– Спасибо, суп был невероятный. Но все же к вопросам. Кто-то приходил во вторник около восьми часов вечера?
– Да, девушка какая-то приходила. Хозяйка кричала уж больно громко. Я старался не подслушивать, не мое это дело все-таки. Но невозможно это было. Пришла, сказала, что ребеночка носит под сердцем. А потом, к счастью, диалог притих. Я и не стал прислушиваться, даже окно закрыл, чтобы не искушаться. Не так меня воспитывали, чтобы я подслушивал бесконечно. И детей своих я также учу. А что я за пример для подражания буду, если своим же принципам противоречить? Нет уж, барышня, извините меня, но в чужие интриги я не лезу. Вам того же посоветовать не могу, ведь это ваша работа. Но на свою душу такую ношу я брать отказываюсь.
– Вы в тот вечер были вместе с Алисой? Она вам помогала обустроиться здесь?
– Ох, Алиса прекрасная леди, она до сих пор мне помогает. Я тут совсем недавно, и она всегда на подхвате. Даже научила пользоваться черным входом, чтобы глаза Марине Анатольевне не мозолить. Не любит она прислугу. А я ссориться не хочу с хозяйкой, терять такую хорошую работу не по мне. Я тут тем более не так давно. А планирую кормить эту большую семью долго-долго.
– Вы не здесь живете?
– Я второй повар. Ну, пока что. Другой еще продолжает работать, а Марина Анатольевна и Игорь Александрович хотят меня, конечно, на постоянную работу пристроить сюда. Но я даже не знаю. Жить-то я тут все равно не стану. У меня есть своя комната, но постоянно жить здесь мне не хочется. Особенно когда работы нет. Думаю, мне без толку здесь сидеть. Дома жена ждет, дочка-красавица. А я у господ поварствую. Не бросать же мне семью и не перевозить сюда ребенка. Ей об учебе думать надо, а не о том, что в этом чужом доме для нее будет неуютно.
– А вы мне не подскажете, как здесь устроен черный вход?
– Отчего же не подсказать такой девушке? – Он мне подмигнул. – Ну смотрите, барышня. В коридоре для прислуги в самом конце дверь железная. За ней сад. Ой, красивый сад. Не представляете, какие там цветы. Проходите по тропинке, почти что напрямую. И там калитка неприметная. Открывается она просто: код у нее четыре нуля. Но сейчас дверь задняя в доме заперта. Не выпустят вас охранники.
– Есть какой-то еще способ выйти?
– А вам очень надо, да?
Я кивнула. Рассказывать все в подробностях ему не хотелось, поэтому я повременила. К счастью, он и не спрашивал.
– Понимаю. Игорь Александрович не дурак, конечно. Но запирать детектива в клетке – глупость сплошная. Как же вы, девушка, будете дело-то свое делать? Вам же с людьми говорить надо. А тут люди не шибко разговорчивые. Да и не так уж и много тут людей-то этих. А вам, наверное, еще и так девушка нужна будет для диалога. Ее-то сюда не привезти. Там вон журналисты бдят вовсю. – Он протянул ключ. – В моей комнате окно выходит как раз в сторону калитки. Этаж первый, наш коридор ниже, чем остальной дом. Поэтому прыгать не высоко будет. Но я вас прошу, в обуви не вставайте на подоконник. Наследите. А Алисе это все мыть. Не хотелось бы лишний раз озадачивать девушку юную.
– А куда мог деться брильянт, не подскажете? Вдруг что-то видели, знаете? Повар все же обычно довольно незаметен в доме.
– Я и о брильянте-то ничего не знаю. Разве то, что Марина Анатольевна сильно раздосадована была. Только вот я не понимаю одного. Игорь Александрович так тщательно искал этот камень, но ни в один ломбард не зашел. А это же самый быстрый способ сбычи таких вещиц. А он вот даже не подумал об этом что-то.
– Откуда вы знаете?
– Танечка, душенька, ну вы же детектив. Не мне вам рассказывать такие вещи. Не понесет же вор камень к ювелиру? На камешек, даже самый маленький, документы нужны. Бумажки разные. А деньги-то, деньги нужны. Вот и искать надо сначала значит в ломбардах. Тут, в конце улицы, кстати, есть один. Я каждое утро мимо него прохожу. И работает он круглосуточно. Но неприятные туда люди ходят. Девушкам в таком месте лучше не бывать. Да разве ж вы девушка? Вы когда детектив, не видят в вас девушку. А зря. Красивая вы, леди. Жена моя в молодости такая же была.
– Спасибо большое, – я осеклась.
– Михаил я, Борисович. Не буду вас задерживать, Татьяна. Идти вам надо, расследовать. А то госпожа наша без брильянта и не чувствует себя госпожой.
Я вышла с кухни и вернулась в кабинет. В кармане лежал ключ от комнаты повара. Мне оставалось только допросить Марину. Снова. И пойти в ломбард. Как же я не догадалась об этом? Михаил дал мне нехилую подсказку. Стало даже немного стыдно, что я не сама дошла до этой мысли. Но с тем, как сильно мне это дело загрузило мозг, я немного расслабилась.
Когда ко мне зашла Марина, у меня сразу испортилось настроение. Она создавала такую гнетущую неприятную атмосферу, что хотелось уйти куда-то подальше. Спрятаться. Не разговаривать с ней. Но без информации дело не сдвинется с места.
– Что вы еще от меня хотите?
– Вы были знакомы с любовницей Александра?
