднял руки, и юноша рассчитывал, что тот его обнимет. Так и произошло, рыцарь обнял своего воспитанника, крепко сжав ему плечи, и вдруг – Велес не успел ничего понять – приложил оруженосца головой о каменную стену.
Из рук юноши выпало недоеденное мясо, деревянная кружка с глухим звуком ударилась о землю, и недопитый эль разлился.
Вихт
Корабль, что должен доставить их до владений лорда Вайткроу, не так быстр, как хотелось бы Вихту, и всё же он оказался единственным вариантом. Лайтор, капитан корабля, ловкий, хитрый и уверенный в себе торговец, совершенно не стеснялся просить у лордов достойной платы за свои услуги. Этот мужчина, тридцати с небольшим лет от роду, вёл себя вполне воспитанно, говорил с уважением, но прежде всего хотел получить свою выгоду во всём. Он был хорошо известен в Новых Землях, ведь там золотые монеты куда менее ценны и все с радостью расставались с ними в обмен на украшения, вино, хорошую ткань или рабов. В Королевских землях торговать людьми запрещено, Вихта возмутило отсутствие страха у Лайтора, однако корабли редко заходили в порты Новых Земель, и выбора у лорда не оказалось.
Рирз же довольно быстро нашёл общий язык с жадным моряком и даже предложил доплатить за его молчание. Капитан согласился не трепать языком попусту, не задавал им никаких неудобных вопросов и постарался обеспечить настолько хорошие условия, насколько это возможно.
Весь путь их сопровождали два удивительных существа – Холдбист не захотел расставаться со своим приятелем Амфи. Водный житель, в свою очередь, когда люди Рирза посещали одно из озёр за холмами, подверглись нападению и притащили в лагерь три похожих существа, заступился за одну из дев – Вихт ещё плохо разбирался в их половой принадлежности, – и та ответила взаимностью. Теперь парочка большую часть времени проводила в воде, лишь вечерами, когда Холдбист боялся, что может проспать угрозу для своих друзей, на палубе наполняли большие корыта, собранные ещё в лагере по приказу Рирза, и влюблённые отдыхали в них до утра. У Оафи, подруги Амфи, корыта поначалу не вызывали доверия, и она предпочитала свободное плаванье, но со временем научилась терпеть. Амфи же настолько привык к Рирзу и своему спокойному тесному ночлегу, что даже не ругался на размеры лоханки. С Рирзом у них получилась прекрасная дружба, Холдбист мог часами сидеть со своим водным другом, кажется, его вид помогал сыну Рогора успокоиться.
Вихт тоже успел не только привыкнуть к странным существам, но и наладить с ними отношения. Правда, его до сих пор пугали попытки Оафи и Амфи улыбаться – острые треугольные зубы, которые они демонстрировали, и гримаса на их лицах производили отталкивающее впечатление.
Лайтор же, когда увидел этих существ, хмыкнул, заявив, что он уже встречал нечто подобное, и лишь поинтересовался, поплывут ли они на его корабле и следует ли брать с них плату. Поскольку большую часть времени парочка проводила в воде, да ещё и делились пойманной рыбой, водорослями, моллюсками и другими обитателями глубин, моряк благородно позволил оплатить только половину дней плаванья.
Вайткроу поразился и вступил в спор. Капитан же, смеясь, объяснил, что за корыта на палубе также необходимо платить, а если жадный лорд желает сэкономить, то может присоединиться к пловцам и проводить весь день в воде. Быть может, юный наследник Династии и подшутил бы сам над собой или реагировал менее агрессивно, но письмо, написанное его невестой Фейг, не давало покоя.
В тот день, когда Вихт получил его, Рирз жаловался на отсутствие воспоминаний о спасении Вайткроу и выискивал в книгах, одолженных в книгохранилище Дэйбрейка, сведения о похожих болезнях. Вихт уже намеревался рассказать о том, что видел, в подробностях, готовился к этому разговору, составлял план, однако письмо затуманило его разум и полностью увлекло его.
– Фейг вышла замуж!
Рирз предложил другу присесть и рассказать всё с самого начала. Вероятно, он долго молчал в тот раз.
– Надеюсь, тебе пришли хорошие вести из дома? – Незаконнорождённый сын Рогора, столь непохожий на своих отвратительных родственников, не мешал Вихту вновь и вновь перечитывать каждую строку.
– Фейг…
– Да, ты уже говорил – она вышла замуж. Я рад, что она наконец тебе написала. Это превосходно, друг, я очень рад за тебя. Но почему ты не выглядишь счастливым и не воспеваешь её в своих песнях?
– Её выдали замуж, Рирз! Замуж! Ты не слышишь меня?
Некрасиво было кричать на друга, тем более что тот, привыкший спать до обеда, разлепил глаза ради него ещё до полудня. После Вайткроу очень жалел, что был неприятно неуравновешен и позволил себе повышать тон. Но не в тот день.
– Я всё слышу. И я поражён, Вихт. Впервые встречаю столь торопливые Династии, как Форесты и Вайткроу. Женить без личного присутствия жениха – это удивительно. Мне только непонятны некоторые моменты – как же первая ночь пары и…
– Не за меня, Рирз! Её отдали другому. Лорд Райан Форест нарушил многолетний договор, он не сообщил ничего мне, он обманул меня! Дождался, пока я покину Королевские земли и отдал мою Фейг другому!
Сын лорда Рогора наконец несколько раз моргнул, протёр глаза и поднялся.
– Погоди… И кому же он решил отдать твою невесту? Я не могу припомнить свободных лордов твоего возраста из Династий.
– Ротру Холдбисту!
Вихт никогда не сомневался в своём новом друге, они совершенно разные, но удивительно легко нашли общий язык. Лорд верил, что Холдбист не обманывает его и искренне переживает, но, когда он произнёс имя нового мужа Фейг и увидел лицо Рирза, все сомнения, что могли бы отравлять их дружбу, разом испарились. Свою семью незаконнорождённый сын Рогора совсем не любил.
– Это невозможно, если только король не разрешил мужчинам севера двоежёнство. У Ротра есть другая жена – Гловер. Я имел удовольствие познакомиться с ней до того, как меня сослали.
– Предыдущая леди Холдбист скончалась от болезни. – Вихт пробежался по письму. – Лорд Рогор Холдбист не стал выдерживать положенный годовой траур, ограничился лишь одним циклом – так говорит Фейг.
– Неужели? От болезни. И все поверили в эту ложь? – Рирз заходил по небольшой комнате.
Негодование и ярость отслеживались в голосе и движениях сына Рогора. Лорду Вайткроу подумалось, что он выглядит сейчас очень похоже.