— Не волнуйся, — беспечно ответил Йорк, направляясь вместе с ней от лифта к своей двери. — Не возражаешь, если я сделаю тебе сэндвич? — предложил он, открывая дверь и пропуская Сабину в квартиру, уютную и обставленную со вкусом.
Сабине захотелось рассмеяться, непонятно от чего — от его слов или от нервного напряжения.
— Ты всегда готовишь сэндвичи в это время ночи — то есть утра? — спросила она.
— В зависимости от обстоятельств, — усмехнулся он, и, хотя в подтексте его слов читалось: в зависимости от того, что он делает еще, Сабина не чувствовала ни ревности, ни боли. Сабина была во власти его обаяния.
— На самом деле я ужинала, — заметила она.
— Не дома, — предположил Йорк, глядя на ее элегантный легкий костюм синего цвета.
В его тоне Сабина уловила упрек, что ей вовсе не понравилось, хотя она тут же себя одернула — слишком уж она чувствительна.
— Ты тоже, — парировала она — и чуть не откусила себе язык, когда он пронзил ее взглядом. — Я пыталась тебе дозвониться, — сердито добавила она.
— Проблемы? — спросил Йорк. Но прежде, чем она ответила, он сказал: — Присаживайся.
Рядом Сабина обнаружила диван, куда и села.
— Проблем нет… Хотя… — Господи, да что это с ней, почему она не может просто отдать ему записку и исчезнуть? Йорк тем временем расположился на диване напротив, и Сабина почувствовала себя спокойнее, увидев, что у него нет намерения ее поскорее выставить. — Дело в том, что я пошла сегодня в театр и…
— Не ужинать?
— В театр, а потом ужинать, — уточнила она. — Ты можешь не придираться к словам? — резковато спросила она.
— Ты из-за чего-то нервничаешь, — заметил он совершенно справедливо.
Сабине захотелось его побить.
— Ты прекрасно знаешь, что просто так я не заявлюсь к людям в два часа ночи! — ответила она, чтобы как-то объяснить свою нервозность.
— А ты не боишься, что я?..
— Ха! — фыркнула она и безумно разозлилась, когда Йорк рассмеялся. — Я выходила из театра, — сердито продолжала она, — и вдруг…
— Ты была одна?
Черт бы его побрал.
— А ты как думаешь? — проворчала Сабина.
— Извини, — ответил он. — Оливер?
— Нет, Кристофер, — сказала она, подумав: а как, интересно, звали ту блондинку? Ревность больно уколола Сабину, и она решила, что знать этого не желает. — Дело в том, что мы с Крисом как раз… Я написала тебе обо всем в записке, — вдруг решила она отступить. — Я не знала, что увижу тебя, но раз ты не отвечал на телефонные звонки…
Она даже сама не уловила в своих словах вопроса, но Йорк охотно начал объяснять:
— Я был на деловом ужине — из тех, которые длятся бесконечно, — и после мне просто необходимо было прогуляться. — (Значит, деловой ужин и ночная прогулка. Замечательно!) — Так что, — продолжал он, — раз я не отвечал на звонки, ты решила приехать, потому что дело очень срочное?
— Что-то вроде этого, — кивнула Сабина, забыв, что ничего толком ему не объяснила.
Йорк продолжил:
— Так в чем же дело, Сабина?
— Дело в том, что твои родители выбрали тот же театр и в тот же день, — выдохнула она.
Объяснять дальше не потребовалось — Йорк мгновенно все понял.
— Ты представила им своего спутника? — спросил он.
— Нет, мы не разговаривали. У входа была такая толпа, что…
— Мои родители поняли, что вы вместе?
— Не могли не понять. Крис обнимал меня за плечи, и… — Она не закончила фразы, потому что Йорк с потемневшим лицом зло глянул на нее.
— Ты что, всегда так откровенна на людях? — прорычал он, и Сабина уставилась на него, онемев. Но — ненадолго.
— Да ну тебя к черту! — воскликнула она, тоже разозлившись и вскочив на ноги. — Теперь я жалею, что приехала! — сердито бросила она, глядя на дверь. — Мне отчего-то пришло в голову, что тебя необходимо предупредить.
Йорк и не подумал ее благодарить, вместо этого он, к ее изумлению, рявкнул:
— Если бы ты вела себя нормально и не встречалась с кем попало, пока помолвлена со мной, то тебе и не пришлось бы меня ни о чем предупреждать!
Потрясенная, Сабина уставилась на него. Боже… он сошел с ума!
— Я с тобой не помолвлена! — обретя дар речи, фыркнула она.
— Ты носишь мое кольцо! — раздраженно парировал Йорк.
Ну да — она и забыла! Но как он смеет? Сабина почувствовала, что у нее заполыхали щеки, и ей сильнее прежнего захотелось швырнуть ему кольцо и уйти отсюда.
— Это не твое кольцо. — Больше она ничего не смогла придумать. Но, почувствовав новый укол ревности, она нашла лучшую защиту: — Не думаю, что ты отказался от всех своих женщин из-за нашей «помолвки»!
Они смотрели в упор друг на друга. Давай-давай, оправдывайся! — безмолвно возмущалась Сабина. Он же знает, что она видела его с этой блондинкой, когда они уже были «помолвлены».
Ее ярость внезапно испарилась, когда, одарив ее быстрым сердитым взглядом, Йорк предложил:
— Согласен отказаться, если ты сделаешь то же.
