Может, месяц, а может, больше. Тяга к единству в арабском мире в настоящее время всенародна.
В 1958 г., когда произошло объединение Египта и Сирии, Сирийская компартия решительно выступала против этого, а теперь она выступает за единство арабов. Даже Халед Багдаш под влиянием широких народных масс выступает за единство.
В настоящее время после США и Англии нам предстоит наиболее серьезная борьба за Ливию с Францией, которая намеревается прибрать ее к своим рукам. Если бы не большое влияние ОАР в Ливии, то Франция, возможно, добилась определенных успехов в этом вопросе. У Ливии нет своих национальных кадров, поэтому мы всячески помогаем ей в этом деле. Сейчас в Ливии работают 500 египетских врачей, много специалистов по сельскому хозяйству и т. д. А раньше египтян в Ливию вообще не пускали.
Говоря о происках империалистов на Ближнем Востоке, нельзя не обратить внимания на попытки китайцев активизировать свою деятельность в этом районе, установить тесные контакты с палестинскими организациями. Правда, они не добились каких-либо заметных успехов в этом деле.
Л. И. Брежнев. Много ли китайцев в Ливии?
Г. А. Насер. Нет, Ливия не установила пока дипотношений с КНР, она до сих пор признает правительство Формозы. Вместе с тем ливийцы недавно послали члена Революционного Совета Джеллуда в Пекин, где он имел встречу с Чжоу Энь-лаем. Тот ему многое обещал, старался настроить против Советского Союза. Однако Джеллуд вернулся, не добившись от китайцев каких-либо конкретных результатов.
Вчера мы обсуждали с Вами вопросы, связанные с военным положением, сегодня я рассказал о межарабских отношениях.
Л. И. Брежнев. Скажите, пожалуйста, была ли согласована с Вами военная операция, проведенная сирийскими вооруженными силами?
Г. А. Насер. У нас был общий план действий. В феврале, когда мы несли большие потери от налетов израильской авиации, мы просили сирийцев активизировать действия на своем фронте, но при условии эвакуации из прифронтовой зоны партизанских баз. Что же касается деталей военных операций, то по этому вопросу у нас договоренности с сирийцами не было.
Л. И. Брежнев. Какую позицию занимает Бумедьен?
Г. А. Насер. В декабре я пригласил его принять участие в совещании глав арабских государств, противостоящих Израилю. Он уклонился от этого, сказав, что его присутствие на этом совещании вызовет недовольство Туниса и Алжира.
Л. И. Брежнев. Я вспоминаю, что когда он с Арефом был в Москве, то они оба, что называется, рвались в бой. Тогда мы им советовали не торопиться, взвесить все. А теперь, я вижу, он остыл.
Г. А. Насер. В 1967 г. мы потерпели поражение, но все же выстояли. Поэтому Бумедьену трудно сейчас стать во главе арабского мира, который все больше сплачивается вокруг ОАР. Но я по-прежнему считаю, что его не надо отталкивать, его можно и нужно расположить к себе. Он поставил перед собой трудную задачу — обеспечить быстрый подъем экономики своей страны и в то же самое время ратовать за начало войны с Израилем. Эти две вещи несовместимы. Он говорил Каддафи, что примет участие в совещании глав трех государств в Триполи, но при условии, что там будет принято решение об освобождении всех оккупированных арабских территорий, включая Палестину. Мы приняли его условие, поскольку оно было весьма растяжимым и неконкретным. Однако он не явился на это совещание в расчете на то, что мы не примем его условие. Однако я повторяю, что нам не следует отталкивать его, поскольку он является самым порядочным человеком в Алжире.
А. Н. Косыгин. Вы должны понять нас правильно. Мы не против объединения арабских сил, и когда мы интересуемся вопросами объединения ОАР и Ливии, то не потому, что сомневаемся в его возможности. Мы просто хотим быть уверенными в том, что это объединение принесет пользу.
Вы в основном остановили свое внимание на взаимоотношениях между Сирией, Ливией и ОАР. Не означает ли это, что Вы хотите ограничиться только этими тремя странами. Ведь сосредоточив свое внимание только на этих странах, Вы можете противопоставить себя другим арабским странам, что может явиться поводом к началу гражданской войны, которую могут поддержать другие арабские страны.
К тому же возможно ли объединение всех вооруженных сил в течение месяца? Какие этапы должны вести к достижению полного объединения?
Г. А. Насер. Я согласен, что достижение единства дело весьма сложное. Например, Судан не готов к единству, ибо у него сейчас много внутренних неразрешенных проблем, хотя в программе суданских руководителей содержится положение о единстве. Правительство Судана, даже не ознакомившись с последним проектом Роджерса, отвергло его, сказав, что надо воевать. Южный Йемен также выступает за войну. Существуют серьезные противоречия между Сирией и Ираком. В прошлом месяце в Сирии была арестована группа лиц, поддерживаемая иракцами, которая пыталась совершить переворот. Существуют серьезные разногласия между партиями Баас в Сирии и Ираке. В июне была совершена попытка со стороны республики Чад спровоцировать гражданскую войну в Ливии. Вместе с тем должен оказать, что единство не приведет к гражданской войне, оно будет способствовать сплочению патриотических сил.
