Нехотя Макар согласился с моими, насквозь гнилыми, аргументами.
С другой стороны, ставить пацана в секрет на всю ночь, тоже перебор. Понимаю, что с кадрами полный швах, а контролировать нашу группу нужно.
Но, перебор.
Северный маршрут северные предгорья Меридианного хребта.Полевой лагерь сводной роты РА.39 число 02 месяц 17 год.
Рассвет по одной слизывал звезды с неба. Далеко на востоке едва слышно гремел гром, и вспыхивали тускнеющие на фоне зари молнии. Несильный, ровный, как из вентилятора, ветер пригибал сухие верхушки травяного моря и доносил запах дыма от кухни — повара уже приступили к приготовлению завтрака.
Расстеленная на траве плащ–палатка прикинулась брачным ложем. Худощавая девушка и сухой, высокий мужчина приближались к кульминации.
Слесарь–матершинник не на пустом месте обвинял начштаба в склонности к мальчикам. Гиви имел склонность к мужскому телу. Но, склонность — еще не порок. Отец двоих детей и не очень примерный семьянин вполне удовлетворялся худощавыми — без ярко выраженных вторичных половых признаков девушками. А Марго было все равно, организм требовал регулярного секса и начштаба был не худшим из имеющихся вариантов.
Тяжело дыша, вспотевшая девушка закинула ногу на бедро мужчины и опустила голову ему на плечо, кульминация миновала.
— Через двадцать минут подъем, — начштаба смотрел на тускнеющие звезды.
— Пофиг, я в патруле была. Могу отсыпаться хоть до обеда, — Марго была сама беспечность.
— Как тебе новенькие? — начштаба мыслями уже был на службе.
— Хорошие люди, полезные. Пожилой, который на Степаныча отзывается — мировой дед, на таких страна держится, если им пить не давать. За младшего сына очень волнуется. Он у него дембельнуться вот–вот должен. Боится, неправильной дорогой сынок пойдет. Все выспрашивал можно ли его сюда вытащить. Все уши прожужжал.
— Считаешь наш случай?
— Похоже на то? — девушка потянулась как кошка.
— Посмотрим, что тут сделать можно. А как тебе их старший?
— Который с собакой ходит?
— Не знаю даже. С одной стороны спокойный, явно образованный, Миха говорит — технарь выше среднего. С юмором, вот только шутки у него злые порой — без сантиментов, и когда шутит, улыбается, а глаза не смеются. Ладно бы злой взгляд был, так нет просто спокойный — как трактор. Говорит недавно тут, а оружие и техника вылизано, как у кота яйца. При этом строит из себя чуть ли не пацифиста. Хм, забавно. Ты его жену видел?
— Нет, а что женщина выдающихся статей?
— Симпатичная — не отнять. Мы чутка поболтали по–женски. Так вот. Она рассказала презабавную историю знакомства со своим мужем. В Порто–Франко на нее наехали какие–то уроды. Так ее будущий муж, сломал лицо самому резвому, остальных вызвал на дуэль и приморил с особым цинизмом. При этом вид имел, как бут–то ходил в соседний двор в футбол погонять.
— Неувязок хватает, — согласился Гиви. Хотя он знал о Дэне намного больше Марго, определенного мнения конкретно по нему у начальника штаба так и не сложилось. — Давай одеваться.
— Давай, — согласилась Марго.
Дабы избавить солдат от ненужных мыслей о безобразиях и попутно занять ВСЕ свободное время, в любой армии мира служивых озадачивают от подъема и до отбоя с перерывами на прием пищи.
Все время, когда солдат не воюет, он к этой самой войне готовится.
И физически.
И морально.
И еще по–всякому — как решит командование.
Скомандуют ходить строем. Будешь ходить.
Скомандуют строем ползать. То же никуда не денешься.
— Дочка, ты тут моего бойчишку не видела? — в полголоса поинтересовался из сумерек хрипловатый голос Сан Саныча.
— Макара? — также в полголоса уточнила Алиса.
— Стало быть видела, — заключил особист. — И где он?
Пора вставать. И начать утро на позитиве — с добрых дел.
Например, отмазать Макара от дисциплинарных изысков особиста.
Понятно, совсем отмазать не получится. Но смягчить наказание до разумных пределов, уже не плохо.
— Утро доброе, Сан Саныч. В смысле здравия желаю и все такое. Бойцы у вас чисто Рембы. Я на него вчера собаку спустил, а он — стервец, как понял, что обнаружен, дерзко захватил пулемет на моем БТРе. В виду подавляющего огневого превосходства, мы безобразий не безобразили, и ночь прошла без происшествий. Считаю, что поставленную задачу боец выполнил.
— И где он сейчас.
— Спит. Часа три, как мог, превозмогал. А потом все — спекся.
Вскочив на подножку, Сан Саныч заглянул в шуш. Убедился, что боец в порядке, прикрытый старым одеялом дрыхнет, откинув переднее пассажирское сиденье. А сиденья у меня поставлены удобные, до этого на дорогой «Мазде» стояли.
К моему удивлению будить бойчишку старый особист не стал.
— Как проснется, скажешь ему, чтобы брал лопату и……….. Что бы такого выкопать? — задумался Сан Саныч. — Выгребную яму уже копают. Может, какой броневик окопать? — это уже в мой адрес.
