по-ленински».
По традиции в последний день работы съезда состоялись выборы в ЦК и ЦРК. В состав ЦК вошли 287 членов и 139 кандидатов в члены, а в состав ЦРК были избраны 85 членов. Вечером того же дня состоялся и организационный Пленум ЦК[417], на котором был определен персональный состав руководящих органов партии — Политбюро и Секретариата ЦК. Полноправными членами Политбюро ЦК стали 16 человек, из которых 14 являлись таковыми еще до проведения съезда: Л. И. Брежнев, Ю. В. Андропов, А. А. Гречко, В. В. Гришин, А. А. Громыко, А. П. Кириленко, А. Н. Косыгин, Ф. Д. Кулаков, Д. А. Кунаев, К. Т. Мазуров, А. Я. Пельше, Н. В. Подгорный, М. А. Суслов и В. В. Щербицкий. Этот состав «кремлевских небожителей» пополнили два видных представителя военно-промышленного комплекса страны — многолетний секретарь ЦК по оборонке Д. Ф. Устинов и Первый секретарь Ленинградского обкома партии Г. В. Романов, чья вотчина традиционно была одним из главных и крупнейших центров всего советского ВПК. При этом Д. С. Полянский — один из давнишних членов Политбюро (Президиума) ЦК, вошедший в его состав еще в июне 1958 года, — был не только отставлен с этого поста, но и лишился своей должности министра сельского хозяйства СССР, и уже в апреле 1976 года отбыл в Токио на должность полномочного и чрезвычайного посла. Формальной причиной этой опалы стало то, что при голосовании нового состава ЦК Д. С. Полянский, наряду с Н. В. Подгорным, получил наибольшее число «черных шаров». Но реальной причиной этой опалы стал его конфликт с Л. И. Брежневым во время традиционной завидовской охоты, когда Д. С. Полянский возмутился тем, что за обеденным столом рядом с генсеком уселась «какая-то девица», то есть та самая медицинская сестра Н. А. Коровякова[418]. Кроме того, Л. И. Брежнев был прекрасно осведомлен, что после своей отставки с поста первого заместителя главы союзного правительства обиженный Д. С. Полянский контактировал с рядом таких же «обиженных» бывших коллег по Политбюро, в частности П. Е. Шелестом и Г. И. Вороновым[419]. Тогда же новым министром сельского хозяйства СССР был назначен второй секретарь ЦК Компартии Казахстана Валентин Карпович Месяц, который считался настоящим знатоком аграрного производства.
В состав кандидатов в члены Политбюро ЦК были избраны шесть членов, пятеро из которых — П. Н. Демичев, П. М. Машеров, Б. Н. Пономарев, Ш. Р. Рашидов и М. С. Соломенцев — являлись таковыми еще до данного съезда. Единственным новичком в этой когорте стал Первый секретарь ЦК Компартии Азербайджана Г. А. Алиев. Что касается Секретариата ЦК, то его состав был увеличен до 11 членов, из которых Л. И. Брежнев, В. И. Долгих, И. В. Капитонов, К. Ф. Катушев, А. П. Кириленко, Ф. Д. Кулаков, Б. Н. Пономарев, М. А. Суслов и Д. Ф. Устинов уже входили в состав этого органа. Теперь же их ряды пополнили кадровый партийный работник и дипломат, многолетний главный редактор «Правды» Михаил Васильевич Зимянин и руководитель Общего отдела ЦК Константин Устинович Черненко, который сохранил за собой этот ключевой пост в аппарате ЦК. При этом, как свидетельствует Р. И. Косолапов, по инициативе М. А. Суслова была проведена рокировка в главных партийных изданиях: сам он пересел из кресла заместителя главного редактора «Правды» в кресло главного редактора журнала «Коммунист», а его предшественник на этом посту — профессор В. Г. Афанасьев — вернулся в «Правду» и стал ее главным редактором, просидев в этом кресле более всех редакторов — до октября 1989 года[420]. Причем на самом съезде их впервые избрали в состав ЦК: первого — в качестве кандидата, а второго — полноправного члена.
Чуть позже, в конце апреля 1976 года, на заседании Политбюро между всеми секретарями ЦК будут расписаны их обязанности: Генеральный секретарь ЦК Л. И. Брежнев, как и прежде, был председательствующим на заседаниях Политбюро, М. А. Суслов, который по факту был вторым секретарем ЦК и главным идеологом партии, вел все заседания Секретариата ЦК и в случае отсутствия генсека и заседания Политбюро, А. П. Кириленко, который в негласной табели о рангах значился третьим секретарем, стал отвечать за работу отделов машиностроения, строительства, транспорта и связи, плановых и финансовых органов, а также торговли и бытового обслуживания, Ф. Д. Кулаков, продолжая шефствовать над всем аграрным комплексом страны, стал также курировать легкую и пищевую промышленность, Д. Ф. Устинов, как и прежде, курировал весь военно-промышленный комплекс, а также работу трех отделов ЦК (оборонного, химической промышленности и административных органов), В. И. Долгих стал вести вопросы тяжелой промышленности, Б. Н. Пономарев и К. Ф. Катушев как руководители двух Международных отделов ЦК отвечали за все рабочее и коммунистическое движение, И. В. Капитонов по-прежнему вел кадровые вопросы, М. В. Зимянин вместо П. Н. Демичева был переброшен на идеологический фронт, где стал отвечать за работу Агитпропа и Отделов культуры, науки и учебных заведений, а К. У. Черненко, сохранив за собой пост заведующего Общим отделом ЦК, стал ответственным за работу со всей документацией и за вопросы организационно-технической подготовки заседаний Политбюро и Секретариата ЦК.
