-- Пять теперь, остальные пять, когда увидитесь съ нею.
-- Идетъ, Билли.
-- Въ будущее воскресенье она намѣрена повѣнчаться съ Смайлеромъ въ Рамсгетѣ. Если не прозѣваете, вы найдете ее въ трактирѣ "Скрипка съ одной струной" въ Рамсгетѣ.
Свѣденіе было такъ основательно, что м-ръ Говардъ вручилъ м-ру Кану пять совереновъ.
-----
На слѣдующее утро Гаджеръ вошелъ въ дрянненькій трактиръ "Скрипка съ одной струной", находившійся въ предмѣстья Рамсгета. Войдя въ буфетъ, онъ прямо спросилъ не живетъ-ли здѣсь молодая женщина. За прилавкомъ стояли хозяинъ трактира и его жена. Гаджеръ шепнулъ что-то хозяину.
-- Здѣсь нѣтъ никакой молодой женщины, крикнула хозяйка.
Хозяинъ поспѣшно пошептался съ нею. Затѣмъ хозяинъ пригласилъ Гаджера въ сосѣднюю комнату, а хозяйка куда-то убѣжала. Гаджеръ отворилъ дверь изъ этой комнаты, ведущую въ буфетъ, потомъ пошелъ къ выходной двери и посмотрѣлъ на крышу.
-- Она не уйдетъ, сказалъ хозяинъ;-- она не совсѣмъ здорова и лежитъ.
-- Скажите, что ей незачѣмъ тревожиться изъ за меня. Скажите ей также, что чѣмъ скорѣе она меня приметъ, тѣмъ будетъ лучше.
И онъ снова усѣлся въ сосѣдней комнатѣ и вынулъ фотографическій портретъ. Этотъ портретъ былъ отобранъ отъ долговязаго лакея и, по его показанію, изображалъ миссъ Пашьенсъ Крабстикъ, горничную леди Эстасъ. Затѣмъ онъ убѣдился, что другого хода нѣтъ и дѣвица улепетнуть не можетъ. Прождалъ онъ нѣсколько времени и выразилъ нетерпѣніе.
-- Не можетъ-же дѣвица, которой предстоитъ свиданіе съ молодымъ мужчиной, одѣться зря, какъ мужчина, отвѣтила хозяйка.
-- Чѣмъ скорѣе она кончитъ эти сборы, тѣмъ будетъ для нея лучше, посовѣтовалъ Гаджеръ.
Прошло около часу, какъ онъ сидѣлъ въ трактирѣ; наконецъ его попросили на верхъ. Понятно, что миссъ Крабстикъ почувствовала себя весьма непріятно, когда ей сказали, что ее спрашиваетъ полисменъ, пріѣхавшій изъ Лондона. Первой мыслью ея было бѣжать, но хозяйка объяснила ей, что это невозможно.
-- Мнѣ нужно сказать вамъ нѣсколько словъ наединѣ, моя милая, сказалъ м-ръ Гаджеръ.
Они остались одни и свиданіе ихъ продолжалось болѣе часа. Должно быть, они сошлись, потому что въ серединѣ ихъ бесѣды, м-ръ Гаджеръ потребовалъ завтракъ для дѣвицы, съѣлъ вмѣстѣ съ нею нѣсколько раковъ и выпилъ стаканъ пива.
-- Молчокъ о нашемъ разговорѣ, сказалъ м-ръ Гаджеръ; -- поручите сказать ему, что вы уѣхали въ Лондонъ.
-- Онъ непремѣнно все узнаетъ.
-- Пусть узнаетъ, но, я полагаю, онъ не пріѣдетъ въ Рамсгетъ.
-- Вы не обманываете меня, м-ръ Гаджеръ?
-- Въ чемъ? Что я на васъ женюсь? Я всегда держусь своего слова. Какъ только подойдетъ конецъ этому дѣлу, вы будете м-съ Гаджеръ. Васъ надули, душа моя, безсовѣстно надули, и васъ простятъ.
-- Надули, м-ръ Гаджеръ, сказала она, прикладывая платокъ къ глазамъ.-- Отъ ожерелья я не получила никакой пользы; всѣ остальныя вещи спустила за безцѣнокъ. М-ромъ Смайлеромъ я вовсе не интересуюсь, и никогда не интересовалась. Не такой онъ человѣкъ, чтобы могъ тронуть сердце нѣжной женщины. Слишкомъ онъ обыкновенный мужчина, м-ръ Гаджеръ.
