Делюсь фальшфаерами с Дядей Сашей и Олегом. Олег в нагрузку получает еще и «лимонку» румынского производства.
— Второе — Олег, поставь растяжку на выезде у воды.
Олег кивает.
— Третье, преследователи наверняка видели, что наша колонна ушла с переправы. Но все ли машины ушли не разглядишь, этот берег выше, обрыв и зеленка закрывают обзор. Потому тепло встречам тех, кто сунется за реку. Потом грузимся в БТР и отваливаем, подпалив за собой дорогу.
Олег, ты и индеец, валите тех, кто первым двинет через реку. Я из «Брена» причешу тот берег. Дядя Саша отстреляется по ситуации. Вопросы, предложения, замечания?
— Все так, я пошел растяжку ставить.
— Вождю доведи.
— Доведу.
— «Колотушку» дать кому?
— Вождю дай.
— Молод он больно. Дядь Саш, ты забирай.
Бывший егерь без особой охоты засовывает «колотушку» за ремень.
— Вылитый эсэсмен.
— А в рыло?
— Молчу, молчу.
— Горловину бочки расширьте, чтобы «Колотушка» пролезла, — подсказал идущий к воде Олег.
— Толковая мысль, — согласился с ним Дядя Саша.
Там в дали за рекой …….уже шумят моторы преследователей. А вот и машины показались. Ух, как виляют, чисто акробаты мотоцирка. Одна, две…….. хм, умные у нас враги. Это плохо.
Занимаемый нами берег выше восточного. На средней дистанции, пока супостаты не поджались к зеленке плотно растущей вдоль берега, преимущество в видимости у нас.
Меня так и подмывает всадить магазин по шустрым, но уже очень близким целям.
Бывший егерь, занявший позицию в тридцати шагах правее меня, показывает кулак кому–то мне не видимому. Гадать не надо этот кто–то невидимый — расписанный татуировками латиноамериканец.
Преследователи таким нехитрым способом проверяют, остался ли заслон на переправе.
Головные машины преследователей скрылись в зеленке возле просеки к броду.
Ждут.
И мы ждем.
Слившись с рельефом, непроизвольно дыша в такт ветру. Толку в таком дыхании никакого, но тысячи поколений предков: охотников, воинов, разбойников прописали в подкорке мозга — дышать именно так.
Ждать трудно.
Неопределенность ожидания выматывает не хуже запредельных физических нагрузок.
На меня внезапно накатывает мандраж. Это не от страха, нет. Это от накопившейся усталости и нервов.
Что там наши преследователи?
Наши преследователи укрыли машины в зарослях и сейчас разворачиваются в цепь, занимая позиции на противоположном берегу.
Когда первая машина двинет проверять переправу, ее будут готовы поддержать две дюжины стволов.
А вот и они. На крупную гальку берега выезжает тот самый коричневый внедорожник с обрезанными под корень крыльями.
Следом за ним в просвет между деревьями выкатился пикап с пулеметом — тот, который не УАЗ. Теперь хорошо видно, это довольно свежая Тойота, с пятиместной кабиной и коротеньким кузовом. Раскрашенный в маскировочные тона, кузов позади кабины усилен трубами дуги безопасности. К дуге безопасности приварен вертлюг под пулемет.
Скверное решение должен заметить, при такой компоновке пулемет простреливает только пространство по ходу движения. Ну, может чуть в бок, если стрелок не лишен акробатических талантов.
А значит, попав под обстрел, водителю Тойоты придется сдавать задом в поисках укрытия. Что у него вряд ли получится. Уж я–то приложу к этому все усилия.
Но первым делом нужно выключить из игры установленный на Тойоте пулемет. MG3 — очень серьезный агрегат. По сути это все та же пила Гитлера — MG 42 , только под чуть меньший натовский патрон 7,62х 51.
Показываю Дяде Саше на Тойоту. Потом четыре пальца на правой руке и два на левой.
Бывшей егерь морщит лоб, не понимая, что от него требуется.
Хлопаю по прикладу «Брена» и снова демонстрирую четыре и два пальца.
Дядя Саша светлеет ликом, и кивает — мол, понял.
Вот и чудно, а то вот–вот начнется пальба.
Четверо разведчиков на внедорожнике с обрезанными крыльями, преодолели мелководную часть брода до островка посреди реки. И теперь готовятся форсировать глубины. Для их машинки это заезд на пределе возможностей.
Один из разведчиков спрыгнул в поток, и пошел, прикрываясь машиной. Два оставшихся в машине стрелка водят стволами, поделив сектора обстрела. Верное решение, третий стрелок в кузове явно лишний.
Дальше время потеряло смысл, спрессовавшись в отдельные фрагменты.
Река вокруг дозорной машины разом вскипает от пуль. Заваливается на руль водитель. Вываливается в воду стрелок. Мешая обзору, парит прострелянный радиатор.
Второй стрелок пытается выпрыгнуть из машины и укрыться за ней. Но не успевает, и его тело уносит вместе расползающимся по воде красным пятном.
Гулко бухает «Вепрь», голова пулеметчика на Тойоте повисает на лоскуте кожи и мяса.
Похоже, бывший егерь зарядил экспансивный боеприпас на крупного зверя.
Ловлю в прицел начавшую сдавать задом Тойоту, но выстрелить не успеваю. Лобовое стекло Тойоты задергивает паутиной битого триплекса. Изнутри на битый триплекс словно плеснули ведро красной краски.
