am ordrenas dre effet arpechet
laret gant doue din lasan ol bobl ar bet
an ol dut nos ha de rac ariu an termen
ma teuy da varn an ol credet dar maro yen.
Бог приказал мне под влиянием (людского) греха,
Сказал Бог мне убивать всех людей мира,
Всех людей днем и ночью, ибо пришел срок
Прийти на суд, верьте холодной смерти.
[Ar Varn Diwezhan (12v°/p.32) 575]
Часто, особенно в сказках, Анку является лишь предвестником смерти. Интересно то, что он вовсе не враждебен людям, хотя и внушает ужас, а, напротив, помогает праведным христианам приготовиться в своей кончине и умереть достойным образом. Только для грешников смерть – жестокое наказание. Для остальных она – лишь избавление от страданий. Анку ни в коем случае нельзя ставить в один ряд с инфернальными существами, он не только не является «нечистой силой», но в какой-то степени противопоставлен ей, т. к. не искушает людей, а, напротив, наставляет их на путь истинный. Немаловажная деталь: в сказках часто подчеркивается, что Анку уходит из дома утром, чтобы сделать свою работу, и возвращается вечером в дом к жене, тогда как всяческие привидения и оборотни, встреча с которыми чревата смертью, вступают в контакт с людьми только ночью. В быличках, правда, часто упоминается появление повозки Анку ночью.
Примечательно также, что Анку иногда нуждается в помощи людей: так, он вынужден чинить свой инструмент (косу) у кузнеца (сказка La faux de l’Ankou [Brekilien, Y., 1994]), который, как в фольклоре кельтских народов, так и в эпосе обладает сакральными функциями.
Интересно, что в бретонском фольклоре чрезвычайно редко встречается мотив обмана смерти, известный по сказкам других народов (типа сказки «Солдат и смерть»). В бретонских сказках одураченным оказывается обычно дьявол или иная «вражеская» сила, тогда как Анку врагом христиан не является. Единственный известный нам пример – сказка «Адольфик, который обманул Анку» (Adolfig, en doa tromplet an Ankoù [An Uhel, F., 5, 1994, c. 49–50]). Однако и в этой сказке герою, хитростью проникшему в рай земной и оставшемуся там на пятьсот лет, удается лишь на время спрятаться от Анку. Когда Адольфик возвращается в родной дом и понимает, что все его родные давно умерли и самому ему пора умирать, он намеревается как можно быстрее вернуться в рай земной. Но Анку не дает ему убежать и убивает его. По всей видимости, никто из людей не может обмануть Анку, отдалить время кончины или вовсе избавиться от смерти.
Для всех смертных его приход – фатальная неизбежность. Никаких отсрочек получить невозможно. Единственная поблажка, которую можно заслужить праведной жизнью, – предупреждение о приходе смерти за некоторое время до нее. Этот мотив часто встречается в «Легенде о смерти» А. ар Браза, где праведный человек получает некий знак от Анку или же Анку сам является к нему, чтобы предупредить о смерти (Анку приглашен на пир), что воспринимается как особый вид благодати.
Впрочем, нужно отметить, что на бытовом уровне смерть не рассматривалась как нечто ужасное, напротив, естественная смерть воспринималась как избавление от тягот жизни и страданий. Из приведенного выше примера видно, что «правильная», благочестивая смерть – счастье и для самого человека, и для его семьи. Подобное отношение к смерти характерно и для ирландской традиции [Михайлова Т. А., Николаева Н. А., 1998].
Анку уважаем как носитель справедливости: он не придает значения социальному статусу людей, их богатству, заслугам и т. п. Он рано или поздно уносит всех. Более того, в народном сознании справедливость Анку выше справедливости Бога. Так, в сказке Люзеля An den gwirion [An Uhel, F., 5, 1994, c. 128–130] бедняк ищет крестного для своего сына, причем крестным может стать только справедливый человек. Сначала бедняк встречает Господа Бога, который предлагает себя в качестве крестного, но получает отказ, так как он несправедлив: во-первых, допускает рождение больных и неполноценных людей, во-вторых, не вознаграждает одних за тяжкий труд, а другим, ленивым и бессовестным, дает все блага земные. Точно так же получает отказ и святой Петр, потому что он закрывает двери рая для хороших людей, которые много работают и иногда позволяют себе немного согрешить (выпить лишнего, например), к тому же он допускает совершение церковных обрядов за деньги и, следовательно, отдает предпочтение богатым, а это тоже несправедливо. И только Анку достоин стать крестным, так как он: 1) не жалеет никого и никому не делает поблажки, 2) хорошо исполняет свою работу, 3) не обращает внимания на деньги, его нельзя подкупить или разжалобить.
Так Анку оказывается в каком-то смысле выше самого Бога и его апостолов, что с трудом вписывается в каноны христианской религии и свидетельствует об особом почитании этого персонажа, стоящего не только вне иерархии ценностей, почитаемых церковью, но и над ней. По всей видимости, эта идея не поддерживалась церковью. Как видно из отрывков из пьесы «Страшный суд», согласно «официальной» версии Анку подчинялся Богу, но ни в коем случае не соперничал с ним.
