– Хорошо. – Сталкер кивнул и, забрав у Дениса Петровича карту, приложил ее к считывателю. Двери поползли в стороны, освобождая проход в занавешенный прозрачным пластиком коридор.
– Автоматической очистки сейчас нет, – напомнил Сенников, не сводя взгляда с открывающегося в неизвестность портала. – Надо нажать на большую желтую кнопку, включится оборудование. Обеззараживание происходит как при входе, так и при выходе, это обязательное условие. Как только датчики зафиксируют, что процесс закончен, шлюзовая отроется и запустит тебя внутрь. Удачи.
Автоматика сработала исправно. Едва Бригадир прикоснулся к кнопке, как камера шлюза заполнилась густым белым дымом. Видимость стала совсем нулевой. Рук собственных не видно, даже если к прозрачному забралу маски-шлема их поднести. В остальном вроде терпимо. Очистка продолжалась пару минут, после чего вентиляция втянула отработку и вторые шлюзовые двери открылись. Вот она, святая святых, секретная лаборатория «Артефакта», куда вход только для избранных. Теперь этот коридор опустел. Раньше тут сновали люди, слышались голоса – возможно, смех или брань. Сразу у входа наткнулся на тележку, на которой стоял сиротливый стаканчик с кофе. Чуть поодаль располагался и автомат с напитками, о котором Сенников не предупредил.
Мягкий пол, застеленный какой-то резиной, яркие оранжевые линии, ведущие вперед и направо, полоски буферной зоны по стенам того участка бункера, куда ступать, видимо, не стоит. В части коридора почему-то не было даже дежурного освещения, и полоски на полу начинали светиться. Первая дверь оказалась медичкой, как Денис Петрович и сказал. Дверь туда была открыта, электронный замок сбит. Нашлись и пулевые отверстия, а если поискать, скорее всего обнаружились бы и сами пули. На полу, сразу при входе чернела лужа высохшей крови. Столько ее тут быть не могло, на скотобойне чище. Кровавая корка покрывала часть коридора и почти полностью пол медкабинета. Под подошвами захрустело, Бригадир поднял АКС-У, проверил предохранитель, в который раз убедившись, что все в полном порядке, постарался прислушаться, но здесь царила полная тишина. Часть звуков, конечно, не пропускал костюм, но если тут и были живые существа, они хранили молчание. Под потолком повесили окуляры камеры наблюдения. Интересно, она наверняка снимала все до последнего момента, а затем, несомненно, отправляла информацию на сервер. Безопасность по электронике в бункере была на высоком уровне. Можно было предположить, что видео хранится где-то в пультовой, на местном железе, но старая сталкерская чуйка говорила обратное. Хочешь картинку посмотреть, выйди и прогуляйся по бетонному полу. Луч фонаря полоснул по темному кабинету, прошелся по полкам, забитым лекарствами, задержался на секунду около центрифуги рядом с холодильником, на котором висел старый добрый навесной замок. Бригадир было двинулся вперед, но вдруг что-то привлекло его внимание. Взгляд зацепился за белый халат на вешалке, а точнее, за бейдж на нем. Сотрудники бункера носили бейджи крайне неохотно. Чаще всего они просто болтались на форме в пластиковом конверте либо надевались на шнурке прямо на шею – так же небрежно обошлись и с этим. Сталкер проскользнул внутрь, фонарь вырывал из полутьмы кусок, белый электрический свет заполнил угол, где стояла вешалка. Логотип компании, должность, фотография… сердце болезненно кольнуло. Подкралась паника, уцепилась острыми когтями, принявшись рвать мозг изнутри. Холодный пот прошиб, да так, что хоть костюм химзащиты снимай. С фотографии под ламинирующим прозрачным слоем на этот мир смотрел человек. Выгнутые дуги бровей, широко расставленные глаза, нос, выраженные носогубные складки. Лицо как лицо, ничего примечательного. Такой попадется в толпе, даже взгляд за него не зацепится, но теперь оторваться от фотографии Бригадир не мог. Такая же морда была у паука – тот самый уродливый нарост, что легко можно было спутать с человеческой физиономией, один в один повторял образ неизвестного врача. А может, и не повторял, а наоборот, отражал. То единственное немногое, что осталось в уродливом, искаженном теле от человека.
Рвотные позывы остановить не удалось. Бригадир сорвал с головы прозрачный пластиковый колпак и, перегнувшись пополам, оставил посреди бурой сухой корки крови еще одно неприятное пятно. Тело трясло, желудок сводило судорогой. Нешуточные усилия пришлось применить, чтобы не выпустить из рук автомат. Луч фонаря хаотично заплясал по комнате, Бригадир охнул и попятился. В полу, в бетонной основе, зиял провал примерно метр в диаметре. Оттуда явственно тянуло холодом и ГСМ. Как такое можно было прошляпить, он и сам не понял. Отдышавшись и вытерев рот тыльной стороной ладони, сталкер подошел к краю отверстия и осторожно заглянул вниз. Луч фонаря потонул в темноте проводов, обрывков соединительной арматуры и прочем строительном хламе. Бетон тут был какой-то невиданной марки, из такого дамбы строили. Просто так пробить его было нельзя. Если требовалась какая-то надобность в перестановке, заказывалось дорогостоящее оборудование, одна транспортировка которого влетала заказчику в немалую сумму. Тут же пол был вскрыт, будто и не армировался вовсе, а совсем наоборот. Словно гнилые доски переломили.
