В субботу утром позвонил Лоренс.
– Давай прогуляемся, – сказал он. – Пойдем к скалам.
Брида приготовила еду, и они почти час протряслись в автобусе со сломанным обогревателем. Около полудня они добрались до поселка.
Брида находилась под впечатлением. Когда она была на первом курсе факультета Литературы, она много читала о поэте, который жил здесь в прошлом веке. Он был таинственным человеком, великим ученым Традиции Луны, который был участником тайных сообществ и оставлял в своих книгах запрятанное послание тех, кто искал духовный путь. Его звали У. Б. Иетс. Она вспомнила некоторые из его стихов, стихи, которые, казалось, были созданы для этого холодного утра и чаек, парящих над кораблями, пришвартованными в маленьких портах:
Я рассеял мои сны, где сейчас проходишь ты,
Мягко ты ступай по моим воздушным снам…[2]
Они вошли в единственный в том месте бар, выпили виски, чтобы лучше переносить холод и вышли в направлении скал. Маленькая асфальтированная улица вскоре пошла на подъем, а через полчаса они дошли до того места, которое местные называли «фалесиас». Это было возвышение из скалистых образований, которое оканчивалось обрывом над морем. Дорога описывала круги; они шли не спеша, сделав целый оборот вокруг фалесиас в течение 4 часов; потом им нужно было только сесть в автобус и вернуться в Дублин.
Брида была очарована прогулкой. Что бы ей жизнь ни приготовила в тот год, но всегда было трудно пережить зиму. Она только ходила днем на работу, потом вечером на учебу, а по выходным ходила в кино. Она исполняла ритуалы всегда в определенное время и танцевала так, как ее научила Уикка. Но ей хотелось побыть в мире, выйти из дома и немного посмотреть на Природу.
Было пасмурно, облака висели низко, но физические нагрузки и выпитое виски скрывали от холода. Дорога была слишком узкой, чтобы оба смогли идти рядом; Лоренс шел впереди, а Брида следовала несколькими метрами позади. В таких обстоятельствах было трудно разговаривать. Все равно время от времени им удавалось обменяться парой слов, этого было достаточно, чтобы один чувствовал, что другой рядом и тоже разделяет Природу, которая их окружала.
Она смотрела на пейзаж вокруг с детским ошеломлением. Должно быть, это место было таким же и тысячи лет назад, в то время, когда не существовало ни городов, ни портов, ни поэтов, ни девушек, которые искали Традицию Луны; в то время существовали только скалы, море внизу и чайки, прогуливающиеся по низким облакам. Время от времени Брида поглядывала вниз и чувствовала неопределенный хаос. Море говорило вещи, которые она не понимала, чайки прорезали линии, которые ей не удавалось отследить. Все равно она смотрела на этот примитивный мир, как если бы в нем была сохранена более, чем во всех книгах, которые она читала, или в ритуалах, которые она выполняла, настоящая мудрость Вселенной. По мере того как они отдалялись от дверей дома, все остальное постепенно теряло значение: ее мечты, ее повседневная жизнь, ее поиск. Оставалось только то, что Уикка называла «печатью Господа».
В это мгновение, наряду с чистыми силами Природы, оставалось только лишь чувство, что она жива и рядом с ней кто-то, кто любит ее.
После почти 2 часов пути дорога стала более широкой и они решили присесть отдохнуть. Они не могли сильно задерживаться: холод скоро станет невыносимым, и они должны будут двигаться дальше. Но ей захотелось, по крайней мере, на несколько мгновений побыть рядом с ним, посмотреть на облака и послушать шум моря.
Брида почувствовала морской запах в воздухе и вкус соли на губах. Ее лицо, прислонившееся к пальто Лоренса, было горячим. Это был сильный момент полного существования. Ее пять чувств работали.
На долю секунды она подумала о Маге и тут же забыла. Все, что ее сейчас интересовало, были пять чувств. Они должны были продолжать работать. Время пришло.
– Я хочу поговорить с тобой, Лоренс.
Лоренс что-то пробормотал, но его сердцу было страшно. Пока он смотрел на облака и море, он понял, что эта женщина была самым важным в его жизни. Что она была объяснением, единственной причиной жизни тех скал, того неба, той зимы. Если бы ее с ним там не было, было бы неважно, даже если все ангелы спустятся ублажать его, Рай не будет иметь значения.
– Хочу сказать, что я люблю тебя, – сказала Брида мягко. – Потому что ты мне показал радость любви.
Она чувствовала себя полной, цельной, а весь этот пейзаж проникал в ее душу. Он стал поглаживать ее волосы. И у нее появилась определенность, что если бы она прошла опасности, то могла бы испытать такую любовь, какую никогда не испытывала. Брида поцеловала его. Она почувствовала вкус его губ, прикосновение его языка. Она была способна ощутить каждое движение и понимала, что то же происходит и с ним, потому что Традиция Солнца всегда открывалась всегда тем, кто смотрит на мир будто бы впервые.
– Я хочу любить тебя здесь, Лоренс.