Мотив женитьбы Анку встречается в бретонских сказках неоднократно. Сюжет сказок этого типа таков: женщина (старуха) выходит замуж за Анку, и один из ее родственников (чаще всего брат) по приглашению Анку или самовольно отправляется смотреть на то, как Анку исполняет свою работу.
Сам факт женитьбы Анку парадоксален, т. к. в сознании христиан брак – это то, что должно дать начало новой жизни. Анку же не может дать начало новой жизни, так как сам он – мертвец. Не случайно ни в одной сказке у Анку нет детей, хотя он может быть крестным (сказка An den gwirion). Роль жены Анку также непонятна. В одной из версий за Анку выходит старуха, которой поздно создавать семью и уже пора умирать, причем после свадьбы она попадает в замок, который находится где-то очень далеко. В данном случае ситуация представляется достаточно логичной: этот брак можно интерпретировать как смерть женщины, т. к. она находится в ином мире, где и обитает Анку. В нашей же версии, однако, за Анку выходит молодая женщина, и живут они среди людей. Более того, если в первой версии брат жены лишь навещает сестру в замке Анку (и больше оттуда не возвращается), то в «Женитьбе Анку» он живет с сестрой и с зятем и долгое время видит Анку и разговаривает с ним, оставаясь невредимым до тех пор, пока не пытается узнать, куда уходит муж сестры каждое утро.
Не совсем ясна также и связь Анку с миром мертвых и с душами умерших (Anaon). Интересный материал содержится все в тех же сказках о женитьбе Анку или в тех, где Анку крестит чьего-либо ребенка, а потом приглашает отца крестника в гости. В результате родственник (отец крестника) оказывается в некоем «хранилище», где души живых представлены в виде свечей. В сказке «Женитьба Анку» для того, чтобы попасть туда, герой вначале идет по дороге, которая исчезает за ним, а после этого должен перейти через реку.
Несомненно, данное описание отражает некое верование о путешествии в иной мир. Переправа через реку как необходимое условие попадания в иной мир – чрезвычайно распространенный мотив, встречающийся в мифологии многих народов. Этот мотив также представлен в бретонских сказках, где подобная переправа является способом проникновения в «иное царство», причем реку чаще всего не переплывают, а строят через нее мост.
Идея о том, что, умирая, человек угасает, подобно пламени, характерна не только для бретонского фольклора. Она прослеживается и на ирландском материале, где отчетливо видна связь идеи умирания и угасания[9]. При этом действия умирания и угасания в бретонском языке обозначаются одним и тем же глаголом mervel (см. выше), а насильственная смерть, так же как и тушение огня, обозначается глаголом lazhañ: lazhañ un den – «убить человека», lazhañ ar goulou – «погасить свет». В описаниях смерти человека могут присутствовать оба значения этого глагола, что наглядно показывает следующий пример из комментируемой сказки, где обыгрывается двойное значение этого глагола, лишь отчасти передаваемое в переводе:
– …Ankou, kemer e vuhe! eme an ê l.
Neuze ar Maro a c’houeas war e zaoulagad, hag e varvjont da viken.
– …Анку, бери его жизнь.
И тогда смерть дунула ему в глаза, и они навсегда погасли. .. (букв. «умерли»)
Часто Анку предупреждает о смерти человека или его близких с помощью разнообразных знаков (примет) или посылает вещие видения (Seblant ar walenn eured, Seblant ar roenvoù в «легенде о смерти», а также многочисленные былички, собираемые в Бретани вплоть до нашего времени),
Иногда в качестве вестника выступает не сам Анку, а его посредник, например, птица, чаще всего – сорока. Чем ближе она сидит у дома больного, тем ближе его смерть. Это может быть также необычный шум, например, стук молотка на пустом чердаке (через три дня скончался обитатель дома и на чердаке стали сколачивать гроб), шум несмазанной телеги.
Для своих передвижений Анку использует особые дороги (Hent an Ankoù, hent ar Maro, hent corf), А. Ле Браз в «Легенде о смерти» говорит о том, что тропинки, проходившие параллельно большим дорогам и использовавшиеся в дождливое время, когда большие дороги заливало водой, а после реконструкции больших дорог ставшие ненужными, считались дорогами Анку. По местным поверьям, по старым тропинкам и души умерших отправлялись в последний путь. Часто именно по этим тропинкам отвозили покойников на кладбище, так как их предки когда-то пользовались этими дорогами. Также по этим дорогам ездил Анку, и поэтому ни в коем случае заброшенные тропинки нельзя было перегораживать. Считалось также, что человеку, перегородившему дорогу Анку, не дадут покоя души умерших. В настоящее время это поверье исчезло, но название Hent an Ankoù сохранилось на уровне микротопонимики:
Pelloc’h e oa ur wenodenn vihan a bake Ri, hounnez a oa