– Татьяна, я была знакома со всеми его любовницами. Как, по-вашему, иначе мне бы удалось сохранять видимость счастливой идеальной семьи? Саша очень дорожил репутацией, а как я ее буду поддерживать – его не волновало. Какие-то его пассии сразу меня слушали и бросали его, какие-то держались долго. Некоторых смогла подкупить деньгами, одной помогаю до сих пор с ребенком. Организовала их переезд в Турцию. Саша, конечно, ей до сих пор платит, но мне жалко мальчишку. Он должен был расти с отцом, в полной семье. Но что поделать, если его отец оболдуй, который не смог удержать штаны на себе. А девушка сама его бросила. Не стала терпеть унижения. Не то что я.
– О чем вы говорили во вторник с девушкой, которая приходила?
– С Катей? Да нам не о чем говорить с ней. Я просила ее бросить его, пока он ей ребенка не заделал. Она не послушала меня. Пришла, стала скандалить. Знаете, может, она и стащила мой брильянт? Пробралась через окно и стырила?
– Она пришла требовать денег?
– Нет. Только сказала, что Саша меня бросит ради нее. Ради какой-то там студентки бросит семью! Ну представьте.
Разговор не клеился. Марина не говорила ничего полезного, только пыталась свести меня на мысль о том, что любовница Кострова украла брильянт. Но на вопросы о мотиве и причинах подозрений она ничего не отвечала.
– Что вы знаете об этой девушке?
– Ничего не знаю.
– Какие именно анализы она вам принесла? – Вдруг мелькнула шальная мысль, что любовница Кострова принесла не полный пакет документов, так сказать. Вдруг что-то осталось в его кабинете. Ведь вряд ли Марина знает, где ее можно найти.
– Справки разные, заключения, выписки. Ну, вы сами знаете, какие справки врачи выдают.
– А что насчет узи?
– Вы думаете, мне интересно смотреть на чужого ребенка в утробе? Конечно же, там не было никакого узи. А если и было, я его не видела. Зачем оно мне нужно? У меня уже есть свой ребенок. Долг как матери я выполнила.
– Поняла. Вы знаете, где ее можно найти?
– Я о ней ничего не знаю, кроме того, что она по какой-то причине не взяла деньги и решила остаться с моим мужем. Видимо, он ей давал больше, чем предложила я. Ну что же, теперь она осталась одна с ребенком, и ей никто не поможет. А я предупреждала. Я не стану перечислять ей ни копейки из моих денег. Тем более что теперь это все мое. – Марина обвела руками кабинет, намекая на весь дом. – Бизнес, дом, деньги. Все исключительно мое.
– А почему только ваше? Как же Игорь?
– Игорь? Он добровольно отказался от всего имущества. И обещал, что в случае смерти меня или Саши откажется от наследства в пользу живого супруга. Ему не нужна лишняя морока, у него свой успешный бизнес. А тащить то, что ему не нравится, и то, в чем он не разбирается, он не хочет. Поэтому придется мне стряхнуть пыль с моего диплома и идти работать. Продолжать дело мужа, так сказать.
– А что насчет смерти обоих? Ведь придется кому-то наследовать, а у вас, насколько я знаю, только один ребенок.
– Об этом я не думала. Наверное, тогда придется ему вступить в наследство. И потом передать кому-то другому под управление? Не станет же он вот так отказываться от того, что Саша таким непосильным трудом заработал. У меня сын далеко не дурак.
– Хорошо, я вас поняла, Марина. А может, тогда вы подскажете мне, не знаете случайно, было ли у вашего мужа завещание? Может, он в письменном виде сразу же и завещал все вам, не упоминая Игоря и, не знаю, остальных своих детей? Или, наоборот, упомянул всех остальных и решил не оставлять вам ничего?
– Завещание? Конечно же нет. После его смерти все достанется мне, как его законной супруге, и Игорю, как его сыну. Вот и все. Зачем ему было бы составлять завещание? Думаете, он бы стал от меня что-то скрывать? Но раз Игорь настроен отказаться от всего в мою пользу, то могу с уверенностью сказать, что это все теперь мое. Остались небольшие формальности.
Чем дальше, тем интереснее все складывается! Марина не знала о старом завещании, о котором упоминал Игорь? Или ее муж отозвал его и теперь на деньги могут претендовать наследники первой очереди? А кто это у нас? Официальный сын – а Игорь таковым является, незаконные дети, жена, разумеется. Марина говорит, что сын намерен от наследства отказаться?
Нет, точно, выберусь отсюда – и позвоню Кирьянову, пусть как хочет, но добудет мне это завещание. Если оно есть.
– И то верно, вы абсолютно правы. Что-то я сама не догадалась, наверное, меня так жара уморила. Спасибо, Марина. Можете идти. Вы вне подозрений, благодаря вам я смогу найти настоящего убийцу. Уверена, что Екатерина решила убить его, чтобы Александр никому не достался.
– Знаете, я также подумала, когда узнала о смерти мужа. Большое спасибо за вашу работу. Эта нахалка еще получит свое!
Марина притворно вытерла глаза платком и шмыгнула носом.
Как только за ней закрылась дверь, я принялась собираться. Нужно покинуть дом как можно быстрее. И сделать это незаметно. Ведь как только заметят мою пропажу, я не смогу вернуться, а заметят, что меня нет, довольно быстро. Учитывая, какой проходной двор в этом доме. Ну и я в какой-то мере уверена, что так часто Алиса заходит только потому, что Игорь попросил ее следить за мной. Видимо, догадывается, что я могу сбежать. Ну, я надеюсь, что он понимает, что работать детективу в четырех стенах невозможно.