– Если ты победил и если я смогла тебе в этом помочь, то только благодаря косе-мечу, который был у меня. Против этого меча никто и ничто устоять не может, если тот, у кого в руке этот меч, сражается за правду. Я получила его от Морганы, и, как она мне сказала, до того только одному воину принадлежал этот меч. Этому воину его вручил сам Мерлин. А теперь, муж мой, я передаю этот меч тебе. Береги его, и никогда англичане не смогут тебя победить. И не теряй его никогда: ведь тебе придется сражаться, и много сражаться, с англичанами на протяжении многих лет. Да, должно настать время, когда этот проклятый народ будет раздавлен и изгнан отсюда. Как волков, их погонят прочь из страны или перебьют поодиночке. Со всех четырех сторон света поднимутся люди против них. Будут летать и кричать черные вороны, носиться стаями над трупами англичан, грудами лежащими здесь и там. Запомните мои слова, это истинная правда. То, что я вам здесь говорю, я услышала на дне морском в хрустальном дворце от самой Морганы.
После этого, ровно столько, сколько жили на свете сын короля Ирландии и его жена, ни разу не приходили англичане грабить их страну. И правильно делали, потому что поплатились бы своей шкурой. Они это знали и не забывали, как однажды им здорово досталось от отважной бретонки. У бретонцев руки крепкие, и какие-то та дрянные англичане не могут обратить в бегство бретонских девушек.
Как слышал я эту историю от бабки с дедом, так я ее вам и пересказываю. А раз больше нечего рассказать, давайте набьем наши трубки табаком!
Волшебная книжечка
Давным-давно плыл корабль из Бретани в Индию. На этом корабле служил матрос родом из бретонского города Ландерне, бесстрашный был парень и ловкий. А для того чтобы доплыть до Индии, нужно было шесть месяцев провести в открытом море, а то и больше. Ну что ж! На этот раз не полгода, а целых три года плыл корабль до Индии: ветер, шторм и всякая непогода его задержали. И вскоре люди на корабле начали умирать. Они были еще далеко от земли и не знали, как добраться до ближайшего берега. И все уже готовы были надевать траур друг по другу, когда вдалеке показался какой-то остров.
– Ура, – закричали все матросы разом. – Может быть, там мы что-нибудь раздобудем, пусть даже просто пресной воды, и тогда наши усилия не пойдут прахом, ведь мы умираем от жажды.
И вот корабль подплыл к острову, и те матросы, которые еще могли ходить, высадились на берег. А среди них и тот парень, о котором я веду речь, он был среди самых первых.
Когда они очутились на середине острова – а он был небольшой, – то не увидели никого и ничего, кроме маленькой лачуги. Они тут же вошли в нее. Пусть так, может быть, там найдется хоть что-нибудь поесть и попить. Но ничегошеньки они там не нашли, и тут же ушли оттуда все, кроме нашего бретонца. Он задержался после всех остальных и начал там и сям искать и шарить. В каждый угол заглянул, везде посмотрел – а вдруг что найдется? Но ничего он так и не нашел. И вот он уже собрался уходить вслед за остальными, как вдруг увидел нишу за дверью, а в нише что-то лежало.
– Что это такое? – спросил он сам себя. – А ну-ка посмотрим.
Он протянул руку и вытащил оттуда маленький ларец, довольно неказистый на вид.
– Постой, постой, – пробормотал матрос, – если есть здесь ларчик, не должен он быть пустым. Поглядим-ка.
Стал он крутить ларец в руках, попытался приподнять крышку. И что же он нашел там внутри? Маленькую-маленькую книжку.
Удивился моряк, ведь он-то думал, что там внутри будет что-нибудь покрасивее этой книжицы. Выбросил он ее, так и не открыв, и ушел из хижины, оставив и дверь, и ларец открытыми.
Но когда ему надо было уже возвращаться на корабль, он подумал, что, наверное, книжку в ларец положили не зря.
– Может быть, – подумал он, – там что-то хорошее написано, я сам не знаю что, ведь я даже не посмотрел туда. Ладно, ладно, ничего, раз я умею читать, то смогу узнать, что это за книга такая.
И вот он вернулся назад, нашел книжку и стал листать страницу за страницей. Но листал он ее, листал и не видел ничего, кроме листов бумаги, которые когда-то были белыми, а со временем пожелтели и были изъедены червями. Но все же он просмотрел все страницы до самой последней и разглядел, что на последней странице что-то написано. Трудно было ему разглядеть, что именно. Так что пришлось ему выйти из хижины, чтобы разобрать, что именно. Но вот он прочитал: «Всякий, кто станет моим хозяином, будет иметь все, что пожелает, и сможет делать все, что ему захочется: он должен только попросить об этом».
– Черт возьми, вот здорово! – воскликнул моряк. – Не много же найдется на свете таких же ценных книг! Везет мне сегодня, если, конечно, правда то, что здесь написано. Надо бы проверить.
И тут же – очень ему хотелось есть и пить, – произнес:
– Пусть здесь будет много еды и питья!
И не успел он это сказать, как тут же появилось перед ним все, о чем он просил. И наш бретонец спрятал книжку в карман и набросился на еду. И так он наелся и напился, что едва-едва держался на ногах. А когда его трапеза закончилась, он пошел прочь со своей книжечкой, весело напевая:
– А я нашел еду и питье!