Как считают многие историки и советологи, анализ обновленного состава высшего советского руководства дает все основания утверждать, что генсеку наконец-то удалось создать в главных партийных органах очевидный перевес своих сторонников и в составе Политбюро фактически остались только три персоны, которые могли представлять для генсека какую-либо угрозу: глава Президиума Верховного Совета СССР Н. В. Подгорный, председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин и его первый заместитель К. Т. Мазуров. Но с этими «коллегами» Л. И. Брежнев и Ко разберутся значительно проще, чем с их предшественниками.
Между тем 26 апреля 1976 года в результате острого сердечного приступа совершенно неожиданно для всех скончался министр обороны СССР маршал Советского Союза Андрей Антонович Гречко. Столь неожиданная смерть главы военного ведомства, который, как уверяют ряд мемуаристов[421], в последнее время постоянно конфликтовал с Л. И. Брежневым и особенно с Д. Ф. Устиновым, конечно, вызвала ряд законных вопросов. Так, генерал армии В. И. Варенников утверждает, что маршал А. А. Гречко был, по сути, затравлен Д. Ф. Устиновым, который давно мечтал сесть в его кресло. Их постоянные и крайне острые конфликты, в том числе на заседании Политбюро, подточили здоровье министра обороны и привели к столь печальному концу.
Практически весь командный состав Вооруженных сил предполагал, что новым главой военного ведомства станет один из трех первых заместителей министра обороны СССР: либо главком ОВС ОВД маршал Советского Союза Иван Игнатьевич Якубовский, либо начальник Генерального штаба генерал армии Виктор Георгиевич Куликов, либо, на худой конец, генерал армии Сергей Леонидович Соколов. Однако совершенно неожиданно новым министром обороны стал многолетний друг генсека, фактический глава всего военно-промышленного комплекса страны Дмитрий Федорович Устинов, который уже 27 апреля 1976 года на заседании Политбюро ЦК был утвержден в новой должности и произведен в генералы армии, а в июле того же года и в маршалы Советского Союза. При этом на том же заседании Политбюро ЦК по предложению Д. Ф. Устинова звание маршала Советского Союза было присвоено самому Л. И. Брежневу, который уже стал терять чувство реальности и временами впадать в старческий маразм. Хотя, как уверяют В. И. Варенников и В. Г. Куликов, сам Л. И. Брежнев до последнего колебался в своем выборе, но все же принял это решение и лично представил нового главу военного ведомства страны на заседании коллегии Министерства обороны СССР[422]. Отныне маршал Д. Ф. Устинов стал, пожалуй, самым влиятельным членом высшего советского руководства, подотчетным только генсеку.
Как утверждает тот же В. И. Варенников, «поначалу все шло по инерции», новый министр «был полностью поглощен кадровыми вопросами», и в первую очередь тем, кого «поставить на Генштаб». В тот период новым начальником «мозга армии» мог быть только заместитель министра обороны, председатель Гостехкомиссии генерал армии Николай Васильевич Огарков, с которым «он сблизился по делам службы», поскольку отвечал за защиту от зарубежной разведки всей военно-технической информации. Однако во главе Генштаба тогда находился генерал армии В. Г. Куликов, который не только был моложе Н. В. Огаркова, но и являлся личной креатурой Л. И. Брежнева. В этой ситуации Д. Ф. Устинов и два его давних и верных помощника, пришедших из аппарата ЦК, контр-адмирал С. С. Турунов и генерал-майор И. В. Илларионов, стали «копать» под маршала И. И. Якубовского, чтобы убрать его с поста главкома ОВД и освободить место для В. Г. Куликова. В результате всей этой закулисной возни прославленный военный танкист слег на госпитальную койку и самом конце ноября 1976 года из-за обострившихся болезней ушел из жизни. А уже в январе 1977 года была проведена ранее задуманная рокировка: Н. В. Огарков был назначен начальником Генерального штаба, а В. Г. Куликов перемещен на должность главкома ОВС ОВД. При этом обоим генералам армии, с которыми Л. И. Брежнев встретился лично, было присвоено очередное воинское звание — маршал Советского Союза. При этом генерал армии В. И. Варенников, неплохо знавший И. В. Илларионова и С. С. Турунова, в своих известных мемуарах написал, что, работая с Д. Ф. Устиновым «многие десятки лет», они «были ему преданы до мозга костей и отлично разбирались в технических вопросах, то есть в том, что являлось для самого Устинова главной специальностью». Что же касается военного дела, то «со временем, будучи опытными и развитыми людьми», они серьезно «повысили свои познания в военной области», которые у них «были значительно выше, чем у их шефа»