Надо будет обязательно поинтересоваться, какой боеприпас заряжал бывший егерь.
Тем временем Дядя Саша добавляет еще два патрона в радиатор Тойоты.
Чудесно, минус две машины у преследователей.
Однако на ходу осталось вполне достаточно для преследования.
Заросли противоположного берега врываются огнем двух десятков стволов.
Вокруг становится неуютно.
Гулко бухает что–то из карманной артиллерии. Секунду спустя на нашем берегу расцветает уродливый цветок взрыва. Упорно кипятившая воду возле головной машины трещотка Итц* Лэ давится выстрелом.
«Бл….я, у них подствольник или американский М 79. Жив ли вождь?» — думаю про себя.
Для нашей группы он и его семейство давно стали своими.
Дядя Саша наглухо заземляет одного из стрелков и тут же шипит от боли, схватившись за плечо.
— Я отвоевался.
— Вижу. Бочка!
Скрепя зубами бывший егерь закинул за спину своего ненаглядного «Вепря» и на четвереньках покинул позицию.
Вовремя!
Едва Дядя Саша убрался в сторону, на месте где он лежал, вспухает разрыв сорокамиллиметровой гранаты.
Запоздало вжимаюсь в землю. Куртка на спине разом пропитывается потом.
Расстояние до позиции, где взорвалась граната, более чем приличное. Но сука, страшно до поноса. И с этим ничего не поделать. Под обстрел гранатомётом я еще не попадал.
Олег таки достаёт последнего разведчика, укрывающегося в реке за машиной.
Огонь с противоположного берега слабеет, приобретая некоторую осмысленность. Самые жадные до стрельбы сейчас перезаряжаются, а самые толковые не жгут понапрасну боеприпасы не наблюдая целей.
Мой выход, пожалуй.
Заслуженный ветеран «Брен» толкается прикладом в плечо. Рой трех десятков злых пулек принятых на вооружение еще при королеве Виктории дырявит машину, выдавшую свою позицию слишком длинной антенной.
Длинная антенна это здорово. Связь берет дальше и работает чётче.
Но не в этот раз.
В клочке неба надо мной становится тесно от пуль. По краям от прикрывшего меня камня вскипают фонтанчики песка.
— Бляха!
Хватаю «Брен» за деревянную рукоять и ожидая прилета гранты с того берега, бегом — по–пластунски меняю позицию.
БАБАХ!!!
— БЛЯТЬ!
В голове звон, как в пустой кастрюле. По спине барабанят куски земли и мелкие камушки.
Что–то покалывает в предплечье.
Ответка не заставила себя долго ждать.
И ведь как точно прилетела.
Раз — случайность. Два — совпадение. Три — система. Вражеский гранатомётчик — ас, все — три гранаты положил впритирочку с нашими позициями. Чувствуется рука специалиста.
Разгоняя звон в ушах, мотаю отяжелевшей головой.
Руки ноги целы. Даже крови почти не наблюдается.
Так какого я тут разлегся? В темпе сменить позицию.
Какая конкретно машина попала под обстрел остается только гадать. Точно, что не грузовик. Но это еще минус одна машина.
Занимаю новую позицию между двумя крупными, в рост человека, покрытыми крупными трещинами, морщинистыми от лишайника валунами. Меняю магазин.
Что там Олег?
Грамотно прикрываясь рельефом, Олег рысит к шушпанцеру, неся на плече жилистое тело латиноамериканца.
Дядя Саша?
Бывший егерь как раз добрался до укрытой за камнями бочки наполненной странным нефтепродуктом. Вытащил из–за пояса демидовскую «колотушку». Свинтил колпачок на рукояти. Дернул шнур запала. Сунул гранату в бочку и, навалившись плечом, столкнул ее под откос.
Стрельба с противоположного берега вспыхнула с новой силой. Причем часть стрелков, палила по катящейся под уклон бочке.
БАМ!
Взрыв не впечатлил. Несерьезный он какой–то, булькающий.
Самое обидное взрыв расплескал содержимое бочки, но не воспламенил.
Дядя Саша тут же подправил возникшее недоразумение, швырнув в нефтяную лужу фальшфейер.
Не знаю, какой химии в него набодяжили, но вспыхнул чистый термояд.
А дыма–то сколько.
Прикрывая отход Дяди Саши, в темпе высаживаю еще один магазин по стреляющей зеленке. Сыпятся на траву блестящие цилиндрики стреляных гильз.
Ходу отсюда. Ходу. Сейчас сюда прилетит.
За спиной по валунам стучат пули, но ответка гранатометчика не прилетает.
Что радует.
Гранаты к подствольнику в этих местах редкая экзотика. Хорошо бы та, что прилетала на мою предыдущую позицию, была у супостатов последней.
— Олег, что с Вождем?
— Контузия, а так — жить будет.
— Дядя Саша, ты как?
— Тоже поживу еще. По касательной прошла, кость не задета, — бывший егерь принимает от меня флягу универсальной анестезии и плотно присасывается к ней, — Но неплохо бы меня перевязать и доставить к Мэри, — бывший егерь принимает у меня индпакет, зубами рвет упаковку и интересуется — Командир, ты как — штаны сухие?
Хороший вопрос — своевременный и по–существу. Лично я за чистоту и влажность своих штанов не поручусь.