Агнес несла небольшой серебряный таз; на её локтях висело несколько полотенец разных размеров. Глэнис держала столик с фруктами, маленьким кувшинчиком и бокалом. Бланка внутренне вздохнула: похоже, ей придётся учиться, чтобы соответствовать требованиям королевского двора. Она не вполне была убеждёна в том, что это совершенно необходимо, но раз уж перед принцем и королём нельзя предстать иначе, чем во всём блеске своих одежд и манер, Бланка скорее радовалась тому, что нашлись люди, готовые взять на себя эти заботы. Наверно, в этом есть резон, подумала она, представив, какими глазами смотрел бы на неё весь двор, заявись она на приём в деревенской юбке и с немытыми волосами. Безусловно, к знатной леди благородного вида, да ещё в красивом платье, отношение изначально другое.
Агнес тем временем раздвинула в стороны шторы на окнах, впустив в комнату яркие снопы солнечного света; Глэнис устроила столик у неё на коленях и Бланка наскоро перекусила яблоком, запив его стаканом разбавленного красного вина; есть особо не хотелось. Затем, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, она отдалась в руки своих горничных. Что и говорить, она и сама вполне была в состоянии умыться, но нет же: Агнес и Глэнис помогли ей спуститься с кровати, а затем принялись ловко и бережно обтирать влажными тёплыми полотенцами. Обсушив её мягкой хлопковой тканью, и завязав вокруг бёдер что-то вроде шёлковой шали, они усадили Бланку в кресло, и начали в четыре руки колдовать над её волосами. К удивлению девушки, дело обошлось без особой прически: аккуратно расчесав её шевелюру, они просто тщательно уложили пряди вдоль спины, сделав на голове немного косой пробор. Сзади на уровне шеи они слегка скрепили волосы широкой свободной застёжкой, представлявшей собой три нитки мелкого жемчуга.
Заметив, вероятно, удивлённый взгляд Бланки, рассматривавшей своё отражение себя в заботливо поднесённом зеркале, Глэнис пояснила:
— Так нынче все носят, госпожа. Раньше косы разные заплетали, а теперь девицы волосы просто расчёсывают. Благо, что они у вас волнистые, и завивать не надо, потому что это самая красота. А ещё некоторые девушки тут, при дворе, волосы себе удлиняют, потому что чем длИнэе, тем красивее, но вам это без надобности. А разные причёски только замужние дамы делают.
— Всегда ходить с распущенными волосами? — изумилась Бланка.
— Нет, конечно. Можно две косы заплести, и носят их, перекинув на грудь, но это только среди домашних. А ежели ваша милость захочет пойти погулять или на лошади прокатиться, то тогда волосы в сеточку жемчужную забирают, чтобы ветром не трепало.
— Понятно, — кивнула Бланка, — с причёской понятно. А одеться?
— Платье ваше госпожа Тэгвен велела выкинуть. И рубашку нижнюю тоже: не походят они для случая. Но портные уже скоро здесь будут. А пока позвольте вам лицо немного подрумянить, а также губы и ресницы подкрасить надобно.
С этими словами Глэнис выставила на каминную полку несколько баночек и вооружилась крошечной щеточкой, взяв её двумя пальцами. Бланка потрясённо глянула на этот инструмент; никогда до этого момента ей не приходило в голову, что ресницы тоже можно каким-то образом красить.
Горничная уже заканчивала свою работу, когда двери после негромкого стука вновь отворились и в покои с поклонами вошли два человека.
— Мастер Орнус, к вашим услугам, — радостно произнёс первый из них, невысокого роста толстенький человечек лет сорока с таким же странным стеклянным сооружением на носу, как у лекаря Гленкиддина; сам нос у него был пуговкой, зажатой между двумя пухлыми щеками; смеющиеся глаза излучали довольство, а белозубый рот широко улыбался. Его одежда представляла собой странную смесь достатка и профессии: камзол и безрукавку, пошитые из дорогой ткани и ладно сидевшие на его пухленьком торсе, сплошь покрывали карманы и кармашки, с торчавшими из них маленькими и большими ножницами, иголками и разноцветными кусочками материи. Его туфли Бланку потрясли: красного цвета с невероятно длинными носами, загнутыми вверх наподобие овечьего хвостика.
— Я имел честь получить от лорда Кэдваллэдера указание явиться сюда, чтобы служить вашей милости своим умением. А ещё он сказал, что мне придётся одевать самую красивую девушку из всех, что я видел в своей жизни. Позвольте, позвольте…
Без всяких церемоний он подскочил к Бланке и, взяв её под руку, вывел на середину комнаты, а потом, чуть не пританцовывая, сделал вокруг неё круг почета.
— Великолепно! Прекрасно! Бесподобно! — пропел он. — Миледи, вы сложены, как богиня. Ни убавить, ни прибавить. Моя работа в очередной раз доставит мне удовольствие… Марк, живо…
Марк, подмастерье лет пятнадцати, с целой кипой мешков и тюков в руках, краснея, бледнея и не зная, куда девать глаза, мялся в углу спальни, не смея поднять взгляд на Бланку.
— У меня есть то, что вам подойдёт, госпожа — вновь заговорил Орнус, роясь в мешках. — Вы не поверите, миледи, но в свободное время я иногда для собственного удовольствия шью платья в надежде, что для них когда-нибудь найдётся подходящая фигура. Вы будете моим шедевром…
Бланка удивлённо уставилась на бесформенную груду разноцветных лоскутков ткани, которую он извлёк из мешка. Заметив её взгляд, мастер Орнус расплылся в широкой улыбке.