-- Съ нимъ скоро покончатъ, моя милая.
-- Ахъ, какъ они мучали меня, м-ръ Гаджеръ, съ того самого дня, какъ они сдѣлали мнѣ это отвратительное предложеніе; не знаю, какъ я вынесла все это. Конечно, миледи не изъ тѣхъ хозяевъ, къ которымъ привязываются слуги, но все-таки я сдѣлала дурно и теперь раскаиваюсь. А вы не надуете меня, м-ръ Гаджеръ?
Конечно, м-ръ Гаджеръ сильно рисковалъ, но ему нужна была свидѣтельница противъ Бенжамина, а, можетъ быть, также и противъ лорда Джоржа,-- и онъ нашелъ ее. Одно его сбивало съ толку: миссъ Крабстикъ клялась, что лордъ Джоржъ не причастенъ ни къ одному воровству.
Вечеромъ м-ръ Гаджеръ воротился въ Лондонъ вмѣстѣ съ миссъ Крабстикъ. Этой дѣвицѣ было предоставлено комфортэбльное помѣщеніе въ полиціи, но, конечно, она была лишена свободы.
-----
На другой день леди Эстасъ снова принимала у себя полицейскаго, который сообщилъ ей, что ея бѣжавшая горничная добровольно явилась свидѣтельницей въ дѣлѣ о похищенномъ ожерельи и содержится теперь въ полиціи. Лиззи натурально послала за кузеномъ и сообщила ему это извѣстіе.
-- Отлично, сказалъ Франкъ,-- наконецъ мы узнаемъ, какъ совершилось это воровство. До сихъ поръ всѣ убѣждены, что вашъ пріятель, лордъ Джоржъ, продалъ ваше ожерелье ювелиру Бенжанину. Теперь мы узнаемъ, кто былъ настоящій воръ.
-- А я вовсе не желаю узнавать объ этомъ. Меня такъ замучали этими брилліантами, что я хотѣла-бы никогда не вспоминать о нихъ.
Въ тотъ-же день въ газетахъ появилось извѣстіе, что наконецъ схваченъ опытный воръ, противъ котораго существуютъ серьезныя улики въ томъ, что онъ укралъ извѣстное брилліантовое ожерелье. Подъ опытномъ воромъ подразумѣвался м-ръ Смайлеръ, арестованный въ тотъ-же вечеръ, какъ м-ръ Гаджеръ вернулся изъ Рамсгета.
Лиззи сильно перетрусила. Ей представилось, что ее непремѣнно предадутъ суду за ложное показаніе подъ присягой. Съ Франкомъ она не рѣшалась совѣтоваться, иначе пришлось-бы ему открыть тайну, которую зналъ только одинъ лордъ Джоржъ. Онъ кстати долженъ придти сегодня.
Послѣ второго воровства, которое казалось ему непонятнымъ, лордъ Джоржъ почти совсѣмъ отдалился отъ леди Эстасъ. Предлогъ былъ удобный: она лежала въ постели, больна, и ему не совсѣмъ ловко было входить въ ея спальню. Когда-же онъ прочиталъ въ газетахъ, что пойманъ воръ, лордъ Джоржъ поспѣшилъ въ полицію, чтобы узнать подробности. Ему сказали тамъ, что Бенжаминъ бѣжалъ изъ Лондона, но, конечно, при существованіи телеграфовъ, не трудно будетъ его настигнуть за границей. Отсюда лордъ Джоржъ отправился прямо въ леди Эстасъ. Она очень обрадовалась его приходу и попрекнула, что онъ давно не былъ; онъ сухо извинился тѣмъ, что ему неловко было посѣщать ее въ спальнѣ, когда она лежала больная, въ кровати.
-- Разскажите же мнѣ, что вамъ извѣстно о второмъ воровствѣ? спросилъ онъ довольно грубымъ тономъ.
-- Я ничего о немъ не знаю, отвѣчала Лиззи, чуть не плача.
-- Ну, полноте, вѣроятно, вы устроили съ своей горничной новую продѣлку, чтобы половчѣе сбыть ожерелье.
-- За кого вы меня принимаете, милордъ?
-- За женщину, которая ловко умѣетъ водить за носъ всѣхъ и каждаго. Но теперь дѣло принимаетъ новый и довольно опасный оборотъ для васъ. Въ рукахъ полиціи воръ и ваша горничная. Бенжаминъ бѣжалъ. Совѣтую и вамъ принять мѣры.