Широко раскрытыми глазами Сабина смотрела на него. Если он так легко согласен отказаться от свободы выбирать, с кем встречаться, ради их «помолвки» — причем неизвестно, сколько она продлится, — значит, он ни к кому серьезно не привязан!
Мысль эта так ее обрадовала, что Сабина была готова, не раздумывая, пообещать: она ни с кем не будет встречаться до окончания «помолвки». Сабина уже открыла рот, чтобы сказать об этом, как вдруг почувствовала себя настолько уязвимой и беззащитной из-за любви к нему, что решила просто уйти. И немедленно.
— Забудь об этом, — резко бросила она и направилась мимо него к двери.
Йорк оказался проворнее.
— Ты сказала ему о нас? — спросил Йорк, и его пальцы сжались, как стальные тиски, вокруг ее запястья, что означало, что она никуда не уйдет, пока ему этого не захочется.
Сабина наградила его неприязненным взглядом. При чем тут «мы»? Но ясно, что Йорк разозлился на нее всерьез из-за ее высокомерного поведения. Ну и пусть! Хотя по металлическому блеску в его глазах Сабина поняла, что будет бесполезно требовать, что он отпустил ее руку.
Она хмыкнула.
— Кому именно — Крису или Оливеру? — вызывающе бросила Сабина и по сильнее сжавшимся тискам на руке поняла, что зашла слишком далеко.
— Кому хочешь! — прорычал Йорк. И, подтверждая ее догадку, что он все понимает, добавил: — Хотя ни с одним из них ты не чувствовала того, что со мной, верно?
Сабина похолодела. О Боже, он что-то знает? Что-то заметил?
— Ну конечно! — насмешливо бросила она.
— Ты хочешь это отрицать? — ухмыльнулся Йорк, и у Сабины не осталось времени подумать над ответом, потому что от теории он перешел к практике.
Сабина все еще пыталась собраться с мыслями, когда Йорк резко притянул ее к себе, держа теперь обеими руками, и, прижавшись жесткими губами к ее губам, начал грубо целовать.
Она отвернулась, изо всех сил стараясь освободиться. Таких поцелуев ей не нужно.
— Отстань от меня! — потребовала Сабина, получив возможность говорить.
— Делаешь вид, что тебе не нравится? — язвительно спросил Йорк, и Сабина яростно пнула его ногой — безуспешно, как оказалось, потому что он снова начал ее целовать.
— Ублюдок! — взвизгнула было Сабина, снова почувствовав, что может говорить.
— Комплименты, комплименты, — пробормотал Йорк, снова целуя ее.
Сабина еще раз пнула его ногой. Ему это вовсе не понравилось и уж точно не смягчило его. Но если своими действиями она пыталась заставить его выпустить ее — надеясь сбежать, — то добилась совершенно противоположного результата. Потому что минуту назад Йорк прижимал ее к себе в вертикальном положении, а теперь Сабина обнаружила, что лежит под ним — в горизонтальном — на диване.
Он был сильнее, и она ненавидела его за то, что под его тяжестью была лишена возможности сопротивляться.
— Никогда не думала, что ты насильник! — прошипела она в ярости.
— Я тебя не насиловал, — ответил Йорк. — Может быть, при удобном случае и попробую…
Сабина уже была готова снова фыркнуть: «Ну конечно!» — но вовремя спохватилась, решив его не провоцировать.
— Мне больно, — сказала она вместо этого и с удивлением и облегчением почувствовала, что Йорк, все еще держа ее за руки, лег рядом с ней.
Сабина уже начала осознавать то, что все время инстинктивно понимала: у Йорка не было намерения причинять ей боль, — и тут его губы снова нашли ее рот. Нет, нет, нет, ей не хочется, чтобы он так ее целовал… Но неожиданно поцелуи Йорка стали другими. Теперь его губы не подчиняли и не наказывали, а ласкали…
Сабина смутилась. Затрясла головой. Поцелуй прервался. Внезапно Сабине захотелось снова прижаться к Йорку. Она посмотрела на него — его лицо было очень близко… и не выражало никакой враждебности. Его темные глаза разглядывали ее лицо. Затем его голова опять склонилась к ней — и Сабина закрыла глаза.
Сабина даже не поняла, когда перестала сопротивляться. Все, что она помнила, — это что Йорк покрывал легкими поцелуями ее лицо, глаза; и если его враждебности она могла сопротивляться, то его нежность Сабину обезоружила.
Также она не поняла, когда начала отвечать на его поцелуи. Но это было райским блаженством — снова оказаться в его объятиях.
Уже и не думая его отталкивать, Сабина всем телом прижималась к нему, а Йорк тем временем порхающими, легкими поцелуями покрывал ее шею, а затем снова нашел ее губы.
Она вся пылала, чувствуя рядом с собой его тело — когда исчез его пиджак, она не имела понятия, — а когда Йорк начал расстегивать верхние пуговицы на ее костюме, Сабина, что совершенно было на нее непохоже, взялась за пуговицы его рубашки.
— О! — выдохнула она, когда под расстегнутой рубашкой открылась широкая грудь.
Он сорвал с себя рубашку, и Сабину захлестнул опьяняющий восторг. Ее пальцы уже гладили его мускулистую грудь, путаясь в темной поросли волос. Она уже упивалась близостью с человеком, которого любила.
Сабина забыла обо всем, когда Йорк осторожно снял с нее жакет и бюстгальтер и, целуя и лаская ее в ответ, прижал к себе еще сильнее, так, что между ними не осталось и миллиметра свободного пространства.