– Ну-ка поторапливайся, – кричат ему, – и где это ты застрял?
А он знай себе напевает:
– А я нашел еду и питье!
– Скорее скажи, – закричали остальные, – где ты столько всего нашел?
– Вон в той хижине, крытой соломой, – ответил он. – Вот если бы вы так же хорошо искали, как я, то нашли бы сами. Дураки вы все, вас пока мордой не ткнешь, ничего не найдете. А я вот уже свой мешок набил и еще унесу еды, если смогу.
Матросы опечалились, когда увидели все, о чем говорил бретонец. Но, как ни вертись, они ничего не могли сказать против: у него в руках был хлеб, а сам он был изрядно навеселе.
Первое, что у них спросили, когда все они вернулись на корабль, было: «Что вы нашли на берегу?»
– Ничего мы не нашли, – ответили они, – только он один задержался там, на середине острова, и нашел то, что мы все искали, а найти не смогли. Он и наелся и напился, так что пришел полупьяный.
Когда оставшиеся на корабле это услышали, то двое или трое из них пошли и доложили обо всем капитану.
Позвали бретонца, и он рассказал, что наелся до отвала всяких вкусных вещей и сделает это еще раз, как только захочет. Но он никому не сказал, как он это сделает, он ведь был не дурак.
– И не стыдно тебе? – спросил его капитан. – Остальные будут за тобой приглядывать.
– Хорошо, – отвечал матрос, – но только, если я захочу, и у всех у них будет и еды и питья столько же, сколько было у нас, когда мы отплывали из Бретани. Но только сделаю я это при одном условии: если вы меня отпустите домой.
– Так я и сделаю, – ответил капитан, – если ты наполнишь корабль всем, что нам необходимо.
– Сейчас вы увидите, – сказал матрос, – если сможете чуть попозже прийти за мной.
И вот он отошел в сторону и сказал:
– Пусть на корабле будет столько еды и питья, сколько было тогда, когда мы отплывали из Бретани!
И тут же корабль был полон еды и питья. Увидел капитан, что бретонец ему правду сказал.
– А теперь отпустите меня, – попросил матрос.
– Не такой уж я безмозглый! – ответил ему капитан. – Ты слишком уж полезный человек на корабле, чтобы я тебя отпустил.
– Ах так, – рассердился матрос, – посмотрим, как я вам понадоблюсь.
А и в самом деле, понадобился он еще до того, как корабль доплыл до Индии. Все, что было на корабле, оказалось выпито и съедено, и капитан пошел к своему матросу и рассказал, что случилось и что нужно сделать.
– Я все сделаю, – отвечал ему матрос, – если только вы мне напишете на бумаге, что отпускаете меня, а иначе – никак!
– А если ты после этого не сделаешь того, о чем я прошу?
– Сделаю обязательно. Я не такой, как вы, я зря не обещаю.
И вот пришлось капитану выполнить то, о чем матрос его просил, а после этого корабль тут же наполнился и едой, и питьем.
– А теперь, – сказал капитан, – посмотрим, как же ты вернешься домой, мы ведь к Индии подплываем!
– А вы за меня не беспокойтесь, – отвечал тот, – я до дома раньше вас доберусь, до того даже, как вы два лье проплывете.
Вышел он от капитана и, улучив момент, когда никому до него дела не было, сказал:
– Хочу быть в Ландерне, в доме матушки!
И тут же исчез с корабля и появился в доме матери, в Ландерне.
А старушка его не ждала и очень удивилась, когда вдруг ее сын открыл дверь. Она так и опешила.
– Как же ты дома очутился? А я думала, ты в Индии!
– Я был недалеко оттуда, матушка, – ответил ей сын. – Но вот я здесь и вернулся насовсем. И больше я не буду по морям плавать, – добавил он и расцеловал мать и старую тетушку, которая с его матерью вместе жила.
Старушки обрадовались и сказали:
– Надо бы пойти и найти, чем тебя угостить.
В доме было немножко денег, хотя старушки жили небогато. И мать моряка сказала сестре:
– Возьми вот эту бутылку и пойди раздобудь вина, отметим возвращение моего сына.
– Идите вместе, а я дом посторожу, пока вы там ходите, – сказал ей сын.
Обе старушки ушли. Не успели они назад вернуться, а в их маленьком доме на столе уже был накрыт стол, да такими яствами, которых они никогда не видели и не пробовали. Принялись они за еду, как вернулись, и удивлялись, откуда столько всего взялось.
– Теперь, матушка и тетушка, ешьте и пейте вволю. Сколько вы лишений терпели, вам теперь хочется скорее попробовать чего-нибудь вкусненького.
– Но как же, – спросили они, – все это здесь оказалось?
– А это, – отвечал он, – только я один и знаю. Поверьте мне, я ничего ни у кого не украл. Подождите, вам недолго осталось жить в убогом домике, я построю вам новый красивый дом.
И он не соврал. Через восемь дней обе старушки вместе с ним перебрались в красивый дом, самый красивый, какой только был в городе Ландерне и его окрестностях, а как был построен тот дом – никто не знал. Стали люди поговаривать, что моряк, мол, колдун.