-- Но какъ же могутъ узнать мою вину? Только вы одни о ней и знаете, но вѣдь вы ничего не скажете, вы обѣщали мнѣ молчать.
-- Обѣщалъ?! Обѣщалъ при другихъ обстоятельствахъ, а не теперь. Вызовутъ свидѣтелемъ,-- долженъ буду все сказать. Мое обѣщаніе теперь ничего не значитъ, и я не вижу, почему я долженъ держать свое слово.
-- Но тогда вы поступите нечестно.
-- А честно вы поступали, два раза давая ложныя показанія подъ присягою? Вамъ остается теперь или бѣжать, подобно Бенжамину, или сознаться во всемъ. Обратитесь къ Джону Эстасу, сознайтесь ему во всемъ, ради покойнаго брата онъ поможетъ вамъ выпутаться изъ бѣды.
Онъ едва коснулся ея руки и поспѣшилъ уйти изъ комнаты.
Лордъ Джоржъ говорилъ съ нею грубо, простился холодно, о прежней нѣжности не было и помину. А она сочла его своимъ корсаромъ, выказала ему любовь, готова была отдать свое сердце и руку. Грубость она охотно простила бы ему,-- она считала ее достоинствомъ въ корсарѣ,-- но ее возмутило, что онъ не сдѣлалъ даже самаго легкаго намека на установившіяся было между ними близкія отношенія. Нѣтъ, онъ не настоящій корсаръ! Теперь все кончено между ними! она больше не обратится къ нему за помощью и совѣтомъ.
На другой день газеты сообщили слухъ о бѣгствѣ ювелира, ко* торый, по добытымъ полиціей свѣденіямъ, долженъ считаться главнымъ воромъ. Лиззи поняла, что полиціи уже все извѣстно, что Брабстикъ не скрыла, что въ Карлейлѣ былъ украденъ пустой сундукъ. И дѣйствительно, полиція все знала, и теперь употребляла всѣ усилія, чтобы найти способъ избавить леди Эстасъ отъ отвѣтственности. Начальникъ полиціи, маіоръ Макинтошъ, былъ убѣжденъ, что Лиззи дѣйствовала безъ злого умысла, что ея поступокъ слѣдуетъ приписать тому, что она потерялась и не знала цѣны его. Чтобы уяснить все это, маіоръ Макинтошъ самъ посѣтилъ Лиззи.
-- Извините, что я тревожу васъ, леди Эстасъ, но я пріѣхалъ къ вамъ по дѣлу, которое должно интересовать васъ. Показанія двухъ захваченныхъ нами людей почти совсѣмъ раскрыли истину о покражѣ у васъ брилліантоваго ожерелья. Я опасаюсь, что намъ придется снять и съ васъ показаніе. Конечно я не могу требовать отъ васъ сознанія, если вы поступили незаконно...
-- Но въ чемъ-же я буду сознаваться? Въ томъ, что у меня украли ожерелье?-- Но это вы и безъ того знаете.
-- Трудно вамъ будетъ отвергать, что ожерелье находилось въ вашей письменной шкатулкѣ, когда воры вошли въ этотъ домъ. Ваша горничная, Крабстикъ, созналась во всемъ. На судѣ она покажетъ подъ присягой, что видѣла ожерелье въ Лондонѣ послѣ воровства въ Карлейлѣ, что она сообщила объ этомъ Бенжамину, какъ и прежде извѣщала его о днѣ вашего выѣзда изъ Шотландіи. При ней было вынуто ожерелье изъ шкатулки ворами, которыхъ она-же впустила въ вашу комнату. Одинъ изъ этихъ воровъ будетъ судиться вмѣстѣ съ Бенжаминомъ, который куда-то продалъ ожерелье. Если ваша горничная говоритъ неправду, вы можете опровергать ее.
Лиззи молчала.
-- Позвольте мнѣ дать вамъ совѣтъ, леди Эстасъ; сознайтесь, что все это справедливо.
-- Ожерелье моя собственность, сказала она тихо, почти про себя,
-- По крайней мѣрѣ, вы считали его своей собственностью. Вы вѣроятно, вынули ожерелье изъ сундука предъ тѣмъ, какъ ложились спать въ Карлейлѣ?
-- Нѣтъ, я вынула его еще въ Портрэ; меня напугали тѣмъ, что его могутъ украсть дорогой.
-- Я не сомнѣвался въ этомъ и прежде. Судъ вызоветъ васъ, какъ свидѣтельницу.
-- Что-жъ отъ меня потребуютъ?