– Что конкретно интересует, – Макарыч протер платком очки, потом промокнул выступивший на высоком лбу пот, подтянул к себе свой ежедневник.
– Все, чем живут люди, какие настроения, политическая и криминальная обстановка… слышал, что на нашей гауптвахте у пасечников уже есть пара дисциплинарников?
– Молодежь пошалила, – отмахнулся Иваныч, – так, морды друг другу начистили из-за девки, но чтобы неповадно было, прокурор закрыл обоих на пятнадцать суток с трудовой повинностью. А в целом настроение у людей я бы сказал – с понимаем.
– С пониманием чего?
– С пониманием того, что происходит в других анклавах и что нам такого не надо, ремесленники и торговцы готовы терпеть ограниченную навигацию… Люди хотят порядка и условий для нормальной жизни, насколько она может быть нормальной в нынешних условиях.
– Это радует, хоть тут без сюрпризов.
– Есть еще информация из Лунево, но ее надо проверить.
– Что там?
– Есть человек один, хочет поговорить.
– Что за человек?
– Насколько я понимаю бывший подчиненный нашего заклятого друга АА.
– Даже так, – удивился я, – а это не очередная попытка в наглую крота нам внедрить?
– Я же говорю, надо проверять, как будет что обсуждать, я обязательно сообщу, не забивай себе голову, Сергей Николаевич.
– Ох и жара… никак не привыкну, – надо мной и Иванычем выросла фигура Максима, – ну что, может под навес к северной стене? Там все же тенек и протягивает хоть немного.
Мы переместились под навес учебного класса, что был на территории форта – несколько лавок и столов, обожженная и отшлифованная доска, на которой можно писать мелом, несколько плакатов нарисованных от руки.
– Значит так, – начал я пролистав свои записи, – Макарыч, прибудут слободчане, внимательно мужиков опросить, кроме профессий выяснить все по их ВУСам.
– Выясню, – кивнул Макарыч.
– Теперь, что касается, как сказал Макарыч, полноценной военной операции… с наскока не получится, поэтому, во-первых – необходимо создать штурмовой отряд, на северной оконечности Васиного острова пусть строят себе временный учебный лагерь, выделить им мотоботы для тренировки высадки на берег и вообще, пусть отрабатывают навыки слаженной работы. Необходимо обеспечить разведку. Записывай, Максим, записывай, это твоей кухни касается. Юра приведет мужиков от пасечников, разместишь их пока в казарме, Макарыч с ними побеседует на предмет лояльности и доверия, и если результат будет положительный вводи их в курс дела по обстановке, решай, кого на какие должности ставить.
– Понял. Но кто будет командовать ДШБ и какова численность личного состава? У меня даже сержанты все заняты, а новеньких, несмотря на всякие положительные результаты собеседований, я не поставлю людьми командовать.
– Эрик будет командиром ДШБ, только он еще про это не знает, – ответил я, – но думаю, узнав о целях создания отряда, он с радостью согласится, да и опыт Эрика как бывшего офицера… эм… как там, Макарыч?
– Kommando Spezialkräfte, – бодро ответил Макарыч.
– До чего же язык гавкающий, – поморщился Иваныч, – а мотоботов сколько надо?
– Два минимум, и два шлюпа.
– Попробую придумать что-нибудь.
Спустя два часа, как раз ко времени, когда спала жара, цели были определены, задачи поставлены, в части касающейся подготовки к зачистке Новой Земли. Максим, погруженный в мыслительный процесс, пошел в штаб, а я практически насильно потащил Макарыча на «Иртыш», выглядел он неважно. Вызвал по рации Юру, он уже разместил офицеров в казарме, и мы направились через промзону вниз, к морю.
Григория, нашего главврача, найти удалось не сразу. Да и вообще на «Иртыше» было порядком суеты – почти все бывшие сектанты остались на судне, кто кем, женская половина переквалифицировалась в санитарки, а мужская работала руками, занимались ремонтом, уборкой, а заодно обустраивали жилую палубу, где они собственно все пока и жили. Кое-как нашли стоматологическое отделение, где застали Алену и Светлану за генеральной уборкой.
– Трудитесь, пчелки? – Сказал я, приоткрыв дверь и пытаясь пройти из просторного тамбура в один из трех кабинетов.
– Куда! – замахала на меня Света руками, – тут же хирургия!
– Виноват, – я попятился, – да мы собственно главврача ищем.
– Гриша в лаборатории, – Алена кивком поздоровалась с нами, – на палубу ниже спуститесь, до конца, а там спросите.
– Спасибо, до вечера, – я послал воздушный поцелуй Светлане.
– Идите уже, – толкая перед собой ведро с надписью «стоматология», из коридора в тамбур протиснулась полная женщина в белом халате и со шваброй в руке, – бацылаф притащили небось!
– Уходим, уходим.
Трап, еще трап, длинный коридор… тускло горит аварийное освещение, но вполне сносно видно. «Главный провизор, м-р медицинской службы Синчук А. В.» гласила табличка на двери, за которой кипела жизнь. Наш начмед зарылся в бумаги, что-то писал, произносил название препарата, а одна из трех женщин сверялась с листами в руках и подтверждала наличие или отсутствие, две других перебирали еще какие-то журналы.
– Сергей Николаевич! – Григорий увидев нас, бросил писанину и поднялся из-за небольшого алюминиевого столика, – а я если честно, собирался к вам идти сегодня.
