Возвратясь домой, онъ продолжалъ размышлять въ томъ-же направленіи: онъ старался уяснить себѣ свое поведеніе въ отношеніи этой дѣвушки и подвергъ себя всей строгости перекрестнаго допроса. Онъ не принадлежалъ къ числу тѣхъ господъ, которые, любя дѣвушку больше всѣхъ другихъ людей, могутъ примиряться съ мыслью повредить ей для собственной выгоды. Онъ понималъ, что если человѣкъ, неимѣющій возможности жениться, на столько слабъ, что поддался страсти, которая можетъ разрушить всѣ его надежды, то онъ обязанъ умолчать о своихъ чувствахъ. Онъ настолько былъ искрененъ, что сознавался въ своей слабости. Слабость явилась въ немъ еще съ раннихъ лѣтъ, и теперь была уже существующимъ фактомъ. Никакая другая дѣвушка и никакой мужчина не могли замѣнить для него Люси. Въ ея обществѣ онъ чувствовалъ себя въ весьма хорошемъ настроеніи. Люси не была красавицей. Ее не привлекала мода и она никогда не одѣвалась хорошо, т. е. согласно съ понятіемъ о нарядѣ, какое ходило въ свѣтскомъ обществѣ. Люси была мала ростомъ и ни своей фигурой, ни станомъ, ни манерами не могла обратить на себя вниманія; она примирилась съ необходимостью быть гувернанткой и, казалось, не считала эту роль ниже своихъ способностей. Но она нравилась Франку больше другихъ женщинъ. Для него она была, конечно, лучше всѣхъ ихъ. Прикосновеніе ея руки было ему пріятно, и по временамъ, когда онъ бывалъ разгоряченъ и утомленъ работой, онъ мечталъ, какъ-бы ему было хорошо, если-бы она положила свою руку на его лобъ. Въ блескѣ ея глазъ было такъ много расположенія къ нему, и онъ былъ убѣжденъ, что этого расположенія не могли выразить, никакіе другіе глаза въ мірѣ. Выраженіе ея рта, когда она смѣялась, было для него краснорѣчивѣе всякаго звука. Столько было правды въ ея поступкахъ и искренности въ ея характерѣ, что нельзя было не чувствовать къ ней влеченія. Онъ навѣрное зналъ, что она непоколебима и въ своей правдѣ, и въ своей искренности. Впрочемъ, слѣдуетъ замѣтить, что онъ никогда не считалъ обманъ и лицемѣріе женщинъ особенно дурными недостатками и находилъ, что нѣкоторая доля аффектаціи пожалуй даже необходима для полноты женскаго характера. Онъ зналъ, что его кузина Лиззи маленькая лгунья и, по выраженію Люси, маленькій звѣрекъ, способный укусить; между тѣмъ кузина Лиззи ему нравилась. Онъ говорилъ, что женщина не должна быть совершенной. Но Люси Морисъ въ его глазахъ была совершенствомъ, и однакожъ, когда онъ говорилъ, что онъ постоянно мечтаетъ о ней -- онъ говорилъ правду.
Полюбивъ ее, онъ не могъ отдѣлаться отъ этого чувства, но молчалъ о немъ. И въ первые годы знакомства съ нею, въ Бобсборо, и въ особенности въ то время, когда онъ видѣлся съ нею въ Фаун-Кортѣ, онъ сознавалъ, что ему трудно молчать. Но его попросили, чтобы онъ не посѣщалъ Фаун-Кортъ, и слова, готовыя уже сорваться съ его языка, остались невысказанными. Хотя онъ назвалъ леди Фаунъ старой дурой, однакожъ признавался, что она отчасти права, что въ его положеніи лучше не мечтать о восторженной любви и остановиться на богатой невѣстѣ. Рѣшившись молчать о своей любви къ милой Люси, онъ счелъ себя вправѣ искать другую женщину. Намъ уже извѣстно, что онъ рѣшился-было сдѣлать предложеніе своей богатой кузинѣ. Въ его глазахъ она была очень красива и къ тому-же у нея было хорошее состояніе; но онъ также зналъ, что эти зубки кусаются и эти ноготки царапаются. Успѣхъ лорда Фауна далъ другой оборотъ мыслямъ Франка и онъ заставилъ себя думать, что если человѣкъ любитъ, онъ долженъ оставаться вѣренъ своей любви. Читатель уже знаетъ, что вышло изъ этого вывода, и какъ увлекшійся Франкъ прервалъ свое молчаніе. Онъ не сдѣлалъ еще предложенія Люси, но онъ выговорилъ такія слова, послѣ которыхъ женитьба его на другой женщинѣ была-бы страшнымъ оскорбленіемъ Люси. Когда онъ размышлялъ о томъ, что онъ сказалъ сегодня Люси, онъ, естественно, старался также припомнить, что отвѣтила она ему. Люси, правда, произнесла очень мало словъ и онъ припомнилъ ихъ всѣ.