Я согласен, что дело объединения военных сил очень сложно. Например, у нас 40 тыс. офицеров, у Сирии — 15 тыс. офицеров. Если их всех сразу объединить вместе, то между ними возникнут трения. Сразу же встанет вопрос, кто главнее, кто кому подчиняется. Решение этого вопроса требует большого терпения и времени.
В самой сирийской партии Баас существуют проблемы, которые гораздо сложнее проблем, возникших в Компартии Судана. Однако обе группировки, образовавшиеся в сирийской партии Баас, возглавляемые Джадидом и Асадом, выступают за единство с ОAP.
Л. И. Брежнев. Дело в том, что образование федерации происходит не в условиях покоя, а в условиях войны, что порождает различные трудности. Имеется ли у арабских стран общая точка зрения о путях ликвидации последствий израильской агрессии. Вы, например, выступаете за мирное урегулирование конфликта, а Сирия, Судан, Алжир и Ирак не признают его. Если у вас не будет взаимопонимания в этом вопросе, то это вряд ли приведет к положительным результатам. В условиях войны можно создать федерацию, но отсутствие единства взглядов по такому основному принципиальному вопросу, как вопрос урегулирования, может привести к возникновению раздоров. Где же тогда гарантия прочности такой федерации?
Г. А. Насер. Вопрос о единстве ставится пока только в принципе и в основном под давлением Каддафи. Я поднимал перед ним вопрос о различном подходе арабских государств к проблеме урегулирования. Я согласен, что в случае объединения мы должны иметь единую позицию в этом вопросе. Я говорил Каддафи — давайте подождем с объединением до окончания агрессии. Все эти вопросы переданы на рассмотрение комиссии, возглавляемой Атаси.
Л. И. Брежнев. Комиссия — это узкий круг лиц, а как быть с народными массами?
Г. А. Насер. Я должен Вам прямо оказать, что у нас в ОАР большинство не желает мирного урегулирования, но это меня не пугает. Я могу смело и открыто заявить, что являюсь сторонником политического урегулирования и никто не обвинит меня в предательстве. А сирийские руководители этого сделать не смогут. Я же могу сказать о необходимости политического урегулирования и в Сирии.
А. Н. Косыгин. Могут ли в Иордании сосуществовать партизанское движение и монархический режим или же они войдут в столкновение между собой? И что Вы можете сказать о положении в Йемене?
Г. А. Насер. Существующая расстановка сил в Иордании весьма неплохая.
А. Н. Косыгин. Да, но там одни бьют других?
Г. А. Насер. Эти раздоры могут быть урегулированы. В настоящее время создана объединенная комиссия, состоящая из представителей Алжира, Ливии и ОAP, по примирению. Она находится в Аммане. Сложность заключается в том, что в Иордании насчитывается 22 партизанские организации. Правда, сейчас идет процесс объединения этих организаций под единым командованием. А вообще положение в Иордании долго будет нестабильным, поскольку партизаны не доверяют королю Хусейну. Но сейчас они вынуждены сосуществовать.
Что же касается Йемена, то я должен сказать, что там по сути дела существуют два Йемена — республиканский и монархический, между которыми я не вижу разницы. Например, такие деятели, как Ахмед Шами, Арьяни и другие занимали при короле видные государственные посты. Главное для йеменцев был уход из страны королевской семьи. Они договорились о прекращении гражданской войны и возвращении в страну монархистов.
В Северном Йемене прогрессивные силы весьма малочисленны. Племена хорошо вооружены и будут выступать на стороне тех, кто им больше дает денег. Я помню, что, когда в Йемене находились египетские войска, эти племена днем выступали за республиканцев, а ночью стреляли в них.
Йеменцы живут еще в условиях средневековья и надо еще много времени, чтобы они встали на путь подлинного прогресса. Экономическое положение весьма тяжелое. Сейчас там свирепствует голод из-за отсутствия дождей.
Что же касается наших отношений с Йеменом, то они вполне хорошие.
Сейчас в Каире находится министр иностранных дел Йемена Шами — он монархист. Он хочет прибыть в Сану только после встречи со мной. В Каире сейчас находятся бывший президент Йемена Саляль, бывший король Ливии Идрис.
А. Н. Косыгин. Я вижу, у Вас много забот?
Г. А. Насер. Что поделаешь, такова природа арабских дел.
Вчера я много говорил о положении в нашей армии, в ВВС, о технических средствах создания помех, но это отнюдь не означает, что мы откладываем в сторону вопросы политического урегулирования. Я целиком и полностью за него, ибо знаю, что война несет с собой неисчислимые бедствия. Мирное урегулирование имеет большое значений для нас. Даже если будет война, в конечном счете, наступит черед политического урегулирования.