Внизу что-то мелькнуло, завозилось. Бригадир осторожно присел на край ямы и внимательно его осмотрел. Паника ушла, а ей на смену явилась сосредоточенность. Допустим, урод внизу и правда бывший человек, медик. Но как такой гигант протиснулся в это отверстие? Метровый диаметр просто не пропустил бы сквозь себя того исполина. Да бог с ним, даже паук поменьше, что встретился в самом начале спуска, и то не смог бы прорваться ни вниз, ни наверх. Внимательное изучение краев провала ответов не принесло, а вот вопросов прибавило. Часть прутьев было будто срезано острым лезвием. Спил ровный, без зазубрин, блестел в луче фонаря стальной поверхностью. Сами прутья, частью вывернутые наружу, в большинстве своем были загнуты вниз. Края ямы, на первый взгляд прорубленной, оказались оплавленными и гладкими на ощупь. За это знание сталкер чуть было не поплатился, заметив остатки ядовитой субстанции в самый последний момент. Ни запаха, ни других признаков. Только острое чувство опасности, пронзившее кончики пальцев. Бригадир нахмурился, поднес руку к лицу, осмотрел пальцы. Ничего необычного. Подняв с пола первый попавшийся клочок бумаги, Сталкер окунул его в уже почти прозрачный налет на краю ямы, и реакция себя не заставила долго ждать. Бумага потемнела, за несколько секунд превратившись в пепел, от которого на бетоне спустя мгновение осталось только черное пятно.
– Однако! – Бригадир в смущении покачал головой. Кто бы отсюда не прорывался, силы у него было достаточно. Если понять, кто и как здесь оказался, многие вопросы отпали бы сами собой.
После неприятной находки сталкер еще немного выждал, но шок и омерзение прошли, а вместо них явилась пустота. Такое ощущение приходит, когда стоишь посреди пустого железного ангара и там, признаться честно, нет ни черта. Ржавые бока-стенки, пустые стеллажи, грязь на полу да десяток картонных коробок. Иногда можно услышать крысиный писк, но на этом все. Чего уж тут опасного.
Вот так и за тяжелыми дверьми, пустота. Пришла шальная мысль свалить отсюда. Сказать потом Грибу, что не нашел ничего, включить дурака, мол, в ваших пробирках и микстурах слабо разбираюсь, сами копайтесь во враждебных реактивах. Но что-то заставило двинуться дальше. Позже Бригадир пришел к выводу, что этим чем-то являлось любопытство. Последняя дверь была распахнута настежь и вела в лабораторию. Там опять было темно. Запах крови и фекалий, слабый, будто выветрившийся давно, потревожил рецепторы обоняния. Ладонь тревожно сжала цевье. Бригадир поднял фонарь, попытался рассмотреть что-то в полумраке. Свет дежурных ламп – и не свет вовсе, так, данность. Ничего различить, конечно, не вышло, лишь неясные силуэты с трудом угадываемой мебели да пучки проводов, тянувшихся из шахт куда-то в центр помещения. Темнота и тени, злейшие враги сталкера. Шанс не увидеть вовремя опасность возрастает многократно. Урод не всегда атакует. Иногда он прячется в таком вот месте и ждет, когда неразумный человек сам подойдет к нему на расстояние броска.
В ход пошли старые добрые гайки, запас которых скоро должен был подойти к концу. У Бригадира было свое заветное место, куда он наведывался по мере необходимости за этим добром. В трех километрах от областного центра, по правую руку от железной дороги, там, где стояли длинные зеленые ангары, кто-то давно складировал скобяные изделия. Было их немного, с десяток ящиков, но одному сталкеру хватит. Ценности для большинства эти болты и гайки не имели. Были бы гвозди, шурупы, так разошлись бы за милую душу. Этим Бригадир и пользовался. Перенес часть ящиков подальше от основного места хранения, расставил так, чтобы не привлекали внимания, и посещал это место. Было оно, кстати, почти чистым. Залетный урод тут долго не задерживался. Пусто, железо, людей нет. Аномалии различные тоже там не блуждали и не возникали, слава богу.
Горсть железок улетела в темноту, ударилась о пол, стены, пластик перегородок. Шаг за шагом Бригадир продвигался внутрь, пока не остановился у нового препятствия. Лаборатория разделялась на две части. В первой был выведен пульт, несколько стульев, возвышались молчаливыми коробами громоздкие самописцы. С десяток камер склонились в закрытом помещении над чем-то, что в темноте сталкер принял за обычный чемодан. Такой же продолговатый, узкий, формой и очертаниями напоминал только его. За одним лишь исключением. Пространство вокруг тени плыло, будто воздух над асфальтом в жаркую погоду. Нечто в темноте неподвижно лежало на постаменте, сотни приборов снимали с него показания. Техника продолжала работать, пульт тускло подмигивал лампочками, что-то жужжало под полом тихо и печально.
Вспышка принесла боль. Бригадир скорчился на полу, хватая ртом воздух. На губах появился знакомый вкус крови. Судорога пошла по всему телу, выгибая его дугой, яркий свет ударил по глазам, принося физическую боль… все поплыло и поменялось… стен больше не было, лишь сухая серая равнина. Иллюзия, бред, воздействие «Артефакта»? Вот, значит, как.