"Правда-ли это?" спросила она, когда онъ сказалъ, что постоянно мечтаетъ о ней. Въ этомъ вопросѣ прозвучала радость, которую она не попыталась скрыть. Она нисколько не смѣшалась, она не сказала ему, что любитъ его, но этотъ вопросъ ея былъ для него столько-же пріятенъ, какъ было-бы пріятно нризнаніе въ любви. "Правди-ли", спросила она, "что вы помѣстили меня туда, гдѣ вся моя радость и все мое счастіе?" Она не хотѣла лгать передъ нимъ. Она не говорила ничего о своей любви, но развѣ въ этихъ словахъ не звучало самое краснорѣчивое признаніе? "Правда-ли?" повторялъ онъ самъ тысячу разъ, и при этомъ слышалъ ея голосъ. Конечно, ни въ одномъ голосѣ истина не звучала такъ сильно и убѣдительно для слушателя.
Что-же мѣшало ему жениться на ней? Онъ могъ это сдѣлать безъ всякаго затрудненія. Онъ могъ измѣнить свою жизнь, покинуть клубы, даже парламентъ, если-бы это было нужно, и жить своими заработками. Онъ могъ и не считать себя совсѣмъ бѣднымъ, хотя, конечно, онъ далеко не былъ богатъ. Даже и въ то время, когда онъ переселился въ Лондонъ, у него было еще много долговъ; а потомъ онъ вошелъ въ парламентъ именно въ тотъ періодъ своей жизни, когда вступленіе въ парламентъ было особенно невыгодно для его кошелька. Все-таки онъ получалъ достаточно для того, чтобы жить съ женой даже съ нѣкоторымъ комфортомъ; что-же касается его долговъ, то онъ могъ-бы выплатить ихъ въ одинъ годъ, если-бъ не полѣнился работать.
Но онъ привыкъ жить роскошно: онъ квартировалъ въ Темплѣ, въ одномъ изъ богатыхъ вест-эндскихъ отелей, обѣдалъ въ своемъ клубѣ, велъ прихотливый и роскошный образъ жизни, который легко могъ довести мужчину до узкаго эгоизма. Онъ не имѣлъ склонности къ пьянству, но любилъ пить хорошее вино. Экономія, которую можно было сдѣлать въ расходахъ на извощиковъ, перчатки, зонтики и разъѣзды по желѣзнымъ дорогамъ, совершенно ускользала отъ его вниманія. Пенсы, и шиллинги въ его глазахъ были слишкомъ ничтожными монетами, чтобы объ нихъ стоило думать. Всѣ Грейстоки жили такъ-же, какъ и онъ. Даже самъ деканъ не былъ свободенъ отъ нѣкоторой расточительности. Все это Франкъ зналъ и нисколько не смутился, сказавъ себѣ, что онъ долженъ многое измѣнить въ своей жизни, если женятся на Люся Моррисъ. Но онъ былъ на столько уменъ, что разсчиталъ также, что такую перемѣну будетъ еще труднѣе произвести, если онъ со дня на день станетъ откладывать свое рѣшеніе. Слѣдовательно, вопросъ для него былъ поставленъ слишкомъ очевидно. Но столькоже очевидно было и рѣшеніе этого вопроса. Какъ честный человѣкъ, не долженъ-ли онъ связать свою жизнь съ жизнью Люси Моррисъ?
Вечеромъ того дня, какъ Франкъ возвратился изъ Ричмонда, онъ встрѣтился съ Джономъ Эстасомъ въ ихъ общемъ клубѣ, гдѣ они часто вмѣстѣ обѣдали. Они коротко сошлись между собой вскорѣ послѣ женитьбы сэра Флоріана на Лиззи. Лиззи никогда не нравилась Джону Эстасу; но Франка онъ очень любилъ; къ тому-же личный интересъ побуждалъ его сближаться съ Франкомъ, онъ надѣялся, что Франкъ поможетъ ему управлять наслѣдственнымъ имѣніемъ Эстасовъ.