— О-о, не волнуйтесь, госпожа. Это всего лишь выкройки. Я не могу позволить себе таскать в мешках по пыльным коридорам мои произведения. А это произведения искусства, да-да, вы убедитесь в этом… позвольте…
Он необычайно ловко обрядил её в некое подобие платья и принялся орудовать иголками, поминутно опускаясь на колени, а затем вставая.
— Даже мои творения нуждаются в подгонке, — продолжал болтать он, — увы, никакая ткань не совершенна, и она не способна создать красоту самостоятельно, но лишь подчеркнуть что-то, либо скрыть мелкий недостаток, но в вашем случае я не могу позволить себе ошибиться. Всё должно быть скроено точно по фигуре. Готово.
Едва касаясь пальцами, он осторожно стянул с неё свою заготовку.
— Уже вечером я буду готов представить вам образец моего искусства. Это очень быстро, поверьте мне, и это благодаря тому, что у меня уже есть почти готовые вещи для вас, как я уже говорил. Один момент. Марк…
Подмастерье чуть не с головой залез в один из мешков и вытащил оттуда прекрасный халат, или точнее, что-то вроде домашнего платья из переливающегося изумрудно-зелёного шёлка, расшитого замысловатыми узорами.
— Пока, к сожалению, придётся обойтись только этим нарядом, — пояснил Орнус, — но вы не волнуйтесь — это всего лишь на несколько часов.
Беспрерывно кланяясь и улыбаясь, портной и подмастерье, пятясь задом, выскользнули за дверь. Вслед за ними, также с поклонами, удалились и горничные, на прощанье объявив Бланке, что в скором времени её навестит виконт Ламли.
Глава 20ПРИНЦ
Бланка провела время до обеда в блаженном ничегонеделанье; чуть позже она ещё немного поела, на этот раз более основательно, съев с пяток перепелов и закусив фруктами. Потом понежилась в постели и даже вздремнула ещё полчаса, а где-то в полдень, окончательно проснувшись, и не зная, чем себя занять, принялась листать большой фолиант с множеством миниатюр, лежавший на комоде. Это занятие, однако, ей скоро наскучило, поскольку книга оказалась медицинского характера.
От неизбежной скуки её спас приход Томаса Одли — в новёхоньких сапогах, модных лосинах и тёмно-синего цвета камзоле, шитом серебром.
— Неплохо, да? — Он покрутился то ли перед Бланкой, то ли перед большим зеркалом в белой с позолотой раме, стоявшим у стены, после чего плюхнулся на кресло рядом с кроватью.
— Я пытался вызнать, что здесь, да как. Так вот: похоже, у нас действительно надежда только на этого твоего виконта Ламли. Он здесь важная птица, хотя самого его мне увидеть так и не удалось. Что до короля, то он правда очень редко принимает посетителей, только если это не какой-нибудь барон. Но Роберта III, кстати, всё равно сейчас нет в замке: и он, и королева Лорелей должны прибыть не то завтра, не то послезавтра — они в гостях у какого-то северного графа, Тэлфрина, что ли.
— А одежда откуда?
— Это лорд Кэдваллэдер. Он приставил ко мне человека и тот провёл меня в Гардероб. Сказали, что платить ни за что не надо, и это вроде как для всех гостей замка Лонливен заведён такой порядок.
— Виконт Ламли должен прийти ко мне с минуты на минуту, — помолчав, сказала Бланка, — хотя… эта минута уже с утра длится.
— Вот как. Тогда, наверное, меня не должно здесь быть.
Томас поднялся и, взяв с девушки торжественное обещание немедленно дать ему знать, когда что-то прояснится, направился к выходу, чуть не столкнувшись нос к носу с Глэнис. Та присела в реверансе и сообщила Бланке, что лорд Кэдваллэдер просит позволения навестить её. Войдя следом, Гриффин торжественно поклонился, поцеловав девушке кончики пальцев. Последняя посмотрела на него в ожидании.
— Простите меня за эту церемонность, — улыбнулся он, — но я нынче по официальному делу.
— Меня примут? — Бланка чуть не подпрыгнула.
— Да. То есть… нет. Немножко наоборот. Вас просят о приёме.
— Кто?
— Его высочество Галахад Даннидир, виконт Арвэль, принц Корнваллиса.
— Сир, я не понимаю…
Гриффин рассмеялся.
— О, да не волнуйтесь так. Они с сиром Горацио большие друзья, придут вместе, и виконт Ламли представит вас принцу. Это просто предварительная встреча. Вы расскажете суть вашей просьбы и принц решит, стоит ли давать этому делу официальное продолжение.
— Но я… в таком виде… Мне сказали, что это вроде домашнего наряда.
— Глупости. Вы — в своих покоях и правила здесь должны устанавливать вы. И платье ваше, между прочим, стоит, как табун лошадей, а выглядите вы прекрасно, ваши горничные постарались на славу. Так что волноваться не о чем. Я же сказал — это неофициальный дружеский визит.
Бланка развела руками.
— Что ж… вам лучше знать.
— Именно. — Лорд Морт кивнул и поднялся с кресла. — Через полчаса, миледи. И, кстати — будьте в себе уверены, — улыбнулся он, — я всю жизнь провёл при дворе и должен сказать, что даже здесь редко можно увидеть такое воплощение женской красоты.