– Ну, видите, как удачно все выходит, вот он я.
– А вот и совсем неудачно! Я тут что, как Шива многорукий теперь буду? Нам катастрофически не хватает людей!
– Не поверите, – попытался пошутить Макарыч, – нам тоже.
– Ну-ка, ну-ка, – Григорий обратил внимание на цвет лица Макарыча, – а что это с вами? Вы себя вообще как чувствуете?
– Просто устал, – Макарыч присел на низкий табурет у нагромождения коробок и тюков с медикаментами.
– Устал он, – покачал я головой, – Григорий… эм…
– Можно просто Григорий.
– Вообще я привел Алексея Макарыча на обследование, посмотрите на него, килограмм на семь похудел, осунулся, это не похоже на «просто устал».
– Плохо! Пойдемте, – Григорий указал нам на выход, – Татьяна Андреевна как раз у себя была полчаса назад, там и лаборатория рядом, анализы сдадите, реактивов конечно мало, некоторые просрочены, но основную картину получим… Это явно не усталость, Алексей Макарыч, ну как можно…
Григорий шел впереди и отчитывал нас:
– Сергей Николаевич, ну а вы что же? Людей беречь надо, вы когда обратили внимание на состояние Алексея Макарыча?
– Так вот сегодня и обратил.
– У вас с желудком все в порядке, боли не беспокоят, кушаете как? – Григорий резко остановился и повернулся к Макарычу.
– Нормально все, – ответил Макарыч, но его как-то качнуло, и он стал заваливаться назад, я только и успел его подхватить…
Макарыча определили в отделение интенсивной терапии, куда меня даже не пустили и где собрался наш скудный коллектив врачей. Я попросил, чтобы меня держали в курсе состояния здоровья Макарыча. Затем, вызвав по радио прокурора, сообщил ему, что он пока исполняет обязанности особиста.
– Юр, вот что ты молчишь? Есть соображения какие? – До рыбацкой закусочной шли медленно, голова от мыслей была как медный колокол.
– Виноват. Соображения на счет чего? – Юра остановился, я тоже и повернулся к нему.
– Ну, на счет Макарыча.
– Да что угодно может быть… может, его какая мошка тропическая цапнула, может он до Волны чем болел, а сейчас обострилось, откуда знать-то? А Макарыч сам как партизан…
– Вот же, – я с досадой пнул камешек на тропе.
– Николаич, да может, обойдется все.
– Может… Обойдется… – я пошел дальше, но потом снова остановился, – сейчас обойдется, а потом? Юра, у меня сын от элементарного столбняка не привит! Будут рождаться еще дети, будут появляться эти долбаные тропические болячки…
– Я в этом виноват? – Юра уставился на меня.
– Прости… конечно не ты, – ответил я, понимая что завожусь от бессилия.
– Да ладно, – пожал плечами Юра, – чего ж я не понимаю, навалилось все… Да, сегодня сталкеры в расположении ночевали, вчера вернулись, вроде нашли нефтебазу, и раз они освободились, вот пускай чем хабар искать, людей ищут – врачей, медсестер… не знаю, аптеки, да хоть машины скорой помощи потрошат! В общем медицинское всякое.
– Вот это правильно, – я достал из планшета ежедневник и сразу же сделал пометку на основании подсказки Юры, – пойдем, перекусим, а потом опять в форт, зайдем к связистам, выясним, где там слободчане провалились…
День 486о. Сахарный
Много еще было суеты вчера – как только пришли на узел связи, с НП на Васином острове сообщили о подходе каравана слободчан. Понеслись встречать, и началось… размещение, разгрузка, перегон домашней скотины, которой был забит отдельный большой самоходный плот. Слободчане словно цыгане разместились своим табором на выделенном участке и сразу застучали топорами, зазвенели пилы. Отец Андрей всегда щедрый на разговор, был сосредоточен, волновался за людей, со мной он лишь поздоровался, пообещав, что как только мало-мальски устроит всех, то обязательно придет в гости, так как есть о чем поговорить.
На хутор пришел поздно и застал Свету за купанием Алешки, я присел за стол и просто смотрел на эту идиллию, пока баба Поля не толкнула меня тихонько, поставив на стол тарелку с борщом. Уложив Алешку, Света присоединилась к ужину и рассказала, что Макарыча прокапали, и он даже хотел сбежать, почувствовав себя немного лучше, но его не пустил Григорий. Диагноза четкого нет, возможно, что-то с почками, возможно какая-то инфекция, которая имеет сильное токсическое воздействие на организм… В общем, пока стабилизировали, постельный режим на неделю и понаблюдают заодно.
Старшие дети и баба Поля уже улеглись, Михалыч умчался отцу Андрею помогать, заявив Полине Андреевне, чтобы на ужине его не ждали, ага, как в том анекдоте – «дорогая, я на конференции у нее и заночую», а если серьезно, то дел у Михалыча теперь прибавится, ну ничего, у нас теперь и людей прибавилось…
– Медтехники всякой много, только работать на ней некому, – после ужина мы со Светой уединились во доре, обнявшись, сидели на лавочке и пили яблочный сидр, – Есть лаборатория, реактивы, а лаборантов нет. Хорошо, что Гриша врач от бога и многое умеет. Да и эта новенькая женщина, что из сектантов…