-- Вы выпустили вдовушку изъ своихъ рукъ, сказалъ онъ Франку.
-- Я говорилъ вамъ, что лордъ Фаунъ будетъ моимъ болѣе счастливымъ соперникомъ, отвѣтилъ Франкъ.
-- Я помню, что вы это говорили, но мнѣ было-бы пріятнѣе, если-бъ вы ошиблись.
-- Почему-же? Фаунъ, кажется, не дурной человѣкъ.
-- О, да, онъ человѣкъ не дурной. Но онъ также и не особенно хорошій человѣкъ, въ томъ смыслѣ, какъ я понимаю хорошаго человѣка. Прежде всего онъ женится на ней изъ-за денегъ.
-- То есть онъ дѣлаетъ то, что вы совѣтовали сдѣлать мнѣ?
-- Я думалъ, что вы дѣйствительно любили ее. Притомъ Фаунъ всегда будетъ зависѣть отъ нея; мы должны будемъ бороться съ нимъ, а онъ не въ состояніи будетъ противиться ей.
-- Но зачѣмъ-же борьба?
Эстасъ потеръ себѣ лицо и подумалъ прежде, чѣмъ отвѣтилъ:
-- Она очень докучлива, сказалъ онъ.
-- Кто, Лиззи?
-- Да; и я начинаю опасаться, что она больше насъ знаетъ, что ей дѣлать. Я видѣлъ сегодня Кампердауна. Я радъ буду, если она еще не велѣла вырубить половину лѣса въ Портрэ. Она имѣетъ право брать лѣсъ только для построекъ, продавать же не вправѣ.
-- А если она проживетъ еще пятьдесятъ лѣтъ? спросилъ Грейистокъ.-- Можетъ быть, для построекъ ей придется вырубить весь лѣсъ?
-- Да, она можетъ вырубать лѣсъ, но только по взаимному соглашенію съ нами. Конечно, въ этомъ лѣсу ежегодно дѣлается правильная вырубка, и она приноситъ хорошій доходъ. Но Лиззи рубитъ безъ всякой системы и изводитъ безтолково старые дубы.
-- Фаунъ уладитъ это дѣло.
-- Едва ли. Не отвѣчая Кампердауну ни на одно изъ его писемъ за послѣдній годъ, Лиззи написала ему, что лордъ Фаунъ не намѣренъ вмѣшиваться въ управленіе ея имѣніями, и что она избрала своими стряпчими Мобрэ и Мопюса. Кампердаунъ пришелъ въ ужасъ отъ такого извѣстія.
-- Лордъ Фаунъ все передѣлаетъ, сказалъ Франкъ.
-- Кампердаунъ боится,-- что этого не будетъ. Они два раза встрѣчались послѣ сдѣланнаго предложенія и Кампердаунъ говоритъ, что во время послѣдняго свиданія, Фаунъ былъ очень надмененъ и крайне нелюбезенъ. Они говорили объ этихъ брилліантахъ.
-- Вы, однакожъ, не думаете, что лордъ Фаунъ завладѣетъ драгоцѣнностями, принадлежащими семейству вашего брата?
-- Кампердаунъ не разъяснялъ ему этого вопросами Фаунъ съ своей стороны не предлагалъ ихъ уступить. Я тамъ не былъ, и повторяю только слова Кампердауна. Онъ думаетъ, что Фаунъ боится ее.
-- Впрочемъ я этому нисколько не удивляюсь, сказалъ Франкъ.
-- Я знаю, что намъ придется улаживать многія затрудненія, продолжалъ Эстасъ,-- и Фаунъ не поддержитъ насъ. Она твердое, хитрое, упрямое, умное созданіе! Кампердаунъ божится, что побѣдитъ ее, но я почти сомнѣваюсь въ побѣдѣ.
-- И поэтому вы хотѣли, чтобы я женился на ней?
-- Да, я хочу и теперь. Вы можете управлять ею. Деньги получаются съ имѣнія Эстасовъ и мнѣ хотѣлось-бы, чтобы эти деньги получали вы, а не безсердечный, нѣмой, хладнокровный вигъ лордъ Фаунъ.
-- Я не люблю хитрыхъ женщинъ, сказалъ Франкъ.