Он на мгновение подумал, что они находятся на дороге, по которой кто-то может пройти, кто-то достаточно сумасшедший, чтобы ходить там в разгар зимы. Но тот, кто способен на это, будет так же способен понять, что некоторые силы, однажды пущенные в ход, уже не могут быть остановлены. Их нельзя прерывать.
Он запустил руки под ее свитер и почувствовал ее грудь. Брида была целиком отдана ему, все силы мира проникали через ее пять чувств и преобразовывались в энергию, которая ее охватывала полностью. Они легли на земле, меж скал, моря, между жизнью чаек там, наверху, и смертью в камнях здесь, внизу. Они стали любить друг друга без страха, потому что Господь охраняет невиновных.
Им уже не было холодно. Кровь бежала так быстро, что она сорвала с себя часть одежды, и он взял ее. Не было больше боли; колени и спины царапались о каменистую землю, но это только дополняло удовольствие и делало его полным. Брида знала, что оргазм приближается, но это было очень далекое чувство, потому что она была полностью едина с миром, ее тело и тело Лоренса смешивались с морем, камнями, жизнью и смертью. Она пребывала в этом состоянии сколько было возможно, пока ее вторая сторона чувствовала, хотя и очень отстраненно, что делает вещи, которые не делала никогда. Но это была встреча ее самой со смыслом жизни, это было возвращение в сады Эдема, это был момент, когда Ева снова входила в Адама и обе Половинки преобразовывались в Создании.
Внезапно она уже не смогла продолжать контролировать мир, который ее окружал, ее пять чувств, казалось, хотели выпрыгнуть, а ей не хватало сил, чтобы удержать их. Как если бы священный луч достиг ее, она их отпустила, и весь мир: чайки, вкус соли, неровная земля, запах моря, вид облаков – все исчезло, а на его месте появился золотой свет, который рос, рос и рос, пока не прикоснулся к самой далекой звезде галактики.
Она постепенно выходила из этого состояния, море и облака снова появились. Но все было погружено в вибрации глубокого умиротворения, умиротворения вселенной, которая, даже пусть на несколько мгновений, получила объяснение, потому что она была связана с миром. Она открыла другой мост, который объединял видимое и невидимое, и никогда больше не забудет эту дорогу.
На следующий день она позвонила Уикке. Она рассказала ей о происшедшем, и та несколько минут пребывала в молчании.
– Мои поздравления, – сказала она наконец. – Ты этого достигла.
Она объяснила, что сила секса, начиная с этого момента, будет вызывать глубокие преобразования в ее манере видения и ощущения мира.
– Ты уже готова для праздника Равноденствия. Тебе не хватает только одного.
– Еще чего-то? Но ты же сказала, что нужно было только это!
– Это просто. Ты должна мечтать о платье. Платье, которое ты используешь в этот день.
– А если я не смогу?
– Ты будешь мечтать. Самое сложное ты уже достигла.
И неожиданно сменила тему, как обычно делала это. Она сказала, что купила новую машину, что ей хочется совершить некоторые покупки. Она хотела узнать, могла ли Брида составить ей компанию.
Брида чувствовала себя гордой из-за приглашения и попросила у руководства уйти пораньше с работы. Впервые Уикка выказывала какую-то заинтересованность в ней, несмотря на то, что это был всего лишь поход за покупками. Многие ученики мечтали бы оказаться на ее месте, это точно.
Кто знает, возможно, этим вечером она сможет показать Уикке, как она для нее важна и как бы ей хотелось, чтобы они были подругами. Для Бриды было тяжело разделять духовный поиск и дружбу, и она очень расстраивалась, потому что до этого момента ее Учительница не проявляла никакого интереса к ее жизни. Их разговоры никогда не доходили дальше того, что было необходимо для занятий, направленных на добросовестную работу в Традиции Луны.
В назначенный час Уикка ждала в автомобиле «MG», без верха, красном, с опущенным капотом. Машина, образец классического британского автомобилизма, исключительно хорошо сохранилась: блестящая поверхность и панель из лакированного дерева. Брида даже не осмеливалась посчитать ее цену. Мысль о том, что волшебница может иметь такой дорогой автомобиль, как этот, немного ее пугала. Прежде чем она стала узнавать Традицию Луны, все детство она слушала рассказы о том, что колдуньи заключали ужасные соглашения с дьяволом в обмен на деньги и власть.
– Тебе не кажется, что немного холодно, чтобы ехать без верха? – спросила она, пока садилась.
– Я не могу ждать лета, – ответила Уикка. – Просто не могу. Я умираю от желания поводить так.
Как хорошо! По крайней мере, в этом она была обычным человеком.
Они ехали по улицам, принимая восхищенные взгляды людей преклонного возраста и хлопки и свист от некоторых мужчин.
– Я довольна, что тебя волнует то, что платье тебе не снится в мечтах, – сказала Уикка. Брида уже забыла о телефонном разговоре. – Никогда не переставай сомневаться. Сомнения перестают существовать только потому, что ты остановилась на пути. Тогда приходит Господь и разрушает все, потому что именно так Он контролирует своих избранных: он заставляет проходить целиком путь, который они должны пройти. Он заставляет нас идти, когда мы по какой-то причине останавливаемся: из-за удобства, из-за лени или ложного чувства, что мы уже знаем все, что необходимо.