Глава двадцать первая,в которой наш герой оказывается в безвыходном положении, а потом все же находит выход
Алексей очнулся оттого, что чьи-то легкие пальцы дотронулись до одежды у него на груди. Он приподнял голову и застонал. Затылок разрывался от боли, и вдобавок молодой человек обнаружил, что лежит в каком-то помещении на голой земле. Каверин попытался вспомнить, как попал сюда, но, хоть убей, никак не мог сосредоточиться.
«Принцесса грез… экипаж… гостиница… Видок! Ах, черт побери…"
Тут он снова ощутил легкое прикосновение чьих-то пальчиков, хотя поблизости ровным счетом никого не было. Алексей скосил глаза и увидел, что на груди у него сидит серенькая мышка с умными глазками-бусинками и длинным хвостом.
«Этого еще не хватало!» – мелькнуло в голове у пораженного молодого человека.
Держась за затылок рукой, он кое-как принял сидячее положение. Мышь протестующе пискнула, быстрее молнии соскочила на пол и убежала.
– Рад снова видеть вас, мсье, – прозвенел в вышине над ним до отвращения знакомый голос.
Алексей медленно поднял голову и увидел в каких-нибудь двух шагах от себя черноволосого, черноглазого мсье Эльстона с напомаженными усиками, под которыми кривилась победная усмешка.
«Та-ак… – бухнуло в голове молодого человека. – Ну ладно, сволочь, я тебе это припомню». Каверин так разозлился, что даже затылок стал меньше болеть.
– Чем обязан… – Слова выходили как склеенные, и произносить их стоило мучительных усилий. Алексей отнял пальцы от затылка и обнаружил на них кровь. – Чем обязан, – повторил он сквозь зубы, – таким вниманием к моей особе? И, – он брезгливо обвел взглядом покрытые плесенью стены, – что это за дыра?
Родольф Эльстон, он же Фредо Болтун с десятком фамилий про запас, задумчиво приставил палец к губам и некоторое время рассматривал своего противника.
– Знаете, мсье Каверин, – вымолвил он наконец, – вы просто поразительный человек. Я отдаю должное остроумному трюку, с помощью которого ваш приятель вскрыл мой сейф и лишил меня бумаг, благодаря которым я рассчитывал немного поправить свое неважное, скажем так, финансовое положение, но, видите ли, мсье…
– Короче, Фредо Болтун, короче, – перебил его Алексей.
В глазках Эльстона молнией мелькнула ненависть. Мелькнула – и погасла.
– Есть на свете вещи, которые нельзя спускать, – проговорил он. – И то, что вы проделали со мной, как раз из этой области.
– О боже, – сказал молодой человек, даже не давая себе труда скрыть насмешку. – Подскажите мне, когда я должен начать трястись от страха, а то я сейчас помру от смеха.
Эльстон потер усы и задумчиво посмотрел на своего противника.
– Боюсь, мсье, если вы и умрете, то точно не от смеха, – ответил он просто. И вслед за этим шагнул вперед и с силой сжал Каверину плечо – как раз то место, куда угодил клинок Эльстона на дуэли.
У Алексея вырвался крик боли. Молодой человек готов был убить Эльстона, но тот уже отпустил его и скользнул назад.
– Поосторожней со словами, мсье, – промолвил Эльстон угрожающе. – И учтите, это было только предупреждение. Сейчас вы в наших руках, и мы в состоянии сделать с вами все, что захотим.
В ответ Алексей обругал его самыми грязными ругательствами, которых нет ни в одном словаре французского языка. Им он в свое время выучился все у того же Видока. Задетый за живое Эльстон рванулся вперед, но внезапно прозвучавший вкрадчивый, не то бархатный, не то замшевый голос заставил его застыть на месте.
– Довольно, Фредо. Уймись. Ты же видишь, мсье из породы людей, которые ни за что не хотят признать свое поражение. Катись за дверь, а я пока сам с ним поговорю.
– Но… – попробовал было протестовать Эльстон.
– Я сказал: за дверь!
И из угла выступила тщедушная, маленькая фигурка на высоких каблуках, больше смахивающая на нескладного подростка, чем на молодого мужчину, каким ее обладатель все-таки являлся. У него было бледное, нездоровое остренькое личико с тусклыми голубоватыми глазами. Жидкие каштановые волосы падали на лоб из-под высокого цилиндра. Одет незнакомец был в довольно приличный черный костюм, а из жилетного кармана свешивалась цепочка для часов. Но вовсе не часы заинтересовали Алексея, а то, что на плече у незнакомца примостилась серая мышка – та самая, что совсем недавно резвилась на груди Каверина, – и незнакомец слегка поглаживал ее тонким указательным пальцем с заостренным ногтем.
– Это Мими, – ответил он на невысказанный вопрос Алексея. – Мими, познакомься с господином офицером.
Мышь встала на задние лапки, передними разгладила усы и что-то пискнула. Пораженный пленник глядел на нее во все глаза. «К кому я вообще попал?» – мелькнуло у него в голове.
– Люблю животных, – продолжал незнакомец своим вкрадчивым, замшевым голосом, от звука которого Алексею почему-то особенно делалось не по себе. – Всех, кроме собак. Гнусные, вонючие, злобные твари. Кошек тоже терпеть не могу, потому что они ловят мышей. А хуже всех животных – люди.