— Пусть мехам смотровую яму выкопает. Метр на три, метровой глубины. И стенки укрепит.
— Хм, яму говоришь. Добро. Как закончит, бегом доложит. И это. На кухне завтрак приготовлен. Считай, что ваша банда временно поставлена на довольствие.
И тут я особиста понимаю.
Не дело, если мы начнем готовить разносолы посреди лагеря. Это подрывает дисциплину и моральный дух.
— Я схожу, — Ким загремела котелками.
Эти армейские тонкости она понимает лучше меня.
На завтрак кормили сваренной на воде кашкой из непонятной крупы, щедро сдобренной постным маслом. И безальтернативный кофе, дабы служивые быстрее проснулись.
Не скажу, что было вкусно. Скорее съедобно.
Но если так питаться каждый день — тоска смертная.
Судя по тому, как уныло ковыряются в тарелках техники, с разнообразием меню в русской Армии напряженка.
С другой стороны, а чего я ожидал?
Готовят из того, что долго хранится плюс, что настреляют фуражиры.
А солдат должен стойко переносить все трудности и лишения……
Проснувшемуся Макару я выдал еще теплый завтрак, две лопаты, топор и приказ начальства — усиленно копать отсюда и до обеда на глубину в один метр.
Судя по просиявшему лицу парня, для него перекидать три куба земли, это сродни полноценному отдыху.
В то время, как штрафник в компании моих детей и трех шумных щенков лайки, вгрызался в красноватый, еще не затвердевший под солнцем грунт саванны, его позавтракавшие сослуживцы приступили к обычной армейской рутине.
Метрах в ста от меня служивые развернули миномет. Вроде обычный 82 мм. Точнее за калибр и марку не скажу, ибо не разбираюсь.
Пришедший Николишин посадил личный состав полукругом и принялся объяснять премудрости минометной науки.
На мой непосвящённый взгляд, майор проводил ознакомительное занятие, чтобы новенькие бойцы имели общение понятие о том, что такое миномет, и как работает его расчет. А заодно, чтобы личный состав был занят.
Судя по тому, как внимательно бойцы слушали командира, майор был весьма хорошим рассказчиком. Щедро разбавляя сухие инструкции изрядной долей случаев из жизни.
Я уже было собирался сходить послушать, но заметил, что в мою сторону направляется зам. по тылу.
Зампотыльник зашел не просто так, пожелать доброго утречка под кружечку кофе.
— У вас в группе решения промаются единолично или коллегиально? — даже не поздоровавшись, поинтересовался Борис.
— Смотря какие?
— Тут такое дело — нам нужны УАЗовские запчасти, и по возможности медикаменты, консервы, сгущёнку или сухое молоко хорошо бы. Хоть каши на молоке на завтрак сварим. А то мясо вот здесь уже, — пузатый зампотыльник чиркнул ребром ладони по горлу.
— По лекарствам поговори с Ольгой, вон она возле «131» стоит. Сгущенки двадцать банок найду. Больше — извини, это половина того что у меня есть. Сухого молока у нас точно нет, проверяли. Полагаю, мясные консервы тебя не заинтересуют.
Зам. по тылу утвердительно кивнул. — А рыбные или овощные?
— Что–то было. Посмотрю, но там мизер — банок десять от силы.
— Я и на это не рассчитывал, — признался Борис.
— О, могу поделиться суповым сублиматом и бульонными кубиками. А вот по запчастям тут надо собирать мужиков.
Зампотыльник кивнул, собирай мол.
И слегка удивился, когда на сход пришли Итц*Лэ и Син.
Но это его дело удивляться, а для меня это боевые товарищи в самом прямом смысле. И мне с ними еще ехать и ехать. Мы договорились, что трофейный пикап отходит Дяде Саше, а его раскиданный на запчасти уазик, как бы общий.
Борис предложил поменять запчасти на топливные векселя. Тонна бензина и две тонны солярки. Предупредив, что чем дальше от Демидовска, тем с большим дисконтом на заправках примут вексель.
— Я вам таки скажу, от Аламо и западнее на любой заправке по ним заправят без проблем. Но, до этого не свети бумаги. Они как бы предназначены для внутреннего употребления в РА. Так что, по сути, наличие этих векселей всем расскажет, что ты человек РА. А это не всегда полезно.
— Борис, чисто из любопытства, а как потом местные векселя отоварят? Или заправки под вами?
— Зачем под нами? Это же Техас и Конфедерация, они там малость на свободе предпринимательства повернуты. Так что, живи сам и давай жить другим. От нас, когда конвой наливняков придет, владелец заправки с дисконтом обменяет вексель на топливо.
— А почему тогда Демедивоск свой монетный двор не откроет? Будет печатать рубли, обеспеченные нефтью.
— А потому, что все финансы тут держит под контролем Орден. И валют тут ровно две — Экю и золото. Все остальное фантики. Но, как ты правильно заметил, возможность появления обеспеченной валюты очень хороший предмет для торга с Орденом. Орден даже на топливные векселя косится, но тут деваться некуда — денежной массы, пока тупо не хватает.
Система векселей проста, как мычание.
Демидовск отпускает горючку да местные Экю, золотишко, кой–какой бартер и векселя эмитентом которых выступает сам Демидовск.