«Ишь ты какой, – вяло подумал Алексей. – Но мышь! Где, когда это было? И почему у меня такое чувство, словно я…"
И внезапно он понял, что именно ему напоминал незнакомец с ручной мышкой.
– Вы – Огюстен? – напрямик спросил Алексей.
Юноша с замшевым голосом улыбнулся. Губы у него были узкие, как две ниточки, и оттого улыбка казалась особенно неприятной. Он пододвинул к себе колченогий стул, стоявший у стены, и опустился на него.
– Как тесен мир, а? – заметил Огюстен. Мышь ловко соскочила с плеча ему на руку. – Кто вам рассказал обо мне – Жанна?
– Да. – Алексей поднялся на ноги и, держась за стену, добрел до стола, у которого устроился Огюстен. Напротив Огюстена оставался еще один стул – даже не стул, а просто табурет – и Каверин рухнул на него. На столе между собеседниками горела чадящая свеча, оплывшая почти до половины. Пламя двоилось в глазах у Алексея. Он потряс головой, и затылок тотчас же напомнил о себе.
– Вы неважно выглядите, – заметил Огюстен без тени сочувствия.
Алексей не знал, что можно ответить, и поэтому он просто промолчал. Судя по покрытым плесенью стенам, они находились в каком-то подвале, из которого вела одна-единственная дверь. За дверью была свобода, – но между Кавериным и ею находились по меньшей мере двое: Огюстен и Эльстон, который только что вышел отсюда. А возможно, не только они.
Огюстен поднял узкую руку и вытащил из воздуха золотой. Он щелкнул пальцами – и золотой исчез. Алексей усмехнулся.
– Кто вы такой? – спросил он.
– Меня зовут Огюстен, – просто ответил его собеседник. – А некоторые еще называют меня Мышиным Королем. Это прозвище, – пояснил он таким тоном, словно разговаривал с несмышленым младенцем, и улыбнулся. Но глаза его, даже когда он улыбался, оставались холодными как лед и зорко следили за пленником.
Каверин напряженно размышлял. Мышиный Король… Эльстон… Их двое, и они заодно? Или Король – главный, и под началом у него еще целая шайка? При этой мысли молодому человеку стало не по себе.
– Хорошо, Огюстен, – промолвил Алексей, устав ломать себе голову над этой загадкой. – Я хотел бы попросить вас об одном одолжении, которое ничего вам не будет стоить.
В блеклых голубоватых глазах зажегся недоверчивый огонек. Судя по выражению лица Мышиного Короля, мало кто осмеливался просить его о чем бы то ни было.
– Передайте мсье Эльстону, – сказал Алексей, перегнувшись к собеседнику через стол, – что в следующий раз, когда он мне попадется, я его непременно убью. Без всяких дуэлей, просто убью – и точка.
Он умолк и пошевелил левой рукой. По счастью, доктор Роллен сделал ему превосходную перевязку, и теперь Каверин был почти уверен, что рана, несмотря на дикую выходку Эльстона, не открылась.
– Мне кажется, мы с вами сможем поладить, – замшевым голосом заметил бледный юноша. Мышь спрыгнула на стол и обнюхивала лежащие на нем крошки. – Я могу отдать вам Фредо Болтуна, если хотите.
Он произнес эти слова самым будничным тоном, словно речь шла о каком-то пустяке, не стоящем внимания. «О чем это он?» – изумился пленник. Он провел рукой по лбу и прислонился головой к стене, словно ему было очень плохо.
– А взамен? – спросил он хрипло.
– А взамен вы отдаете мне «Принцессу грез».
В сущности, этого и следовало ожидать. Глаза Мышиного Короля так и впились в лицо Алексея, словно последний мог нечаянно выдать, что знает, где находится зеленый бриллиант французской короны.
– У меня ее нет, – мрачно сказал Алексей. Почему-то, говоря, он думал о совсем другой принцессе – той, что осталась в Ницце вместе с Полиной Серовой.
– Но вы знаете, где она находится, – мягко заметил юноша.
– Ясно, – выдохнул Алексей. – Это вы раскопали могилу Тербийона?
Он спросил наугад – и по выражению лица Мышиного Короля понял, что попал в точку.
– Я и мои люди.
Стало быть, Каверин прав: этот молодчик имел в подчинении еще целую шайку.
– Я имел полное право, – добавил Огюстен сквозь зубы. – Эта сволочь убила моего отца.
Мышь пискнула. Огюстен нервно улыбнулся и погладил ее по шейке.
– Мать предупреждала отца, чтобы он не доверял Тербийону. Тербийон был готов на все ради денег. А уж ради таких денег – тем более. Но Тербийон был хитер. Он умел прикидываться этаким простачком, который любому готов помочь обвести себя вокруг пальца. И мой отец поверил ему, а не стоило.
– Значит, вы хотите исправить ошибку отца, – сказал Алексей, – и найти «Принцессу грез». – Он пожал плечами. – Только я вам в этом деле не помощник, а Эльстона я убью, когда захочу, и без вашего разрешения.
Глаза Огюстена сузились.
– Не думаю, что вам удастся сделать это, если вы умрете в этом подвале, – очень вежливо промолвил он. – Вы, очевидно, не понимаете, в каком положении оказались. Мне нужна «Принцесса грез». Вы знаете, где она находится, и вы мне скажете.
– А не то? – осведомился Каверин спокойно, хотя сердце так и норовило выпрыгнуть у него из груди.